Р. Райхерт психологические особенности пожилых людей в условиях эмиграции в германии

Современная демографическая ситуация в Германии отражает общую тенденцию, характерную для развитых стран, — увеличение доли населе­ния старше 60 лет. В таких странах наблюдаются разнообразные демогра­фические последствия: увеличение средней продолжительности жизни всего населения, преобладание женщин среди лиц пожилого возраста, де­профессионализация (пожилые люди не участвуют в общей трудовой дея­тельности). Проявляются и две противоположные тенденции: с одной сто­роны — оздоровление (после выхода на пенсию, здоровье пенсионера за­метно улучшается), с другой стороны — одряхление: население старше 80 лет нуждается в активной поддержке.

Процесс адаптации эмигрантов пожилого возраста протекает в менее бла­гоприятных психологических условиях, поскольку возрастные кризисы усили­ваются кризисами адаптации к новой социокультурной среде. Об этом, в част­ности, свидетельствует количество обращений в службу «Телефона доверия». Так, по данным работы службы «Телефона доверия», за 2000 год обращения по геронтологическим аспектам составляют 12 % от общего числа обращений.

Вместе с тем, можно отметить дефицит научных данных о психоло­гических особенностях пожилого населения, который порождает необхо­димость углубленного исследования закономерностей процесса старения при резком изменении среды обитания, особенностей адаптации и психо­логического статуса пожилых эмигрантов.

Социально-психологические аспекты нашего подхода к изучению проблем пожилых эмигрантов, частично нашедших решение в нашей работе, можно раскрыть следующим образом: роль социального статуса пожилого человека и характера его связей с близким окружением; спосо­бы поддержания самоуважения и позитивной самооценки; личностные, ценностные, мотивационные кризисы в пожилом возрасте, смысложизненные ориентации пожилого человека; способы адаптации в старости и принципы психологической поддержки старых людей.

Среди активных аспектов изучения процесса старения находятся со­циально-психологические теории старения. Назовем некоторые из них.

Теория разъединения, освобождения - это одна из первых социаль­ных теорий старения, которая была предложена американскими психоло­гами Е. Камминзом и В. Генри. Согласно этой теории, старение есть не­избежное взаимное отдаление или разъединение, приводящее к сниже­нию взаимодействия между стареющей личностью и другими личностя­ми того же социума, т.е. процесс «социального ухода» означает исключе­ние старого человека из активной общественной деятельности, уход в себя, подготовки к смерти (Александрова, 1974).

Теория развития и непрерывности жизненного пути. Согласно ей, старость — это поле битвы за сохранение прежнего стиля жизни. Успеш­ное старение — адаптация к новым условиям с сохранением прежнего положения в обществе.

Теория маргиналъности — это грустный взгляд молодого поколения на стариков как ненужных обществу, бесполезных, утративших прежние способности, уверенность в себе, чувство социальной и психологической независимости. Старость — это пассивность, где идут только процессы обратного развития.

В результате такого понимания развития человека пожилой человек оказывается обладателем четырех «Д»: а) деменции (снижение познава­тельных функций) б) депрессии (с симптомами снижения энергетическо­го тонуса, интереса к жизни, чувства вины и др.); в) делирия (нарушение функции сознания, уменьшение остроты понимания окружающего); г) делюзивного состояния — устойчивые идеи бредового характера (Куле­шова, 1998).

Теория возрастной стратификации. Сторонники данной теории рас­сматривают общество как совокупность возрастных групп, определяют возрастные различия, помогают установить и объяснить характерные особенности различных поколений.

Теория социального статуса. Под социальным статусом понимается: пол (предписанный статус); профессия и положение, приобретенное в обществе (достигнутый статус); календарный возраст (возраст по паспор­ту).

Социальный статус пожилого человека согласно данной теории оп­ределяется его профессиональной активностью и интенсивностью дея­тельности по индивидуальным возможностям; переходом от профессио­нальной деятельности к общественной или политической; интересом вне предела трудовой деятельности; физической активностью по состоянию здоровья; условиями и образом жизни.

Теория социального долголетия. Условием социального долголетия являются: улучшение социальных условий жизни, жизнь, насыщенная творчеством и профессиональной активностью, социальный престиж, экономическая независимость. Творческая деятельность, как отмечает Е.Ф. Рыбалко, выступает в качестве фактора не только психологического, социального, но и биологического долголетия (Рыбалко, 1990).

