§ 4. Участие потерпевшего в следственных действиях

Наряду с иными субъектами уголовно-процессуальных отношений, потерпевший является участником процесса доказывания, задачам которого подчинено все предварительное следствие. Основными формами участия потерпевшего в доказывании являются: а) представление доказательств; б) заявление ходатайств; в) участие в следственных действиях. Потерпевший может участвовать в следственных действиях как источник информации, как носитель физиологических свойств, а также как лицо, оказывающее определенную помощь следователю в поиске доказательств²²⁸.

Когда решение об участии потерпевшего в следственном действии принято, следователь должен провести соответствующую подготовку. Прежде всего, необходимо установить психологический контакт с потерпевшим, ибо в этом заключается одно из условий результативности следственного действия. Объективной основой для психологического контакта между следователем и потерпевшим служит то, что названные участники уголовного процесса выполняют функцию обвинения. Трудности в установлении психологического контакта возникают, если потерпевший относится к категории недобросовестных.

Эффективность следственного действия, осуществляемого с привлечением потерпевшего, в определенной степени зависит от правильного подбора понятых. С точки зрения интересов потерпевшего есть три ситуации, определяющие выбор понятых. Первая из них – когда потерпевшему безразлично, кто выполняет эти функции. Она характерна для большинства дел, особенно если потерпевший добросовестный активный. Вторая ситуация возникает в тех случаях, когда потерпевший сильно волнуется в связи с участием в следственном действии (чаще это относится к несовершеннолетним или очень стеснительным людям). Поэтому в качестве понятых целесообразно приглашать лиц, которых потерпевший хорошо знает и с кем у него сложились добрые отношения. Третья ситуация наблюдается, когда потерпевшие боятся огласки случившегося. Для них более приемлемо, если понятыми являются незнакомые лица, старшие их по возрасту. Необходимость в таком подборе понятых обычно возникает при расследовании половых преступлений, а также иных дел, где затрагиваются подробности интимной жизни.

Подготовка к следственному действию включает также определение времени и места его проведения, приглашение необходимых специалистов и других участников, проверку готовности к работе технико-криминалистических средств, транспорта, средств связи, психологическую подготовку к следственному действию самого следователя.

Мы не ставим своей задачей полностью раскрыть тактику производства того или иного следственного действия, а остановимся лишь на особенностях, связанных с привлечением потерпевшего.

Начнем с допроса потерпевшего, который является наиболее распространенным следственным действием. С организационно-технологической точки зрения допрос потерпевшего (как, впрочем, и любой другой допрос) складывается из четырех этапов:²²⁹

1. предварительной (доконтактной) подготовки к допросу (сюда можно включить определение способа вызова на допрос, изучение личности допрашиваемого, материалов дела, определение предмета допроса, подготовка к работе технических средств, надлежащая организация рабочего места и пр.);

2. подготовки к допросу на месте его производства сразу после вступления следователя в контактное информационное взаимодействие (установление личности явившегося лица, знакомство, налаживание делового контакта, определение функций иных лиц, которые будут присутствовать при допросе – представителя, переводчика, разъяснение процессуальных прав и пр.);

3. предметной части допроса как процесса получения показаний по существу дела (здесь применяются различные тактические приемы и комбинации в зависимости от криминалистического типа потерпевшего);

4. постпредметного информационного взаимодействия следователя с допрашиваемым (оформление протокола, определение последующего плана работы с потерпевшим и др.).

Продолжительность подготовительного этапа допроса потерпевшего зависит от того, проводится ли он впервые или повторно. Если следователь раньше не встречался с допрашиваемым, то необходимым этапом будет знакомство, выяснение его личностных особенностей, позиции по делу. Более скоротечным является этот этап в случае повторного или дополнительного допроса: объясняется причина вызова на очередной допрос, выясняется, не произошли ли какие-либо значимые для следствия события с момента последней встречи. Но в любом случае следователь должен принимать все возможные меры к налаживанию и поддержанию психологического контакта с допрашиваемым, демонстрировать заинтересованность в сотрудничестве с ним. Нужно помнить, что допрос является с процессуальной точки зрения следственным действием, но с позиции психологии – общением двух людей, беседой. Поэтому здесь применимы также психологические приемы налаживания взаимодействия: активное слушание, проявление эмпатии (сочувствия, сопереживания), интереса к собеседнику как к личности. Одним из условий успешного допроса является персонализация его участников: следователь должен видеть в потерпевшем не просто процессуальную фигуру, а живого человека с его заботами и волнениями. В свою очередь, потерпевший не должен воспринимать следователя как чиновника, одного из винтиков правового механизма. Выбор следователем доминирующей позиции при допросе типа «я – начальник, ты – дурак» вряд ли приведет к устойчивому контакту, необходимо строить, скорее, партнерские отношения с потерпевшим, ведь последний тоже является участником процесса со стороны обвинения. Но, тем не менее, план допроса должен быть заранее продуман, импровизации допустимы, но в разумных пределах. Предмет допроса определяется с учетом конкретных обстоятельств случившегося, но обобщенно можно выделить такие блоки вопросов: 1) о личности допрашиваемого потерпевшего, о его занятиях, круге общения, о роли в расследуемом преступлении, о взаимоотношениях с виновным; 2) об обстоятельствах исследуемого события и его участниках; 3) об условиях восприятия объекта, который интересует следствие; 4) о характере следовой информации, возникшей в результате совершения преступления, включая идеальные следы в памяти очевидцев события (определение свидетельской базы).

Потерпевший – это специфический субъект допроса. Его особое положение во многом определяется своеобразными психическими переживаниями, обусловленными совершенным преступлением и его последствиями. Причем следует помнить о том, что закон предусматривает возможность признания потерпевшим не только непосредственную жертву, но и иных лиц, которым преступлением причинен имущественный, моральный или физический вред. Поэтому по делу об убийстве в качестве потерпевшего обычно выступает кто-то из родственников погибшего. Надо учитывать, что недостоверность показаний родственников может быть связана с предвзятым отношением к убитому (положительным или отрицательным). Нередко даже мать жертвы не подозревает о двойной жизни или о криминальной деятельности своего сына или дочери. Или, наоборот, супруга, с которой убитый незадолго до гибели серьезно поссорился, может под воздействием обиды дать искаженную информацию. Поэтому следователь должен учитывать характер взаимоотношений между непосредственной жертвой посягательства и его родственниками, допрашиваемыми в качестве потерпевших.

