5.3.2. Судебная защита прав человека

Судебную защиту, являющуюся важнейшим элементом государственной защиты прав и свобод человека, можно воспринимать как объективное право каждого на восстановление его нарушенных прав особым органом - судом. Судебная защита представляет собой эффективную гарантию реализации всех прав и свобод человека и гражданина. Эта защита может быть полностью реализована только при наличии ряда условий, к которым относятся: существование самостоятельной и независимой судебной ветви государственной власти; установление демократических принципов судоустройства и судопроизводства; гарантированность доступа к правосудию; возможность обжаловать в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Совокупность этих обстоятельств, предусмотренных в конституциях большинства демократических государств, можно расценивать как особый конституционно-правовой институт.

Судебная защита представляет собой самостоятельное направление государственно-властной деятельности, осуществляемое специально созданными для этой цели органами - судами. Функции судов как самостоятельной ветви государственной власти устанавливаются, как правило, конституциями государств.

Так, Конституция РФ установила принцип осуществления государственной власти на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную, провозгласив тем самым их самостоятельность. Судебная власть, как говорится в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ, осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. А поскольку суд является органом судебной власти, то ему принадлежат исключительные властные полномочия по разрешению возникающих в обществе споров, социальных конфликтов правового характера, в частности тех, которые связаны с обеспечением прав и свобод человека. Судебная власть учреждена, во-первых, для защиты общества от противоправного поведения отдельных лиц и организаций, во-вторых, для охраны прав и свобод граждан и, в-третьих, для контроля за деятельностью других ветвей власти, обеспечивающих конституционность, законность их действий и решений. Являясь ветвью государственной власти, судебная власть призвана выполнять государственную функцию, выражающуюся в социально-правовом назначении. Термин "судебная власть" весьма широко обсуждается сегодня в научной литературе, ибо правильное понимание и уяснение роли судебной власти в современном обществе имеет важное не только теоретическое, но и практическое значение. Судебная власть есть независимая и самостоятельная ветвь государственной власти, которая разрешает на основе права социальные конфликты, осуществляет контроль за соответствием нормативных и правоприменительных актов Конституции РФ и законам. Основной формой реализации судебной власти являются все разновидности формы правосудия. Судебная власть - самостоятельная и независимая ветвь государственной власти. Поскольку в силу происшедшего разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную (ст. 10 Конституции РФ) на судебную власть возложено осуществление исключительного полномочия государства осуществлять правосудие (ст. 18 Конституции РФ), которое призвано обеспечивать права и свободы человека и гражданина, судебной власти, стало быть, принадлежит ведущая роль в государственно-правовой защите человека. Она призвана обеспечивать правоохранительную функцию государства.

Как отмечает Т.И. Никеров, "в современных высокоразвитых зарубежных странах судебная власть и формально, и фактически, как представляется, стала высшей государственной властью. Судебная власть, хотя и менее заметная, чем другие власти, зримо и незримо руководит ими" <1>. Далее автор отмечает, что "такое положение объясняется теми полномочиями, которыми суды обладают, и тем местом, которое они занимают сегодня в политико-государственном процессе. Суды получили полномочия контролировать другие ветви власти и выносить окончательные решения по жалобам на их действия" <2>.

--------------------------------

<1> Никеров Г.И. Судебная власть в правовом государстве (опыт сравнительного исследования) // Государство и право. 2001. N 3. С. 16.

<2> Там же. С. 17.

В этой связи убедительно звучат слова другого автора: "Власть проявляется прежде всего в деятельности государственного органа, сила которого определяется не только тем, в каком направлении она осуществляется, а тем, какие возможности (полномочия) позволяют выполнять поставленные перед ним задачи" <1>. Полномочия судебной власти сводятся к разрешению возникших в обществе правовых конфликтов, восстановлению охраняемых законом прав, свобод человека и гражданина. Судебная власть как государственная власть, выполняющая государственную правоохранительную функцию, реализует себя посредством функции разрешения правовых конфликтов. В уголовном судопроизводстве это означает, что суд, рассматривая и разрешая правовые конфликты, тем самым обеспечивает защиту нарушенного права посредством применения соответствующей правовой нормы. Эта деятельность суда и предопределяет назначение судебной власти, обозначенной в ст. 6 УПК РФ:

--------------------------------

<1> Малый А.Ф. Государственная власть как правовая категория // Государство и право. 2001. N 3. С. 94.