Условием индивидуального долголетия являются биологические осо­бенности индивида, обусловленные как генетически, так и образом жиз­ни самого индивида. Многие геронтологи считают, что долгожительство человека наследственно запрограммировано.

Итак, старость — это заключительный этап человеческой жизни, ус­ловное начало которого связано с отходом человека от непосредственно­го участия в производственной жизни общества. Помимо прогрессирую­щего ослабления здоровья, упадка физических сил этот возрастной пери­од характеризуется собственно психологическими изменениями, как, на­пример, интеллектуальный и эмоциональный «уход» во внутренний мир, в переживания, связанные с оценкой и осмыслением прожитой жизни.

Неправомерно, однако, связывать с периодом старения только рег­рессивные моменты, оно может рассматриваться и как период развития, как высший уровень личностной интеграции. Известны факты высокой творческой активности и продуктивности ученых, представителей искус­ства и других профессий не только в пожилом, но и в старческом возрас­те. Очень многое зависит от того, как прошел человек предшествующие периоды развития. Если главнейшие задачи предшествующих возрастных этапов не были реализованы, старость сопровождается разочарованием и ощущением бесполезности прожитой жизни, отчаянием, ухудшением самооценки личности. Поэтому очень важно создание условий для ак­тивной полноценной жизни в пожилом и преклонном возрасте, необхо­дима разработка принципов и способов психологической помощи и под­держки этих людей.

Самооценка и самоуважение личности могут выступать как факторы процесса адаптации. В процессе деятельности самого человека происхо­дит накопление опыта, самореализация личности, повышение ее само­уважения. Чем менее зрелой является личность, тем слабее она ощущает собственную идентичность, определенность, целостность. Р. Берне отме­чал, что люди с высокой самооценкой в большинстве случаев оценивали свой опыт таким образом, что это помогало им сохранить позитивное представление о себе даже в поздней старости.

И, наоборот, люди с низкой самооценкой так реагировали на ту или иную неудачу, что это затрудняло улучшение их Я-концепции, мешало процессу адаптации в новых условиях жизни (Берне, 1986).

Исследования людей пожилого возраста показали, что общая тональ­ность и эмоциональная окрашенность мира и самоощущения с возрастом меняются. Люди старших возрастов (это характерно особенно для муж­чин) значительно чаще, чем молодежь, склонны считать свои личные и социальные проблемы неразрешимыми, находящимися за пределами их собственной или вообще человеческой власти, склонны к пассивному подчинению судьбе. В этой установке отражается усталость, упадок сил, укорочение субъективной временной перспективы.

Временная перспектива пожилых людей также индивидуально из­менчива. Сравнение образов времени пожилых и более молодых людей показывает, что ближе к старости время кажется, с одной стороны, более быстро текущим, а с другой — менее «деловым», менее заполненным разнообразными событиями. При этом люди, активно участвующие в жизни, уделяют больше внимания будущему, а пассивные, отличающие­ся преобладающей реакцией ухода, — прошлому. В целом самооценка пожилого человека находится в среднем диапазоне. Особенность заклю­чается в том, что пожилой человек переключается на мир прошлого и дает оценку не Я-настоящему, а Я-прошлому. Эта позиция лишает его перспективы роста, будущности. Личность, у которой нет перспективы будущего (оно — пустое, не заполненное планами, целями, позитивными отношениями), становится психически старой (Кожина, 1998).

Настойчивость в достижении поставленных целей является одним из источников самоуважения, уверенности в себе. Человек с высоким само­уважением более самостоятелен, менее внушаем. Постоянное желание познать новое, стремление к встречам, беседам, общению с окружающим миром, интерес к овладению новыми видами деятельности, сохранение своего внутреннего мира, расширение диапазона сфер интересов — усло­вия повышения самооценки, самоуважения в пожилом возрасте. Само­развитие является источником долголетия человека, долголетия активно­го, не только физического, но и общественного и социального. Как неод­нократно подтверждалось экспериментальными данными, постоянное стремление к саморазвитию, активная «интеллектуальная жизнь» замед­ляют процессы старения. В. Сатир подчеркивает: «Ощущая свою собственную высокую ценность, человек способен видеть, принимать и ува­жать высокую ценность других людей. Тот, кто любим, открыт для ново­го» (Сатир, 1992). Пожилой человек с высокой самооценкой оптимисти­чески смотрит в будущее, с уважением и любовью относится к молодому поколению, адекватно оценивает свою прожитую жизнь. В лонгитюдных исследованиях американского профессора У. Шая, изучавшего людей на протяжении 35 лет с определенными интервалами, выявлено 4 фактора, способствующих быстрому старению, которое может быть метафориче­ски названо «сокращением жизненного расписания». Среди них важное место занимают низкая удовлетворенность жизненными достижениями и снижение гибкости личностного стиля. Удовлетворенность жизненными достижениями невозможна без глубокого ощущения смысла жизни. Про­тивостоит старению смысловая наполненность бытия, высокие человече­ские ценности (Шай, 1998).

