Глава I. Общие положения

О праве на культурно-национальную автономию см. Закон РФ от 9 октября 1992 г. N 3612-1 "Основы законодательства Российской Федерации о культуре"

Информация об изменениях:

Федеральным законом от 4 ноября 2014 г. N 336-ФЗ в статью 1 настоящего Федерального закона внесены изменения

См. текст статьи в предыдущей редакции

Статья 1. Понятие национально-культурной автономии

Национально-культурная автономия в Российской Федерации (далее - национально-культурная автономия) - это форма национально-культурного самоопределения, представляющая собой объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, находящейся в ситуации национального меньшинства на соответствующей территории, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры, укрепления единства российской нации, гармонизации межэтнических отношений, содействия межрелигиозному диалогу, а также осуществления деятельности, направленной на социальную и культурную адаптацию и интеграцию мигрантов.

Национально-культурная автономия является видом общественного объединения. Организационно-правовой формой национально-культурной автономии является общественная организация.

Статья 2. Принципы национально-культурной автономии

Национально-культурная автономия основывается на принципах:

свободного волеизъявления граждан при отнесении себя к определенной этнической общности;

самоорганизации и самоуправления;

многообразия форм внутренней организации национально-культурной автономии;

сочетания общественной инициативы с государственной поддержкой;

уважения языка, культуры, традиций и обычаев граждан различных этнических общностей;

законности.

Информация об изменениях:

Федеральным законом от 10 ноября 2003 г. N 136-ФЗ статья 3 настоящего Федерального закона изложена в новой редакции

См. текст статьи в предыдущей редакции

Статья 3. Правовое регулирование национально-культурной автономии

Правовое регулирование национально-культурной автономии осуществляется в соответствии с Конституцией Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Федеральным законом от 19 мая 1995 года N 82-ФЗ "Об общественных объединениях", другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, а также с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации.

Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Федеральным законом, то применяются правила международного договора.

Информация об изменениях:

Федеральным законом от 4 ноября 2014 г. N 336-ФЗ в статью 4 настоящего Федерального закона внесены изменения

См. текст статьи в предыдущей редакции

Статья 4. Права национально-культурной автономии

Национально-культурная автономия имеет право:

получать поддержку со стороны органов государственной власти и органов местного самоуправления, необходимую для сохранения национальной самобытности, развития национального (родного) языка и национальной культуры, укрепления единства российской нации, гармонизации межэтнических отношений, содействия межрелигиозному диалогу, а также осуществления деятельности, направленной на социальную и культурную адаптацию и интеграцию мигрантов;

обращаться в органы законодательной (представительной) и исполнительной власти, органы местного самоуправления, представляя свои национально-культурные интересы;

создавать средства массовой информации в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, получать и распространять информацию на национальном (родном) языке;

сохранять и обогащать историческое и культурное наследие, иметь свободный доступ к национальным культурным ценностям;

следовать национальным традициям и обычаям, возрождать и развивать художественные народные промыслы и ремесла;

создавать частные образовательные организации и научные организации, учреждения культуры и обеспечивать их функционирование в соответствии с законодательством Российской Федерации;

участвовать через своих полномочных представителей в деятельности международных неправительственных организаций;

устанавливать на основании законодательства Российской Федерации и поддерживать без какой-либо дискриминации гуманитарные контакты с гражданами, общественными организациями иностранных государств.

Федеральными законами, конституциями (уставами), законами субъектов Российской Федерации национально-культурной автономии могут быть предоставлены и иные права в сфере образования и культуры.

Участие или неучастие в деятельности национально-культурной автономии не может служить основанием для ограничения прав граждан Российской Федерации, равно как и национальная принадлежность не может служить основанием для ограничения их участия или неучастия в деятельности национально-культурной автономии.

Право на национально-культурную автономию не является правом на национально-территориальное самоопределение.

Осуществление права на национально-культурную автономию не должно наносить ущерб интересам других этнических общностей.

Предусмотренное Законом "О национально-культурной автономии" создание в Россииской Федерации национально-культурной автономии получило полное одобрение в российской постсоветской правовой литературе.

Так, М. В. Баглай видит в национально-культурной автономии способ защиты национальных интересов граждан Российскои Федерации в процессе выбора ими путей и форм своего национально-культурного развития.

В. А. Кряжков характеризует национально-культурную автономию как право на самоопределение в форме общественного объединения граждан Российской Федерации, относящих себя к определенным этническим общностям, в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры.

В. Е. Чиркин подчеркивает, что право на национально-культурную автономию не является правом на национально-территориальное самоопределение, а осуществление права на национально-культурную автономию той или иной этнической группой должно наносить ущерба интересам других этнических общностей.

Исследуя вопросы национально-культурной автономии в Российской Федерации, Т. Я. Хабриева приходит к следующим выводам:

1. Национально-культурная автономия – это форма самоопределения народов (этнических общностей) в рамках единого многонационального государства, обеспечивающая: свободное культурное развитие каждого гражданина в том случае, если он осознает свою особенную национальную самобытность; защиту от дискриминации по признаку национальной (этнической), языковой принадлежности.

