Глава 9 клоун джи‑джи

– Она отличается от тюремной камеры, – сказал Уинстон.

Его комната была несколько более просторна, чем комната Джейми. В ней стояли настоящая кровать и шкафы, заполненные разными безделушками и коллекциями, главным образом пазлами для времяпрепровождения. В аквариуме у окна плавала золотая рыбка, две ручные мышки бегали в клетке.

– Фрэнк и Саймон, – пояснил Уинстон, запуская руку в клетку, доставая одну из белых мышей и держа ее своими шишковатыми старческими руками. – У рыбки пока нет имени, но я и не могу вообразить, чтобы у нее было имя. Все же здесь должна находиться какая‑то приличная компания. Это Джейми, – сказал он мышке, поглаживая ее одним пальцем, в то время как та втягивала носиком воздух. Затем Уинстон бережно посадил мышку снова в клетку.

На столике у кровати стояло черно‑белое фото женщины, державшей на руках младенца. Судя по одежде, снимок был сделан до начала XX века. Уинстон проследил за взглядом Джейми.

– Жена и дочь. М‑да… точнее, это не они, – сказал он, нервно скребя затылок. – Не было возможности взять с собой фото, когда меня доставили сюда. Это я нашел на Аллее интермедий. Оно напоминает мне, что у меня были жена и дочь. Обе давно умерли к настоящему времени.

Джейми кивнул, сделав тайное заключение, что старик безвреден, но не совсем в уме. На полу лежали газеты, некоторые под ламинатом, чтобы лучше сохранились. Джейми прочел дату газеты, лежащей рядом с ним: 9 октября 1949 года.

– Собираете старые газеты? – спросил он.

– Никоим образом. Я собираю газеты в день, когда они напечатаны, – сказал Уинстон. – Один из способов знать о том, что происходит на самом деле, состоит в этом. Я сохраняю некоторые из них, это похоже на ведение журнала.

– Где вы их достаете?

– Ну, иногда нас посылают в командировки в реальный мир. Отсюда мы привыкли видеть, что он изменяется очень быстро, юный Джейми. Например, понимаешь, нас посылают принести что‑нибудь для босса.

«Они привыкли? – подумал Джейми. – Не думаю. Ты можешь „раскрасить“ меня для каких бы то ни было целей, но я все равно использую свои десять минут свободного времени на поиски главных ворот и бегства к черту на кулички, независимо от того, что считает прорицательница. Почему такой замысел не приходил тебе в голову, старик, совершенно не могу понять».

Уинстон порылся на верхней полке шкафа, не замечая, что ворчливо бормочет что‑то себе под нос.

– А, вот она, – сказал он, вытаскивая маленькую пластмассовую ванночку и садясь на кровать. – Эффект довольно сильный и, что немаловажно, быстрый. Ты будешь чувствовать некоторую неуверенность, я думаю, по крайней мере первые два года. Полагаю, требуется время… привыкнуть. Вероятнее всего, совсем другой человек выйдет из этой двери по сравнению с тем, кто вошел в нее несколько минут назад. – Уинстон вздохнул. – Давай закончим с этим. Закрой глаза.

Джейми закрыл глаза. Уинстон сунул руку в ванночку, и Джейми почувствовал, как прохладная масса краски покрывает его щеки, нос, лоб и подбородок. По запаху она напоминала неприятную смесь солнцезащитного крема и бензина.

– Сделано, – сказал Уинстон, приставив Джейми красный пластмассовый нос.

Джейми открыл глаза:

– Я не чувствую разницы.

– Посмотри на себя в зеркало. Там, на столике, рядом с дверью.

Джейми нашел ручное зеркальце и стал всматриваться в свое отражение, в толстый слой белой масляной краски на лице. Сразу он не почувствовал разницы. Затем у него появилось ощущение, будто в его животе копошатся пальцы и тыкают его изнутри. Мышцы на ногах напрягались, как тугие пружины. Кровь прихлынула к голове, заставляя лицо испытывать покалывание от жары, в глазах плясали маленькие белые крапинки. Мозг застопорился, словно поток мыслей прервался, как аудиопленка, поставленная на паузу… Когда же включили «Пуск», мысли были уже не свои.