А. Маслоу рассматривал смысл жизни как стремление к достижению самоактуализации. Он считал, что люди заинтересованы в поисках лич­ностных целей, и это делает их жизнь значительной и осмысленной. «Мы начинаем понимать, что состояние бытия вне системы ценностей являет­ся психопатогенным. Человеческому существу, чтобы жить и постигать жизнь, необходимы система координат, философия жизни, религия (или заменитель религии), причем они нужны ему почти в той же мере, что и солнечный свет, кальций или любовь... Болезни, источником которых является отсутствие ценностей, называются по-разному — «утрата радо­стей жизни», «моральное разложение», апатия, аморальность, безнадеж­ность, цинизм и т.п. — и вполне могут превратиться в болезни физиче­ские» (Маслоу, 1997: 250).

Д.А. Леонтьев считает, что источниками смыслов, определяющими, что для человека значимо, а что нет, являются потребности и личностные ценности человека.

Эти смыслы индивидуальны, что вытекает не только из несовпадения потребностей и ценностей разных людей, но и из своеобразия индивиду­альных путей их реализации.

С психологической точки зрения, главным является насыщенность повседневной жизни реальным смыслом. К.А. Альбуханова-Славская отмечает, что смыслообразование — это личностная тенденция к инди­видуализации, к способности переживать жизнь и видеть смыслы ситуа­ций, переживаний, отношений.

По выстраиванию иерархии ценностей выделяют различные типы. Тип, наиболее устойчивый к социальным изменениям, — вектор ценно­стей, направленный на семью, профессию. Если он теряет основные направления, то теряется и смысл жизни. Если удается их интегрировать, то этот тип людей обладает большей пластичностью, жизненной маневрен­ностью. При потере одних ценностей идет опора на другие.

Важнейшими критериями удовлетворенности жизнью выступают трудовая и семейная жизнь. На разных стадиях жизненного пути их соот­ношения меняются. Самая низкая удовлетворенность смыслом своей жизни характеризует людей моложе 25 лет, что, очевидно, связано с трудностями взросления, вхождения в самостоятельную жизнь. Между 25-30 годами эти трудности преодолеваются, собственная жизнь кажется людям максимально осмысленной и наполненной. После 30 лет у челове­ка возникают новые противоречия: первые жизненные успехи и ожида­ния уже позади, труд, быт становятся привычными — в результате про­исходит новое снижение чувств осмысленности и полноты жизни. После 50 лет, когда накопленный опыт позволяет реалистичнее оценить соот­ношение ожидаемого и достигнутого, люди начинают подводить некото­рые итоги своего жизненного пути (Кожина, 1998).

Позитивным итогом этого анализа оказывается чувство мудрости, ощущение полноценности и разумно прожитой жизни, спокойное отно­шение к смерти. В противном случае прожитая жизнь воспринимается как череда ошибок, нереализованных возможностей, возникает чувство сожаления о том, что жизнь нельзя начать с начала; все это усиливает страх смерти и ускоряет процесс старения.

Адаптация к новой среде пожилых людей имеет общие и особенные черты.

Общие принципы психологической поддержки пожилых людей ис­ходят из того, что процесс адаптации человека к изменениям происходит на протяжении всей жизни и носит сложный характер. Психологи выде­ляют 4 периода в адаптации человека к новой ситуации: кризис новизны, кризис погружения, кризис принятия, кризис возвращения.

