Основные положения трактата г.Э. Лессинга «Лаокоон, или о границах живописи и поэзии»:

• благодаря истинности и выразительности самое отвратительное в природе становится прекрасным в искусстве;

• поэту открыта для подражания вся безграничная область совершенства;

• внешняя, наружная оболочка для поэта – одно из ничтожнейших средств пробуждения интереса к образам;

• поэт не должен браться за изображение того, что не предназначено непосредственно для глаза;

• поэзия в своих подражаниях действительности употребляет членораздельные звуки, воспринимаемые во времени;

• средства выражения должны находиться в тесной связи с выражаемым;

• предмет поэзии – действия;

• поэзия может изображать также и тела, но опосредованно, при помощи действий;

• насколько жизнь превосходит картину, настолько поэт выше живописца.

Средством создания в искусстве слова является словесный художественный образ – литературный образ.

Литературный образ

Невещественность материала словесного искусства («дух в форме самого духа», по словам Г.В.Ф. Гегеля), делает изучение категории литературного образа трудным.

В искусстве слова процесс практического творения образа менее заметен, чем, например, в живописи. «Литература – это искусство пластического изображения посредством слова» (М. Горький). «Наличной» вещественностью литературы является грамматический и синтаксический строй языка, «особым образом организованный язык» (Р. Якобсон).

Словесная форма образа зависит от состояния языка. Язык не просто инертный материал, но и «творение человека, и поэтому несёт в себе культурное наследие той или иной языковой группы» (Р.Уэллек, О.Уоррен). Литературный образ получает «дополнительный источник отражения – наличное содержание его материала» (П.В.Палиевский).

Основные положения статей В.В. Кожинова «Художественный образ и действительность» и «Литература»:

• Часто кажется, что словесный образ рождается вне формы, до формы – как чисто психологическое явление, а затем уже писатель переводит его в словесную форму. Это не так. Звучащее или написанное слово – такая же материальная предметность, как краски, камень, звуки.

• В отличие от других видов искусства, в которых художник имеет дело с чувственной предметностью, литература использует такой материал, который не является по отношению к образу чем-то пассивным, внешним, чужеродным. Материалы других искусств даны человеку самой природой. Они естественны. Материал литературы – слово. Он условен. Слова – общеупотребительные символы, знаки. Они не имеют ничего общего с теми предметами, которые они обозначают («произвольность знака»).

• Образы других искусств воздействуют на нас непосредственно – на наши органы чувств (мы их видим, слышим).

• Литературный образ возникает тогда, когда мы мысленно представляем значение услышанного или прочитанного слова. Поэтому писатель более свободен по отношению к своему материалу, чем художник или музыкант.

• Таким образом, литературный образ уступает образам других искусств по силе непосредственного чувственного воздействия, но превосходит образы других искусств степенью своей осмысленности.

• Литературный образ ставит перед читателем реальное и живое бытие – художественную действительность. Дело не в «наглядности» и «изобразительности», к которым часто сводят природу литературного образа, а в особой твёрдости и точности слова, которое запечатлевает тончайшие оттенки содержания. Сама речь как бы становится действие, «бытием».

• Художественное слово обладает своеобразием, оно не тождественно слову вообще. Автор не просто говорит или пишет, он «разыгрывает» речь, не просто сообщает что-то, а созидает художественный мир, который «не требует признания его за действительность» (Л.Фейербах). Автор борется с материалом, как художник, воплощая пространство, борется с плоскостью листа или холста. Писатель любуется словом, играет им (например, М. Горький придумал игру в «замужества»: банк – муж банки; пух – муж пушки).

• Между писателем и читателем складываются особые отношения: писатель не сообщает, не высказывает что бы то ни было, а разворачивает, осуществляет перед читателем самую жизнь, превращая его в участника и, тем самым, перенося на него художественность, одарённость автора. В момент восприятия художественного произведения читатель становится как бы художником. Но, строго говоря, читатель воспринимает не жизнь, а последовательность художественных высказываний, которые он сам связывает в единое целое. Поэтому, в сущности, читатель сам творит жизнь в своём воображении. Таким образом, литературное произведение ценно не только воплощёнными в нём мыслями, но и пронизывающей его стихией великого творчества – читатель приобщается к процессу гениального творчества и открывает творческие способности в себе самом.