2. Субъектами национально-культурной автономии являются группы граждан (объединения), желающие сохранять самобытность определенной этнической общности в ситуации национального меньшинства.

3. Национально-культурная автономия – автономия экстерриториальная, т. е. не претендующая на территориальное самоуправление, потому не являющаяся субъектом федеральных отношений либо территориальным политическим (или муниципальным) образованием.

4. Национально-культурная автономия – ответственный проводник национальной политики, гарантирующий перед лицом государства единство и согласие между представителями данной этнической общности и гражданами других национальностей, т. е. правовая форма совместной реализации гражданами различных национальностей своего права на сохранение самобытности – это форма реализации индивидуальных и коллективных прав, которую осуществляют граждане путем участия в национально-культурной автономии совместно.

5. Национально-культурная автономия – отдельный вид общественного объединения, особенностями которого являются:

- специальная цель образования – сохранение самобытности народа, приумножение его культуры, развитие языка;

- особое организационное построение, позволяющее определять приоритетные направления государственной поддержки национально-культурного развития (с учетом интересов других национально-культурных автономий), получать для этой цели средства государственного бюджета, нести ответственность перед государством за их целевое и эффективное расходование;

- взаимодействие в области национально-культурного развития и координация деятельности (в том числе с использованием материальных и организационных возможностей) соответствующих национальных общественных объединений;

- неполитический характер с одной стороны (не является политическим объединением), но с другой – тесное его взаимодействие с государственными органами, другими объединениями, без которого невозможно функционирование национально-культурной автономии как таковой;

- светский характер деятельности (в отличие от религиозных объединений).

Т. Я. Хабриева подчеркивает, что национально-культурная автономия имеет общегуманитарное и политическое значение.

Равноправие народов проявляется в равных правах на националь­ное развитие, развитие национальной культуры, языка, на пользование им. Государство гарантирует всем народам нашей страны право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и разви­тия. Оно гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от расы, национальности, языка. Каждый человек имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка обу­чения, воспитания, творчества. Государственным языком Российской Федерации на всей ее территории остается русский язык, но респуб­лики вправе устанавливать свои государственные языки. Они употреб­ляются наряду с русским языком в органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях рес­публик.

Для осуществления принципа равноправия применительно к мало­численным народам большое значение имеет то, что согласно Консти­туции Российская Федерация гарантирует права коренных малочис­ленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами РФ (ст. 69).

Что касается права наций на самоопределение, то оно закреплено в современном международном праве, в официальных актах Россий­ской Федерации. Самоопределение наций может осуществляться в раз­личных национально-государственных и национально-культурных формах. Способами реализации права наций на самоопределение могут быть: создание суверенного, независимого государства, свобод­ное присоединение к независимому государству, объединение с другим государством, установление любого другого политического статуса.     Таким образом, суверенитет нации может проявляться в создании раз­ных форм государственности, но не всегда — суверенного государства; она может изменить форму своего государственного существования, жить в многонациональном государстве.

Право наций на самоопределение не предполагает, что во всех слу­чаях оно реализуется в виде независимого государства. Современное международное право, признавая право наций на самоопределение, требует, однако, соблюдения территориальной целостности независи­мых государств. Зарубежные конституции так же, как и Конституция РФ, не предусматривают права на отделение, выхода субъектов из со­става федераций, обеспечивая их территориальную целостность, не до­пуская расчленения независимых государств.

Формы национального самоопределения зависят от очень многих обстоятельств, экономических, политических, исторических, геогра­фических и других подобных факторов. Образование национального независимого государства иногда может быть нецелесообразно или даже практически невозможно. В мире существует более двух тысяч сравнительно крупных этнических групп, причем свыше 320 из них имеют численность более миллиона человек. Однако независимых го­сударств насчитывается около 200.

Проблемы правового регулирования национально-культурной автономии

Последнее десятилетие во многих странах, включая Россию, характеризуется резко возросшим значением различных (в том числе экстремистских) форм самосознания народов - религиозного, этнического и др. Появилось большое число общественных объединений, активно поднимающих вопросы правового обеспечения национального развития рассеянно, дисперсно проживающих групп этносов и каждого отдельного гражданина, принадлежащего к данному этносу. Так объективно возникает спаянность, слитность индивидуальных прав человека и гражданина и коллективных прав этноса, почему-либо не имеющего условий для создания территориальных форм автономии. Наиболее эффективным институтом реализации этих запросов стала национально - культурная автономия, которая представляет собой экстерриториальную форму национальной самоорганизации. Нарушается целостность государства.

