Глава 2. Сознание и бессознательное

Сознание — многообразие различений и их различий (первичный опыт), а также предпочтений (выделение того или иного элемента различаемого в качестве переднего плана) и идентификаций различенного. В корреляции с миром как различенностью сущего сознание образует серии подвижных смысловых и ценностных иерархий, определяющих содержание индивидуального и интерсубъективного опыта.

Как многообразие различений сознание — это непосредственный и первичный опыт человека, пронизывающий все другие виды опыта, источник и граница человеческого бытия.

Из различных значений слова «сознание», а также ряда родственных слов: «осознать», «сознательный» и др. (например, «потерять сознание», «прийти в сознание», «поступить сознательно» в противоположность «совершить нечто в состоянии аффекта» и т.д.) два значения имеют непосредственное отношение к философской проблематике: совесть, или нравственное сознание (напр., «осознать вину»), и когнитивная способность.

В буквальном смысле сознание — соотнесенность знаний, т.е. первичных различий и ориентаций, определяющих многообразные отношения человека к миру, включая отношение к другим и к самому себе. Сознание как совесть — это соотнесение «знания добра и зла», т.е. их различия, со способом жизни. Сознание как единство ментальной сферы в целом — это соотнесение между собой восприятия, памяти, фантазии, суждения, предпочтения, любви и ненависти, радости и огорчения, сомнения, воли, желания, решения и других своих модусов, каждый из которых образует вместе с другими модусами конкретное единство сознания.

Бессознательное в широком смысле этого понятия представляет собой совокупность психических процессов, операций и состояний, не представленных в сознании субъекта. В ряде психологических теорий бессознательное – особая сфера психического или система процессов, качественно отличных от явлений сознания. Термин «бессознательное» используется также для характеристики индивидуального и группового поведения, действительной цели, последствия которого не осознаются.

Учение Фрейда о бессознательном — важная со­ставная часть психоанализа. Фрейд придавал особое значение изучению бессознательных процессов, протекающих в глубинах человеческой психики. Но он, тем не менее, не является первооткрыва­телем сферы бессознательного.

В ряде работ, посвященных раскрытию идей и концепций психоанализа и опубликованных, в частности, в России и за рубежом, убедительно показано, что пальма первенства в по­становке проблемы бессознательного принадлежит отнюдь не Фрейду. Так, для некоторых древнеиндийских ученых было характерным признание существования «не­разумной души», «неразумной жизни», протекающей та­ким образом, что человеку становились неподвластны его собственные чувства. В Бхагавад-гите, одной из священных книг индуизма, возникшей в период первого ты­сячелетия до нашей эры, содержалось понятие о трояком разделении разума: разум знающий, неправильно познающий (страстный) и окутанный мраком (темный). Там же имелось представление о «каме» как страсти, вожделении, основном начале че­ловеческой души, неразумном по своей внутренней природе.

В Упанишадах – древне-индийских трактатах религиозно-философского характера – говорилось о «пране» — жизненной энергии, которая являлась изначально бессознательной. Буддийское учение также исходило из признания наличия несознательной жизни. Йога допускала, что кроме сознающего разума имеется бессознательная, но «психически активная» область. В древнегреческих учени­ях содержались идеи, связанные с проблемой неудержимых, выходящих из-­под кон­троля индивида влечений и неосознанного знания человека. Платон, например, го­ворил о «диком, звероподобном начале», способном увести человека куда угодно.

Идеи о бессознательном содержались в трудах таких философов, как Г.Лейбниц, И.Кант, Г.Гегель, А.Шопенгауэр, Ф.Ницше и мно­гих других. С некоторыми трудами названных выше философов З.Фрейд был зна­ком и вполне мог почерпнуть из этих источников определенные представления о бессознательном.

Таким образом, задолго до Фрейда про­блематика бессознательного попадала в поле зрения различных мыслителей. Но в отличие от философии второй половины ХIХ столетия, в науке и медицине превалировали представления о человеке как сознательном существе. В лучшем случае высказывались соображения о бессознательных физиологических реакциях. Однако психология восприятия человека в основном была ориен­тирована на рассмотрение его в качестве разумного, рационального, сознательно­го существа.

