§ 3. Политическое и экономическое положение Казахстана в середине XVIII в.

Ситуация после смерти Абулхаира. После смерти Абулхаира ханом Младшего и части Среднего жузов был избран его старший сын Нуралы, а часть Младшего жуза возглавил султан Батыр. Таким образом, объединение Младшего жуза, достигнутое энергичными усилиями Абул-хаира, вскоре было снова нарушено. Род шекты, будучи опорой покойного хана, также признал султана Батыра своим законным властелином. Нуралы, чтобы заручиться поддержкой правительства России, отправил в Петербург своего зятя, султана Жанибека, которому были даны широкие полномочия. Главная его задача заключалась в признании Россией факта всенародного избрания Нуралы ханом Младшего жуза. Российское правительство дало указание оренбургскому губернатору И. Неплюеву привести Нуралы к присяге, что и произошло 10 июля 1749 года. Хотя в Младшем жузе утвердилось два самостоятельных хана: в северо-западной части — Нуралы, а в юго-восточной — султан Батыр, Россия поддерживала связи только с Нуралы ханом. Противоречия же между

двумя казахскими ханами Оренбургское начальство -использовало для укрепления влияния России в регионе.

На характер русско-казахских отношений в этот период заметное влияние оказали события в соседней Башкирии. В 1735 году башкиры восстали против расширяющейся колониальной политики России. Чтобы спастись от карательных сил, около 50000 башкир перекочевали в пределы Младшего жуза. Правительство России, напуганное размахом башкирского восстания, с целью возвращения беженцев применяло и силовые, и дипломатические меры. Оренбургский губернатор И. Неплюев в обращении к казахским феодалам, пытаясь столкнуть два народа, разрешил казахам любые действия среди невольных гостей степи. Но большая часть кочевого населения с пониманием воспринимала обращение предводителя башкирских отрядов Батырши. Много семей восставших башкир нашли убежище в казахских аулах несмотря на грозные предписания Оренбургской администрации и позднее вернулись в родные места.

На ситуацию в самом Казахстане и его взаимоотношения с соседним владениями, особенно с Россией, существенное влияние оказало ослабление, а затем и /ликвидация Джунгарии как самостоятельного государства. у Лосле смерти видного полководца, хана Галдан-Церена в Т 1745 г. враждебные действия джунгар против казахов ослабли, и реальная угроза порабощения ими казахских земель была устранена. Однако и в середине XVIII в. джунгарские отряды совершили ряд разорительных набегов в зону расположения российских горно-заводских предприятий, что вызвало обоснованную тревогу Сибирской пограничной администрации. В этих условиях, чтобы обезопасить заводы и рудники, с одной стороны, а с другой — продолжить колонизационное освоение богатого природными ресурсами края и усилить зависимость этой части Казахстана, решением правительства Елизаветы Петровны с 1747 года все демидовские заводы и рудники были объявлены собственностью Романовской династии. После этого джунгары, очевидно, избегая осложнения отношений с Сибирской администрацией, не предпринимали серьезных попыток уничтожить алтайские заводы и кре-пости, возникшие в первой четверти XVIII в.

Продолжение строительства военно-оборонительных линий. В середине 40-х — начале 50-х годов вследствие принятых пограничными властями мер в северо-восточном Казахстане возникли линии укреплений, первоначально

призванные защищать казахов от джунгарских вторжений. Теперь, после падения Джунгарии, укрепления постепенно превращались в опорные пункты колонизации степи. В каждом из них планировалось разместить по 50 человек, а в редутах — по 20 человек: солдат, казаков и пересе-ленцев.

В начале 50-х годов XVIII в. пограничная линия состояла из трех частей. Первая — Горькая линия, названная так из-за множества горько-соленых озер, расположенных на всем ее протяжении, начиналась с юго-западной стороны от редута Сибирского до Омской крепости. Ее протяженность составляла 553 версты. Вторая — Иртышская — тянулась от крепости Омской по правому берегу Иртыша до редута Малонарымска, общей длиной 1684 версты. Третья укрепленная линия располагалась от крепости Усть-Каменогорской по западному скату Алтай-ских гор между Колыванскими горными заводами (отсюда и название — Колыванская линия) по направлению к крепости Кузнецкой, протяженностью 723 версты.

