Манаенко г. Н. Рецензия на монографию в. И. Теркулова «Номинатема: опыт определения и описания»

По природе сознание склонно к использованию языка

для выражения мысли, которую надо сообщить кому-то,

или же для ее прояснения самому себе.

Г. Гийом «Принципы теоретической лингвистики»

В современной лингвистике отражаются общекультурные и общенаучные тенденции переосмысления фундаментальных соотношений человека и мира, мира и знания, знания и деятельности. Начиная с изысканий В. фон Гумбольдта и А.А. Потебни, языкознание стремится к выявлению и объяснению глубинных закономерностей возникновения и функционирования своего объекта – языка как целостного феномена человеческого бытия: «Уже само определение языка как средства коммуникации и, одновременно, уникальной среды, в которой только и находит свое выражение «дух народа», его история и культура, предполагает выход (пока только потенциальный) за пределы описания, систематизации и классификации естественных языков» [Руденко, Прокопенко 1995: 119]. Подчеркнем: выход за установленные ранее, традиционные параметры описания. Идеи же М.М. Бахтина о принципиальной диалогичности языка и становлении языковой формы в непрерывном социальном взаимодействии заметно изменили не только «масштабы» объекта лингвистики, но и координаты его осмысления и описания [см.: Волошинов 2000]. Данные методологические посылки, на наш взгляд, и определяют пафос современной отечественной версии когнитивной лингвистики.

В то же время сквозь призму когнитивных идей происходит переосмысление лек­сического, фразеологического, словообразовательного, синтаксического и т.д. «материала» и теорий, интерпретирующих эти подсистемы в рамках других научных парадигм, в том числе и системоцентрических. Антропологические идеи «оживляют» мно­гие теории, созданные в последние десятилетия, и дают мощный толчок к их развитию.

По совершенно справедливому утверждению Н.А. Илюхиной, «Семасиология (структурная семантика) и лингвокогнитивистика соотносятся по объекту – оба направления обращены к смысловому континууму языка / мышления, к структурированию этого континуума, нацелены на выявление типов единиц, закономерностей их воспроизведения и т.д., в том числе во многом обращены к языковой картине мира, к тому, как мир, переработанный сознанием, отражен в системе языка, в лексико-семантической подсистеме» [Илюхина 2009: 34]. И действительно, появление и развитие лингвоконцептологии в отече­ственной науке не только во многом предвосхищено семантическими исследова­ниями последних десятилетий, но и характеризовалось в ней эволюцией теоретиче­ской концепции лексического значения от дифференци­альной теории к интегральной, которая фактически подвела эту категорию к когнитивной категории концепта.

И вот перед нами еще один научный труд, посвященный исследованию лингвистической семантики – монография В.И. Теркулова «Номинатема: опыт определения и описания», в которой не только используется в качестве основополагающего теоретического конструкта понятие концепта, но и определяется и описывается функционирование номинатемы как основной номинативной единицы языка. При этом номинатема рассматривается в аспекте разработанной автором концепции «лингвальной когнитологии», или «когнитивной лингвальной семиотики». Что же действительно нового вносит ее автор, В.И. Теркулов, в семантические представления и, в частности, методологию теории номинации?

Как отмечается в современной эпистемологии, в случае противоречия между новой интересной теорией и совокупностью твердо установленных фактов лучший способ действий заключается не в устранении теории, а в использовании ее для обнаружения скрытых принципов, ответственных за это противоречие [Фейерабенд 1986: 212]. Такое решение предполагает не только применение к области «твердо установленных фактов» плодотворных и перспективных общенаучных идей, но и поиск нетрадиционных подходов к известным фактам с позиций новых теорий, что, конечно, влечет за собой необходимую коррекцию как самих опорных понятий, так и осмысления их соотношений. Не менее существенным становится выдвижение в качестве исходных теоретических посылок иных теоретических конструктов, последовательное развитие которых, благодаря новизне подхода, позволяет на основе соотнесения с прежним теоретическим видением объекта вскрывать принципы, порождающие противоречия.

В современной лингвистической науке разграничиваются образ (картина) мира в сознании членов определенного лингвокультурного сообщества и языковая картина мира как результат описания системного устройства того или иного естественного языка: « … информация, содержащаяся в концептуальной системе, служит как для восприятия (выделения в мире) определенных объектов, так и для выделения языка как особого объекта: осуществляемое концептуальной системой их соотнесение есть кодирование языковыми средствами определенных фрагментов, “кусков” концептуальной системы. Дальнейшее усвоение информации о языке означает усвоение его грамматики как средства оперирования выражениями языка» [Павилёнис 1983: 100–102].