Подавляющее большинство психологов того периода считали, что психика и со­знание — это одно и то же. Представление о тождестве сознания и психики уходи­ло своими корнями вглубь истории, когда отличительной от животного характе­ристикой человеческого существа считалось именно сознание.

Заинтересовавшись бессознательными действиями людей во время экспериментов с гипнозом и восприняв некоторые идеи о бессо­знательном, содержавшиеся в философских работах, З.Фрейд, прежде всего, поставил под вопрос широко распространенное в науке представление о тождестве сознания и психики.

Он выступил против представлений, согласно которым психика человека характеризуется исключительно такими процессами, которые по опреде­лению являются сознательными. Он настаивал, что более целесообразным было бы признание наличия в психике человека процессов, являющихся не только созна­тельными. Деление психики на сознательное и бессознательное и стало основной предпосылкой психоанализа. При этом Фрейд полагал, что рассмотрение психики человека с учетом наличия в ней бессознательных и сознательных процессов дает возможность лучше исследовать и понять те патологические процессы, которые возникают подчас в душевной жизни. Апеллируя к подоб­ным доводам, он выдвинул важное теоретическое положение о том, что сознательное не является сущностью психического.

В философии и психологии конца ХIХ века нередко отстаивалось убеждение, что сознание может характеризоваться определенными оттенками интенсивности и яркости. В ре­зультате чего наряду с отчетливо осознаваемыми процессами можно наблюдать состояния и процессы, недостаточно ясные, малозаметные, не бросающиеся в глаза, но, тем не менее, наличествующие в самом сознании. Фрейд не разделял подобную точку зрения. Более того, он считал ее неприем­лемой. Правда, он готов был признать, что отстаиваемые таким образом теорети­ческие положения могут быть в какой­-то степени содержательными. Однако, по его убеждению, эти положения являлись практически непригодными.

«Можно пойти еще дальше и в доказательство существования бессознательного психического состояния указать, что сознание в каждый данный момент охватывает только очень небольшое содержание, благодаря чему большая часть того, что мы называем сознательным знанием, и без того должна продолжительное время находиться в состоянии латентности, следовательно, психической бессознательности. Принимая во внимание все наши латентные воспоминания, мы совершенно не понимаем возражений против бессознательного».

«Упорное отрицание психического характера латентных душевных актов объясняется тем, что большинство феноменов, о которых идет речь, не были предметом специального изучения помимо психоанализа. Тому, кто не знает патологических фактов, кто ошибочные действия нормальных людей считает случайностями и довольствуется старой мудростью, что сны - морская пена, остается только игнорировать несколько загадок в психологии сознания, и тогда незачем будет допускать бессознательную деятельность».

Для Фрейда бессознательное психическое выступало в качестве приемлемой гипотезы, благодаря которой открывалась перспектива изучения психической жизни человека во всей ее полноте, противоречивости и драматичности. Он исходил из того, что рассмотрение психики человека исключитель­но через призму сознания ведет к искажению действительного положения вещей, поскольку в реальной жизни люди довольно часто не ведают, что творят, не осознают глубинных конфликтов, не понимают подлинных причин своего поведения.

Идеи о бессознательном психическом были выдвинуты Фрейдом в первой его фундаментальной работе «Толкование сновидений». Именно в ней он подчеркнул, что внимательное наблюдение за душевной жизнью невротиков и анализ снови­дений дают неопровержимые доказательства наличия таких психических процес­сов, которые совершаются без участия сознания. Собственно говоря, признание реальности существования бессознательных психических процессов — это та сфера мыслительной деятельности, где, по выражению Фрейда, «врач и философ вступают в сотрудничество». Оно же обусловлено тем, что оба признают бессознатель­ные психические процессы как вполне целесообразные и законные.

Исследование бессознательного осуществлялось Фрейдом не изолированно, не само по себе, а в контексте его соотношения с сознанием. Это был привычный путь, по которому шли те ученые, которые признавали существование бессознательно­го. Однако перед Фрейдом возникли вопросы, требующие ответа в свете осмысле­ния бессознательного психического.