Уинстон, сидя на кровати, попросил:

– Не передашь мне зеркало?

Джи‑Джи повернулся. Ему показалось, будто он очнулся ото сна. Он сделал шаг в направлении кровати.

– Хочешь зеркало, Уинстон? – спросил он преувеличенно дружелюбным голосом. – Могу дать тебе зеркало, Уинстон.

– Давай, – согласился Уинстон, глядя настороженным взглядом.

Джи‑Джи подержал зеркало на ладони и бросил его Уинстону. Не долетев до старика, оно упало на пол и разбилось. Джейми остановил взгляд на осколках, хитро посмотрел на Уинстона, прикидывая, стоит ли ударить старика, затем повернулся и выбежал из комнаты, притопывая своими несоразмерными туфлями.

Уинстон вздохнул.

– Чем лучше человек, тем подлее клоун, – бормотал он, собирая осколки стекла. – Таков, видимо, порядок вещей.

* * *

Дамиан, охранник комнаты смеха, выкатил в гостиную клоунов тачку, полную ванночек с краской для лица. Гонко отсчитал одиннадцать ванночек и сложил их в углу, не говоря ни слова Дамиану, который медленно удалился.

Гонко расстелил на полу спортивный коврик. Прямой, как сержант‑строевик, он встал на него, в то время как клоуны собрались вокруг с угрюмыми лицами.

– Эй! – прикрикнул на них Гонко. – Проявите хоть толику энтузиазма, черт возьми!

Клоуны непонимающе смотрели друг на друга. Дупи робко сделал хлопок руками. За ним последовал Рафшод. Гоши наконец бросил вахту у окна, внимательно оглядел других и начал хлопать, не сгибая рук в локтях. Его глаза лукаво расширились, когда он с восхищением, раскрыв рот, наблюдал за тем, как двигаются его руки. Гонко сделал жест, чтобы их утихомирить, но они продолжали хлопать, поэтому он вздохнул и сел, ожидая, когда они выдохнутся.

Краешком глаза он увидел Джи‑Джи, идущего по гостиной на цыпочках. Пытаясь, видимо, отвлечься от репетиции, Гонко с интересом глядел на него искоса, гадая, какого, собственно, клоуна они приобрели.

– Джи‑Джи! – позвал он. – Иди сюда.

Джи‑Джи замер без движения, поджав губы как трансвестит.

– Смелее. Иди сюда, – повторил Гонко.

Джи‑Джи сделал шаг к коврику.

– Вот так, – произнес Гонко, словно пытался приободрить робкого любимца. – Подойди. Присоединяйся, Джи‑Джи. Надо репетировать. Славный парень. Иди теперь сюда.

Джи‑Джи сделал еще шаг. Гонко вздохнул – он понял, что это займет весь день. Встал, намереваясь подтащить ублюдка за ухо. Джи‑Джи испуганно отступил на шаг. «Он собирается сбежать», – решил Гонко.

– О нет, и не думай! – крикнул он.

Другим клоунам надоело аплодировать. Они повернулись и стали наблюдать за Джи‑Джи. Джи‑Джи снова сделал шаг назад, и терпение Гонко иссякло. Он двинулся вперед, а Джи‑Джи бросился бежать, взвизгивая на бегу, как тропический попугай. Гонко всплеснул в раздражении руками и позволил ему бежать. Он хорошо знал таких субъектов.

– Один из них , – проворчал он презрительно.

* * *

Поскольку Гонко не преследовал его, Джи‑Джи успокоился. Он не собирался угождать учителю, хотя бы потому, что помнил, как предыдущего ученика избили до полусмерти.

Вокруг него сновали по поручениям фигуры в разноцветных одеждах, похожие на цыган.

«Карнавальные служки», – решил Джи‑Джи, проходя мимо пары старух.

