51. Образы времени у Анненского («Стальная цикада») и Ремизова («Часы»)

«Стальные цикады» (то ли минуты жизни, то ли стук сердца) бьют « жадным крылом», отсчитывая время, приближая нечто неведомое, ненаступившее: счастье или муку. В этот миг жизни открывается множество перспектив: радость, горе - но все это не случится, ведь истинная жизнь длится лишь минуту, и когда она исчезнет, истечет, кто-то неумолимо распахнет дверь, впустит тоску, обыденность, бренность, и не произойдет слияния с миром истинных ценностей.

Стихотворение пронизывает идея цикличности, которая подчеркивается кольцевой композицией: лирический герой возвращается к прежнему своему состоянию (ср. «Я знал, что она вернется / И будет со мной - Тоска» и «Молча сейчас вернется / И будет со мной - Тоска»).

Явным символом в творчестве поэта является тоска. Она имеет очень много трактовок в самой лирике и в критической литературе о поэте. К примеру, строчки из стихотворения“Стальная цикада”:

Я знал, что она вернется И будет со мной – Тоска. Звякнет и запахнется С дверью часовщика… Сама же “тоска”, описывается, как живое существо. Все вышесказанное доказывает, что лирика И. Ф. Анненского во многом соотносится с символизмом, но поэт своеобразно преломляет в своем творчестве это течение. Звякнет и запахнется, И будешь ты так далека… Молча сейчас вернется И будет со мной — Тоска. Образ больного, слабеющего сердца, продолжающего свою мучительную, безостановочную работу изо дня в день, готового бороться за жизнь до последнего. Сердца стального трепет Со стрекотаньем крыл Сцепит и вновь расцепит Тот, кто ей дверь открыл… Бег часов, ускользание мгновений в страшное ничто, маятник-сердце, "шелест крови, голос муки", тоска "стальной цикады": Я знал, что она вернется И будет со мной - Тоска. Звякнет и запахнется С дверью часовщика.. . Тоска все о том же: о том, что "тяжек жизни свет по рытвинам путей"; что любовь поэта "безлюбая - дрожит, как лошадь в мыле", а вся нежность ее только "колдуньина маска"; что "черной весной" мутная изморозь льется на тление, а осень спрашивает: "А ты? когда же ты? - на медном языке истомы похоронной"; о том, что мир нездешний, "тот мир - лишь миг с его миражным раем", а здесь в миражной яви "лишь мертвый брезжит свет", и остается одно: "до конца все видеть цепенея" и ждать, когда "распахнется дверь"...

Тема часов и образ часового магазина в романе восходят к известному факту из биографии самого писателя: в Вологде Ремизов, получивший специальное образование в московском Александровском коммерческом училище, вел бухгалтерию в часовом магазине, владельцем которого был Соломон Леонтьевич Сегаль, тем более что сына последнего, как и героя «Часов», звали Костя. Следует указать и на то, что у Сегаля была дочь Катя, а его жена Анна Яковлевна, подобно ремизовской героине Христине, считалась красавицей. Однако это не означает, что семейство Сегалей послужило прямым прототипом семьи Клочковых, описанной в романе.

Общий пафос «Часов» получил достаточно однозначное определение в терминах "ужаса перед жизнью". Весь роман в целом есть один надрывный вопль сердца, измученного зрелищем человеческого страдания, уродством человека и его тоскою по небесному. В "Часах" тема рока, властвующего над миром дьявола, сливается с символом башенных часов; освобождение от власти рока, победа над временем достигаются на пути безумия

В «Часах» сополагаются истории двух подпольных сознаний – полудетского (провинциального подростка, смешного и озлобленного уродца Кости Клочкова) и взрослого (опустошённого ударами судьбы интеллигента Нелидова). Миф о «Христе невоскресшем» здесь воплощён в двух гротескных образах: во мне Нелидова ожидаемого человечеством Спасителя подменяет восставшая из гроба обезьяна, другим травестированным Мессией оказывается обезумевший к концу рома Костя Клочков.

Соборные часы, помимо прямого, референного значения, наделяются семантикой правящего миром закона ("по часам ведь все построено, вся жизнь"), сущность которого — всеобщее страдание и мучительство: "Подгоняли, лупили кнутом извозчики своих голодных лысых кляч, сани под кулаком от перепуганных, городящихся не опоздать, на час опоздавших седоков". Цепь жертв-палачей (при совмещении каждым звеном обеих функций) одним концом уходит в непознаваемую запредельность (Бог — дьявол — время — судьба; иррациональный источник страдания), на другом ее конце — (безвинные, "абсолютные" жертвы ("искалеченная собачонка"). Часы в часовом магазине "такие разные и такие чудные", но все проникает "какая-то неприглядность и скука, напоминая о том непременном конце, который всякому в свой час придет и не спросит". Ход часов, отождествляемый с процессом человеческой жизни, получает атрибуты принудительности, неуправляемой повторяемости и бесцельности": <часы> отдавались на волю Божию, ибо конца не видели: не было у них конца., у них не было силы и воли остановить раз и навсегда назначенный им ход"; "шло время, откалывали часы миг за мигом в пучину без возврата) повторяя одно и то же) как вчера) так и сегодня"; "они не знали срока, не знали, как люди не знают, что будет завтра, что вчера было, где будут, где были, кто завел их, кто поставил, кто назначил на незнамую жизнь — бездорожье". Полная подвластность чужой непознаваемой силе влечет за собою незнание причин и следствий, дезориентацию (отсутствие пути) и констатацию бессвязности существования: "день, путаница — жизнь буден". Жизнь осмысляется как пустая и пустяковая и, являясь временной, она сопряжена с неизбежностью и страхом смерти: "<часы> выкрикивали маленькую затасканную песенку — пустоту жизни <...> и <...> протяжным боем били час смерти, которой люди боялись) обманутые маленькой затасканной песенкой — мелочью жизни". Остановка часов, отождествляемая по "принципу сопричастности" с уничтожением времени и сопутствующего ему страдания, означает переход в другой модус существования/несуществования, которым является либо смерть (смерть Кати, самоубийство Нелидова), либо апокалиптическое преображение мира (действия и переживания Кости).

Возможность манипулировать Соборными часами и в конечном счете "убить время с его часами" Костя (работающий мальчиком в часовом магазине) получает благодаря тому, что владеет ключом от Часов, который выступает как знак царской (божественной) власти ("Костя вынул ключи из кармана и держал их в руке, как скипетр <...> он <...> завладеет и самим временем"), позволяющей "освободить мир от железного ига" и самому освободиться из "одиночного заключения" жизни.