Для Фрейда быть сознательным — значит иметь непосредственное и надежное восприятие. Но что можно сказать о восприятии в сфере бессознательного? Здесь основатель психоанализа сравнил восприятие сознания бессознательных процессов с восприятием органами чувств внешнего мира. Причем он исходил из тех уточнений, которые в свое время были внесены немецким философом И.Кантом в понимание данной проблемы. Кант подчеркивал субъективную условность человеческого восприятия, нетождественность восприятия с неподдающимся по­знанию воспринимаемым. Фрейд же стал акцентировать внимание на неправомер­ности отождествления восприятия сознания с бессознательными психическими процессами, являвшимися объектом этого сознания.

Дальнейшее развитие кантовских идей выливается у Фрейда в утверждение, что бессознательное психическое следует признать как нечто реально существую­щее, но восприятие которого сознанием требует особых усилий, технических про­цедур, определенных навыков, связанных с умением истолковывать воспринима­емые явления. Это означает, что психоанализ, по сути дела, имеет дело с таким бессознательным в психике человека, которое рассматривается в качестве специфической реальности независимо от того, является эта реальность действительной или воображаемой.

Деление психики на сознательное и бессознательное также не являлось собственной заслугой Фрейда. Описание соотношений между сознанием и бессознательным не было чем-­то необычным, по крайней мере, выходящим за рамки пред­ставлений тех, кто считал, что психическое может существовать в виде бессознательного. Однако, по сравнению с предшественниками, уделявши­ми внимание бессознательному как таковому, Фрейд особо подчеркнул активность и действенность бессознательного. Это привело к далеко идущим последствиям, когда бессознательные процессы стали рассматриваться не столько в статике, сколько в динамике. Психоанализ как раз и нацелен на раскрытие динамики раз­вертывания бессознательных процессов в психике человека.

Для изучения сознания и бессознательного немаловажным является раскрытие понятия «вытеснение». Вытеснение — процесс отстранения от сознания и удержания вне его психического содержания, один из механизмов защиты человека от конфликтов, разыгрывающихся в глубинах его психики.

В работе «К истории психоаналитического движения» (1914) Фрейд подчеркивал, что к теории вытеснения пришел самостоятельно и долгие годы считал ее оригинальной. Но однажды коллега Фрейда обратил его внимание на труд немецкого философа А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление» (1819), в котором содержалась идея о сопротивлении восприятию болезненного состояния, и стало очевидным, что это совпадало с психоаналитическим пониманием вытеснения. Не исключено, что знакомство З. Фрейда с трудом А. Шопенгауэра, на который он ссылался в своей работе «Толкование сновидений» (1900), послужило толчком к выдвижению им концепции вытеснения.

Представления Фрейда о вытеснении действительно легли в основу психоанализа. Так, в работе «Исследования истерии» (1895) он высказал предположение, что не расположенная со стороны Я какая-то психическая сила первоначально вытесняет патогенное представление из ассоциации, а впоследствии препятствует его возвращению в воспоминание.

В «Толковании сновидений» он развил эту мысль: основным условием вытеснения является наличие детского комплекса; процесс вытеснения касается сексуальных желаний человека из периода детства; вытеснению легче подвергается воспоминание, а не восприятие; вначале вытеснение целесообразно, но, в конце концов, оно превращается в пагубный отказ от психического господства.

При рассмотрении вытеснения Фрейд поставил вопрос о его силах, мотивах и условиях осуществления. Ответ на этот вопрос сводился к следующему: под воздействием внешних обстоятельств и внутренних побуждений у человека возникает желание, несовместимое с его этическими и эстетическими взглядами. Столкновение желания с противостоящими ему нормами поведения приводит к внутрипсихическому конфликту. Разрешение конфликта, прекращение борьбы осуществляются благодаря тому, что представление, которое возникло в сознании человека как носитель несовместимого желания, подвергается вытеснению в бессознательное; представление и относящееся к нему воспоминание устраняются из сознания и забываются.