1) осуществлять защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений;

2) защищать личность от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Рассматривая и разрешая уголовные дела по существу в судебном разбирательстве, суд посредством судебной власти на основе принципа состязательности сторон, выполняющих функцию обвинения и функцию защиты от обвинения, обеспечивает судебную защиту через уголовно-процессуальную функцию разрешения дела. Правосудие при этом выступает как средство защиты прав и свобод человека и гражданина. И.Я. Фойницкий в этой связи отмечал, что "государственная задача судебной власти - ограждение прав, законом дарованных, против всех нарушивших их. Суд ограждает права государственные, общественные и личные. Но в основании всех прав личности лежит ее свобода. Поэтому естественно, что одной из важнейших функций судебной власти признается ограждение свободы личности, направленной против нее как преступными действиями частных лиц, так и распоряжениями властей посторонних" <1>.

--------------------------------

<1> Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. II. СПб., 1996. С. 270 (отпечатано по 3-му изд. СПб., 1910).

Эта функция судебной защиты прав и законных интересов личности, интересов государства и общества по сути дела и составляет сущность и основное направление деятельности судебной власти. Судебная власть, таким образом, реализует себя на основе конституционной функции судебной защиты прав и свобод человека и гражданина.

В большинстве международно-правовых актов, регламентирующих права человека, право индивидов на судебную защиту (доступ к правосудию) не оговаривается как право, применимое исключительно в рамках национальной юрисдикции. Кроме того, из факта существования международных судебных учреждений можно логично предположить, что право на судебную защиту касается судов любого вида, вплоть до "главного судебного органа" международного сообщества - Международного Суда ООН. Идея о том, что частные лица должны обладать правом выступать в Международном Суде от своего имени против нанесшего ему ущерб правительства, в том числе и против его собственного, возникла достаточно давно и получила широкое распространение <1>.

--------------------------------

<1> См.: Cormly V.P. The Procedural Status of Individual before International and Supranational Tribunals. 1996. No. 4. P. V.

Однако Международный Суд в своих решениях исходил из того, что права индивида если и существуют в международном праве, то только как права государства. Этот процесс поддержки индивида, являющийся по сути дела юридической фикцией <1>, требовал от гражданина следующих действий:

--------------------------------

<1> Такая поддержка является юридической фикцией, поскольку государство предъявляет собственную претензию в защиту прав гражданина, а последний их предъявлять не способен.

а) убедить свое правительство поддержать его претензию;

б) пойти на риск политизации своей претензии;

в) согласиться с неопределенностью ее реализации <1>.

--------------------------------

<1> См.: Арцт Д.Е., Лукашук И.И. Участники международно-правовых отношений // Вне конфронтации: международное право в период после холодной войны: Сб. ст. М., 1996. С. 76.

В практике Международного Суда ООН было довольно много конфликтов, связанных с вопросами о правах физических или юридических лиц: англо-норвежский рыбный спор (решение от 18 декабря 1951 года), где рассматривался вопрос о праве использования физическими лицами чужих территориальных вод; дела Айа де ла торе (решение от 20 ноября 1950 года и 13 июня 1951 года) - спор о праве убежища между Колумбией и Перу; дело Амбатьелос (решение от 1 июля 1952 года) о выполнении обязательств по контрактам, заключенным частным лицом и иностранным государством; американские граждане в Марокко (решение от 27 августа 1952 года) - регулирование государством прав иностранцев на своей территории; дело Ноттебома (решение от 6 апреля 1955 года) о возможностях применения дипломатической защиты; дело о норвежских займах (решение от 6 июля 1957 года) о компенсации держателям иностранных займов; дело об опеке несовершеннолетних (решение от 28 ноября 1958 года) о применении Конвенции 1992 года об опеке несовершеннолетних и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> См.: Толстых В.Л. Деятельность международных юрисдикционных органов. Новосибирск, 1996.