– Прочь с дороги! – прикрикнул он на них. – Идет клоун. Убирайтесь. Слышали?

К немалому удовлетворению Джи‑Джи, они отошли, пропуская его. У них были большие глаза, и выглядели они респектабельно… Правда, в их глазах проглядывала откровенная ненависть. «Ну и черт с ними, – подумал Джи‑Джи. – Они привыкли к такому отношению».

– Отваливайте, грязные твари! – закричал он.

И они отваливали. «Они понимают, кто главный, – продолжал он размышлять. – Прекрасно!» Джи‑Джи прошел прямо сквозь них, приказывая им расступиться, выбивая коробки из их рук и наступая им на ноги.

Утомившись, он шел без всякой цели, пока не пришел на Аллею интермедий и не прошел под деревянной аркой. Перед ним вытянулась длинная пыльная дорога с различными аттракционами по обеим сторонам. Еще дальше открылся большой город из ветхих домов. Джи‑Джи мог различить цыганок, курящих сигареты в дверных проходах и переговаривающихся друг с другом. Он с восторгом заметил, что карнавальные служки бросались от него в стороны, когда он шагал мимо, держась пальцами за подтяжки. Джи‑Джи остановился перед пятью вращающимися пластмассовыми головами клоунов с широко раскрытыми ртами. Старый карнавальный служка с утомленными глазами протирал тряпкой полку с призами. Он повернулся и скривил физиономию, когда Джи‑Джи прочистил горло, расстегнул ширинку и сунул свое естество в рот среднего клоуна.

– No, senor! – взмолился служка. – Debo mantener este limpio!³

Джи‑Джи изобразил виноватую улыбку, как будто все произошло вопреки его воле, в то время как оранжевая моча лилась из горла пластмассового клоуна на рамку для трафарета. К огромному удовольствию Джи‑Джи, служка ничего не предпринимал, а просто стонал. Клоун застегнул молнию и сказал:

– Благословляю вас, сэр, – и зашагал дальше по дороге, незаметно поглядывая на аттракционы и служек, которые изо всех сил старались казаться занятыми.

Он прошел мимо аттракциона «Проверь свою силу», где огромная колотушка была прислонена к колокольне. За ней лысый служка с густыми усами стоял на ступеньке лестницы, полируя медный колокол. Джи‑Джи скосил на него взгляд.

– Эй! – крикнул он.

Служка уронил свою тряпку и почти упал с лестницы. Он произнес с испанским акцентом:

– Что? Чего вы хотите?

– Я могу попробовать это, мистер? – спросил Джи‑Джи жеманным голосом. – Хочется понять, насколько я силен.

– Вы и так кажетесь очень сильным, – сказал служка. – Оставьте меня в покое.

Джи‑Джи взял колотушку. Она показалась ему тяжелой.

– Поехали! – бодро заорал он. – Все готово?

Служка спустился по лестнице, бормоча себе что‑то под нос.

– На счет три! – крикнул Джи‑Джи. – Раз. Два. Три! – На счет три он размахнулся и швырнул молоток вдаль. Он исчез из вида, кувыркаясь над крышами.

Служка смотрел на него с раскрытым ртом.

– Что?! – воскликнул Джи‑Джи. – Разве не так нужно делать? – Рассмеявшись, он зашагал к другому аттракциону.

Подобным же образом Джи‑Джи забавлялся в течение следующего часа. Он глумился над служками, лягая ногами их аттракционы, воруя их призы, оплевывая их, требуя принести ему пиво. Он был хозяином поместья, и это забавляло его сверх меры, пока на пути не повстречались акробаты.

Три гибкие фигуры, облаченные в сверкающие белые трико, беседовали с женщиной‑служкой среднего возраста. Один из акробатов прислонился к столбу рядом с палаткой, торгующей хот‑догами. Было что‑то непристойное в том, как под латексом выпирали их гульфики, и Джи‑Джи грозно зарычал. Он вспомнил вечернее столкновение.