Хотя довольно часто показания потерпевшего бывают достаточно полными и достоверными, тем не менее, нельзя не учитывать возможность появления некоторых дефектов в сообщаемых ими сведениях. Дефекты показаний вызваны особенностями восприятия и запоминания обстоятельств, относящихся к расследуемому событию. Под влиянием острых психических переживаний потерпевшие нередко, особенно на первых допросах, не могут вспомнить об обстоятельствах, которые предшествовали событию преступления, или же, наоборот, последовали за ним. Все это объясняет, почему на повторных допросах показания потерпевших оказываются порой более полными, чем сразу же после преступного посягательства. Кроме того, встречаются ситуации, когда вследствие чрезмерного психического напряжения, вызванного совершенным преступлением, наступает амнезия, то есть частичное или полное выпадение из памяти пережитого события²³⁰. Если же имел место пробел в восприятии, то в этом случае информация уже не может быть восстановлена, т.к. нельзя дать показания о том, чего допрашиваемый непосредственно не воспринимал своими органами чувств. Нередко в подобных ситуациях следователи пытаются направить потерпевшего в нужное русло, подсказать ему ответ (например, задавая наводящие вопросы), но здесь можно говорить не только о нарушении УПК РФ, но и о допущении тактической ошибки, что приводит к искажению информации. В этом плане мы согласны с А.Б. Соловьевым, который отмечает: «Предпочтительнее иметь пробелы в показаниях, нежели пытаться побудить допрашиваемого свидетельствовать о том, чего он не увидел и не услышал. Восполнить и уточнить в показаниях можно лишь то, что было в свое время воспринято допрашиваемым, но с течением времени было запамятовано им»²³¹.

В показаниях потерпевшего встречаются: 1) различного рода преувеличения о некоторых моментах пережитого события; 2) обобщенность в первоначальных объяснениях и показаниях о действиях виновных лиц («все держали», «все активно участвовали»); 3) пробелы, пропуски при описании некоторых важных элементов происшедшего; 4) заблуждение относительно последовательности развития события – путаница, перестановка при воспроизведении его отдельных деталей.

На основании этих данных было бы неверно делать вывод о непригодности получаемой от потерпевших информации для установления истины по делу. Изъяны и пробелы в передаваемых потерпевшим сведениях обычно не носят всеобъемлющего характера и касаются лишь отдельных обстоятельств дела.

Потерпевший не всегда стремится к правдивому изложению всех известных ему данных, что важно учитывать при оценке его показаний. Он может умалчивать об отдельных деталях происшедшего, давать частично ложные показания либо изменять их в ходе следствия, а также сообщать по делу полностью ложные сведения. Стремление потерпевшего скрыть правду о происшедшем событии преступления может быть вызвано следующими причинами: 1) преступление носит позорящий данное лицо характер, свидетельствующий, например, о таких качествах, как трусость, алчность, нечестность и пр.; 2) раскрытие преступления угрожает уголовной ответственностью самому потерпевшему; 3) потерпевший из числа членов преступных формирований желает лично свести счеты с виновным или отстаивает групповые интересы лиц этой категории²³². То есть тактика потерпевшего может обуславливаться факторами, характеризующими его криминалистический тип. Так, Ю.В. Новикова отмечает, что при расследовании краж, совершенных группой лиц, следует всегда проверять наличие возможных мотивов дачи потерпевшим ложных показаний. Такая позиция потерпевшего может быть вызвана его желанием самому рассчитаться с обидчиком без вмешательства правоохранительных органов, скрыть неблаговидные поступки своих близких или собственные, боязнью расправы²³³. Таким образом, для предвидения позиции потерпевшего на допросе следователь должен учитывать особенности его личности, отношения с преступником, интересы, которые может преследовать потерпевший на предварительном следствии. Причем весьма важно выяснить мотивы, лежащие в основе позиции допрашиваемого, чтобы попытаться устранить их и добиться правдивых показаний. Нередко потерпевший ведет себя пассивно на допросе, опасаясь посткримиинального воздействия со стороны виновного или иных лиц. В этом случае следователь должен разъяснить потерпевшему порядок применения мер безопасности, предусмотренных УПК РФ.

Для допроса потерпевшего применимы те же тактические приемы и комбинации, что и для допроса иных участников, при этом также можно выделять допрос в условиях конфликтной и бесконфликтной ситуации. Не углубляясь в тактику допроса (а этому посвящены отдельные научные работы), обозначим конспективно основные тактические приемы допроса в зависимости от ситуации. Следует учесть, что перед началом допроса потерпевшему должна быть разъяснена ст. 51 Конституции РФ, согласно которой никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определен в ст. 5 УПК РФ. Но в отличие от подозреваемого и обвиняемого потерпевший, достигший 16 лет, предупреждается об ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний согласно ст. 307 и 308 УК РФ.

Для бесконфликтной ситуации применимы следующие приемы допроса потерпевшего:²³⁴

• разъяснение допрашиваемому важности его показаний для раскрытия преступления, изобличения виновного;

• предложение изложить факты, строго соблюдая последовательность развития события, о котором даются показания;

• предъявление фотоснимков, схем, планов, других объектов, способствующих припоминанию;

• постановка вопросов, активизирующих в сознании допрашиваемого ассоциативны связи;

• ознакомление потерпевшего с фрагментами показаний других лиц;

• производство допроса на месте события.

К числу приемов, применяемых в конфликтной ситуации, можно отнести:

• напоминание потерпевшему об уголовной ответственности за отказ и за дачу заведомо ложных показаний;

• выяснение мотивов дачи ложных показаний и устранение этих мотивов;

• доказывание с помощью логических доводов бессмысленности попыток дачи ложных показаний;

• максимальная детализация и конкретизация показаний допрашиваемого;

• стимулирование положительных качеств потерпевшего;

• предъявление доказательств;

• повторный допрос в необходимых случаях²³⁵.

Повторный допрос потерпевшего может быть эффективен и в бесконфликтной ситуации, т.к. уже отмечалось, что первичный допрос обычно проходит в стрессовой для потерпевшего обстановке, когда он еще не отошел от пережитого шока (а иногда испытывает и физическую боль). Спустя некоторое время потерпевший сможет более трезво оценить происшедшее и уточнить детали. Яркий пример эффективности повторного допроса приводит О.Я. Баев²³⁶. Потерпевший Чуркин в своих показаниях тут же после происшедшего утверждал, что хорошо рассмотрел в руках нападавшего на него грабителя большой блестящий нож с обоюдоострым лезвием. Т.к. посягательство было совершено ночью в неосвещенном месте, показания потерпевшего в приведенной части вызывали сомнение. Будучи в этой связи повторно допрошенным спустя неделю, Чуркин действительно уточнил свои показания и объяснил дословно следующее: «В руке у нападавшего что-то блеснуло, я «с испугу» решил, что это большой нож. Мне всегда почему-то представлялось, что большие ножи, которые используют грабители, всегда обоюдоострые, и поэтому в своих первоначальных показаниях я и сказал, что это был обоюдоострый нож. Сейчас, успокоившись и все вспомнив, утверждать категорически этого не могу». Когда преступник был установлен, оказалось, что при нападении на Чуркина он держал в руке большой блестящий ключ от гаражного замка. Это классический пример того, что «у страха глаза велики».