Основной характеристикой всех упомянутых дел можно считать тот факт, что индивиды, как правило, играли в процессе активную роль. "Практически индивидуальное лицо и государство встречаются в Международном Суде так же, как стороны в национальном" <1>, - отмечает Дж. Розенберг. Ф. Джекоб и А. Атертон вообще считают, что "рассмотрение Судом ООН споров и конфликтов между индивидом и государством вытекает из самой сущности международной судебной процедуры" <2>. Хотя Международный Суд не рассматривал ни одного дела, где бы физическое лицо выступало в качестве истца или ответчика, тем не менее выносимые им решения достаточно серьезно сказываются на формировании доктринальных и практических позиций в международном праве.

--------------------------------

<1> Rosenberg J.N. A Way to Bring Life to the World Court // War and Peace Report. Vol. 5. No. 8. P. 8 - 9.

<2> Jacob Ph.E., Athertone A.J. The Dynamic of International Organization, the Making of World Order. Illinois, 1965. P. 310.

Уже в 1980-х годах отношение к правам человека в международном праве начинает изменяться. "В определенной мере частные лица несут международные обязательства, однако последние не обеспечены каким-либо существующим постоянным органом. Процессуальное право инициировать процесс в международном органе предельно ограничено и зачастую носит зачаточный характер, поскольку ограничено представлением жалобы, без личного присутствия при ее рассмотрении. Более того, процессуальное право предоставляется только договором и, таким образом, существует лишь в отношении отдельных, четко ограниченных им дел и зачастую только в отношении государств, которые согласились на это. Кроме того, такое соглашение может быть отозвано по усмотрению государства". С другой стороны, не следует забывать, зачем индивиду предоставляется такое право, - для защиты его нарушенных прав и свобод со стороны государства, которое в этом же договоре обязывалось соблюдать и защищать его права. Каким же образом такое соглашение может быть отозвано? Защита прав человека - это право или все-таки обязанность государства <1>?

--------------------------------

<1> См.: Арцт Д.Е., Лукашук И.И. Указ. соч. С. 87.

Действительно, трудно согласиться с тем, что права человека, предусмотренные соответствующими договорами, - это права "в потенции" или вообще не права, а обязательства государства, оторванные от конкретных субъектов, т.е. эти права становятся таковыми, приобретают действительность только тогда, когда во внутригосударственном праве возникают соответствующие конкретные правоотношения.

Однако современный статус индивидов демонстрирует некоторые значительные перемены:

1) в случае если индивиды обладают процессуальным правом, оно обычно предоставляется независимо от гражданства. Они могут жаловаться на свое собственное или иное государство независимо от согласия их собственного государства представлять их требования;

2) несмотря на то что добровольный отказ от некоторых суверенных полномочий не был легким делом, государства начинают привыкать уважать вынесенные против них и в пользу индивидов решения;

3) все больше внимания уделяется кодификации норм об индивидуальной ответственности в дополнение к нормам о правах человека (в частности, Конвенция о правах ребенка 1989 года возлагает на родителей и государство позитивную обязанность действовать в интересах детей) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кожеуров Я.С. Проблемы международной правосубъектности индивида: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 137.

В.С. Верещетин и Р.А. Мюллерсон высказывали мнение о том, что "гражданин правового государства вправе требовать, чтобы государственные органы соблюдали добровольно принятые международные обязательства, которые непосредственно затрагивают интересы личности. Договоры о правах человека устанавливают обязательства и для граждан, а не только для участвующих государств. Диспозитивность норм международного права, касающихся прав человека, заключается в том, что эти нормы также содержат два предписания. Первое в императивной форме устанавливает, что человеческой личности неотъемлемо принадлежит то или иное право или свобода. Второе уполномочивает государство - участника международного соглашения принять необходимые меры в соответствии со своей национальной юридической практикой для эффективного обеспечения и защиты этого права и свободы.

Однако если нормы внутригосударственного права не предусматривают защиты права, установленного нормой международного права или свободы, или вообще не признают их принадлежащими отдельной личности, категорическое предписание международно-правовой нормы становится основанием для возникновения такого права или свободы у личности <1>.

--------------------------------

<1> Vereshetin V., Mullerson R. International Law in an International World // Columbia Journal of Transnational Law. 1990. Vol. 28. P. 291.