В начале 50-х годов XVIII в. в связи с обострением джунгаро-китайских и джунгаро-казахских взаимоотношений российское правительство решило продолжить возведение крепостей от Звериноголовского редута до Омской крепости. Две шестиугольные, девять четырехугольных

крепости, 33 редута впоследствии образовали Ишимскую или Пресногорьковскую линию. Ново-Ишимская линия на протяжении 540 верст соединяла Уйскую линию с Иртышской (Звериноголовская, Покровская, Николаевская, Лебяжья, Полуденная, Пресновская, Кабанья, Пресногорьковская крепости). Самой крупной крепостью на Ново-Ишимской линии была Петропавловская, основанная в 1752 г. На НовогИшимской линии служило 2518 башкир, два драгунских полка, 800 казаков и эскадрон регулярной армии. В это же время были созданы Красногорская дистанция (Красногорская, Верхноозерная, Ильинская, Гу- берлинская крепости) и Орская линия (Орская, Тана- лыкская, Уртамышская крепости). Вся система укрепленных линий, прорезавших традиционные кочевья казахов, тянулась от Гурьева городка до Звериноголовской крепо-сти. Она занимала наиболее плодородные земли и пастбищные угодья казахов, нанося существенный урон скотоводческому хозяйству и вытесняя коренных обитателей степных зон к южным районам. Особенно тяжело такое освоение казахских земель отразилось на правобережье Иртыша (в районе расположения крепостей), где были сосредоточены экономические и политические интересы Российской империи. Такое положение усугубилось трагическими событиями в Джунгарском ханстве.

Борьба за джунгарский престол между наследниками Галдан-Церена дорого обошлась населению страны. Пекинский двор, пристально следивший за событиями в регионе, пытался использовать ситуацию в своих интересах. Весной 1755 г., закончив все необходимые приготовления, мань-чжуро-цинские войска нанесли джунгарам поражение, поставившее под угрозу существование целого государства. Один из претендентов на джунгарский престол, Амурсана, пытавшийся не так давно с помощью цинских войск стать правителем в своем отечестве, понял замыслы цинского двора и попытался создать антиманьчжурский союз, включая казахов, киргизов и другие народы Центральной Азии. Однако, потерпев поражение, он был вынужден искать убежище у султана Абылая. В 1756-1758 годах Джунгария окончательно была разгромлена. 4/10 ойратов умерли от болезней, 2/10-бежали в Россию, 3/10-погибли на поле брани. Под натиском китайцев несколько тысяч несчастных ойратских семей бежали на Волгу к своим единоплеменникам — волжским калмыкам. На пути туда они подвергались нападениям казахов, стремившихся отомстить за джунгарский разбой в годы Великого бедст-

вия. Так Джунгария прекратила свое существование как самостоятельное государство и 1761 г. была превращена в цинское имперское наместничество под названием Синьцзян (Новая граница).

Приближение маньчжуро-китайских сил к границам Казахстана, опасность их вторжения на плечах отступавших джунгар в казахские степи сильно встревожили Абы- лая и российские пограничные власти.

Казахско-русские торговые взаимосвязи. Дворцовые перевороты середины XVIII в., выступления крестьян значительно ослабили торгово-экономические связи России с соседними странами. Но немного позже, особенно после падения некогда грозной Джунгарии, казахско-русские торговые взаимоотношения стали вновь набирать темпы и развиваться. Но развитие караванной торговли зависело от политической ситуации в регионе, осложненной в первую очередь тем, что ряд видных родоправителей Младшего жуза уклонялся от принятия российского подданства. Кроме того, уменьшение площади традиционных кочевий казахских родов в ходе колонизации Младшего жуза, угон скота волжскими калмыками и уральскими казаками вынуждали жителей этого жуза устанавливать торговые связи с Цинской империей. Казахи же Среднего жуза уже давно вели активную торговлю с этим государством. Слабое знакомство казахов с покупательной стоимостью российских денег (золотые, серебряные монеты использовались состоятельными казашками как украшение, например, в саукеле — головном уборе невесты) приводило к односторонне выгодному характеру меновой торговли, когда кочевник-скотовод почти за бесценок отдавал перекупщикам (алыпсатарам) скот.