В случаях, когда потерпевший пережил сильную психотравмирующую ситуацию, психотерапевты рекомендуют использовать такой прием как ведение рассказа от «третьего лица»: вместо местоимений «я», «мне» употреблять местоимения «он», «ему». Таким образом, жертва описывает случившееся как бы с позиции стороннего наблюдателя. Этот прием целесообразно использовать при допросе потерпевших от сексуальных посягательств, привлекая в качестве специалиста психолога или психотерапевта²³⁷.

Рассмотрим особенности допроса несовершеннолетнего потерпевшего. УПК РФ предъявляет к этому следственному действию особые требования. Так, согласно ст. 191 УПК РФ при допросе потерпевшего в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя в возрасте от 14 до 18 лет должен участвовать педагог. При допросе несовершеннолетнего свидетеля также вправе присутствовать законный представитель. Но не всегда тактически правильно привлекать к участию в допросе родителей или лиц, их заменяющих, т.к. ребенок может опасаться наказания, стесняться близких ему людей. Дискуссионным вопросом является определение нижнего возрастного порога, начиная с которого можно допрашивать потерпевших. Мы согласимся с мнением большинства ученых о том, что в силу своеобразия восприятия, обусловленного возрастом, допрашивать можно детей старше трех лет²³⁸. Если есть сомнения в возможности потерпевшего правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания, то в соответствии со ст. 196 УПК РФ должна быть назначена экспертиза.

При допросе несовершеннолетнего потерпевшего следует учитывать некоторые особенности, влияющие на точность и достоверность показаний, на возможность их использования в качестве доказательств по делу. Как и при допросе взрослого потерпевшего, должны быть приняты во внимание три момента: 1) возрастные особенности дающего показания; 2) условия, в которых воспринимались и перерабатывались впечатления, составляющие содержание его показаний, так называемая «атмосфера дела»; 3) способ получения показаний и их фиксации, форма допроса, его повторность. Рассмотрим эти три момента применительно к допросу несовершеннолетних потерпевших.

Прежде всего, на достоверность показаний несовершеннолетних потерпевших оказывают влияние неполнота и неточность восприятия и воспроизведения, свойственные детскому и подростковому возрасту, сочетающиеся со склонностью к вымыслу и фантазированию. Описывая события и детали, которых в действительности не было, дети при этом далеко не всегда действительно лгут, то есть намеренно искажают действительность. Очень часто эти неверные сведения даются ими совершенно чистосердечно и добросовестно, им кажется, что рассказанное действительно происходило. Надо учитывать также и повышенную внушаемость детей и подростков.

Событие, послужившее причиной к возбуждению уголовного дела, естественно, вызывает среди населения квартиры, дома и двора, где оно произошло, оживленный обмен мнениями по поводу предполагаемых виновников, обстоятельств, в которых оно произошло. Создаются различные версии о том, «как это могло случиться», таким образом, возникает «общественное мнение». Понятно, что особенно чувствительными к этому мнению оказываются несовершеннолетние, которым суждения старших, естественно, кажутся очень убедительными и авторитетными. Исключительно много толков и разговоров возникает обычно в тех случаях, когда правонарушение носит сексуальный характер, особенно когда потерпевшими оказываются малолетние. Возмущение родителей, соболезнования и просто любопытство соседей и знакомых создают такую эмоциональную напряженность, в которой самые невероятные факты кажутся правдоподобными, а реальное и существенное может ускользнуть из поля зрения не только детей, но и взрослых.

Для того, чтобы в показаниях не было искажений, а) допрос должен производиться в благоприятной обстановке (в том месте, где ребенок чувствует себя спокойно, уютно, в необходимых случаях - в присутствии педагога, родителей, психолога); б) вопросы должны быть особенно тщательно продуманы, наводящие вопросы, которые из-за внушаемости ребенка или подростка могут изменить показания, надо исключить, этого требует и ч. 2 ст. 189 УПК РФ; в) вопросы, предлагаемые несовершеннолетнему, и его ответы должны быть максимально точно зафиксированы в протоколе (это, впрочем, касается любого допроса).

Как официальный, сухой тон допрашивающего, так и противоположная ему излишняя слащавость в беседе с несовершеннолетним отнюдь не внушают ему доверия и не располагают к искренним и подробным рассказам. Поэтому невозможно получить сколько-нибудь пригодный материал, если у следователя не установлен достаточный контакт, не найден нужный подход к ребенку или подростку.

Надо помнить и о том, что вопросы, задаваемые следователем, несовершеннолетний слышит не впервые. Это обстоятельство должно быть учтено и правильно расценено. Обычно до того как дело дойдет до следственных органов, многие лица: родители, педагоги, соседи, друзья спрашивают потерпевшего о происшедшем, и следователь получает по существу уже «испорченный» материал, т.к. в действительности он только впервые фиксирует показания, данные, быть может, в четвертый или пятый раз.

Наибольшую ценность представляет свободный рассказ потерпевшего о событии, запись его должна быть по возможности дословной, и во всяком случае она должна сохранить характер и стиль высказываний несовершеннолетнего.

Способствовать более эффективному допросу несовершеннолетнего (и особенно малолетнего) может предварительный допрос его родителей или лиц, их заменяющих, а также педагогов. Это позволит следователю получить полезную информацию о личности допрашиваемого несовершеннолетнего, об условиях его жизни и воспитания для последующего установления с ним коммуникативного и психологического контакта. По данным О.Х. Галимова только 10,4% родителей давали показания перед первоначальным допросом своего ребенка. Что касается педагогов, то они допрашивались до малолетнего лишь по 2,2% уголовных дел, а в 88,9% случаев их показания отсутствовали вообще²³⁹. О.Х. Галимов, соглашаясь с другими авторами (Дан Н., Закатовым А.А., Бахаревым А.Н. и др.) рекомендует при всех допросах малолетних для сохранения их речевых особенностей использовать технические средства фиксации (аудио-, видеозапись)²⁴⁰.

Из вышеизложенного можно сделать выводы: 1) показания несовершеннолетнего ввиду их возможной неполноты, неточности и изменчивости должны всегда особенно тщательно проверяться другими объективными данными; 2) собирание этих показаний требует специальных знаний в области психологии, а также большого опыта и такта. Поэтому ведение следствия по делу, в котором фигурирует несовершеннолетний потерпевший, должно поручаться хорошо подготовленным работникам.