Согласно Фрейду, вытесняющие силы служат этическим и эстетическим требованиям человека, возникающим у него в процессе воспитания и культурного развития. То неудовольствие, которое он испытывает при невозможности реализации несовместимого желания, устраняется путем вытеснения. Мотивом вытеснения является несовместимость соответствующего представления человека с его «Я». Вытеснение выступает в качестве психического механизма защиты. В то же время оно порождает невротический симптом, который является заместителем того, чему помешало вытеснение. В конечном счете, вытеснение оказывается предпосылкой образования невроза. [4; с.97]

В Психопатологии повседневной жизни (1901) Фрейд исследует тривиальные «ошибочные действия» повседневной жизни, подобные оговоркам речи и провалам в памяти. Согласно Фрейду, такие феномены не случайны и не бессмысленны, а, скорее всего, выражают бессознательные мотивы и намерения. Например, мы теряем или забываем нечто, полученное от лица, которое нам уже не нравится, и т.д.

«Затеривание и запрятывание вещей нам особенно интересны своей многозначностью, разнообразием тенденций, вследствие которых могут произойти эти ошибочные действия. Общим для всех случаев является то, что какой-то предмет хотели потерять, но причины и цели этого действия разные. Вещь теряют, если она испортилась, если намерены заменить ее лучшей, если она разонравилась, если напоминает о человеке, с которым испортились отношения, или если она была приобретена при обстоятельствах, о которых не хочется вспоминать. С этой же целью вещи роняют, портят и ломают».

«Из психоанализа мы узнали, что сущность процесса вытеснения состоит не в том, чтобы устранить или уничтожить представление, воплощающее в сознании влечение, а в том, чтобы не допустить его до осознания. Тогда мы говорим, что представление находится в состоянии «бессознательного», и можем привести веские доказательства того, что, оставаясь бессознательным, представление все-таки может оказать действия и даже такие, которые в конце концов достигают сознания. Все вытесненное должно оставаться бессознательным, но мы с самого начала установим, что вытесненное не покрывает собою всего бессознательного. Бессознательное имеет более широкий объем: вытесненное составляет часть бессознательного».

Основатель психоанализа проводил различие между бессознательным вообще и вытесненным бессознательным. Понятие «бессознательное» — чисто описательное, в каком-то смысле неопределенное и статичное. Понятие «вытесненное» — динамическое, говорящее о протекании различных, часто противостоящих друг другу психических процессов и свидетельствующее о наличии какой-то внутренней силы (сопротивления), которая способна сдерживать психические действия, включая действия по осознанию отстраненного от сознания материала.

Согласно Фрейду, вытесненное бессознательное представляет собой такую часть психики человека, которая содержит в себе забытые восприятия и патогенные переживания, являющиеся источником невротических заболеваний. В вытесненном бессознательном находится и все то, что может проявляться не только в качестве невротического симптома, но и в форме сновидения или ошибочного действия.

В статье «Некоторые замечания относительно понятия бессознательного в психоанализе» (1912) Фрейд писал, что в наиболее наглядной форме вытесненное бессознательное дает знать о себе в сновидении. В течение ночи вереница мыслей, вызванных к жизни дневной духовной деятельностью человека, находит связь с какими-либо бессознательными желаниями, которые имеются у сновидца с раннего детства, но которые обычно вытеснены и исключены из его сознательного существа. Эти мысли могут стать снова деятельными и всплыть в сознании в образе сновидения, о скрытом смысле которого он, как правило, ничего не знает и, следовательно, не догадывается о содержании того, что находится в вытесненном бессознательном.

В работе «Я и Оно» (1923), в которой был изложен структурный подход к рассмотрению психики человека, Фрейд отметил, что вытесненное является типичным примером бессознательного. Одновременно он подчеркнул, что психоаналитическое понятие бессознательного вытекает непосредственно из учения о вытеснении и что в строгом смысле слова термин «бессознательное» применяется только к вытесненному динамическому бессознательному.