1. Кризис новизны. В кризисе новизны люди стремятся сохранить свои отношения, и обычно они либо сначала отрицают изменения, либо отчаянно ищут что-либо знакомое, чтобы удержаться. Когда способность управлять изменениями находится под угрозой, возникает эмоциональная реакция беспокойства. Кризис новизны соответствует «культурному шоку» — термину, впервые популяризированному антропологом К. Обергом в 1955 г., который предполагал, что усиливается беспокойство, возникающее из-за потери всех знакомых для человека стимулов. Во время кризиса но­визны возможно значительное нарушение обычных способов поведения. Люди, переживающие этот кризис, ищут способы контроля за тревогой, провоцируемой новой ситуацией. Кризис новизны может переживаться и амбивалентно, т. е. не только с отрицательными эмоциями, но и положи­тельными. Например, только что уволенный или разведенный человек «ув­лекается вновь обретенной свободой во времени и пространстве».

2. Кризис погружения. Он отражает понимание степени потерь — и реальных, и воображаемых — в новой ситуации. Он сопровождается ощущением безнадежности и беспомощности, страха, депрессией. Поте­ря надежд, степень депрессии и тревоги являются показателем несоот­ветствия реальности ожиданиям в новой ситуации. Чем более похожа новая жизненная ситуация на то, что планировалось и предвиделось, тем меньше переживание «потери». Кризис погружения включает понимание изменившейся модели отношений.

3. Кризис принятия отражает достижения нового ощущения себя с реструктуризацией эмоций и отношений. Для большинства людей она представляет новое равновесие.

4. Кризис возвращения возникает только тогда, когда ситуация име­ет явное время окончания, такое как завершение ограниченных во време­ни учебы или работы. Появляется возможность предвидения и планиро­вания следующей жизненной ситуации.

Процесс адаптации в Германии эмигрантов из бывшего СССР не­сколько отличается от описанного выше процесса. Так, по данным Н.С. Хрусталевой, у русскоязычных эмигрантов существует 5 стадий адаптации; они названы ею соответственно таким образом; эйфориче-ская, туристическая, ориентационная, депрессивная, деятельная. Ею вы­делены фазы психологической адаптации в процессе интеграции эмиг­рантов (Хрусталева, Новиков, 1995).

Эйфорическая фаза. На этой фазе у эмигрантов задействована лишь эмоциональная сфера психики, не происходит каких-либо изменений ак­тивности личности в поведении, стратегии, не меняются планы, цели, зада­чи и режим деятельности. Созерцательно-пассивное поведение длится от нескольких дней до нескольких месяцев, в зависимости от индивидуально-типологических особенностей личности эмигранта и его возраста.

Туристическая фаза связана с когнитивным и эмоциональным фак­торами, когда начинает приобретаться самая необходимая информация о внешней стороне жизни нового общества.

Ориентационная фаза связана с когнитивным, эмоциональным и по­веденческим факторами, когда эмигрант вынужден разбираться с внеш­ним и внутренним устройством нового общества. На этой стадии проис­ходит постоянное преодоление стресса, вызываемого необходимостью решать разнообразные ситуации разрыва между желаемым и действи­тельным.

Депрессивная фаза. Она наступает как реакция на длительное дейст­вие психотравмирующих факторов: потеря привычного социального и профессионального статуса, деформация концепции собственного буду­щего, неудовлетворенность самореализацией и др., что сопровождается ностальгией, чувством разлуки. Все это может закончиться предневротическим и невротическим состоянием.

Стабилизационная или деятельная фаза характеризуется преодоле­нием депрессивной фазы, что зависит, в первую очередь, от степени ак­тивности личности и ее социальной адаптированности. Переход от депрессивной стадии в стабилизационную требует изменения направленно­сти личности, ее жизненных целей.

В эти периоды происходит определение формы адаптивного поведе­ния, выбор «стратегии адаптации», которую условно можно разделить на «активную» и «пассивную». Пассивная стратегия адаптации центрирова­на на биологическом сохранении человеком самого себя, она лишает че­ловека потенциала саморазвития, самореализации. В основе активной стратегии лежит реалистическое отношение к жизни, понимание неодно­значности происходящего, способность видеть негативные и положи­тельные стороны действительности, адекватно их оценивать. Установле­но, что степень выраженности культурного шока и продолжительность межкультурной адаптации определяются рядом факторов, в том числе и возрастными различиями.