Достаточное количество научных трудов посвящены тактическим особенностям производства допроса различных участников процесса²⁴¹. Отдельные работы посвящены конкретным тактическим приемам допроса²⁴². Учеными разработаны и типовые программы допроса различных участников уголовного процесса по наиболее распространенным в судебно-следственной практике составам преступлений²⁴³. Можно считать эту тему достаточно разработанной в научной литературе.

На наш взгляд, при допросе потерпевшего должны использоваться не только традиционные тактические приемы, разработанные в криминалистике, но и возможности научно-технического прогресса. В этой связи учеными дискутируется возможность допроса с использованием полиграфа или т.н. «детектора лжи». Проверке с использованием полиграфа посвящены соответствующие разделы справочной литературы для следователей²⁴⁴. На сегодняшний день использование полиграфа при опросе граждан является разновидностью оперативно-розыскного мероприятия – опроса граждан с использованием технических средств и представляет собой проводимую по специальным методикам беседу с опрашиваемым лицом с фиксацией его психофизиологических параметров (реакций) на задаваемые вопросы. Порядок применения полиграфа при опросе граждан урегулирован Инструкцией, утвержденной Приказом МВД РФ от 28.12.1994. № 437. Аналогичная инструкция утверждена Приказом ФСНП РФ от 24.09.2002. № 426²⁴⁵. Проведение опроса с применением полиграфа способствует:

1. получению от опрашиваемого фактических данных, имеющих значение для своевременного проведения оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий;

2. осуществлению розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда или уклоняющихся от наказания, и без вести пропавших граждан;

3. оценке достоверности информации, сообщаемой опрашиваемым;

4. проверке опрашиваемого на причастность к подготавливаемым или совершенным противоправным деяниям (п. 1.5. Инструкции, утвержденной Приказом МВД РФ от 28.12.1994. № 437).

Проверка может осуществляться как в диалоговой, так и в демонстрационной форме. В первом варианте испытуемому задаются вопросы, среди которых имеются как нейтральные, так и критические. Во втором варианте проверяемому поочередно демонстрируются какие-либо объекты, как связанные, так и не связанные с выясняемым обстоятельством²⁴⁶. Важным условием проведения опроса с применением полиграфа является добровольное письменное согласие опрашиваемого и отсутствие медицинских противопоказаний для проверки на полиграфе. По нашему мнению, следует закрепить в УПК РФ возможность проведения допроса с использованием полиграфа, однако соблюдая при этом все условия, закрепленные в названных инструкциях, в первую очередь, добровольное согласие допрашиваемого. Это вполне согласуется с содержанием ч. 6 ст. 164 УПК РФ, в соответствии с которой при производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов и вещественных доказательств. Полагаем, что целесообразно также закрепить порядок применения полиграфа в статьях УПК РФ, регулирующих общие положения о проведении допроса (в главе 26). Безусловно, результаты допроса с использованием полиграфа, как и любое другое доказательство, не могут иметь какого-либо преимущества и должны быть проверены другими следственными действиями.

Идею о проведении допроса с использованием полиграфа поддерживают и некоторые ученые. Так, в работе В.М. Мешкова и В.Л. Попова отмечается, что применение полиграфа как в ходе допроса, так и при производстве психологической экспертизы позволит распознать ложные сведения, сообщаемые допрашиваемым или испытуемым²⁴⁷. Вместе с тем, существует точка зрения о том, что возможность использования полиграфа в рамках допроса является спорной потому, что это действие проводит не следователь, а оператор. Значит, это не является следственным действием и не подпадает под определение допроса²⁴⁸. Мы не разделяем такую позицию. Проведение процессуального действия непосредственно следователем не является обязательным признаком следственного действия. Так, согласно ч. 4 ст. 179 УПК РФ при освидетельствовании лица другого пола следователь не присутствует, если освидетельствование сопровождается обнажением данного лица. В этом случае освидетельствование производится врачом. Но от этого оно не перестает быть следственным действием. Допрос с использованием полиграфа, по нашему мнению, можно считать следственным действием с участием специалиста-оператора. Но мы поддерживаем также предложение о том, что полиграф может использоваться в следственной практике в рамках судебной психофизиологической экспертизы²⁴⁹. Интересно, что в Латвии с 1998 года систематически проводятся проверки на полиграфе, главным образом в форме «полиграфных экспертиз по уголовным делам» (речь идет о самостоятельном виде судебно-психологической экспертизы). За пять лет было проведено более 130 экспертиз, причем по нескольким десяткам уголовных дел результаты полиграфной экспертизы признаны доказательствами в приговорах судов²⁵⁰. По данным А.Е. Шуклина эффективность использования полиграфа в процессе опроса составила около 91,5%²⁵¹.

Таким образом, на сегодняшний день созданы предпосылки для использования полиграфа в расследовании преступлений, в том числе в процессуальной форме.

Следует также учитывать, что потерпевший может явиться на допрос с представителем. Необходимо отметить, что нынешняя редакция ст. 189 УПК РФ предусматривает допрос с участием адвоката только в отношении свидетеля. Что же касается потерпевшего, то правила об участии в деле его представителя закреплены в ст. 45 УПК РФ. При этом полномочия представителя потерпевшего во время допроса не обозначены в законе. Исходя из изложенного, мы предлагаем изменить формулировку ст. 189 УПК РФ, включив в нее после слова «свидетель» слово «потерпевший» в соответствующем падеже.

Дискуссионными и, несомненно, интересными являются вопросы об использовании гипноза при допросе, о применении экстрасенсорных способностей человека в расследовании преступлений (в том числе о значении показаний экстрасенса)²⁵². Так, С.А. Синенко считает, что по ходатайству потерпевшего возможен его допрос под гипнозом и приводит ряд доводов в обоснование своей позиции²⁵³. По нашему мнению, тема допроса под гипнозом требует детального исследования, т.к. применение экстрасенсорных способностей при производстве следственных действий может поставить под угрозу права человека, включая право, закрепленное в ст. 51 Конституции РФ, ведь под воздействием гипноза лицо может неосознанно дать уличающие его показания. Д.С. Хижняк считает целесообразным проведение Минздравом совместно с видными юристами клинических исследований с целью решения вопроса о формах и методах, процессуальных основаниях использования положений гипнологии в следственной и судебной практике²⁵⁴. Думается, такие исследования позволят вести более аргументированную дискуссию относительно использования гипноза при проведении процессуальных действий.