Можно заметить, что психоанализ Фрейда предлагает новое понимание человека и утверждает, что за нашими сновидениями, неадекватными реакциями, шутками и невротическими «симптомами» скрываются бессознательные (часто сексуальные) мотивы. Другими словами, если следовать соображениям Фрейда, то возникает подозрение, что вещи, которые являются осмысленными в свете сознательных намерений и мотивов субъекта, могут приобрести новый смысл с помощью психоаналитического исследования бессознательного. «Симптомы», которые на первый взгляд кажутся непонятными и бессмысленными, приобретают смысл, когда мы рассматриваем их как выражение бессознательных мотивов и намерений.

Общаясь с невротическими пациентами, Фрейд обнаружил, что они не осознают свое бессознательное, которое является для них «внутренней заграницей». Вместе с тем только пациент может подвести психоаналитика к пониманию бессознательных причин своих невротических симптомов. Иначе говоря, симптомы обладают смыслом, но ни носитель симптома, ни доктор не имеют непосредственного знания этого смысла. Становится необходимой интерпретация.

Как известно, в структуре личности человека Фрейд выделял три основные составляющие. Первая из них – непознанное и бессознательное Оно, темная и во многом недоступная часть личности, наделенная необузданными влечениями и страстями. Оно можно сравнить с хаосом или котлом, доверху наполненным бурлящими возбуждениями. В нем находят свое психическое выражение инстинктивные потребности человека. Наполненное энергией, содержащейся во влечениях, Оно не имеет четкой организации и не обладает общей волей.

В отличие от Оно, представляющего собой неукротимые страсти, Я является олицетворением здравого смысла и благоразумия. Я — сфера сознательного. Это посредник между бессознательным, внутренним миром человека и внешней реальностью, который соизмеряет деятельность бессознательного с данной реальностью, целесообразностью и внешне полагаемой необходимостью. По своему происхождению Я является дифференцированной частью Оно, представителем реального мира в душевной жизни человека.

В противоположность неорганизованному Оно, Я стремится к упорядоченности психических процессов и к замене господствующего в Оно принципа удовольствия принципом реальности. Олицетворяя разум и рассудительность, Я пытается осуществить власть над побуждениями к движению, свойственными Оно. В этом отношении может показаться, что именно Я, эта сознательная, разумная инстанция, является той движущей силой, которая заставляет Оно изменять направление своей деятельности в соответствии с доминирующим в нем принципом реальности. Однако, с точки зрения Фрейда, дело обстоит не совсем так, а нередко и совсем иначе. Я действительно пытается управлять Оно, направлять его деятельность в социально приемлемое русло. Вместе с тем Оно исподволь, но властно стремится реализовать свою собственную программу, в результате чего нередко Я вынуждено идти у него на поводу.

Внутри Я осуществляется дифференциация, ведущая к возникновению того, что основатель психоанализа назвал Сверх-Я или Я-идеалом. Сверх-Я или Я-идеал не являются той частью личности, которая связана все-цело с сознанием. Напротив, в понимании Фрейда эта часть личности уходит своими корнями в Оно и, следовательно, оказывается не менее бессознательной, чем Оно.

В более поздней своей работе «Человек по имени Моисей и монотеистическая религия» Фрейд заметил, что все вытесненное бессознательно, но неверно, что все принадлежащее Я сознательно. Отсюда возникла необходимость в структурном понимании психики человека, в признании, наряду с предсознательным и вытесненным бессознательным, такого бессознательного в Я, которое было названо Фрейдом Сверх-Я. При этом он стал исходить из того, что вытесненное бессознательное сливается с Оно, но представляет только часть его. Благодаря сопротивлению вытеснения это вытесненное бессознательное обособлено только от Я. С помощью Оно ему открывается возможность соединиться с Я.

Отличие психоаналитического понимания бессознательного от предшествую­щих его трактовок заключалось в том, что в самом бессознательном были выявлены два вида бессознательных процессов. Осмысление клинического материала, анализ сновидений и переосмысление содержащихся в философских и психологических трудах представлений о бессознательном привели Фрейда к необходимости про­ведения различий между предсознательным и бессознательным.