Итоги реализации закона о национально-культурных автономиях

Прежде всего, на основе и во исполнение федерального закона об национально-культурных автономиях почти не принято иных, уточняющих и конкретизирующих положения закона, федеральных и региональных нормативно-правовых актов. На федеральном уровне три сменяющих друг друга постановлений Правительства РФ о Консультативном Совете по делам национально-культурных автономий. На уровне субъектов федерации национально-культурные автономии непосредственно посвящен только Закон Республики Коми «О национально-культурной автономии» № 41-РЗ от 9 декабря 1996 г., который в целом дублирует федеральный закон. Особняком стоит Закон Республики Башкортостан «О национально-культурных объединениях граждан в Республике Башкортостан» № 145-з от 17 марта 1998 г. Закон (в редакции 2011 г.) определяет «национально-культурные объединения» как «национально - культурное самоопределение в форме национально-культурной автономии, представляющее собой общественное объединение граждан, относящих себя к определенным этническим общностям, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования и культуры». Первая редакция вообще не содержала упоминания об «автономиях». Содержательно закон представляет собой усеченный гибрид федеральных законов о национально-культурных автономиях и об общественных объединениях и не содержит по сравнению с ними ничего нового. Создается впечатление, что цель принятия закона было исключение таким своеобразным способом слова «автономия» из республиканского политического обихода. Еще в 1995 г. власти Башкортостана высказывали резкое недовольство тем, что разрабатывается федеральный закон именно об «автономиях», а не национально-культурных объединениях.

На сегодняшний день в России зарегистрировано порядка 800 национально-культурных автономий, созданных людьми 59 национальностей. Таким образом, многие этнические сообщества обрели дополнительную возможность по сохранению своего языка, культуры, обычаев и традиций. Для этого в бюджете России предусмотрена значительная финансовая поддержка» [15].

Один из основных принципов национально-культурной автономии, как говорит сам закон о национально-культурных автономиях (ст.2) - это соединение общественной инициативы с государственной поддержкой. Положения Закона о национально-культурных автономиях, касающиеся предоставления национально-культурным автономиям государственной поддержки и создания консультативных структур с участием национально-культурной автономии, как говорилось выше, допускают двоякое толкование. На практике они интерпретируются органами государственной власти как управомачивающие, а не обязывающие нормы. Иными словами, национально-культурные автономии получают якобы причитающиеся им блага нерегулярно и в очень ограниченном объеме. При этом органы власти совершенно справедливо почти не проводят различия между национально культурными автономиями и всеми другими общественными объединениями, созданными по этническому признаку [12].

30. Понятие этнического и этнополитического конфликта.

Этнический конфликт как вид социального конфликта. Определение, содержание. Причины, мотивы и поводы этнических конфликтов: исторические, территориальные, социальные, политические. Этнические интерпретации бытовых конфликтов. Этнополитические конфликты как результат политизации групповых этнических интересов и действий. Возможные следствия этнополитических конфликтов: жертвы и потери, вынужденная этническая миграция, разрушение социумов, распад государств. Примеры.

Основное большинство исследователей сходится на том, что этнический (межэтнический) конфликт является частным случаем конфликта социального, обладая при этом специфическими особенностями. К ним можно отнести характер субъектов (конфликтующие группы сформированы по этническому основанию) и эмоционально-иррациональный характер протекания конфликта[1].

Приведем несколько определений этнического конфликта:

Тишков В.А. характеризует его как любую форму «гражданского, политического или вооруженного противоборства, в котором стороны, или одна из сторон мобилизуются, действуют или страдают по признаку этнических различий»[2].

Дробижева Л.М. подчеркивает функциональную основу этнического конфликта, заложенную не в этничности, а в социальных проблемах, возникающих между группами, консолидированными на этнической основе[3].

Ямсков А.Н. определяет этнический конфликт через описание коллективных действий: «Этнический конфликт — это динамически меняющаяся социально-политическая ситуация, порожденная неприятием ранее сложившегося статус-кво существенной частью представителей одной (нескольких) из местных этнических групп и проявляющийся в виде хотя бы одного из следующих действий членов данной группы:

а) начавшейся этноизбирательной эмиграции из региона…;

б) создании политических организаций, декларирующих необходимость изменений существующего положения в интересах указанной этнической группы…;

в) спонтанных акций протеста против ущемления своих интересов со стороны представителей другой местной этнической группы…»[4].

Сикевич З.В. в своем определении этнического конфликта смещает акценты с поведенческой составляющей на анализ пересечения этнического и политического пространств: «Под этническим конфликтом мы понимаем социальную ситуацию, обусловленную несовпадением интересов и целей отдельных этнических групп в рамках единого этнического пространства или этнической группы, с одной стороны, и государства, с другой, на пересечении этнического и политического пространства, выражающегося в стремлении этнической группы (групп) изменить этнические неравенства или политическое пространство в его территориальном измерении»[5].

В последнем случае в определении жестко увязаны субъекты конфликта и глубинные цели их политической активности, какими бы декларациями они не прикрывались, и в каких бы формах не проявлялся сам этнический конфликт[6].