Вербальную информацию, полученную в ходе допроса потерпевшего, следователь должен сопоставлять с невербальными знаками, используемыми в ходе коммуникации (мимикой, жестикуляцией, интонацией). Я.В. Комисарова и В.В. Семенов приводят удачный пример из следственной практики, когда оценка невербальной информации позволила разоблачить потерпевшего во лжи. При расследовании уголовного дела, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ст. 105 УК РФ, было установлено, что подозреваемый – гр. Б. нанес потерпевшей – гр. Т. в ее квартире ножевые ранения. Также было установлено, что на протяжении нескольких месяцев перед происшествием Б. выполнял различные ремонтные и строительные работы по просьбе Т. в квартире ее дочери. В ходе допросов Б. и Т. одинаково описывали обстоятельства нанесения ранений Т. Показания рознились лишь в отношении причин происшедшего. Если Б. утверждал, что ранения Т. нанес в состоянии сильного душевного волнения, вызванного ее нежеланием выплатить причитающиеся ему деньги и оскорбительными высказываниями в его адрес, то Т. утверждала, что никогда не оскорбляла Б., все причитающиеся деньги уже выплатила, а Б. напал на нее совершенно неожиданно. Анализируя показания потерпевшей, следователь обратил внимание на некоторую неестественность поведения Т. в ходе допросов: рассказывая об обстоятельствах нападения, об ужасе и боли, которые она при этом испытала, Т. сопровождала свои слова мимикой, жестами и интонацией, которые создавали впечатление неправдоподобности описываемых событий. Т. вошла в роль жертвы и при этом явно переигрывала. Диссонанс между показаниями и поведением Т. побудил следователя к поиску новых свидетелей. В итоге одна из соседок Т. показала, что в день происшествия Т. долго с кем-то ругалась, а затем раздался ее пронзительный крик. Данное свидетельство в совокупности с другими добытыми по делу доказательствами подтвердило версию Б. об обстоятельствах случившегося²⁵⁵.

Другим следственным действием, направленным на получение информации от потерпевшего, является очная ставка с его участием. Согласно уголовно-процессуальному закону следователь вправе по своему усмотрению произвести очную ставку между двумя ранее допрошенными лицами, в показаниях которых имеются существенные противоречия.

Решение о производстве очной ставки между потерпевшим и обвиняемым или свидетелем оправдано, когда: противоречия в показаниях касаются существенных обстоятельств дела, без их устранения трудно оценить доказательства, а разрешить проблему другими способами не удалось; следователь с помощью потерпевшего рассчитывает получить правдивые сведения от обвиняемого (свидетеля) и уверен, что потерпевший на очной ставке не откажется от ранее данных показаний, которые следователь считает объективными. Если же такой уверенности нет, то от проведения данного следственного действия следует отказаться.

Принимая решение о производстве очной ставки с участием потерпевшего, надо учитывать, к какому криминалистическому типу он относится. Если следователь работает с добросовестным потерпевшим (активным или пассивным), то риск небольшой. Если же в очной ставке участвует неустойчивый потерпевший, то существует опасность, что он попадет под влияние другого участника этого следственного действия и изменит свои показания. Это может произойти и по той причине, что потерпевшему неприятна встреча с преступником, что он испытывает чувства страха, что также отражается на результатах очной ставки. Поэтому целесообразно предварительно побеседовать с потерпевшим, вселить в него уверенность и спокойствие. Если на очной ставке следователь почувствует сомнение в правдивости показаний потерпевшего, он может завершить данное следственное действие детализирующими вопросами к обоим участникам.

Одним из часто встречающихся следственных действий, связанных с получением от потерпевшего показаний, является предъявление для опознания, объектами которого могут быть люди, трупы и их части, различные предметы, животные, а также фотоснимки.

Решение о предъявлении для опознания принимается в том случае, если в ходе следствия установлен факт наблюдения допрашиваемым идентифицируемого объекта и имеется обоснованное предположение о возможности опознания им этого объекта. Опознание не может проводиться, если лицо после первичного наблюдения объекта получило о нем дополнительную информацию (допустим, опознало при оперативном мероприятии – отождествлении личности).

К результатам данного следственного действия следует относиться критично, поскольку возможность правильного и ошибочного опознания равна. Волнение, страх, незаметные угрозы со стороны опознаваемого, влияние его родных и знакомых - все это может привести к тому, что потерпевший «не узнает» преступника.

Следует отметить, что сначала проводится предварительный допрос потерпевшего для уяснения того, при каких обстоятельствах допрашиваемый наблюдал данное лицо (или предмет), какие приметы и особенности лица (предмета) запомнил и может ли его опознать. Как правило, он является частью первого допроса потерпевшего, и его надо проводить как можно раньше. Основное внимание в ходе него целесообразно уделить получению данных, которые позволяют оживить в памяти допрашиваемого образ наблюдавшегося объекта и сохранить его для последующего опознания. Итак, необходимо, чтобы в ходе допроса потерпевшего перед опознанием следователь установил: 1) признаки объекта; 2) условия восприятия (место, время суток, освещение, положение по отношению к объекту, к источнику света, расстояние, с которого наблюдался объект); 3) характеристику самого опознающего в момент восприятия объекта (его психофизические данные, специальность, возраст, пол, эмоциональное состояние, наличие или отсутствие алкогольного, наркотического опьянения и пр.).

Принимая решение о предъявлении для опознания подозреваемого или обвиняемого, следователь может столкнуться с несколькими ситуациями, когда потерпевший: а) называет приметы преступника и уверен, что узнает его; б) указывает признаки преступника, но не убежден, что сможет его опознать; в) не может перечислить приметы преступника, но заявляет, что опознает его; г) характеризует некоторые черты внешности преступника, но сомневается в возможности его опознать.

В первом случае надо предъявить подозреваемого (обвиняемого) для опознания потерпевшему, при этом можно прогнозировать, что добросовестный потерпевший опознает преступника. Во второй ситуации торопиться не следует, потому что при отрицательном результате подозреваемый (обвиняемый) укрепится в мысли, что у следователя нет веских доказательств его виновности. Но иногда сам факт возможного предъявления для опознания может повлиять на виновного и склонить его к даче правдивых показаний.