Основную проблему, связанную с возможностью индивидов обращаться в международные органы за защитой своих прав, очень точно формулирует С.В. Черниченко: "До сих пор не разработаны критерии рассмотрения так называемых индивидуальных случаев, т.е. нарушений прав человека отдельных лиц, когда заинтересованное государство возражает против этого... Если такой вопрос возникает, а заинтересованное государство выступает против его обсуждения, тогда неясно, каковы должны быть ограничения обсуждения". С другой стороны, этим автором верно подмечена и иная ситуация: "Рассмотрение в международных органах нарушений прав человека превратилось в важное средство воздействия на государства, совершающие такие нарушения. Каковы бы ни были результаты рассмотрения (осуждение, принятие рекомендаций по исправлению ситуации, выражение озабоченности, вынесение решения обязательного характера судебным органом, что зависит от компетенции органа, рассматривающего нарушения), государства, оказавшиеся предметом обсуждения, либо вынуждены принимать какие-то меры в соответствии с вынесенным решением, либо, как минимум, давать объяснения и даже оправдываться" <1>.

--------------------------------

<1> Черниченко С.В. ООН и права человека (итоги и проблемы полувекового пути) // Российский ежегодник международного права. 1996 - 1997. СПб., 1998. С. 291 - 293.

Как отмечалось выше, в большинстве международных договоров в области прав человека право индивида на судебную защиту не оговаривается как право для исключительного применения в рамках национальной юрисдикции. В то же время международные договоры, регламентирующие права и свободы человека, содержат статьи, касающиеся правомерного ограничения государствами этих прав и свобод на своей территории, а также обязанности индивидов принимать такие ограничения. Так, Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года в п. 1 ст. 4 устанавливает, что "во время чрезвычайного положения в государстве, при котором жизнь нации находится под угрозой и о наличии которого официально объявляется, участвующие в настоящем Пакте государства могут принимать меры в отступление от своих обязательств по настоящему Пакту только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с их другими обязательствами по международному праву и не влекут за собой дискриминации исключительно на основе расы, цвета кожи, пола, языка, религии или социального происхождения". В ст. 5 этого Пакта указывается:

1. Ничто в настоящем Пакте не может толковаться как означающее, что какое-либо государство, какая-либо группа или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на уничтожение любых прав или свобод, признанных в настоящем Пакте, или на ограничение их в большей мере, чем предусматривается в настоящем Пакте.

2. Никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека, признаваемых или существующих в каком-либо участвующем в настоящем Пакте государстве в силу закона, конвенций, правил или обычаев, не допускается под тем предлогом, что в настоящем Пакте не признаются такие права или что в нем признаются в меньшем объеме" <1>. Аналогичные требования содержатся в Европейской конвенции о защите прав и основных свобод 1950 года <2>, Американской конвенции о правах человека 1969 года <3>, Хартии основных прав Европейского Союза 2000 года <4> и др.

--------------------------------

<1> Ведомости ВС СССР. 1976. N 17. Ст. 291.

<2> СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.

<3> Международные акты о правах человека: сборник документов. М., 2002. С. 867 - 886.

<4> Московский журнал международного права. 2003. N 2. С. 302 - 314.

С учетом вышеизложенных положений международных договоров можно сделать вывод о том, что нельзя считать правомерными оговорки государств по отношению к соответствующим международным договорам, которые ограничивают право человека на судебную защиту своих прав в международных судебных учреждениях. В случае наличия таких оговорок налицо нарушение государствами своих обязательств по международным договорам о правах и свободах человека. В этом отношении следует привести решение Европейского суда по правам человека по делу Голдер против Соединенного Королевства. Рассматривая вопрос о том, входит ли право на доступ к правосудию в контекст ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, Суд, в частности, отметил: ст. 6 п. 1 прямо не говорит о праве доступа к правосудию. В п. 1 провозглашаются иные права, но все они вытекают из одной и той же основополагающей идеи и, будучи взяты в совокупности, составляют единое право, хотя и не получившее точного определения. Поэтому Суд призван установить при помощи толкования, является ли доступ к правосудию составной частью или аспектом указанного права. Термины, используемые в п. 1 ст. 6 Европейской конвенции, взятые в контексте, дают основания полагать, что это право включено в установленные гарантии. В соответствии со ст. 31 Венской конвенции 1969 года о праве международных договоров, установившей общее правило толкования, указывается, что наряду с контекстом следует учитывать "соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками". Среди этих норм - общие принципы международного права. В частности, принцип, согласно которому спор гражданско-правового характера может быть передан в суд, относится к числу повсеместно признанных основополагающих принципов права. Принцип международного права, который запрещает отказ в правосудии, также можно отнести к общепризнанным принципам. Европейский суд в своем постановлении по делу Голдер против Соединенного Королевства отметил, что было бы немыслимо, чтобы ст. 6 п. 1 содержала подробное описание предоставляемых сторонам процессуальных гарантий в гражданских делах и не защищал бы в первую очередь то, что дает возможность практически пользоваться такими гарантиями, - доступ к суду. Такие характеристики процесса, как справедливость, публичность, динамизм, лишаются смысла, если нет самого судебного разбирательства <1>.