Одной из основных причин возникновения этнических конфликтов являются взаимные территориальные притязания этносов. Такие конфликты возникают на межгосударственном, межрегиональном, местном уровнях. Мотивы территориальных притязаний могут быть разными, к примеру: обусловлены историческим прошлым этносов, к примеру, наличием исторических, культурных, культовых и других памятников этноса на определенной территории; нечеткость демаркации существующих границ или проведение новой демаркации между этносами, в случае если ранее таких границ не было; возвращение на историческую родину ранее депортированного этноса; произвольное изменение границ; насильственное включение территории этноса в соседнее государство; •расчленение этноса между разными государствами. Причины возникновения политических конфликтов и предполагаемые цели также весьма многообразны, к примеру: политическая борьба за власть между различными этническими группами на всех уровнях (местном, региональном, государственном); борьба этноса за свой политический статус в рамках единого государства; борьба за полную государственную (политическую) независимость и др. Экономические конфликты между этносами могут быть вызваны следующими причинами: неравенством этносов в обладании, распоряжении и потреблении материальных ресурсов; нарушением баланса экономических интересов между Центром и этнически идентифицированным регионом (к примеру, субъектом федерации); изменениями в политической структурно-функциональной системе производства, распределении и потреблении товаров и услуг (к примеру, в результате перераспределения собственности или миграции населения, традиционные виды деятельности от одного этноса переходят к другому). Изменения в структурно-функциональной политической системе общества могут стать причиной и других видов этнических конфликтов (политических, ценностных, социально-психологических). Причинами этнических конфликтов может стать также неравномерное протекание реформ (экономических, политических, социокультурных) в отдельных регионах. В таких случаях конфликты возможны между притязаниями этнических групп, с одной стороны, и реальными возможностями государства гарантировать права граждан — с другой. Такие конфликты носят универсальный характер. Наиболее болезненны и эмоционально насыщенны конфликты, возникающие в результате ущемления ценности этноса. Ценностные конфликты могут иметь место в любой сфере жизнедеятельности общества. По мнению М. Вебера, каждый человеческий акт предстает осмысленным лишь в соответствии с ценностями, в свете которых определяют нормы поведения людей и их цели. Но более четко специфика ценностных межэтнических конфликтов проявляется в противоречиях, связанных с различиями в культуре, языке, религии и других социокультурных особенностях этносов. К примеру, главным мотивом гражданской войны в экс-Югославии, по мнению специалистов, стала религия, которая, в силу определенных исторических причин, разделила народ с едиными этническими корнями на несколько религиозных субкультур (православную, католическую и мусульманскую). На бытовом уровне могут возникнуть этнические конфликты, вызванные социально-психологическими факторами — общей подсознательной неприязнью к представителям определенного этноса. В ходе длительного противоборства, какими бы не были его причины, у конфликтующих этносов такая неприязнь по отношению друг к другу приобретает массовый характер. Исторические причины этнических конфликтов связаны с прошлыми обидами, которые хранятся в памяти этноса на подсознательном уровне. Сами по себе они, как правило, не являются непосредственными причинами конфликта. Но в случае если конфликт назревает или уже имеет место, то прошлые обиды «извлекаются» в реальную действительность и становятся дополнительными факторами в развитии конфликта. К примеру, они могут быть использованы для оправдания своих действий и обвинений действий противника. Какие бы причины не лежали в основе того или иного конфликта, в своем развитии любой конфликт выражает чьи-то интересы и преследует определенные цели (порой не вполне осознаваемые участниками конфликта). «Интересы, — по мнению А. Г. Здравомыслова, — это не само благо как таковое, а те позиции индивида или социального слоя, которые обеспечивают возможность получения этого блага»1. Выразителем этнических интересов является не весь этнос, а лишь небольшая его часть, элитные группы, которые преследуют личные интересы. К примеру, объявление того или иного этнического региона субъектом федерации позволяет местной элите сформировать свои, относительно автономные от Центра, органы власти и проводить нужную политику, используя идею защиты этнических интересов в своих целях. К социокультурным причинам возникновения межэтнических конфликтов можно также отнести конфликты между нормами и ценностями, функционирующими в обществе. Россия — многонациональная страна, состоящая из десятков разнообразных этнокультурных образований. Каждая культура представляет своеобразную систему ценностей, идеалов, стремлений, образцов поведения и предпочтений в выборе соответствующих средств для достижения целей. Нормы, принимаемые на уровне федерации или региона, носят усредненный характер и порой не учитывают субъективных особенностей того или иного этноса. К примеру, по мнению лидеров Чеченской республики Ичкерия, Конституция РФ противоречит некоторым законам Шариата. Конфликты между нормами и ценностями (социальной структурой и культурой) могут возникать: • на уровне Центр — регион; на межрегиональном уровне; на местном (внутрирегиональном) уровне. Зачастую конфликты между нормами и ценностями и между ценностями разных культур происходят на бытовом уровне, в ходе повседневного общения. Наиболее конфликтогенными в этом отношении являются регионы с высокой миграцией населения. Переселенцы, как правило, не учитывают социокультурных особенностей местных жителей, чем вызывают к себе негативное отношение «аборигенов». Кроме того, не обремененные «грузом» ни своей, ни местной культуры (моральными нормами, ограничениями и пр.), «чужаки» зачастую достигают значительных успехов в бизнесе, коммерции, предпринимательстве и тем самым еще больше обостряют взаимоотношение с местным населением. Надо иметь в виду, что чисто межэтнических причин конфликтов в реальной жизни фактически не существует. Этническая самоидентификация и солидарность лишь способ защиты своих интересов, целей, ценностей и т. д. К примеру, в основе осетино-ингушского конфликта находятся территориальные споры, абхазо-грузинский конфликт возник по поводу разногласий о статусе национально-территориального образования, стремление республики Ичкерия к полной государственной независимости явилось причиной Чеченской войны. Опросы общественного мнения в полиэтнических регионах России свидетельствуют о том, что основными факторами возникновения межэтнической напряженности являются ухудшение экономической ситуации в стране (60—65 %), просчеты в национальной политике (40-45 %), нестабильная обстановка в обществе (40 %). При этом чисто этнические разногласия в ответах респондентов оказались на последнем месте.