Некоторые сложности вызывает третья ситуация. Дело в том, что результаты предъявления для опознания, по мнению ряда ученых и практиков, не имеют доказательственной силы, если опознающий предварительно не называл признаков опознаваемого лица. Однако психологическими исследованиями установлено, что неспособность описать отдельные свойства предмета не исключает возможности его безошибочного опознания, так же как правильное описание не гарантирует опознания²⁵⁶. Следует отметить, что в уголовном процессе отдается предпочтение сукцессивному (аналитическому) опознанию, когда опознающий предварительно сообщает, по каким признакам он сможет узнать опознаваемый объект. Но мы согласны с мнением С.А. Синенко, что если потерпевший не может указать, по каким конкретно признакам он сможет узнать человека, но не отказывается от опознания, надеясь на одномоментное совокупное (симультанное) опознание, не следует отказываться от такого опознания²⁵⁷. Одной из причин того, что потерпевший предварительно не смог назвать признаки, по которым он может опознать, является отсутствие у потерпевшего умений и навыков излагать особенности, приметы воспринимаемого объекта на вербальном уровне. Безусловно, следователь должен принять все возможные меры к тому, чтобы помочь потерпевшему вспомнить особенности опознаваемого объекта и максимально полно их описать. Для оживления ассоциаций могут использоваться фотоальбомы, таблицы цветов и иные вспомогательные издания. Допрос, предшествующий опознанию, может быть проведен на месте преступления для воссоздания в памяти отдельных деталей случившегося. Но категорически следует избегать любых наводящих вопросов или действий с аналогичным эффектом. Важно, чтобы потерпевший высказал на допросе свою готовность провести опознание. В любом случае, результаты предъявления для опознания оцениваются в совокупности с другими доказательствами по делу. Психологи считают, что симультанное опознание при определенных условиях может перерасти в сукцессивное. Таким условием, например, является обстановка, схожая с той, где совершалось преступление (освещение, динамические признаки опознаваемых и пр.), которая может активизировать распознавательные процессы у опознающих²⁵⁸.

В четвертой ситуации опознание следует проводить только в исключительных случаях, когда отсутствуют иные возможности для проверки причастности лица к совершению преступления.

В практике встречаются случаи, когда потерпевший и подозреваемый (обвиняемый) желают опознать друг друга. Тогда в следственном действии участвуют одновременно два лица, которые попеременно выступают в роли опознающего и опознаваемого.

Проведение «встречного» опознания возможно при условии строжайшего соблюдения уголовно-процессуальных и тактических требований, относящихся к одностороннему опознанию, а также в тех случаях, когда проведение двустороннего опознания не воспрепятствует решению задач расследования. Следователь должен быть уверен в надлежащем поведении подозреваемого, в том, что он не окажет вредного воздействия на потерпевшего. Рассмотрим пример встречного опознания²⁵⁹. Следователь распорядился перегородить сцену клуба занавесом поперек на две равные половины и проделать специальные отверстия для наблюдения. Затем на сцену с двух разных сторон были доставлены потерпевший и подозреваемый, которые поочередно опознали друг друга среди схожих лиц, рассматривая их вместе с понятыми, следователем и оперативными работниками через отверстие в занавесе. Сейчас эту проблему можно решить путем предъявление для опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознаваемым опознающего (через специальное тонированное стекло с односторонней видимостью). Хотя ст. 193 УПК предусматривает такую возможность для случаев, когда необходимо обеспечить безопасность опознающего. По нашему мнению, следует дополнить названную статью после слов «в целях обеспечения безопасности опознающего» словами «а также в иных случаях, когда в этом возникает необходимость».

Вместе с тем, следует отметить, что не все ученые поддерживают форму встречного опознания, хотя допускают возможность ее существования. Так, Е.Ю, Самолаева полагает, что встречное опознание совершенно не согласуется с установленными в законе и рекомендуемыми тактикой условиями проведения опознания, особенно с учетом регламентированной на сегодняшний день возможности предъявления для опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым²⁶⁰. Предлагаемое нами дополнение ст. 193 УПК РФ позволило бы разрешить данную проблему.

Использование всех рекомендаций, разработанных криминалистикой для проведения предъявления для опознания, может дать хорошие результаты и существенно помочь расследованию.

Потерпевшего (с его согласия) можно привлекать к участию и в таких следственных действиях, как следственный эксперимент и проверка показаний на месте.

К участию в следственном эксперименте целесообразно привлекать, например, недобросовестного потерпевшего, когда его показания не вызывают доверия. Ведь при получении в ходе его проведения отрицательного результата (допустим, исключающего возможность совершения тех или иных действий) потерпевший может отказаться от прежних ложных показаний и дать правдивые.

Необходимость привлечения потерпевшего к проверке показаний на месте может быть вызвана следующими обстоятельствами. Во-первых, объяснения потерпевшего здесь, в отличие от допроса, воспринимаются не только одним следователем, но и понятыми, специалистами и другими участниками следственного действия. То есть с психологической точки зрения показания проходят более строгую проверку, ведь говорить неправду нескольким лицам сложнее, чем одному. Во-вторых, если потерпевший дает ложные показания, то сама обстановка на месте непрерывно его изобличает, и несоответствие показаний на месте может быть совершенно очевидным. Поэтому эффективно проводить указанное действие с недобросовестным потерпевшим, чтобы убедить его дать правдивые показания. Но привлечение к проверке показаний на месте добросовестного потерпевшего в ряде случаев тоже бывает полезным, поскольку при исследовании объектов, на которые указывает потерпевший, появляется возможность обнаружить новые доказательства (например, вещественные). Согласно ст. 194 УПК РФ проверка показаний на месте проводится в целях установления новых обстоятельств, имеющих значение для дела. От проверки показаний на месте следует отличать допрос потерпевшего на месте, при котором местность играет лишь роль стимулятора памяти допрашиваемого²⁶¹.

Понятия «дача показаний» и «проверка показаний на месте» нельзя считать тождественными. В ст. 78 УПК РФ показания потерпевшего определяются как сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде. Отсюда вытекает, что показания не могут быть получены в ходе иных следственных или судебных действий. Но на практике участники уголовного процесса, в том числе и потерпевший, предупреждаются за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний в ходе предъявления для опознания, проверки показаний на месте (см. Приложения 64-68, 108 к ст. 476 УПК РФ). Данное противоречие, как нам думается, возможно устранить следующим образом. Во-первых, как предлагают Н.В. Власенко и В.В. Степанов, целесообразно внести в ст. 308 УК РФ дополнение, предусматривающее уголовную ответственность свидетелей и потерпевших за отказ от дачи показаний при допросе и иных следственных действиях, а в ст. 307 УК РФ – уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний свидетелем или потерпевшим на допросе или при производстве иных следственных либо судебных действий²⁶². Во-вторых, следует изменить законодательное определение показаний свидетеля и потерпевшего, закрепленное в статьях 78 и 79 УПК РФ: это сведения, сообщенные на допросе либо при производстве иных следственных или судебных действий в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде.

Целесообразность привлечения потерпевшего к участию в осмотре места происшествия не раз подчеркивалась учеными-процессуалистами и криминалистами. Так, Л.В. Виницкий пишет, что привлечение потерпевшего к осмотру должно способствовать полноте, всесторонности и объективности данного следственного действия. Потерпевший может указать, например, какие предметы перемещены, что позволит более целенаправленно искать следы преступника на них; какие отсутствуют и тем самым полнее представить действия лица при совершении преступления; какие предметы принадлежат преступнику, откуда он появился и в какую сторону ушел, какие изменения произвел на месте происшествия и в связи с чем. Без участия потерпевшего порой не представляется возможным обнаружить само место происшествия²⁶³. Его пояснения позволяют уточнить и расширить границы осмотра, провести поиск следов и иных объектов более оперативно. Так, например, по делам об изнасиловании, если показания потерпевшей не вызывают сомнения, и она является добросовестным лицом, ее участие в осмотре дает возможность следователю точно установить место совершения преступления, а затем и обнаружить признаки насилия: сломанные ветки, вырванную траву, брошенные предметы туалета и их части, следы крови, слюны, других выделений человеческого тела, следы рук, ног преступника, окурки, следы потерпевшей и других лиц, которые могут оказаться свидетелями.