Образование также влияет на степень адаптации: чем оно выше, тем меньше проявляются симптомы культурного шока. Следует также отме­тить такие факторы, как особенности страны пребывания и культуры, к которой принадлежит эмигрант, его жизненный опыт, менталитет. Из­вестно, что для личностей, находящихся в состоянии «маргинального конфликта», характерны некоторые психологические особенности.

Особенность протекания адаптационных процессов у лиц пожилого и старческого возраста осложняется тем, как отмечает Н.С. Хрусталева, что они не способны в силу инволюционных сдвигов в нейродинамических функциях организма к быстрому изменению условно-рефлекторных и ассоциативных связей; отмечается постоянная актуализация в их созна­нии прошлого мира их жизни, что приводит к целому ряду психосомати­ческих нарушений (Хрусталева, 1996).

Ссылка на здоровье, концентрация своих мыслей на болезнях усилива­ет у пожилого человека неуверенность в себе, замкнутость, депрессию, одиночество, беспомощность. Что может противостоять этим тенденциям?

В. Франкл замечает: «Все люди преклонного возраста в состоянии вернуться к полнокровной жизни и справиться с подкрадывающейся депрессией, и это ни в малейшей степени не зависит от того, имеют ли они оплачиваемую работу или занимаются общественно-полезной деятельно­стью, главное — нужно сильное желание быть для кого-то или для чего-то нужным. Сумел ли человек, несмотря на свой возраст, сохранить тягу к радостной наполненной событиями жизни, ибо душа обязана трудиться и ДЕНЬ и НОЧЬ» (Франкл, 2000).

Постоянное желание узнать новое, стремление к встречам, беседам, интерес к овладению новыми видами деятельности, посещение много­численных клубов, специальных университетов для людей пожилого воз­раста, общественно-полезная работа — все это делает жизнь интересной и позволяет оптимистически смотреть на жизнь, на свой возраст, откры­вает путь к долголетию в условиях эмиграции.

Итак, факторами, замедляющими процесс старения и обеспечиваю­щими разрешение кризисов старости, являются все виды физической, интеллектуальной и социальной активности пожилого человека, здоро­вый образ жизни, полноценный круг общения, одаренность, удовлетво­ренность достижениями жизни, уровень образования.

«Телефон доверия» может выступить как одна из форм психологи­ческой поддержки пожилых людей. Остановимся на особенностях и спе­цифике такого рода помощи, которая требует от консультанта особых психологических знаний и умений. Телефонная помощь для людей, на­ходящихся в состоянии психологического кризиса, возникла полвека на­зад и развилась в обширную сеть организаций и объединений служб не­отложной помощи по телефону (Франкл, 2000). Телефонное консульти­рование занимает важное место в психологической практике, интегрируя в своей деятельности современные знания и подходы прикладной психо­логии, различных направлений психотерапии и социальной работы.

Особенности деятельности телефонной службы — анонимность и до­верительность. Клиент не обязан называть себя или сообщать о месте своего нахождения. Это дает ему возможность свободно говорить о лич­ных проблемах и сложных ситуациях, на которые он может взглянуть со стороны; важна доступность в любое время дня и ночи. Иногда консуль­тант — это единственный человек, к кому еще можно обратиться. Друзь­ям, родственникам, если они и есть, это может быть не интересно, или у них слишком много собственных проблем, они могут не испытывать со­чувствия к говорящему, или же не способны слушать, не критикуя или не давая советов.

Важна установка немедленного контакта, так как невозможно подгото­виться к беседе (каждое обращение является неожиданным, своеобразным и отличается по интенсивности и остроте, проблематике от предыдущего).

Отсутствие жестких временных рамок контакта, подведение достигнутого результата проводится с обоюдного желания клиента и консультанта. Акту­альной проблемой для консультанта является проблема регуляции собствен­ного состояния открытости, готовности принять клиента.

Общение по телефону доверия требует от консультанта жизненной определенности, знания психологии, опыта, а также знаний голосовых интонаций, помогающих понять клиента. В его советах, обращениях должна чувствоваться доброта, честность, бескорыстность и сострадание, но ни в коем случае не следует допускать проявления жалости, следует выражать интерес, сочувствие, доброжелательство. Важно быстро опре­делить, в чем заключаются объективные трудности клиента, а что являет­ся результатом субъективных переживаний. Необходимо умение иденти­фицировать глубинные проблемы, отделить их от текущих событий, а затем сконцентрироваться на актуальной проблеме, работать только с ней. Одной из важных тактик телефонной помощи является помощь кли­енту в раскрытии своих чувств. Работник телефонной службы доверия развивает способность человека интерпретировать и оценивать события, способствует ощущению контроля, которое уменьшает беспокойство.