Если представители различных этносов вступили в конфликтное взаимодействие, по причине не касающейся их этнической принадлежности, в этом случае, происходит этническая интерпретация бытовых конфликтов. К примеру, два молодых человека подрались в клубе из-за девушки, один был дагестанцем, а другой русским. Сарафанное радио может распространить информацию о том, что конфликт произошел, из-за этнический противоречий, между молодыми людьми, что является ложной причиной возникновения конфликта. И это может привести к ухудшению отношений между этносами, а также привести к созданию негативных стереотипов. Для предотвращения распространения подобных слухов, следует разрешать конфликты мирными способами.

Согласно В. Р. Чагилову, действие механизма политизации этнической идентичности строится на основе сложного, многоуровневого, многофакторного и полисубъектного взаимодействия константных компонентов системы этнической идентичности, с одной стороны, и полиструктурных переменных факторов среды — с другой: «Взятый в процессе взаимодействия константных компонентов системы этнической идентичности с импульсами (переменными факторами), исходящими от среды её жизнедеятельности, рассматриваемый механизм политизации образует временный по своему характеру феномен политизированной этничности. Являясь итоговым результатом механизма политической мобилизации, политизированная этничность понимается как продукт структурной перестройки этнической идентичности, её особого состояния, характеризующегося повышенной сосредоточенностью членов этнической группы на ценностях, ориентированных на достижение политически значимых экономических, статусно-институциональных и социокультурных переменных социальной системы полиэтнического общества».

Структурные концепции этнического конфликта сосредотачиваются на результатах переговорного процесса, на потерях и выигрышах сторон, на формировании общих интересов и целей. «В данном случае не столь важно, какова природа этнических отношений и этнических конфликтов; значимым является тот факт, что этнические конфликты рассматриваются не как интеллектуальный конструкт или как механизм для достижения внеэтнических целей, а как реальность, коренящаяся в самой сущности человека и социума». Схожую позицию занимает и эволюционистская традиция в этноконфликтологии, которая считает, что причины этнических конфликтов коренятся в постоянно меняющейся этнической стратификации общества. К этой традиции относятся сторонники статусных концепций этнического конфликта. «Соревнование и соперничество могут привести как к этнической стратификации, так и к конфликту, а конфликт либо изменит, либо сохранит систему этнической стратификации. Этническое соперничество, конкуренция конфликт и стратификация — динамичные, подверженные изменениям вместе с изменением общества явления». Статусные конфликты это не только конфликты, связанные с интересами каких-либо этнических образований, а это конфликты, в основе которых лежат требования расширения административно- управленческих полномочий в том или ином регионе. Статус этнической группы, по нашему мнению, может выступить только в качестве одного из конфликтогенных факторов, в условиях изменения в этнической иерархии общества, когда возникают наилучшие условия для межгруппового сравнения, этнической мобилизации, формирования массовых эмоциональных состояний. Сведение конфликтогенных факторов только к социальным условиям, по нашему мнению, также является редукционистской позицией, и не отвечает требованию системной методологии учитывать множество иных параметров при анализе этнополитических конфликтов.

В-шестых, для этнополитических конфликтов, как правило, характерна их интернационализация, то есть вовлечение в конфликт или его урегулирование третьих сил или международных организаций. Так, в грузино-абхазском конфликте на стороне Абхазии участвовали добровольцы Конфедерации народов Кавказа. В разрешении боснийского конфликта активно участвуют ООН, СБСЕ, НАТО и другие международные и региональные организации.

На развитие этнополитческого конфликта, несомненно, оказывает влияние религиозный фактор. В истории и жизни народов национальное и религиозное тесно переплетаются, взаимодействуют. Религия и этнонационализм поддерживают, стимулируют друг друга. Религиозный фактор может повысить температуру конфликта, обострить его. Вместе с тем, практика этнонациональных конфликтов последних лет показывает, что нередко этнонациональный фактор оказывается более сильным, чем религиозный. Так, несмотря на единоверие коренных народов Средней Азии, там вспыхивали конфликты между киргизами и узбеками, таджиками и киргизами, узбеками и турками-месхетинцами.