Исходя из данного положения, В.И. Теркулов считает, что в семантической структуре языка репрезентируется два мира: онтологический мир внеязыковых сущностей и лингвальный мир, созданный языком. В авторской концепции именно мир, созданный языком, является миром человеческого существования, и поведение человека, хотя и имеет онтологические рамки, обусловлено законами этого мира (ср. тезис Е.С. Кубряковой: «именно объективация сознания с помощью языка оказывается условием человеческого существования и главной отличительной чертой homo sapiens. <…> появление специального обозначения для сложившейся или складывающейся в голове человека структуры знания позволяет превратить нечто диффузное и дотоле неопределенное в нечто характеризующееся явными границами и выделенное в отдельную сущность» [Кубрякова 2004, с. 306]). И поскольку обозначенное именем знание приобретает свою условную законченность именно в языке, оно, по мнению автора монографии, может быть определено именно как сущность лингвального мира, т.к. «схваченное знаком» знание становится концептом «лингвального» мира – лингвоконцептом – и должно рассматриваться именно как компонент языковой структуры. Представленный в рецензируемой работе критический анализ многочисленных концепций лексического и фразеологического значения, словообразовательных и синтаксических теорий, а также лингвоконцептологических исследований, служит доказательству положения о лингвистической природе концептов, проявленных на разных уровнях языка. Такая позиция представляется вполне логичной и оправданной в силу системоцентрического подхода к изучаемым феноменам – ведь они исследуются именно в языковых координатах.

Обоснование языкового статуса концептов необходимо автору для теоретической разработки оригинальной и эвристически привлекательной схемы номинации: номинатема – концепт как инвариантное значение номинатемы – глосса как реализация номинатемы в речи – лексическое значение глоссы как референция и коагуляция концепта – референт.

Особо подчеркнем теоретическую значимость понятия «номинатема», которая, по В.И. Теркулову, в своем речевом и в языковом воплощении существует в двух параметрах: в параметре тождества самой себе, который формируется отдельностью от всего другого. При этом в основе тождества номинативной единицы лежит её языковое семантическое тождество, подкрепленное формальной связанностью её речевых модификаций: «Семантическое тождество на уровне языка обеспечивается единым лексико-грамматико‑семантическим инвариантным, общеконцептуальным, сигнификативным номинативным значением, реализуемым в речи в своих денотативных и коннотативных частных лексико-семантических и грамматических модификациях. Формальная связанность (формальный инвариант) предполагает внутреннюю формальную взаимную мотивированность одной глоссы другою. В этом случае, признавая, что обнаруживаемое в речи речевое лексическое значение глоссы меньше по объему, чем концепт, я отмечаю то, что значения всех глосс одного и того же знака, с одной стороны, обусловлены концептом, а с другой – именно в силу вышесказанного позволяют в той или иной мере описать концепт, схваченным данным знаком. А это позволяет определить место концепта (точнее, его «схваченной части» данной номинатемой. – Г.М.) в структуре знака как место инвариантного, инфраструктурного значения, определяющего возможности референции, то есть обозначения данным знаком элементов онтологического мира (референтов), и коагуляции, то есть актуализации при референции тех или иных аспектов (слотов, сем) инвариантного концепта».

Известно, что «познание не движется от наблюдения к теории, а всегда включает в себя оба элемента. Опыт возникает вместе с теоретическими допущениями, а не до них, и опыт без теории столь же не мыслим, как и (предполагаемая) теория без опыта» [Фейерабенд 1986: 310]. Именно поэтому монография В.И. Теркулова безусловно вызовет споры и среди последователей «традиционной» лингвистики, и среди лингвистов-когнитологов, так как в ней, с одной стороны, ставятся проблемы, не относившиеся ранее к вéдению семантики и концептологии, а с другой стороны, многие проблемы лингвистической семантики, решаемые в традиционном плане, здесь освещены по-новому и принципиально иначе. В рецензируемой монографии, интегрирующей знания лингвистической семантики и когнитивной лингвистики, содержатся не только многочисленные неординарные идеи, но и образцы тонкого и проницательного анализа речевого материала, что в целом подтверждает необходимость ее публикации.

Список литературы

Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка // М.М. Бахтин (под маской). – М.: Лабиринт, 2000. С. 350 – 486.

Илюхина Н.А. Семасиология и лингвокогнитивистика: преемственность и методологическое взаимодействие // Язык – текст – дискурс: традиции и новаторство: материалы международной научной конференции: в 2 ч. – Самара: Издательство «Самарский университет», 2009. Ч. 1. С. 34 – 441.

Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. – М.: Языки славянской культуры, 2004.

Павилёнис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. – М.: Мысль, 1983.

Руденко Д.И., Прокопенко В.В. Философия языка: путь к новой эпистеме // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. – М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995. С. 118 – 143.

Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. – М., 1986.

Манаенко Г.Н. – д. филол. н., профессор кафедры русского языка Ставропольского государственного педагогического института