Итак, в кризисный период для обратившегося за помощью человека целью консультанта является помощь индивиду в рассмотрении ситуации в перспективе, в уменьшении чувства изоляции и беспомощности, кото­рые тот, возможно, испытывает.

В нашей работе мы пытались выявить, насколько проживание пожи­лых людей в новой социокультурной среде осложняется общевозрастной тенденцией развития личности. Для этого мы провели сравнительный анализ психологических проблем пожилых людей Германии (эмигранты) и России, их нейротизма, уровня притязаний и самооценки, а также смысложизненных ориентации.

Были использованы следующие методы исследования: А) Личностный опросник Г. Айзенка - для исследования уровня нейротизма пожилых людей (измерение нейротизма, экстроверсииинтроверсии и искренности).

Б) Модифицированный вариант методики самооценки Дембо-Рубинштейн. Уровень самооценки в настоящем служил косвенным показате­лем принятия себя и своего положения в новой ситуации. Величина рас­хождения между Я-реальным и Я-идеальным позволило судить об уровне чувства «личностной недостаточности», что также могло служить пока­зателем «глубины дезадаптации».

Опрашиваемому предлагалось на листе белой бумаги с изображением 9 линий оценить развитие у себя качеств-состояний сейчас (самооценка) и при каком уровне этих качеств был бы он удовлетворен собой или по­чувствовал гордость за себя (уровень притязаний). Оценивались 9 свойств: здоровье, способность, характер, счастье, общая оценка себя, внешность, уверенность в себе, удовлетворенность отношениями с ок­ружающими, будущее. Для верификации графических отметок с испы­туемым проводилась беседа по выяснению критериев оценки собствен­ных качеств и состояния человека, особенно, когда наблюдались сильное возбуждение, растерянность, отказ выполнять работу, стремление зада­вать вопросы и т.д.

Выраженное расхождение реальной самооценки (СО) и уровня при­тязания (УП) сигнализирует о неполном удовлетворении своим настоя­щим, стремлении добиться большего.

В) Тест «Осмысленность жизни» О. Крамбо и Л. Махолика в моди­фикации Д.А. Леонтьева. Тест содержит 5 шкал: цель жизни, процесс или интерес к жизни, результативность или удовлетворенность жизни, локус контроля Я (Я-хозяин жизни), управляемость жизни; определяется пока­затель осмысленности жизни.

Г) Метод нестандартизированного интервью. Этот метод приме­нялся для выявления психологических проблем пожилого эмигранта. Ис­следование проводилось в два этапа. На первом этапе мы в результате свободного интервью с эмигрантами выделили 65 аспектов различного рода проблем. На втором этапе в результате качественного анализа про­блемы были сгруппированы в блоки, которые были обозначены следую­щим образом: события в семье, события в стране и мире, оторванность от общества, чувства одиночества, ностальгия, спады и подъемы настрое­ния, неуверенность в себе, беспокойство по поводу общего состояния и психического здоровья.

В качестве объекта исследования выступили пожилые эмигранты четвертой волны эмиграции, т. е. добровольные эмигранты, со стажем эмиграции от 4 до 8 лет, в возрасте 51-78 лет. Сравнивались между со­бою три возрастные группы пожилых эмигрантов 51-60 лет, 63-69 и 71-78 лет. Количественный состав — 25 человек.

Общий средний возраст — 65 лет. Средний возраст женщин — 62 го­да, мужчин — 70 лет, средний стаж эмиграции — 7 лет.

Для сравнительного анализа была взята группа русских пожилых лю­дей из 3 работ отечественных психологов. Также мы исследовали группу обучающихся-эмигрантов Германии (18 чел.) в возрасте от 26-50 лет со стажем эмиграции от 3-12 лет.

Перейдем к рассмотрению полученных эмпирических материалов.