В решимости выполнить свой долг перед клоунским сообществом, Джи‑Джи подтянул свои клоунские штаны и направился к акробатам с видом ковбоя, приминая пыль ногами. Он подошел достаточно близко, чтобы слышать их голоса. Черт подери, они обменивались рецептами приготовления блинов! Джи‑Джи зачерпнул две горсти густой черной грязи из лужи, взвизгнул:

– Джи‑Джи! Джи‑Джи клоун! – и швырнул грязь в ближайшего акробата.

– Ничего себе! – охнул акробат, отклонившись назад.

Джи‑Джи удачно выбрал момент – акробат широко раскрыл рот, и он набился грязью. Джи‑Джи громко захохотал. Забрызганный грязью акробат удалял ее с глаз, отплевывался и кашлял.

– Эй, ты думаешь, это смешно? – спросил один из акробатов.

– Он так думает, – сказал другой акробат. – Он полагает, что способен вызывать гомерический хохот. Это их новый парень.

– Ты выполняешь указания, новичок? Или действуешь по собственному почину?

Казалось, акробаты были столь ошеломлены возмутительным поведением клоуна, что задавали вопросы только для того, чтобы удостовериться, что они видели то, о чем думали. Продолжая смеяться, Джи‑Джи зачерпнул ладонью другую порцию вонючей массы и приготовился бросить ее.

– Я бы не советовал тебе это делать, – предупредил ближайший к Джи‑Джи акробат. – Ни‑ни.

– Вот почему тебе никогда не стать клоуном, – отчитал его Джи‑Джи и швырнул грязь. Она попала в цель, облепив шею говорившего акробата. Он с хрипом упал на спину.

Джи‑Джи прикрыл глаза и завыл от радости, поэтому не сразу понял, что в него угодило. Нечто непонятное ударило ему в лицо и заставило растянуться на земле. Ошеломленный, он взглянул вверх и увидел, как к нему подходят два акробата. Третий остался позади, поднимая ногу выше головы для разогрева мышц – очевидно, Джи‑Джи ударили.

Джи‑Джи изумился, как они посмели дать отпор, и вскочил на ноги. Знал ли он, как надо драться? Он не был в этом уверен.

– Ах так? – заревел он. – Урою всех! – Он выставил перед собой свои слабые, неловкие кулаки.

– Это уже лучше, – сказал один из акробатов, обступивших Джи‑Джи. – Маленький клоун хочет узнать, как сильно мы можем бить?

Акробат продемонстрировал это. Его ботинок пронесся над лицом Джи‑Джи белым призраком. Клоун почувствовал, как его щеки обдало ветерком.

– Не плохо, Свен?

– Не плохо, Рэндольф. Но я знаю, как сильно мы можем бить. Надо придумать что‑то еще.

– Как насчет того… сколько раз мы сможем ударить?

– Да, Таскэн, это то самое! Мы можем поставить рекорд. В прошлый раз было сколько? Тысяча раз, не так ли?

– Что‑то вроде этого. То есть каждый из нас.

– Вы меня не испугаете! – крикнул Джи‑Джи и дал деру.

С паническим визгом он пробегал сквозь группы карнавальных служек, которые попадались ему на пути. Он слышал за плечами дыхание акробатов, и его паника переходила в такой ужас, что почти лишала рассудка. С ревом он пронесся обратно через деревянную арку и, повернув направо, направился к клоунскому шатру, но в страхе потерял ориентацию и обнаружил, что вместо клоунского шатра пробежал мимо комнаты смеха. Он промчался мимо охранника, нырнул в проход между двумя хижинами и остановился, пытаясь восстановить дыхание и прекратить плач. Через минуту‑две мимо прошагали акробаты с грязными пятнами на рубашках, все еще продолжая преследование. Они осматривали дорогу, и Джи‑Джи пригнулся, чтобы его не заметили. Он хныкал довольно громко, рискуя выдать себя. Почему его никто не предупредил об этих опасностях? – думал он. Почему служки не видели, как развиваются события, и не предостерегли его? Это показалось ему столь несправедливым, что он разрыдался еще громче.