В ходе раскрытия динамики психических процессов, не являющихся сознатель­ными, обнаружилось то, что Фрейд назвал скрытым, латентным бессознательным. Это бессознательное обладало характерными признаками, свидетельствующими о его специфике. Основным признаком данного вида бессознательного было то, что представление, будучи сознательным в какой­-то момент, переставало быть тако­вым в следующее мгновение, но могло вновь стать сознательным при наличии опре­деленных условий, способствующих переходу бессознательного в сознание.

Кроме того, динамика развертывания психических процессов, оказалось, по­зволяла говорить о наличии в психике человека какой-­то противодействующей силы, препятствующей проникновению бессознательных представлений в созна­ние. Состояние, в котором данные представления находились до их осознания, Фрейд назвал вытеснением, а силу, способствующую вытеснению этих представ­лений, — сопротивлением. Осмысление того и другого привело его к выводу, что устранение сопротивления, в принципе, возможно, но оно осуществимо лишь на основе специальных процедур, с помощью которых соответствующие бессозна­тельные представления могут быть доведены до сознания человека.

Все это способствовало тому, что в понимании Фрейда бессознательное предста­ло в качестве двух самостоятельных и не сводящихся друг к другу психических про­цессов. Первый вид скрытого, латентного бессознательного — это то, что Фрейд на­ звал предсознательным, второй — вытесненным бессознательным.

Перед Фрейдом, для которого бессознательное психическое стало важным объ­ектом познания, с неизбежностью встал вопрос: каким образом возможно пре­вращение бессознательного в сознательное, если оно само по себе не является сознанием, и что значит сделать нечто сознательным?

Фрейд попытался найти какую-­то иную возможность перевода внутренних процессов в сферу, где открывался простор для их осознания. Такая возможность представилась ему в связи с найденным решением, аналогич­ным тому, о котором в свое время говорил еще Г.Гегель: ответы на вопросы, остающиеся без ответа, заключаются в том, что должны быть иначе поставлены сами вопросы.

Фрейд именно так и поступил. Он переформулировал вопрос, каким образом что-­либо становится сознательным. Более целесообразным для него становится постановка вопроса, каким образом что­-либо может стать предсозна­тельным.

«Сотрудничество предсознательного и бессознательного, даже интенсивно вытесняемого душевного движения, может иметь место, если создается такая ситуация, что бессознательное душевное движение оказывает действие, одинаковое по смыслу с каким-нибудь господствующим в сознании стремлением. В этом случае вытеснение прекращается и вытесненная активность принимается как усиление намерений «Я». Бессознательное по отношению к этой одной только констелляции находит оправдание со стороны «Я» без того, чтобы что-нибудь изменилось в вытесненном бессознательном».

С точки зрения Фрейда, сознательным может стать лишь то, что некогда уже было сознательно воспринято. Очевидно, что при таком понимании познание бес­сознательного становится, по сути дела, припоминанием, восстановлением в памя­ти человека ранее существовавшего знания. Процесс познания бессознательного оказывается своего рода воскрешением воспоминания, отрывочные состав­ляющие которого находятся в предсознательном. Однако глубинное содержание этого вытеснено в силу нежелания или неумения человека распознать за символи­ческим языком бессознательного его стремления и желания, которые нередко ас­социируются с какими­-то скрытыми демоническими силами, чуждыми индивиду как социальному и культурно­-нравственному существу.

В своих размышлениях о необходимости восстановления в памяти человека пред­шествующих воспоминаний Фрейд приближается к воспроизведению платонов­ской концепции об «анамнесисе». И это действительно так, поскольку в трактовке этого вопроса наблюдаются поразительные сходства между психоаналитическими гипотезами Фрейда и философскими идеями Платона.

Анамнесис (от греч. anamnesis — припоминание) — идея-метафора древнегреческой философии, в соответствии с которой путь к истинному познанию лежит через воспоминание души о ее пребывании в более реальном и совершенном мире. Анамнесис как философское понятие кристаллизовалось у Платона. В отличие от более общего понятия памяти, анамнесис характеризует процесс логического и морального преображения, который следует в результате «собранности» в памяти разрозненных моментов действительности.