--------------------------------

<1> Решение Европейского суда по правам человека по делу Голдер против Соединенного Королевства от 21 февраля 1975 года // Европейский суд по правам человека: избранные решения. Т. I. М., 2000. С. 39 - 80.

Подтверждение права индивида на судебную защиту проявляется и в решениях Международного суда ООН. В частности, этот судебный орган, рассматривая дело ЛаГранд, сделал принципиально важный вывод о правах личности, установленных международными договорами. Суть предъявленных Германией к США требований сводилась к следующему: братья ЛаГранд, граждане Германии, были приговорены к смертной казни в штате Аризона за совершение тяжких преступлений. Германия узнала об обстоятельствах дела только восемь лет спустя, хотя в соответствии с Венской конвенцией о консульских сношениях 1963 года (ст. 36) власти США должны были известить власти Германии об этом деле во время ареста с целью получения юридической помощи от германского консульства. Попытки Германии поднять вопрос о несоблюдении Конвенции не увенчались успехом. При этом США сослались на нарушение сроков процессуальных действий <1>.

--------------------------------

<1> Решение Международного Суда ООН от 27 июня 2001 года N 104. http://www.icj-cij.org/icjwww/icjhome.htm.

В итоге один из братьев ЛаГранд был казнен в 1999 году, а за день до казни второго брата Германия, исчерпав все попытки урегулирования вопроса по дипломатическим каналам, возбудила в Международном Суде дело о несоблюдении США Венской конвенции о консульских сношениях. В решении Международного Суда ООН по данному делу были затронуты многие важные вопросы, один из которых касался прав физических лиц по международным договорам. Суд, в частности, отметил, что индивидуальные права, предусмотренные п. 1 ст. 36 Венской конвенции, были нарушены. Тем самым Суд подтвердил, что определенными межгосударственными договорами создаются не только права и обязанности для государств, но и индивидуальные права для частных физических лиц <1>.

--------------------------------

<1> Пункт 77 решения Международного Суда ООН от 27 июня 2001 года.

Суммируя сказанное выше, можно сделать следующие выводы:

1. Право на судебную защиту относится к общепризнанным правам личности, тесно связанным с правом на эффективное восстановление нарушенных прав. В связи с этим суд - как объективный орган - выступает в качестве высшего гаранта защиты прав человека. Поэтому международное право, как и внутригосударственное законодательство, закрепляет в договорах, законах, касающихся защиты прав человека, положения, оговаривающие само право на судебную защиту или обеспечение доступа к правосудию.

2. Международные договоры, регулирующие права и свободы человека, устанавливают не только права и обязанности государств по их соблюдению, но и наделяют соответствующими правами, свободами и обязанностями индивидов.

3. Международные договоры, регулирующие права и свободы человека, содержат в том числе и положения, касающиеся возможности государств правомерно ограничивать эти права и свободы на своей территории, а также обязанностей индивидов принимать такие ограничения. Однако данные положения международных договоров не содержат правовых оснований, на базе которых можно признать оговорки государств о непредоставлении своим гражданам права на судебную защиту в международных судебных учреждениях правомерными.

4. Индивид должен обладать правом на судебную защиту, даже если оно не предусмотрено внутригосударственным законодательством. Обращение в суд в этом случае должно основываться на нормах международного права, поскольку императивные нормы международного права в области прав человека обладают преимущественной силой по отношению к внутригосударственному праву.