Одним из крупных центров торговли России с Зауральской окраиной в это время становится Оренбург. Во второй половине XVIII в. центрами казахско-русской торговли стали также Верхне-Иртышские крепости, такие как Ямышевская, Железинская, Омская, Семипалатинская, Усть-Каменогорская, Бухтарминская (основана в 1761 г.) и другие военно-инженерные укрепления. Основанные в районе казахско-джунгарского противоборства и сыгравшие немаловажную роль в защите казахов от опустошительных вторжений калмыцких войск, эти поселения, особенно после колонизации Восточного Казахстана и Алтая и упрочения российского влияния в регионе, постепенно утрачивали свои первоначальные военно-оборо- нительные функции и в силу удобства своего географиче-

ского расположения приобретали торговое значение. Строительство вблизи них постоянных меновых дворов, организация сбора таможенных пошлин способствовали укреплению транзитной, посреднической роли казахской степи в торговле России со среднеазиатскими владениями.

60-е годы XVIII в.— период расширения казахско-рус- ской торговли. В годы джунгарских набегов в Казахстан следование по караванным путям и маршрутам было небезопасным, вследствие чего хозяйственным связям Казахстана с Россией был нанесен значительный ущерб. Положение изменилось после ликвидации Джунгарского ханства, поэтому просьбы султанов Среднего жуза Абылая и Абулфаиза о разрешении торговли в Ямышевской крепости относятся к 1760 г. После этого казахи подвластных султану Абулфаизу волостей: Сиван-Кирейской, Кара-Ки- рей-Найманской, Бура-Найманской, и султану Абылаю — волостей Увакской и Кыпчакской — чаще стали посещать Ямышевскую и другие крепости. Они привозили для обмена овчину, мерлушку, войлок, кошмы, пригоняли крупный рогатый скот и лошадей. Из года в год росло число казахских торговцев, занимавшихся в пограничных укреплениях меновой торговлей. Так, в 1765 г. в Семипалатинской крепости их побывало 120, а в 1776 г.— уже 203 человека. Они приобретали мануфактурные изделия, а также хлеб. Беспошлинное снабжение кочевников хлебом имело для них большое значение.

Расширение хлебной торговли дало новый импульс казахско-русским торговым взаимоотношениям. Соответственно увеличилось число казахов, приезжавших торговать в крепости. Кроме казахских торговцев и русских купцов в торговле принимали участие и жители близлежащих казачьих поселений. 24 декабря 1763 г. Государственная коммерц-коллегия разослала комендантам пограничных укреплений инструкцию, в которой всем нерегулярным войскам, находящимся на Сибирской линии, казакам и их старшинам было разрешено производить обмен товарами с приезжающими казахами со взиманием пошлин. Сумма пошлин, например, на Оренбургской и Троицкой таможнях, была намного больше, чем в Ямышевской и Семипалатинской крепостях, что было связано в некоторой степени с установлением в северо-западной части Казахстана более стабильного положения, нежели в его восточных районах.

Во многих поселениях можно было встретить торговый люд из Казани, Тобольска, Тары, Тюмени, Курска и

других городов России и Средней Азии. Учитывая выгодность привлечения к торговле азиатских купцов, правительство распорядилось построить мечети, расширить постоялые дворы. Расширению и оживлению торговли способствовало и то, что Карасуйские и Калкаманские соляные озера, обеспечивая почти всю Западную Сибирь, Среднюю Азию и казахскую степь солью, все больше и больше притягивали к региону торговцев из других стран Центральной Азии. В Коряковском форпосте постоянно проживало много поставщиков соли. Там же хранилось несколько сот тысяч пудов соли, добываемой из Коряков- ского озера. Объем добычи соли составлял: в 1768 г.— 16005, в 1769 г.— 297187, в 1770 г.— 190565 пудов. Ежегодный вывоз соли в Екатеринбург, Тобольск, Томский уезд составлял 300 тысяч пудов.

В декабре 1766 г. Государственная коммерц-коллегия рассмотрела рапорт командующего Сибирской линией генерал-поручика И. И. Шпрингера, в котором содержались сведения о готовности бухарцев производить караванный торг в Семипалатинской и Ямышевской крепостях. Инициатива была поддержана ханом Среднего жуза Абулмам- бетом. 15 ноября 1767 г. по указанию императрицы Екатерины II бухарским торговцам из Туркестана была разрешена свободная торговля.

Говоря о расширении торговли, связывавшей народы и страны Центральной Азии, следует иметь в виду и политику правительственного покровительства, которая защищала русских купцов от возможной конкуренции иностранцев. В 1769 г. правительство запретило иностран-ным торговцам продавать в крепостях товары, производившиеся в России в достаточном количестве. В числе таких товаров были фарфор и изделия из него, а также цветная (крашеная) глазурированная посуда. Запрет распространялся также на отдельные виды золотых, серебряных изделий и монет, за исключением червонцев и ефимков. Данное решение правительства касалось прежде всего китайских и бухарских купцов, привозивших в Омскую, Семипалатинскую и Ямышевскую крепости золотые червонцы и слитки серебра.

