А.Л. Свенцицкий социально-психологические проблемы эмиграции

Последние минуты на родной земле перед отъездом в эмиграцию у каждого отдельного человека проходят по-разному, но в то же время в чем-то одинаково для всех. Провожающие еще раз повторяют то, что уже сказано-пересказано, кто-то из них пытается шутить, у другого на глазах слезы. И оставшиеся минуты порой кажутся нестерпимо длинными. Но вот последние объятия и поцелуи. Дальше начинаются формальности — придирчивые таможенники, пограничники с непроницаемыми лицами. Сиюминутные заботы отвлекают на время от всего прочего. Но даже если сейчас отправляются вместе с Вами самые близкие люди — жена или муж, дети, нет-нет да и нахлынет щемящее чувство тревоги: как-то сло­жится жизнь? И это беспокойство будет расти и расти...

Конечно, каждый из принявших решение эмигрировать, уезжает со светлой надеждой на лучшее. Один рассчитывает на помощь со стороны, другой — на свои знания и умения, а иной — просто на счастливый слу­чай и удачу. Но личные проблемы, ранее человеку неизвестные, возни­кают у него с самого порога новой жизни. У кого-то они не заканчивают­ся никогда. Кто-то, особенно при знании иностранного языка, не без тру­да, но все же сравнительно неплохо со временем вписывается в новую действительность и даже преуспевает (и не только по прежним, совет­ским или российским стандартам). Однако так или иначе, проблемы включения в совершенно новую социальную, политическую, культурную действительность, адаптация к ней, реализация своих возможностей ка­саются всех и каждого. Данными проблемами — и в теоретическом, и в прикладном плане занимаются специалисты по социальной психологии.

Хотя история социально-психологической мысли насчитывает более двух тысячелетий, науку эту можно считать сравнительно молодой. Ведь подавляющая часть теоретических положений и экспериментальных дан­ных, которыми оперирует современная социальная психология, были сформулированы и получены в течение последних пятидесяти лет. К сло­ву, в России подготовка дипломированных социальных психологов нача­лась со второй половины 1960-х годов.

Социальная психология — это наука, которая пытается понять и объ­яснить, каким именно образом на мысли, чувства и поведение отдельных индивидов влияет присутствие других людей. А это влияние исключи­тельно велико. Герой одной из пьес Ж.-П. Сартра, узнав, что он обречен навсегда оставаться взаперти, в компании совершенно несовместимых людей, восклицает: «Ад — это другие!». Не будучи, к счастью, в столь крайней ситуации, как этот персонаж, каждый из нас, тем не менее, отда­ет себе отчет в том, насколько значительным является влияние других людей на нас. Именно другие люди могут превратить нашу жизнь в су­щий ад или, наоборот, сделать ее довольно сносной и даже приятной. В эмиграции зависимость человека от окружающих его людей — родных и близких, знакомых и незнакомых, соотечественников и местных урожен­цев ощущается им в громадной степени.

Первейшая из социально-психологических проблем эмиграции — это адаптация к совершенно новым условиям жизни. Начнем с того, что за­частую эмигрант недостаточно знаком с законами и обычаями страны, в которую он приехал. Это порождает и первые трудности. Если говорить о взрослых людях, то каждый из них имеет собственную, сформированную на основе прошлого опыта (в другой стране!) систему установок. Под установкой в социальной психологии понимается предрасположенность личности воспринимать тот или иной объект (явление) вполне опреде­ленным образом, включающим позитивную или негативную оценку этого объекта. Сложившиеся установки нередко приходят в противоречие с новыми, во многом непривычными обстоятельствами жизни эмигранта. Ему приходится испытывать порой болезненную ломку прежних взгля­дов и убеждений, того, что вошло, как говорится, в плоть и кровь еще с детства. Это обстоятельство провоцирует не только внутриличностные, но и межличностные конфликты эмигранта с теми, кто вступает с ним в непосредственный контакт.

Важной социально-психологической проблемой эмиграции является удовлетворение потребностей в информации, необходимой для нормаль­ной жизнедеятельности. В первую очередь, это касается тех, кто не вла­деет в достаточной степени языком страны пребывания. У них может возникать состояние своеобразного информационного голода. Источники информации на родном языке суживаются до одной-двух эмигрантских газет, одного-двух каналов телевидения. Поэтому для таких эмигрантов приобретают особую роль неформальные источники информации — чле­ны семьи, друзья и знакомые. Однако порой в местах неофициальных встреч эмигрантов (курсы, клубы пенсионеров, другие неформальные объединения) возникают слухи, далекие от действительности. Поскольку эмигрант «без языка» не имеет возможности сравнительно быстро убе­диться в недостоверности слухов, они могут дезорганизующим образом влиять на его психическое состояние. Правда, в последние годы возмож­ности эмигрантов в получении информации на родном языке расширяют­ся. Так, в США, Германии, Израиле, многих других странах можно при­нимать отдельные каналы Российского телевидения. Однако оборотная сторона этого прогресса состоит в том, что увлечение передачами по этим каналам, порой характерное для эмигрантов, не знающих языка страны пребывания, увы, не способствует их погружению в соответст­вующую языковую среду.