Нейротизм

Результаты сравнительного анализа экстраверсии, нейротизма и ис­кренности в группах пожилых людей Германии и России показали, что пожилые люди Германии имеют менее выраженную интраверсию, менее замкнуты в себе, но более выраженный уровень нейротизма и неискрен­ности ответов, что позволяет предполагать состояние неуверенности в себе, невротическое погружение в прошлые воспоминания, где они чув­ствуют себя комфортно. Высокий уровень нейротизма обнаружен не у самых пожилых эмигрантов, а в средней возрастной группе из трех об­следованных категорий.

Пожилые эмигранты в возрасте 51-69 лет имеют высокий и очень высокий уровень нейротизма, это позволяет говорить о состоянии их психического дискомфорта, усиления отрицательного влияния возрас­тных кризисов развития личности на адаптацию к новым условиям жиз­ни. Наличие менее выраженного нейротизма в группе 72-78 лет можно рассматривать как следствие снижения общей социальной активности и сокращения социальных связей. Возможно также, что в старшей возрас­тной группе процессы адаптации протекали более благополучно, и об­стоятельства сложились для них наиболее благоприятно. Нет различий в уровне нейротизма у мужчин и женщин, следовательно, преимуществен­ные причины развития психической, физической и эмоциональной неста­бильности у эмигрантов лежат в социальной сфере.

Самооценка и уровень притязаний

Результаты сравнительного анализа уровня самооценки и притязания в группах пожилых людей Германии, России и обучающихся эмигрантов показали низкую самооценку по всем шкалам у пожилых эмигрантов. У пожилых россиян самооценка в среднем в полтора раза выше, чем у эмигрантов из России. Исследуя разницу между уровнем притязания и самооценки в группах, мы отметили большое расхождение между реаль­ной и идеальной самооценкой у пожилых эмигрантов. Особенно можно выделить низкие показатели в оценке своего здоровья, счастья, будущего, а это сигнализирует о неполном удовлетворении своим настоящим, не­адекватной оценке ситуации.

За этим могут скрываться два разных психологических явления: под­линная неуверенность в себе в условиях эмиграции, т. е. отношение к себе как уже не способному ни к чему, неумелому, больному, зависимо­му от других; или «защитная» реакция по типу «выученная беспомощ­ность», которая позволяет не прилагать никаких усилий к изменению своей ситуации. Большие расхождения между самооценкой и уровнем притязания подтверждают высокое развитие психологической защиты у эмигрантов, которая выступает как наиболее доступный и легкий способ адаптации.

Результаты исследования самооценки у мужчин и женщин показали наиболее значимые расхождения самооценки здоровья, ума, удовлетво­ренности отношениями и будущим. Низкую самооценку этих свойств у мужчин можно рассматривать как следствие большей самокритичности в условиях эмиграции; самооценка характера у мужчин выше, чем у жен­щин; очевидно, сказывается влияние социальных стереотипов.

Уровень самооценки в трех возрастных группах различается. В пер­вых двух группах (51-69 лет) ведущее значение приобретает «удовлетво­ренность в области социальных отношений»; в третьей группе самых пожилых людей (72-78 лет) самооценка свойств «характер» и «умение» выше, чем в других группах, что говорит о стремлении полагаться на се­бя, но низкая оценка свойств «счастье» и «будущее» говорит о возмож­ной депрессии, либо о более трезвой оценке своей ситуации.

Смысложизненные ориентации

Проводя сравнительный анализ пожилых людей Германии (эмигран­ты) и России, мы установили низкие показатели осмысленности жизни у пожилых эмигрантов. Наибольшие различия наблюдаются между изу­ченными группами в двух первых показателях: цель жизни и процесс жизни, т.е. пожилой эмигрант менее целеустремлен, жизнь не насыщена эмоционально. Таким образом, пожилые эмигранты в сравнении с пожи­лыми россиянами, будучи лучше социально обеспеченными, теряют сти­мул к активизации деятельности вне трудовой сферы.

Исследуя смысложизненные ориентации мы отметили, что мужчины ориентированы на будущее, целеустремленны, но при этом недовольны своей настоящей жизнью, не верят в свои силы. Женщины воспринимают жизнь в условиях эмиграции более интересной, эмоционально насыщен­ной и наполненной смыслом, но также слабо верят в свои силы. Таким образом, процесс адаптации у пожилых женщин и мужчин протекает с некоторыми отличиями.