Российские купцы и другие торговцы, используя поселения в казахской степи как перевалочные пункты, теперь часто отправляли караваны с товарами в Бухару, Ташкент, Тибет и в далекий, малоизвестный в то время

Кашмир. Знатные бии и султаны сами проявляли готовность гарантировать их безопасность. Но часты были случаи, когда приказчики или другие работники купцов, присваивая товары своих хозяев, разыгрывали из себя потерпевших, убеждая комендантов укреплений, что они ограблены казахами.

В числе крупных торговых центров, выдвинувшихся в 60-70-х годах, был Петропавловск (Кызылжар), привлекавший купцов не только из отдаленных российских губерний, но и из Средней Азии, Китая. В этот период Россия оставалась одной из немногих стран, ведущих до-статочно стабильную сухопутную торговлю с Цинской империей. Хотя главным центром этой торговли был район Кяхта-Маймаген, большая ее часть осуществлялась через Восточный Казахстан. Расширению торговли с Восточным Туркестаном препятствовало то, что вновь созданное Китайское имперское наместничество (Синьцзян) оставалось почти закрытым для русских купцов. Торговля с Цинской империей пошла на убыль в связи с напряженность в начале 70-х годов XVIII в., когда несколько десятков калмыков с берегов Волги попытались вернуться на свою историческую родину — Джунгарию — через казахскую степь. В северо-западных районах Казахстана торговля нисколько ослабла в связи с восстанием Е. И. Пугачева.

Но главным фактором, негативно отразившемся на развитии казахско-русской торговли, являлась политическая зависимость значительной территории Казахстана от Российской империи

Колониальная политика России в земельном вопросе. В 50-60 годах XVIII в. царизм с целью усиления зависимости Казахстана проводил последовательную политику в этом направлении. Создание Уральского, Сибирского и Оренбургского казачьих войск, изъятие кочевий коренного населения, строительство на Урале, Ишиме, Иртыше и в других районах обширной степи множества военно-опорных баз укрепляли колониальные позиции Российской империи в регионе. Цель правительства заключалась в постепенном вытеснении местного населения с родовых кочевий и заселении освободившихся районов казаками. В правительственных инструкциях открыто излагалось стремление колониальной администрации ослабить полити-ческое влияние местной аристократии и сильной феодальной прослойки, лишить их экономического могущества посредством экспроприации земель в пользу казачьих семей, начинающих заселять обширные степные районы.

Правительство обращало внимание прежде всего на богатые луговые пастбища в пойме рек Урала, Эмбы, Ишима, Иртыша.

2 октября 1756 г. Оренбургская администрация официально запретила кочевание и пастьбу скота на правобережье Яика. 24 декабря 1757 г. в инструкции, врученной хану Младшего жуза Нуралы, данное решение еще раз было подтверждено. Одной из причин относительно безболезненного осуществления предписания двора об изъятии земель в пользу казаков явились разногласия среди степной аристократии, представители которой продолжали враждовать между собой, невзирая на реальную угрозу захвата плодородных и пригодных для содержания скота земель. Пользуясь внутренними противоречиями между Нуралы ханом и сторонниками султана Батыра, лелеявшего надежду завоевать

ханский престол, Оренбургская администрация натравливала влиятельных казахских Чингизидов друг на друга. Таким образом она намеревалась утвердиться в тех районах Младшего жуза, где власть России была эфемерной, например, на юго-западном побережье Аральского моря.

Тем временем нижнее течение Урала было разделено между казачьим населением. Самые плодородные северо-восточные районы оказались в руках крупных помещиков — Безбородко и Юсупова. Обосновавшись на правобережье Урала, казаки открыто выступали против возвращения сюда казахов. Чиновники Оренбургской администрации вынуждены были фиксировать в своих отчетах очевидные факты вытеснения казахов с законно принадлежащих им земель. Даже П. И. Рычков и А. Тевкелев, главные администраторы Оренбургского края, призна-вали необоснованность решения царских властей 1756 г., в соответствии с которым казахам запрещалось пасти скот на правом берегу Урала. Принимая во внимание многочисленные ходатайства казахских старшин Младшего жу- за, отправляющих в Оренбург аманатов, власти все же разрешили казахам переходить Урал. Однако это разрешение вскоре было отменено новым оренбургским губернатором А. Г. Давыдовым.