Известно, что каждый человек, кем бы он ни был, обычно входит в состав тех или иных социальных групп. Психологи издавна разделяют все человеческие группы на первичные и вторичные. Первичные — это, прежде всего, семья, компании друзей, единомышленников; вторич­ные — все остальные. В эмиграции, особенно на первых порах, единст­венной первичной группой остается семья. И от того, как будут склады­ваться внутрисемейные отношения на новом месте, зависит многое для каждого эмигранта — и взрослого, и ребенка. По данным социально-психологических исследований, человек обычно склонен переносить восприятие своего состояния в первичной группе на восприятие других, более крупных социальных структур. Так, если человек остро ощущает неблагополучие взаимоотношений в своей семье, то он также проявляет тенденцию менее позитивно относиться и к обществу в целом. Можно сказать, что в подобных случаях имеет место своеобразная социально-психологическая иррадиация, по аналогии с явлением, известным в ме­дицине, когда болевое ощущение распространяется за пределы непосред­ственно пораженного участка тела или органа. Таким образом, благопри­ятный психологический климат семьи является необходимой основой адаптации эмигранта в новом обществе.

Многочисленные наблюдения говорят о том, что сложившиеся в се­мье взаимоотношения подвергаются серьезным испытаниям в условиях эмиграции. Порой происходит перераспределение семейных ролей, бо­лезненное для иных людей. Так, среди супругов новым лидером может оказаться тот, кто лучше знает язык страны пребывания, кто нашел срав­нительно хорошую работу. Конечно, умаление прежнего семейного ста­туса другого супруга затрудняет его адаптацию в новой среде. Тем более, что это нередко сочетается со страхом потери навсегда прежнего соци­ально-профессионального статуса. По мнению отдельных психологов, во избежание подобного рода травмирующих личность психических состоя­ний, необходимо формировать у людей установку на вероятность пони­жения социально-психологического статуса с первых же дней эмиграции. Тому, кто психологически готов к такой ситуации, легче в конце концов мобилизовать свои силы для достижения желанных целей.

С течением времени по мере того, как эмигрант все лучше знакомит­ся со страной, овладевает в достаточной степени ее языком и укрепляет свои профессиональные позиции, расширяется и круг его общения. Все чаще он вступает в неформальный контакт с представителями коренного населения, другими иностранцами. И здесь нередко обнаруживается ко­ренное социально-психологическое различие между людьми, воспитан­ными в разных социальных культурах.

Несколько лет назад в США вышла книга В. Лефевра — ученого, давно эмигрировавшего из СССР и известного в советский период свои­ми трудами по системотехнике. Автор на основе своих наблюдений пи­шет о том, к чему стремятся в споре люди, принадлежащие к разным культурам — американцы, с одной стороны, и советские, — с другой. Обнаружилось, что американцы направлены, прежде всего, на компро­мисс. Они стараются найти точки соприкосновения, готовы к уступкам, хотят найти взаимовыгодное для обеих сторон решение. Бывшие же со­ветские люди обычно нацелены в споре на победу. Они настойчиво доби­ваются полного разгрома своего противника, подчинения его своей логи­ке, своим представлениям о том, что такое хорошо и что такое плохо. Не без оснований можно сказать, что россияне в этом смысле очень похожи на бывших советских граждан. Категоричность, изначальная уверенность в своей правоте, нетерпимость к чужим мнениям, верованиям, обыча­ям— это стойкое наследие прошлого, характерное для современной постсоветской ментальности. И с таким багажом порой пытается влиться в новую жизнь немало эмигрантов из современной России. Отсюда выте­кает насущная социально-психологическая задача формирования толе­рантности, т. е. признания плюрализма как необходимого свойства обще­ственной жизни, согласия с той непреложной истиной, что взгляды и по­ведение других людей совсем не обязательно должны быть похожи на твои собственные. В арсенале социальных психологов имеются специ­альные тренинги, цель которых состоит в том, чтобы формировать терпимость по отношению к представителям других культур, их ценностям, верованиям и обычаям.

Итак, жизнь людей в условиях эмиграции порождает у них немало самых различных проблем, в том числе социально-психологических. С этими проблемами так или иначе связаны и все другие. Социальные пси­хологи сравнительно недавно обратились к изучению проблем эмиграции в ряде стран, включая и Германию. Следует отметить, что они занимают­ся не только научными исследованиями. Социальные психологи дают конкретные рекомендации организациям, имеющим дело с эмигрантами, проводят с ними групповые и индивидуальные занятия, консультации. Конечная цель этих усилий состоит в том, чтобы всемерно помочь лю­дям, оказавшимся в новых, во многом непривычных условиях жизни.