Глава 2. Культуры верхнего поднепровья и смежных областей

лем, прямым или отогнутым наружу венчиком и су­живающейся нижней частью (табл. XIII, 11). К третьему типу принадлежат немногочисленные мис­ки почти баночной формы.

Железные изделия на мощинских поселениях раз­нообразны, но их немного. Орудия земледелия пред­ставлены топорами, серпами и косами-горбушами. Топоры узколезвийные с овальной проушиной (табл. XIII, 7). Серпы имеют значительную кривиз­ну и небольшой черенок для скрепления с рукоятью (табл. XIII, 6). Очевидно, наряду с подсечным зем­леделием в это время получает распространение па­шенное. Топоры употреблялись для расчистки леса под пашню, а на городище Дуна найдено и орудие обработки почвы — костяная мотыга. В пользу этого свидетельствует и остеологический материал. В сере­дине I тысячелетия н. э. употребление в пищу мяса лошади сводится до минимума, среди домашних жи­вотных первое место принадлежит крупному рогато­му скоту.

Охота и рыбная ловля занимали еще значительное место в хозяйстве. Железные наконечники стрел весьма разнообразны. Наиболее распространенными среди них были маленькие листовидные и двушипные стрелы (табл. XIII, 5, 5,). Встречаются ланцетовид­ные, трех- и четырехгранные черешковые и втульча-тые наконечники. На многих поселениях найдены железные рыболовные крючки (табл. XIII, 2). Неко­торые из них отличаются очень большими размерами. Для ловли рыбы применялись и однозубые остроги. На многих поселениях найдены глиняные рыболов- ные грузила.

Предметы вооружения на поселениях единичны. Из Огубского городища происходит железный листо­видный втульчатый наконечник копья, из Мощинско-го — круглый умбон щита.

Из прочих предметов встречаются железные пряж­ки (табл. XII, 4, 7, 8) и кресала (табл. XIII, 1). Многочисленны глиняные пряслица, все они имеют биконическую форму и отверстия значительного диа­метра (табл. XIII, 4).

Среди предметов из цветных металлов, помимо из­делий, украшенных эмалью, которые будут охарак­теризованы ниже, найдены фибулы, пряжки, серьги, головные венчики, браслеты, перстни, трапециевид­ные привески.

Овалънопластинчатый налобный венчик обнаружен на городище Поречье (Никольская Т. Я., 1959, рис. 15, 1). Из Мощины, Поречья и Шанькова происходят крупные оригинальные фибулы (табл. XII, 6). Не­большая арбалетовидная фибула найдена на Свину-ховском городище (Никольская Т. Я., 1959, рис. 20,7). В Шаньковских курганах и на Мощинском городище встречены небольшие проволочные сережки. Инте­ресные серьги обнаружены при новых раскопках мо-щипских поселений. Они сделаны из серебряной про­волоки, согнутой в два с лишним оборота и расплю­щенной на одном конце. Этот широкий конец имел ланцетовидную форму и был украшен штампованным узором в виде круглых выпуклостей (табл. XII, 7). Пряжки - овальные, массивные (табл. XII, 10) или небольшие, с пластинчатой обоймой. Трапециевидные привески, гладкие или украшенные циркульным ор­наментом, тождественны находкам, обнаруженным на памятниках типа Тушемли—Банцеровщины. На

Мощинском городище найден ювелирный пинцет (табл. XII, 9), свидетельствующий о местном произ­водстве многих изделий из цветных металлов.

Из Мощинского городища происходит также инте­ресная коллекция бус, включающая бочонковидные и шаровидные бусины зеленого стекла и золотостек-лянные пронизки (табл. XII, 2).

П. Н. Третьяков, обстоятельно описавший коллек­ции Мощинского городища, определил хронологиче­ские рамки рассматриваемых древностей IV—VII вв. п. э. (Третьяков П. Н., 1941, с. 48, 49). Дальнейшие исследования не изменили этой датировки (Николь­ская Т. Я., 1959, с. 37-57).

Мощинская культура была местной по происхож­дению. Ее истоки прежде всего выявляются в древно­стях верхнеокской культуры раннего железного века. Это обнаруживается и во внешнем облике поселений, и в домостроительстве, и в некоторых элементах ма­териальной культуры. В частности, распространен­ные на мощинских поселениях сравнительно толсто­стенные горшки с выпуклыми плечиками и сужен­ным низом, имеющие шероховатую или бугристую поверхность, сложились из местных форм верхнеок­ской керамики I тысячелетия до н. э. и первых веков нашей эры.

Вполне очевидно, однако, что мощинская культура не была простым продолжением верхнеокской. Лоще­ная посуда мощинских памятников не имеет местных корней. Связь ее с деснинской культурой, сложив­шейся под влиянием зарубинецкой, представляется несомненной.

Известно, что еще в I в. до н. э. в культуре юхнов-ских племен Подесенья появляются пришлые, зару-бинецкие, элементы. К концу I в. н. э. зарубинецкие элементы в культуре Подесенья становятся преобла­дающими. Однако деснинские древности заметно от­личаются от собственно зарубинецких древностей Припятского Полесья и Среднего Поднепровья. По­этому А. К. Амброз предложил выделить деснинские поселения с зарубинецкими элементами в особую культуру и дал ей название почепской (Амброз А. К., 1964, с. 56-69).

Со II—III вв. зарубинецко-почспские культурные элементы ипфильтруются в северо-восточном направ­лении из Подесенья в бассейн верхней Оки. В куль­туре верхнеокских племен появляются совершенно новые элементы, генетически не связанные с мест­ными древностями. Таковы глиняные сосуды с чер­ной или коричневой лощеной поверхностью. Эти со­суды связаны с деснинской керамикой и по формам, и по фактуре. В частности, миски всех типов, безу­словно, возникли в результате прямого развития дес-нинско-почепских или под их воздействием.

Наземные дома столбовой конструкции с прямо­угольными или овальными котлованами, известные по раскопкам на городище и селище близ с. Мощины, имеют ближайшие аналогии па памятниках лочеп-ской культуры Подесенья.

Все эти материалы свидетельствуют о формирова­нии мощинской культуры в условиях взаимодействия местной верхнеокской культуры с пришлыми элемен­тами из Подесенья (Никольская Т. Н., 1966, с. 9—16; Седов В. В., 19706, с. 42-44).

Вопрос о происхождении курганного погребально­го обряда у мощинских племен остается открытым.

43