Однако до начала осмотра надо зафиксировать сообщенную потерпевшим информацию, чтобы затем иметь возможность проверить, насколько эти данные соответствуют материальной обстановке.

К производству обыска и выемки тоже может быть целесообразно привлекать потерпевшего, который помогает следователю обнаружить вещественные доказательства (похищенную вещь, документ, предмет, принадлежащий потерпевшему).

С помощью потерпевшего находят искомые предметы, при этом исключается изъятие сходных вещей, не относящихся к делу. Это особенно важно, когда следователь, исходя из имеющихся данных, не уверен в возможности правильно определить объект обыска или выемки.

Однако, приглашая потерпевшего участвовать в обыске или выемке для того, чтобы он узнал знакомую вещь (или лицо), следователь лишает себя возможности в дальнейшем предъявить ему этот предмет (или подозреваемого) для опознания. Поэтому в каждом конкретном случае нужно выбирать, что тактически более важно: быстрее обнаружить объект (лицо) либо произвести опознание потерпевшим определенной вещи или человека. Однако не исключается предъявление для опознания узнанных при обыске потерпевшим предметов другим лицам, которые дали показания о возможности опознания этих вещей.

О.Я. Баев приводит удачный пример привлечения потерпевшего к участию в обыске. По делу об убийстве М. сестра пострадавшего, участвуя в обыске, среди многочисленных предметов одежды, находившейся в доме подозреваемого, узнала дубленку и зимнюю шапку, принадлежавшие ее погибшему брату. После этого тут же при обыске подозреваемый признал себя виновным в совершении убийства М.²⁶⁴

К группе следственных действий, направленных на исследование потерпевшего, относятся освидетельствование и назначение судебно-медицинской экспертизы.

Освидетельствование – это, по существу, наружный осмотр тела человека с целью обнаружения следов преступления и особых примет (пятен крови, следов спермы, различных загрязнений, волос, повреждений, шрамов, татуировок, родимых пятен и пр.), а также для выявления состояния опьянения или иных свойств и признаков, имеющих значение для уголовного дела. Освидетельствование проводится, если не требуется судебно-медицинская экспертиза (ст. 179 УПК РФ).

Освидетельствование потерпевшего в основном проводится для обнаружения каких-либо повреждений на теле, свидетельствующих о совершении преступления, а также иных следов преступного деяния. Следы преступления на теле человека чаще всего отображаются в виде ссадин, царапин, кровоподтеков, синяков, припухлостей, ран и т.п. Следователь, проводящий освидетельствование, должен выявить эти следы и зафиксировать в протоколе их особенности (например, о следах крови должно быть указано: где точно они обнаружены, их количество, размер, форма и цвет). Нередко данные освидетельствования служат основанием для назначения судебно-медицинской экспертизы.

Перед освидетельствованием следователь должен опросить потерпевшего о наличии у него на теле повреждений, чтобы обратить на них особое внимание. Повреждения описываются таким образом: название повреждения, место расположения, форма, размеры, состояние краев и кожных покровов, окружающих повреждение.

Проблем с освидетельствованием потерпевшего не возникнет, если он согласен на проведение данного следственного действия. Ст. 179 УПК РФ предусматривает, что постановление о производстве освидетельствования обязательно для освидетельствуемого лица. Согласие требуется по общему правилу только от свидетеля, кроме случая, когда освидетельствование необходимо для оценки достоверности его показаний (ч. 1 ст. 179 УПК РФ). Но если потерпевший относится к категории недобросовестных или боится, что в ходе освидетельствования станут известными какие-либо обстоятельства его личного характера (например, употребление наркотиков, перенесенные операции, анатомические аномалии и пр.), то он может и возражать против освидетельствования. Кроме того, нельзя забывать, что нередко освидетельствование связано с участием врача, а ст. 32 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан (приняты ВС РФ 22 июля 1993 года) предусматривает согласие лица на любое медицинское вмешательство. Освидетельствуемый также вправе заявить отвод участникам процесса, в том числе и врачу, участвующему в качестве специалиста (ст. 71 УПК РФ). Закон (ст. 30 Основ…) также предоставляет любому гражданину право на выбор врача, хотя это относится к случаям обращения за медицинской помощью и ее оказания. В ст. 34 Основ названы случаи, когда допускается медицинское вмешательство без согласия граждан, и здесь упоминаются только лица, страдающие заболеваниями, представляющими опасность для окружающих, лица с тяжелыми психическими расстройствами, а также лица, совершившие общественно опасные деяния. Следует учесть, что ст. 179 УПК РФ не содержит прямого указания на возможность принудительного освидетельствования. В законодательстве некоторых стран этот вопрос конкретизирован. Так, УПК ФРГ (ч. 1 § 81а) указывает, что «телесное освидетельствование обвиняемого … допускается без согласия обвиняемого (но не потерпевшего – прим. автора), если это не представляет опасности для его здоровья». В соответствии с требованием ч. 2 ст. 226 УПК Казахстана «принудительное освидетельствование потерпевшего, свидетеля производится с санкции прокурора»²⁶⁵. С.А. Шейфер относительно возможности освидетельствования без согласия освидетельствуемого высказал следующую позицию. Если следователю не удалось убедить потерпевшего в необходимости освидетельствования, то принудительное обследование может иметь место лишь в тех исключительных случаях, когда отказ от обследования делает невозможным правовую оценку деяния и ставит под угрозу раскрытие преступления. Однако обследование, сопряженное с принудительным обнажением потерпевшего (особенно потерпевшей), представляется недопустимым. При этом С.А. Шейфер предлагает установить судебное санкционирование освидетельствования, причем в отношении обвиняемого и подозреваемого – в каждом случае, а в отношении свидетеля и потерпевшего – лишь тогда, когда без освидетельствования оказывается невозможным раскрыть преступление. В остальных случаях освидетельствование потерпевших должно проводиться только с их согласия, и тогда требование судебного санкционирования является излишним²⁶⁶. Мы полагаем, что при согласии освидетельствуемого лица (будь то подозреваемый, обвиняемый, свидетель, потерпевший) получение разрешения суда на освидетельствование не требуется. Проблема производства освидетельствования при отсутствии согласия освидетельствуемого анализируется также в работе Л.В. Виницкого. Так, он отмечает следующее: «Необходимо продумать линию поведения на тот случай, если освидетельствуемый откажется от проведения освидетельствования. Если такой отказ последует от потерпевшего, то обычно бывает достаточным разъяснить последнему необходимость именно так получить определенное доказательство»²⁶⁷. При наличии сопротивления подозреваемого и обвиняемого Л.В. Виницкий рекомендует привлекать к участию в освидетельствовании врача, который обязан засвидетельствовать, что меры, предпринятые для преодоления физического сопротивления, не были опасными для здоровья освидетельствуемого. Вероятно, аналогичные рекомендации применимы по отношению к преодолению сопротивления потерпевшего, если допускать возможность принудительного освидетельствования. Ю.Г. Торбин также пишет, что если врач признает, что само действие или его последствия не представляют опасности для здоровья освидетельствуемого лица, то данное следственное действие может быть произведено несмотря на его возражения. В любом случае следователь должен обеспечить исключение таких действий, которые унижают достоинство освидетельствуемого²⁶⁸. Это согласуется с принципом уголовного судопроизводства, закрепленным в ст. 9 УПК РФ. Мы придерживаемся мнения Л.В. Виницкого и Ю.Г. Торбина о возможности проведения освидетельствования в отношении потерпевшего даже при отсутствии его согласия, но в присутствии врача, который засвидетельствует безопасность выполняемых для преодоления сопротивления действий. Освидетельствование потерпевшего в ряде случаев позволяет разоблачить инсценировку преступления, поэтому должен быть правовой механизм для выявления т.н. «лжепотерпевших».

