27. Притча о милосердном самарянине

(Лк. 10:25-37)

Притчу эту передает только один св. Лука как ответ Господа на вопрос искушавшего, т.е. желавшего уловить Его в слове, книжника: «Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную ?» Господь заставляет лукавого законника самого дать ответ словами Второзакония (6:5) и книги Левит (19:18)о любви к Богу и ближним. Указав законнику на требования зако­на, Господь хотел тем заставить его глубже вникнуть в силу и значение этих требований и понять, как далеко законник отстоит от исполнения их. Законник, видимо, почувствовал это, почему и сказано, что он, «желая оправдать себя», спросил: «А кто мой ближний?» — т.е.хотелпоказать, что если он и не исполняет требований закона как должно, то по причине неопределенности этих требований, так как неясно, например, кого сле­дует понимать под «ближним». В ответ Господь рассказал чудную притчу о человеке, «который попался разбойникам» и мимо которого прошли и священник и левит, но пожалел которого только самарянин — человек ненавистный для иудеев и презираемый ими. Этот самарянин лучше священника и левита понимал, что для исполнения заловеди о мило­сердии нет различия между людьми: все в этом отношении равны для нас, все — ближние нам. Как мы видим, притча эта не вполне соответ­ствует вопросу законника. Законник спрашивал: «Кто есть мой ближ­ний ?», а притча изображает, как и кто из всех троих, видевших несчаст­ного, сделался ближним для него. Притча, следовательно, учит не тому, кого надо считать ближним, а как самому делаться ближним для каж­дого человека, нуждающегося в милосердии. Различие между вопро­сом книжника и ответом Господа имеет большое значение потому, что в Ветхом Завете ради ограждения избранного народа Божия от дурных влияний устанавливались различия между окружающими людьми, и «ближними» для еврея считались только его соотечественники и еди­новерцы. Новозаветный нравственный закон отменяет все эти разли­чия и учит уже всеобъемлющей евангельской любви ко всем людям. Законник спрашивал: «Кто мой ближний?» — как бы опасаясь возлю­бить людей, которых он любить не должен. Господь же поучает его, что должно самому сделаться ближним тому, кто в нем нуждается: не на людей должно смотреть, а на свое собственное сердце, чтобы не было в нем холодности жреца и левита, а было милосердие самарянина. Если будешь рассудком различать между ближними и неближними, то не избежишь жестокой холодности к людям и равнодушия к несчастным, нуждающимся в твоей помощи, как прошли мимо самарянина, лежаще­го на дороге, и священник и левит, хотя он как иудей был им ближний. Милосердие — условие наследования жизни вечной.

28. Господь иисус христос в доме марфы и марии

(Лк. 10:38-42)

«Некое селение», в которое вошел Иисус, по-видимому Вифания, селе­ние, расположенное на одном из склонов горы Елеонской вблизи Иеруса­лима. В Марфе и Марии, которые приняли Господа, легко узнать сестер любимого Господом Лазаря, о воскрешении коего повествует св. ев. Иоанн в 11 главе. Обе они являются здесь с теми же качествами, какие описаны у св. Иоанна: Марфа отличалась живым подвижным характе­ром, Мария — тихой глубокой чувствительностью. Приняв Господа, Марфа начала суетиться с приготовлением угощения; Мария же села у ног Иисуса и слушала Его. Видя, как ей трудно справиться одной, Мар­фа обратилась к Господу как будто с упреком, из которого ясно видны дружеские отношения Господа к ее семье: «Господи, или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помог­ла мне». Оправдывая Марию, Господь ответил Марфе с таким же дру­жеским упреком: «Марфа, Марфа, ты заботишься и суетишься о мно­гом; а одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее ». Смысл этого упрека тот, что усердие Марфы направ­лено на скоропреходящую суету, без которой можно обойтись, а Мария избрала то, что единственно нужно для человека, — внимание Боже­ственному учению Христову и исследование ему. То, что Мария приоб­ретает, слушая Господа, никогда не отымется от нее. Этот евангельский отрывок читается на литургии почти во все дни Богородичных праздни­ков, так как образ Марии является как бы символом Пресвятой Девы Марии, также избравшей «благую часть». К этому отрывку присоединя­ются еще стихи 27-28 11 главы, где прямо прославляется Матерь Божия и вновь ублажаются «слышащие слово Божие и хранящие его».