Платон всесторонне раскрывает возможности философемы анамнесиса. Для него анамнесис становится центральным понятием теории познания. Платон описывает процесс активного воспроизведения в душе тех знаний, которые не выводимы из относительного и непостоянного мира чувственного опыта, а, следовательно, — запечатлены во время пребывания души в мире «истинно сущего». Платон подчеркивает в одном из своих трудов, что воспоминаниями о бытии следует пользоваться правильно, чтобы прийти к «совершенным таинствам», в которых определенным образом «исполняется» предназначение души философа.

Если этический аспект анамнесиса был хорошо изучен орфико-пифагорейской традицией, то гносеологический аспект разработан впервые именно Платоном. Анамнесис в его толковании — первая концепция априорного знания в западноевропейской философии. У Платона усиливается значение воздействия внешней силы, ведущей за собой субъекта «припоминания». Такой силой может выступать учитель, партнер в диалоге, поэтическое «исступление», «удивление» и т.п.

Древнегреческий мыслитель считал, что в душе человека заложе­но смутное знание, которое нужно только припомнить, сделав его объектом созна­ния. На этом строилась его концепция познания человеком окружающего мира. Для Платона познавать что-­либо, прежде всего, означало припоминать, восстанав­ливать принадлежащее человеку знание. Платон исходил из того, что у человека, который не знает чего-либо, имеется вер­ное мнение относительно того, чего он не знает.

Аналогичных взглядов придерживался и Фрейд, полагавший, что познание возможно благодаря следам воспоминаний. Он подчеркивал, что хотя человек далеко не всегда знает о явлениях, содержащихся в глубинах его психики, тем не менее, они, в сущности, ему известны.

При осмыслении проблемы бессознательного психического Фрейд выдвинул не­сколько идей, оказавшихся важными для теории и практики психоанализа.

Прежде всего, Фрейд подчеркнул, что наряду с первичным характером бессозна­тельных процессов они являются динамически активными и подвижными. Вы­тесненные в бессознательное желания и влечения человека не утрачивают своей действенности, не становятся пассивными, не пребывают в покое. Напротив, на­ходясь в глубинах человеческой психики, они накапливают свою силу и готовы в любой подходящий момент вырваться на свободу. В результате человеку подчас не остается ничего другого, как спасаться бегством в болезнь. В психике человека содержатся, используя выражение Фрейда, всегда активные, бессмертные желания нашей бессознательной сферы.

Не менее существенно и то, что при раскрытии специфики бессознательного психического Фрейд пересмотрел привычные представления о времени. В его по­нимании время как таковое имеет значимость только для сознания. В бессознатель­ном отсутствует чувство времени. Само бессознательное оказывается как бы вне времени. Так, в сновидении или при невротическом состоянии прошлое и настоя­щее не обязательно должны следовать друг за другом в той хронологической последовательности, в которой происходили реальные или воображаемые собы­тия. В бессознательном прошлое и настоящее, как, впрочем, и будущее, могут сме­щаться в любую сторону, опережая или подменяя друг друга.

Для Фрейда вневременность — одна из наиболее характерных особенностей бес­сознательного. Он даже полагал, что психоаналитическое представление о вневре­менности бессознательного может вести к пересмотру идей И.Канта об априорных, то есть существующих независимо от человеческого опыта и предшествующих ему формах пространства и времени. Важно иметь в виду то, что рассмотрение бессознательного через призму его безвременности вело к при­знанию специфических различий между сознательными и бессознательными про­цессами. Как полагал Фрейд, в отличие от сознательных, бессознательные процес­сы не распределены во временной последовательности, не меняются с течением времени и вообще не имеют никакого отношения к времени.