Смысложизненные ориентации в разных возрастных группах

Результаты исследования говорят о разных механизмах осмысленно­сти жизни пожилых эмигрантов. Возрастная специфика характеризуется тем, что первая возрастная группа (51-60 лет) видит смысл жизни в бу­дущем. Человек этого возраста переживает сам процесс актуальной жиз­ни как интересный, эмоционально насыщенный, наполненный смыслом, для них характерным является знание целей существования, они убежде­ны в том, что человек способен построить свою жизнь в соответствии со своими целями и задачами. Средняя группа (возраст 63-69 лет) видит смысл в прошлом, она высоко оценивает пройденный отрезок жизни. Прошлое придает смысл их жизни, одновременно они убеждены в том, что человеку дано контролировать свою жизнь и свободно принимать решение. Третья группа (71-78 лет) видит смысл жизни в настоящем, что означает осознанность своих смысложизненных ориентации и опреде­ленную удовлетворенность достижениями жизни.

Частные проблемы; обращение в службу доверия

Исследуя частные проблемы пожилых эмигрантов, мы отметили, что наибольшее количество проблем возникает в возрастных группах 51-69 лет, как наиболее вовлеченных в процесс адаптации. В возрастной группе 72-78 лет — снижение активности влечет за собой уменьшение проблем и переключение на проблемы здоровья.

Психологический анализ работы службы «Телефон доверия» показал, что наибольшее количество обращений наблюдалось в возрастной группе 51-60 лет, где люди наиболее активны и устремлены на лучшее будущее.

Число обращений на «Телефон доверия» за 2000 г. распределилось следующим образом:

До 50 лет—69%, 51-60 лет — 23%, 61-70 лет—7%; 71 и старше — 1 %.

Данные корреляционного анализа дополняют полученную картину.

Во всех трех возрастных группах наблюдается специфическая струк­тура связей. Это означает, что адаптация каждой возрастной группы име­ет свои особые акценты.

Корреляционный анализ возрастной группы 51-60 лет показал, что в центре корреляционной плеяды находится локус контроля Я (Я-хозяин соб­ственной жизни) как наиболее значимый показатель развития личности. Об­разование отрицательно коррелирует со шкалой «Локус контроля Я» и с оценкой своего характера, что означает: чем выше образование пожилого эмигранта, тем меньше он может себя реализовать в условиях Германии, применить свои знания, способности, тем ниже его самооценка, что ведет в свою очередь к увеличению неуверенности в себе. Нейротизм увеличивает­ся, если не достигаются цели, сдает психическое здоровье, теряется смысл жизни и способность управлять ее ходом (локус контроля).

В центре корреляционной плеяды возрастной группы 63-69 лет лежит цель, что указывает на важность для данной группы переосмысления своей жизни в условиях эмиграции, постановке новых целей, которые должны дать жизни новую осмысленность. Стаж эмиграции положительно связан со шка­лами «Процесс», «Локус контроля», «Цель», «Нейротизм». Именно в этой возрастной группе обнаружено: чем больше стаж эмиграции, тем меньше чувство одиночества и ностальгии, тем выше самооценка.

В центре корреляционной плеяды возрастной группы 72-78 лет лежит осмысленность жизни и результативность или удовлетворенность самореализацией. Это можно считать проявлением мудрости.

Таким образом, результаты исследования показали, что процесс адаптации эмигрантов пожилого возраста протекает в менее благоприят­ных психологических условиях, поскольку возрастные кризисы усилива­ются кризисами адаптации к новой социокультурной среде и осложняют­ся общевозрастной тенденцией развития личности.

Проведенное исследование позволяет дать следующие рекомендации: це­лесообразно продолжить изучение психологических особенностей личности пожилого эмигранта и расширить возрастные группы обследуемых людей.

Психокоррекционная работа в этой области должна быть направлена: 1) на смягчение установки на настоящее, развитие перспективы будуще­го, повышение социальной активности, что позволит повысить уровень самооценки, снизить уровень нейротизма, переосмыслить свою жизнь и благоприятно скажется на успешной интеграции личности; 2) на развитие службы доверия с учетом возрастной специфики; желательно открытие в местах компактного проживания русскоязычного населения домов пре­старелых и организация оказания помощи на дому престарелым и боль­ным людям. Эти задачи могут выполнить подготовленные квалифициро­ванные психологи из числа русскоязычного населения, проживающего в Германии.