Экспертиза в отношении потерпевшего может проводиться по общему правилу с его согласия или с согласия его законного представителя. Исключение составляют случаи, названные в п. 2, 4, 5 ст. 196 УПК, когда производство экспертизы обязательно. В отношении потерпевшего чаще всего проводятся судебно-медицинские, судебно-психиатрические, судебно-психологические экспертизы.

Обязательное проведение экспертизы согласно ст. 196 УПК РФ требуется в следующих случаях:

• для установления причин смерти;

• для определения характера и степени вреда, причиненного здоровью;

• для определения психического или физического состояния подозреваемого или обвиняемого в тех случаях, когда возникает сомнение в их вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве;

• для определения психического или физического состояния потерпевшего в случаях, когда возникают сомнения в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания;

• для установления возраста обвиняемого, подозреваемого и потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие возраст, отсутствуют или вызывают сомнение.

В ходе производства экспертизы могут подтвердиться или найти опровержение показания потерпевшего. Следует отметить, что в ряде случаев с назначением экспертизы не нужно затягивать, поскольку может быть утрачена возможность выяснения тех или иных обстоятельств (особенно это относится к случаям, когда имело место изнасилование). По этой же причине целесообразно проводить и освидетельствование в самые кратчайшие сроки, что позволит сохранить необходимую информацию. Результаты освидетельствования и заключение эксперта в ряде случаев позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела. Вопрос о возможности проведения освидетельствования и назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела дискутируется в научной литературе²⁶⁹. Мы полагаем, что названные следственные действия в исключительных случаях могут проводиться до возбуждения уголовного дела.

Порядок производства судебной экспертизы (в том числе в отношении потерпевшего) регламентирован также Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» от 31.05.2001.²⁷⁰ Глава 4 названного закона посвящена особенностям производства экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении в отношении живых лиц. В постановлении или определении о назначении судебной экспертизы живого лица обязательно должно быть указано его процессуальное положение, которое обуславливает целый ряд значимых для производства экспертизы обстоятельств (вопрос о даче согласия, о специфике предмета исследования и пр.). При производстве судебной экспертизы в отношении потерпевшего должны быть соблюдены условия: 1) необходимые для проведения собственно экспертного исследования (помещение, необходимые инструменты); 2) по обеспечению безопасности для человека проводимых исследований и гарантирующие защиту его прав и законных интересов; 3) призванные предотвратить опасность, которая может исходить от самого испытуемого²⁷¹.

В необходимых случаях потерпевший может быть помещен в стационар для экспертного исследования. Закон содержит гарантии его прав и законных интересов (ст. 31 ФЗ). Так, при производстве экспертизы не допускается ограничение прав, обман, применение насилия, угроз и иных незаконных мер в целях получения сведений от лица, в отношении которого производится экспертиза, а также испытание новых лекарственных средств, методов диагностики, профилактики и лечения болезней, проведение биомедицинских экспериментальных исследований с использованием в качестве объекта потерпевшего.

Следует помнить, что при назначении и производстве судебной экспертизы потерпевший пользуется комплексом прав, закрепленных в ст. 198 УПК РФ, в том числе на отвод эксперта, на ходатайство о постановке перед экспертом дополнительных вопросов и пр. В научной литературе также обсуждается проблема обеспечения беспристрастности экспертов. Так, мы согласны с мнением В.М. Быкова о том, что эксперты и специалисты не вправе находиться в одном ведомстве со следователями и дознавателями, т.к. они относятся к разным категориям участников уголовного процесса: следователи, дознаватели – к участникам со стороны обвинения, а эксперты – к иным участникам²⁷². Соблюдения требования о независимости экспертов, об их незаинтересованности в исходе дела будет способствовать обеспечению прав участников процесса как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.

Таким образом, производство следственных действий с участием потерпевшего имеет некоторые особенности и позволяет решить ряд важных задач расследования и раскрытия преступлений.

Подводя итоги, можно сделать следующие выводы:

• сведения о потерпевшем могут широко использоваться при решении задач криминалистики, в том числе при выдвижении следственных версий, при планировании расследования, при определения последовательности и тактических особенностей производства следственных действий и др.;

• в науке разработано несколько вариантов классификаций потерпевших, но практическое значение имеют лишь те, которые позволяют оптимизировать процесс расследования, раскрытия и предупреждения преступлений;

• существует много теоретических и практических разработок в области способов исследования личности участников процесса, в том числе потерпевших; при этом для изучения личности потерпевшего эффективны процессуальные и непроцессуальные возможности;

• виктимологический анализ можно рассматривать как один из эффективных тактических приемов, направленных на изучение личности, поведения потерпевшего, его взаимоотношений с иными лицами и роли при совершении преступления;

• привлечение потерпевшего к производству следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий может дать положительный эффект и существенно помочь в раскрытии и расследовании преступлений;

• закон предусматривает гарантии обеспечения прав потерпевшего при производстве следственных действий, но внесение ряда изменений и дополнений в УПК РФ (относительно предъявления для опознания, производства освидетельствования) позволило бы более эффективно проводить следственные действия с участием потерпевшего.