Положение казахских родов, вытесненных в пустынные степные районы, становилось особенно тяжелым в зимние месяцы, когда скотоводы жестоко страдали от гололедицы и джута. В еще более критическом положении оказались казахи северо-восточных районов. Коменданты военноопорных укреплений, опираясь на поддержку Сибирской губернской канцелярии, различными путями расширяли зону распространения российского влияния на правобережье Иртыша, захватывая наиболее плодородные земли. В зоне расположения крепостей запрещалось пасти скот. Казахам не разрешалось приближаться к русским укреплениям на расстояние меньше 10, а затем 50 верст. Одновременно усиливалась обороноспособность Ямышевской, Бухтарминской, Семипалатинской и других крепостей, редутов и форпостов. В 1764 г. начальник Сибирской пограничной линии генерал И. И. Шпрингер распорядился исправить Омскую и Семипалатинскую крепости по новым чертежам. Усть-Каменогорская крепость, где смыкались Ишимская и Иртышская линии, была признана им главным из всех верхнеиртышских укреплений.

Потребности хозяйственного освоения края обусловили постепенный рост населения крепостей и многочисленных селений. Правительство всеми мерами поощряло рост числа жителей пограничных укреплений. Еще при основании крепостей здесь были поселены драгуны, казаки из башкир, а также ссыльные поселенцы. В 1760 г. к линейным казакам были присоединены донские и башкирские казахи, а с 1762 г. военно-опорные пункты стали заселяться колодниками (арестантами), переведенными для починки и переделки крепостных сооружений. Кроме того, начиная со второй половины XVIII в. в верхнеиртышских укреплениях были поселены небольшими группами отставные нижние военные чины. На каждого из них нарезалось по 20-30 десятин земли. Так начал формироваться первоначальный контингент русско-казачьего населения в Верхнем Прииртышье и Восточном Казахстане.

В смягчении казахско-русских земельных отношений сыграло роль разрешение казахам Среднего жуза переходить на правый берег Иртыша для кочевания на свободных землях, исконно принадлежавших местным родам. Это решение было подтверждено указом императора Павла 1

от 26 ноября 1799 г., которым в том же году воспользовались множество казахов Среднего жуза в количестве более 15000 семей. Однако и в последующие годы правительственная и частная крестьянская колонизация северо-восточных, северо-западных районов продолжалась, вызывая противоборство местного и пришлого населения.

В целом, в середине XVIII века в политическом и экономическом развитии Казахстана произошли серьезные перемены. Несмотря на колонизаторский характер земельной политики царизма казахско-русские торговые связи, а также взаимоотношения Казахского ханства с соседними странами развивались во взаимовыгодном направлении. Политика же российского правительства, результатом которой было сужение традиционных кочевий казахов, означала начало аграрного завоевания Казахстана.

ДОКУМЕНТЫ

Из рапорта генерал-поручика, кавалера И. И. Шпрингера в коммерц-коллегии 4 декабря 1765 г.: ...16 июля 1765, через средние киргиз-кайсацкие улусы с одним старшиной Ичином Утемисовым приезжал к нему из города Туркестана бухарец Бердыбаев, который по приказанию своего Абулмамбет хана понеже знатных старшин и бухарского купечества находящихся объявил и просил дабы минуя приказаниям сих великих способностей в Семипалатную и Ямышевскую крепости выходить и тут с большими караванами производить торг. (Российский государственный архив древних актов. Ф. 276. Оп. 1, д. 527. Л. 8)

Из Экстрактов о киргиз-кайсацком народе П. И. Рычкова.

1) Чтобы они (т. е. казахи — авт.) имели у себя то правление какое оно ныне есть, чтобы они степные и многочисленные народы в одно согласие и намерение, то есть в один корпус согласиться не могли; 2) Оренбургским командирам предостерегать всегда дабы отныне не отдалились на те места..., где прежде зенгорцы (джунгары — авт.) располагались, а еще больше, чтобы они не подвергнули себя китайцам, которые уже и покушались переменять их в свою протекцию, отлуча от российского подданства; 3) стараться, чтобы казахи не прошли к Волге и не соединились с калмыками, кубанцами и другими народами с целью вторжения в русские границы... Ефремов А. В., Рычков П. И. Труды последних лет (Экстракты) // Рычковские чтения. Оренбург, 1989. С. 27—28.