Чтобы разобраться в существе этнополитических конфликтов, необходимо знать какие политические силы участвуют в них, кто организаторы и исполнители противоборства на этнической почве. Замечено, что не все члены этнической группы в равной мере участвуют в этнополитическом конфликте. Обычно этнические притязания предъявляются национальной элитой, еще даже до того, как рядовые члены группы станут осведомленными о них, не говоря уж о том, чтобы принять эти формулировки [c.403] как свои собственные. Элита, в свою очередь, может раскалываться на различные фракции не только по вопросам стратегии и тактики, но часто и по целям самого конфликта. Подобное происходит с басками, тамилами, курдами, ирландскими республиканцами, палестинцами и многими другими. Это же имеет место в Грузии, Северной Осетии, Молдове. Выражают ли национальные элиты основные требования и стремления народов, коих они претендуют представлять, или они навязывают свою идеологию массам, а также политическим противникам и соперникам? На этот вопрос трудно ответить, поскольку в ситуациях этнополитического конфликта – по самой его природе – вряд ли может иметь место процесс демократического принятия решений в экстремальных условиях.

Наиболее мощным средством мобилизации масс в свою поддержку становится национальная идея. Национальный фактор используется в политических целях либо стоящими у власти политическими группировками, либо их оппозиционерами, рвущимися к власти. Национальный фактор становится главным оружием для достижения политических целей. Для этого все чаще предпринимаются попытки разыграть “национальную карту”, перебросить десятилетиями копившееся недовольство людей в сферу межнациональных отношений. Деструктивные силы в угоду личным или групповым амбициям, узкокорыстным интересам эксплуатируют национальную идею, спекулируют на национальных чувствах, толкают людей к слепой ненависти, ввергают народы в пучину хаоса и страданий.

Анализ межнациональных конфликтов показывает, что непосредственными участниками массовых действий являются представители различных социальных слоев, возрастных групп, политических направлений, верующих и атеистов. Объединяющим началом всех сил становится этнический фактор.

Однако было бы неверно целиком объяснять причину конфликтов только генерирующей и организующей ролью элит. Наряду с этим необходимо выяснить сам феномен массовой мобилизации и интенсивность эмоций участников конфликтов, изначальную силу группового стремления к автономии, к жертвенности, готовности перейти к самым жестоким методам насилия. При этом [c.404] следует учитывать законы, диктуемые логикой коллективного поведения.

Характерным для поведения людей в критических ситуациях является бессознательные формы взаимодействия и коммуникации, когда индивид не обладает личным контролем над ситуацией. Одна из них – толпа.

В толпе резко повышается внушаемость людей. При этом снижается критичность восприятия информации, осознанность поведения, затрудняются оценка и контроль собственных реакций человека. Этот, столь часто встречающийся в этнополитических конфликтах феномен, когда масса рядовых граждан оказывается вовлеченной в действия, в которых не видит смысла, а тем более личного интереса, объясняется сложной логикой коллективных действий.

Многоаспектный характер этнополитических конфликтов предполагает такие пути урегулирования, которые позволили бы влиять на события в разных сферах и разными средствами – от правовых до социально-психологических. Однако важнее предупредить конфликт, не дать ему разгореться, перейти из латентной формы в открытую. Что в этой связи следует иметь в виду?

1. Необходимо признать, что межнациональные проблемы имеют собственное содержание и должны решаться методами национальной политики. Поэтому сегодня особенно актуальна реализация общей концепции государственной национальной политики в Российской Федерации. Эффективная национальная политика, в полной мере должна учитывать новые реалии постсоветского периода, современные тенденции федеративных и национальных отношений.

2. Учитывая решающую роль экономики в общественной жизни в целом и в межнациональных отношениях в частности, следует использовать экономические рычаги для нормализации этнополитической ситуации. Принципиально важно не упускать из виду стратегическую цель – преодоление резких различий между регионами и республиками по уровню жизни, по условиям развития, обеспечение территориальной справедливости [c.405] (ни один регион не должен получать каких-либо неоправданных привилегий).

3. Необходимо учитывать, что этническая картина России ныне существенно расходится с национально-государственным и административно-территориальным устройством. Все республики, края, области, округа являются смешанными по этническому составу населения. Поэтому важное значение имеет создание культурной инфраструктуры консенсуса (национальные общества и центры, двуязычие, национально-культурная автономия и т.п.). Важно соблюдать принцип паритетности при выдвижении и назначении людей разных национальностей в органы власти и управления. Этнические признаки человека не должны быть основанием ни для льгот и привилегий, ни для дискриминации и притеснений. Тогда не будет конфликтов по поводу занятия должностей (по принципу этнической принадлежности), использования национальных языков, территориальных споров.