Для того чтобы в более наглядной форме представить взгляды Фрейда на психо­аналитическое понимание бессознательного, имеет смысл зафиксировать выдви­нутые им наиболее важные теоретические положения. Эти положения сводятся к следующему:

- отождествление психики с сознанием нецелесообразно, ибо нарушает пси­хическую непрерывность и ввергает в неразрешимые трудности психофизи­ческого параллелизма;

- допущение бессознательного психического необходимо потому, что у дан­ных сознания имеется немало пробелов, объяснение которых невозможно без признания психических процессов, отличных от сознательных;

- бессознательное — закономерная и неизбежная фаза процессов, которые ле­жат в основе психической деятельности человека;

- ядро бессознательного составляют унаследованные психические образо­вания;

- каждый психический акт начинается как бессознательный, он может таким и остаться или, развиваясь дальше, проникнуть в сознание в зависимости от того, наталкивается ли он на сопротивление или нет;

- бессознательное — особая психическая система со своим собственным спо­собом выражения и свойственными ей механизмами функционирования;

- бессознательные процессы не тождественны сознательным, они пользуют­ся определенной свободой, которой лишены последние;

- законы бессознательной психической деятельности во многих отношениях отличаются от законов, которым подчинена деятельность сознания;

- не следует отождествлять восприятие сознания с бессознательным психи­ческим процессом, являющимся объектом этого сознания;

- ценность бессознательного как показателя особой психической системы боль­ше, чем его значение как качественной категории;

- бессознательное познается только как сознательное после его превращения или перевода в форму, доступную сознанию, поскольку, будучи не сущно­стью, а качеством психического, сознание остается единственным источни­ком, освещающим глубины человеческой психики;

- некоторые из бессознательных состояний отличаются от сознательных толь­ко отсутствием сознательности;

- противоположность сознательного и бессознательного не распространяется на влечение, так как объектом сознания может быть не влечение, а только представление, отражающее в сознании это влечение;

- особенные свойства бессознательного: первичный процесс; активность; отсутствие противоречий; протекание вне времени; замена внешней, физической реальности внутренней, психической ре­альностью.

Бессознательное у Фрейда связано и с толкованием сновидений. Для Фрейда сновидение как таковое — это «царская дорога» к познанию бессозна­тельного и лучший способ подготовки к исследованию неврозов. Оно не бессмысленно и не абсурдно, хотя нередко воспринимается человеком именно таким образом, по­скольку чаще всего он не понимает его смысла. На самом деле, как полагал Фрейд, каждое сновидение имеет смысл и свою психическую ценность.

С точки зрения Фрейда, сновидение — это осуществление запретных, подавленных, вытесненных в бессознательное желаний, возвращение человека к его инфан­тильному (детскому) состоянию. В сновидении находят отражение наши собствен­ные влечения и желания. В нем вновь оживают все характерные черты примитивной душевной жизни, включая различные формы проявления сексуальности.

Чтобы понять сновидение, мы должны различать его явное содержание и скрытое бессознательное содержание (скрытые мысли сновидения). Первое – это то, что более или менее успешно мы можем вспомнить после пробуждения. Второе находится на уровне подсознания, или на «другом этаже». Явное содержание сновидения оказывается заменой его вытесненного неосознаваемого содержания (мыслей сновидения). Вытеснение является результатом действия защитных ментальных механизмов. Когда мы бодрствуем, эти механизмы блокируют доступ в наше сознание подсознательных и вытесненных желаний. Но в состоянии сна последним удается проникнуть в замаскированном виде в нашу психику.

Следовательно, спящий точно так же не способен к пониманию смысла сновидения, как и невротик к пониманию смысла своих собственных симптомов.

Сновидение, как мы его вспоминаем (явное содержание), является, таким образом, искаженной реализацией вытесненных желаний. Фрейд называет процесс, который искажает подсознательные скрытые мысли сновидения, «работой сновидения». Во многом она идентична с безуспешным процессом вытеснения, который преобразует вытесняемые комплексы в невротические симптомы.

Очевидно, что сформулированные Фрейдом теоретические положения о бес­сознательном могут по-разному восприниматься теми, кто и сегодня пытается по­нять смысл, значение и роль бессознательных процессов в жизни человека. Однако, вряд ли стоит сбрасывать со счетов то обстоятельство, что именно Фрейд предпринял серьезную попытку обстоятельно­го рассмотрения характерных особенностей и существа бессознательного, а также возможностей и путей его познания.