Глава 15. Свобода и приверженность

433

Каждый день исследователи продвигаются к более точному пониманию и более точному контролю этого объективного механизма, который мы называем Homo sapiens. С другой сто­роны, в другом значимом измерении нашего существования, мы субъективно свободны; наш личный выбор и ответствен­ность определяют нашу жизнь; мы действительно являемся архитекторами самих себя. Воистину решающая часть наше­го существования — это открытие нашей собственной осмыс­ленной приверженности идее жизни в единстве со всем на­шим бытием.

Если в ответ на все это вы скажете: «Но эти точки зрения не могут быть верными одновременно», то мой ответ таков: «Это глубокий парадокс, с которым мы должны учиться жить».

Современная трактовка парадокса

С тех пор как были написаны эти слова, ученые продви­нулись далеко вперед в осознании неполноценности механи­стической точки зрения на мир и неадекватности науки, ос­нованной на линейных связях причин и следствий, то есть всего того, на чем базируется бихевиоризм. Вселенная гораз­до более таинственна, чем это казалось ранее, и мы видим» как выдающиеся физики уподобляют космос головоломке, находящейся в состоянии непрерывного изменения. Что ка­сается вопросов, обсуждавшихся мной в этой главе, то я ис­пользую несколько цитат и работ Фритьофа Капры, физика-теоретика, хотя подобные идеи высказывались другими уче­ными и философами науки.

Я упомяну мнение Капры о современном мировоззрении, включая его идеи об исчезновении узкой науки, построен­ной на связях причин и следствий:

Таким образом, вселенная воспринимается как динамичное неделимое целое, суть которого такова, что оно всегда вклю­чает в себя наблюдателя. В этом опыте традиционные поня­тия пространства и времени, изолированных объектов, причи­ны и следствия утрачивают смысл. Однако такой опыт очень близок опыту восточных мистиков (Сарrа, 1975. Р. 81).

Kaпpa также обсуждает вопрос выбора: «Живой организм — самоорганизующаяся система. Это означает, что его порядок в отношении структуры и функционирования определяется не окружением, но устанавливается самой системой...» Жи­вые системы постоянно взаимодействуют с окружением, «но это взаимодействие не детерминирует их организацию". Кап­ра продолжает:

Относительная автономия самоорганизующихся систем бро­сает новый свет на вековую философскую проблему свободы воли. С системной точки зрения и детерминизм, и свобода — относительные понятия. В той мере, в какой система автоном­на от своего окружения, она свободна; в той мере, в какой она зависит от него благодаря постоянному взаимодействию, ее активность будет подвержена влияниям окружения. Отно­сительная автономия организмов обычно возрастает с их ус­ложнением и достигает своей кульминации у человеческих существ.

Это относительное понятие свободы воли представляется согласующимся с мистическими учениями, призывавшими своих последователей преодолеть понятие изолированного Я и осознать, что мы вкраплены в космос и являемся его неот­делимыми частями. Цель этих учений — полностью отбро­сить все ощущения и восприятия эго и в мистическом опыте слиться с тотальностью космоса. Как только достигается та­кое состояние, вопрос о свободе воли, по-видимому, утрачива­ет смысл. Если я есть вселенная, то не может быть никаких «внешних" влияний, и все мои действия будут спонтанны и свободны (Сарrа, 1982. Р. 269—270).

Стефен Хаукинг, физик и автор книги «Краткая история времени», говорит, что современная теория придерживается такой точки зрения: существует либо множество вселенных, либо одна большая вселенная во множестве форм. Вселен­ная, как свидетельствуют наиболее современные научные данные, скорее хаотична и нерегулярна, нежели однородна. Тем не менее, мы видим нашу часть вселенной как однород­ную. Если только однородная часть вселенной может под­держивать жизнь, тогда «мы видим вселенную таковой, по-

434 Часть IV. Философско-аксиологические эссе