Осетино-ингушский конфликт Ингуши не примирились с потерей части земель, оставшихся в составе Северной Осетии после 1957 года. До депортации здесь проживала значительная часть ингушского населения, с этой территорией связаны многие важные факты истории Ингушетии, тут находился и административный центр ингушской автономии 1924-1934 годов. После возвращения из ссылки многие ингуши поселились в Пригородном районе и в городе Орджоникидзе (так в ту пору назывался Владикавказ). По переписи 1970 года в Северо-Осетинской АССР проживало 18 387 ингушей, что составляло примерно 11,7% всех ингушей СССР. К этому времени начинается ингушское движение за восстановление ингушской автономии в прежних границах. Вначале были коллективные письма в ЦК КПСС, а в январе 1973 года состоялся трехдневный митинг в г. Грозном с требованием рассмотреть вопрос о восстановлении автономии и возвращении Пригородного района. В противовес ингушским требованиям началось движение и в Северной Осетии. В октябре 1981 года в Орджоникидзе прошли многолюдные выступления протеста. Впрочем, в застойное время изменение существующих границ не было невозможным. Чтобы ограничить тягу ингушей к Пригородному району, Совет Министров СССР принял постановление №183 от 6 марта 1982 года, в котором говорилось об особом режиме прописки и купли-продажи домовладений в указанной зоне. Начало "перестройки" в СССР зародило у ингушей надежду на достижение успеха в территориальном вопросе. В 1988 году была создана общественно-политическая организация "Нийсхо" (Справедливость), ставящая своей целью восстановление ингушской автономии в исторических границах. С положительным решением этого вопроса национальное движение связывало будущее возрождение ингушского народа и его государственности (автономной республики в рамках РСФСР). Позицию ингушей вскоре укрепил Закон "О реабилитации репрессированных народов", принятый Верховным Советом РСФСР 26 апреля 1991 года, в котором все репрессивные акты признаются незаконными и преступными, и предусматривается реабилитация репрессированных народов в полном объеме, включая и территориальную реабилитацию. В статье 3 данного закона прямо говорится, что "Реабилитация репрессированных народов означает признание и осуществление их права на восстановление территориальной целостности, существовавшей до антиконституционной политики насильственного перекраивания границ". Верховный Совет Северо-Осетинской АССР, отстаивая права Осетии на спорные земли, еще в 1990 году принял декларацию о государственном суверенитете, в которой говорилось, что территория Северной Осетии не может быть изменена без волеизъявления всего дееспособного населения республики, выраженного путем референдума. После издания закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Верховный Совет Северо-Осетинской АССР неоднократно обращался к руководству Советского Союза с просьбой приостановить в отношении Северной Осетии действие его статей, касающихся территориальной реабилитации.

В состав Югославии входило шесть республик: Словения, Хорватия, Босния и Герцеговина, Сербия, Македония, Черногория. Границы республик не всегда совпадали с расселением в стране основных этнических групп: хорватов, словенцев, сербов, черногорцев и македонцев. Значительную часть населения составляли так называемые мусульмане - потомки славян, принявших ислам еще во времена турецкого господства. В прошлом народы Югославии входили в состав разных государств и длительное время развивались отдельно друг от друга. Отношения между ними складывались не всегда благополучно, часто обострялись из-за религиозных различий. Существовавший в Югославии политический режим, когда власть принадлежала компартии во главе с таким волевым лидером, каким был И.Б. Тито, до поры до времени обеспечивал федерации межнациональный мир. Однако глубокий социально-экономический кризис, охвативший все социалистические страны в конце 1980-х гг., способствовал выходу наружу этнических и религиозных противоречий. Югославия столкнулась с угрозой распада.

Сербия и Черногория выступали за сохранение единства республики и ее самобытной модели социализма. Это не устраивало Хорватию и Словению, стремившихся укрепить связи с западноевропейскими странами. Недовольство федерацией выражала Босния и Герцеговина, где было сильно влияние ислама, а также Македония.

Кризис и недовольство федерацией активно поддерживался со стороны США и западноевропейских стран, которым не нужна была сильная и единая Югославия.

Межнациональные отношения обострились и в других многонациональных восточноевропейских странах. Но если разделение Чехословакии в 1992 г. на два государства - Чехию и Словакию - прошло мирно, то территория Югославии стала ареной вооруженных конфликтов. В 1991 г. Югославия распалась, попытка властей федерации сохранить ее целостность силой оружия успеха не имела. Поддерживавшие тесные связи Сербия и Черногория создали новое федеративное государство - Союзную Республику Югославию (СРЮ). Македония, Хорватия, Босния и Герцеговина, Словения стали независимыми государствами.

Но на этом кризис не завершился, поскольку оставшееся на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины сербское меньшинство начало борьбу за автономию. Эта борьба переросла в вооруженный конфликт, жертвами которого стало около 100 тыс. человек. В1992 - 1995гг. он оказался в центре внимания международного сообщества. Затем на первый план вышла проблема положения албанцев-мусульман, составлявших 90% населения Косово. Отмена сербским правительством автономии края вызвала их недовольство. Протесты переросли в вооруженную борьбу, участники которой уже не ограничивались требованием восстановления автономии.