Джи‑Джи провел неприятный час, скрываясь в аллее. Когда он вышел, слезы оставили в краске, нанесенной на лицо, борозды и белыми каплями скатывались на грудь. Он поднял голову и прислушался, но услышал только отдаленные звуки топоров репетирующих дровосеков. Беспокойно оглядываясь, он направился к главной тропе и стал прикидывать, куда бы пойти, все еще желая прогулять репетицию.

Кто‑то окликнул его по имени:

– Джи‑Джи? Джейми?

Он чуть не провалился под землю, но это были не акробаты. Это был Уинстон.

– Ох, слава богу! – воскликнул Джи‑Джи с облегчением. – Это вы.

Уинстон подбежал трусцой, отдуваясь.

– Да, а кого ты ожидал увидеть?

– Никого.

Уинстон схватил его за плечо и потащил в ближайший шатер. Его голос стал резким.

– Теперь слушай меня. Ты впервые покрыл лицо краской, поэтому я понимаю, что ты не контролируешь свои действия полностью. Но постарайся держать себя в руках.

Джи‑Джи снова заплакал.

– Прекрати! – гаркнул Уинстон. Он вынул платок и начал стирать краску с лица Джи‑Джи, но Джи‑Джи отвел его руку.

– Пока не надо, – сказал он. – Я попытаюсь, подождите немного.

– Ладно, – сказал Уинстон. – Но не прячься от меня остальное время дня. Понял? Теперь скажи, что случилось с акробатами. Ты бросал в них грязь? Так?

Джи‑Джи кивнул и попытался хихикнуть. Это получилось, но постепенно хихиканье превратилось в болезненное всхлипывание.

– Это была самозащита, – объяснил он. – Они меня оскорбили. Там, на Аллее интермедий, где я был, они стояли и обменивались рецептами приготовления блинов. Не знаю как, они окружили меня. Остальное помню смутно. Кажется, меня пихнули в спину. Дважды. Когда я упал, то, должно быть, измазал руки в грязной луже. Я снова встал и, стоя, махал руками, чтобы отразить их нападение. Немного грязи, должно быть, попало на них. Только и всего. Они гонялись за мной по территории цирка. Они обезумели, Уинстон.

Уинстон выслушал его с каменным лицом и вздохнул:

– Если хочешь причинить себе вред, поступай, как знаешь. Но избавь нас от этого. Сегодня ты положил начало драме, которая затронет всех нас.

Джи‑Джи кивнул, изображая послушного внука.

– Акробаты изложили вам другую версию событий? – спросил он.

– Нет. Они заглянули в наш шатер, поэтому мы догадались, что произошло что‑то необычное. Они не появляются обычно, когда мы репетируем. Мы также не докучаем им во время их репетиций. Между нами существует нечто вроде перемирия, поскольку некоторое время назад наши отношения были скверными до крайности. Но сегодня, когда мы работали в будничной обстановке, они пришли и пожелали удачи нашему следующему шоу. Вот и все.

– Звучит ужасно, – сказал Джи‑Джи.

– Они шлют нам предупреждение, дурачок. Конфликт возобновляется. До сих пор достаточно было слов. Думаю, ты стал инициатором этого. Они упоминали тебя. Сказали: «Этот ваш новичок добьется больших успехов». Сказали: «Он будет настоящей суперзвездой». Мы гадали, что ты сделал. Рафшод не желает всего этого слышать.

Радость Джи‑Джи омрачали неудобные мысли.

– А… что думает Гонко?

– Гонко отнесся к этому довольно спокойно. Только велел мне найти тебя. – Уинстон провел рукой по лицу. – Ты просто бросался грязью? Так?

– Клянусь.

– Ладно. Может, все не так серьезно. Посмотрим. – Он вышел из шатра, Джи‑Джи – за ним. – Вижу, тебя еще никто не просветил обо всем, что здесь происходит, – сказал Уинстон со вздохом. – Я мог стать таким же. От этого никто не застрахован.