В 1999 г. США и их союзники без санкции Совета Безопасности ООН начали военные действия против СРЮ. Это привело к обострению отношений между США и Россией, которая осудила агрессию НАТО против суверенного государства.

Результатом войны, развязанной США против Сербии, стала гибель около 2 тыс. мирных жителей. От применения бомб с урановой начинкой около 500 тыс. человек получили радиационные поражения. 2,5 млн. людей лишились необходимых условий для жизни (жилья, питьевой воды и т.д.). Экономика СРЮ понесла убытки более чем на 100 млрд. долларов, что отбросило ее на 5 - 7 лет назад.

В Сербии после массовых выступлений в поддержку кандидата демократической оппозиции на пост президента Воислава Коштуницы пал режим Слободана Милошевича. 1 апреля 2001 года Милошевич был арестован, а в 28 июня того же года по инициативе премьер-министра Зорана Джинджича тайно передан Гаагскому Международному трибуналу по военным преступлениям в бывшей Югославии, что вызвало возмущение президента Коштуницы. Милошевич не признавал легитимность Гаагского трибунала и отказался от адвокатов, заявив, что будет защищаться самостоятельно.

В феврале 2002 г. Милошевич произнёс в Гааге длинную защитную речь, в которой дал опровержения по нескольким десяткам пунктов обвинения (а также зафиксировал несоответствие данного судебного процесса ряду международных правовых норм - то есть, фактически, его незаконность с точки зрения международного права). Кроме того, в своей речи Милошевич дал развёрнутый анализ предыстории, истоков и хода войны НАТО против Югославии. Предъявил доказательства (в том числе фото- и видеоматериалы) ряда военных преступлений НАТО: использования запрещённых видов вооружений, таких как кассетные бомбы и боеприпасы с обеднённым ураном, намеренное уничтожение невоенных объектов, многочисленные атаки гражданского населения.

В своей речи Милошевич также указал, что осуществляемые альянсом бомбёжки не имели и не могли иметь военного значения: так, в результате всех ракетно-бомбовых ударов на территории Косово было уничтожено всего 7 танков сербской армии. Милошевич особо отметил (приводя конкретные, доказанные примеры), что в значительной части ракетно-бомбовых ударов по гражданскому населению пострадавшими являлись этнические албанцы, и этим пытался доказать тезис о том, что массовые атаки НАТО против албанских крестьян не были непреднамеренными, а являлись обдуманной акцией, призванной спровоцировать их массовый исход из Косово в сопредельные государства. Наличие масс албанских беженцев смогло бы в глазах мирового сообщества подтвердить обвинение сербов в геноциде албанцев - основной тезис, выдвинутый руководством НАТО в качестве основания для проведения «операции». Этой же цели, согласно Милошевичу, служили расправы албанских боевиков над теми албанцами, кто не желал покидать Косово (из чего, в частности, Милошевич сделал вывод о полной согласованности действий албанских вооружённых формирований, с одной стороны, и руководства операцией НАТО, с другой.) В качестве одного из доказательств этого тезиса, Милошевич указал на листовки на албанском языке, в которых содержались призывы к албанскому населению бежать из Косова (эти листовки разбрасывались с самолётов НАТО).

Текст защитной речи Милошевича - вне зависимости от того, как относиться к данному политическому деятелю, даёт широкий взгляд на драматические события, имевшие место в Сербии и в других бывших югославских республиках в 90-е годы двадцатого века. Процесс по делу Милошевича не был закончен, так как он умер в тюрьме в Гааге от инфаркта миокарда 11 марта 2006 года.

3 июня 2011 года предстал перед Гаагским трибуналом бывший начальник штаба Войска Республики Сербской (1992—1995) генерал Ратко Младич. Его поимка была главным условием для вступления Сербии в Евросоюз. Ранее сам Младич о Гаагском трибунале говорил, что этот суд создан лишь для того, чтобы свалить всю вину на сербов. Он даже обещал, что сам явится в Гаагу сразу после того, как туда «приедут добровольно те генералы, которые воевали во Вьетнаме, бомбили Югославию».

Обострились противоречия между Сербией и Черногорией. По результатам референдума, проведенного властями Черногории в 2006 г., она стала независимым государством. Югославия перестала существовать.

В 2008 г. сербский край Косово, оккупированный войсками НАТО в одностороннем порядке провозгласил независимость. Вопреки позиции ООН Соединенные Штаты Америки и ряд их союзников признали самопровозглашенное государство косовских албанцев. Тем самым был создан опаснейший прецедент, нарушающий международный запрет на изменение границ в Европе после Второй мировой войны. Сепаратисты во многих странах странах сочли себя вправе рассчитывать на международную поддержку вопреки Уставу ООН.