5. Проповедь пастыря

Еще одним важнейшим аспектом пастырской жизни является проповедь. Владыка Антоний по этому поводу всегда говорил, что перед народом необходимо возглашать Божию правду и истину, удивительную и неописуемую красоту Божия Царства, и делать это не искусственно, по привычке, а от всей души. Когда мы прочтем Евангельский отрывок, мы должны передать людям то, как он на нас самих подействовал, что он над нами совершил. И если бы мы так проповедовали, и постоянно ощущали себя как на суде перед Христом, если бы мы по настоящему изумлялись красоте и мудрости прочитанного нами отрывка Евангелия и всё это честно приносили людям с амвона, они бы на это отзывались. «А если мы строим проповедь так: «Ну да, я-то воспринимаю многое, но вы, конечно, этого воспринять не можете, и я вам это представлю в меру вашего понимания», - мы грешим против человека, против каждого присутствующего»¹⁷.

Как же нужно проповедовать и как готовиться? Владыка Антоний отвечал: «Скажу так: всей жизнью готовиться»¹⁸. Нельзя готовиться к проповеди просто окружив себя множеством толкований Святых Отцов. Когда они писали, их слова шли прямо из сердца из их глубокого опыта духовной жизни. Если просто пытаться повторить то, что они говорили, их слова в наших устах могут просто не достичь своей цели. Иоанн Лествичник говорит, что слово Божие похоже на стрелу, которая может поразить цель даже сквозь щит. Но стрелу не запустишь в нужном направлении и с нужной силой без лука, крепкой руки и точного глаза. Вот священник этим луком и является. И оружие его чистое Слово Божие – стрела, которая способна пробить любой пласт греха, пусть даже каменный; но она не пойдет в цель пока кто-нибудь её не пустит, не направит сильной рукой, которая прежде натянет лук. И в этом, по слову Сурожского пастыря, наша громадная ответственность¹⁹.

Затем появляется вопрос, о чём говорить? А всё очень просто, проповедовать надо не кому-то, а самому себе. Прочитал евангельский отрывок и ставь себе вопрос о том, как этот текст, живое Слово Божие обличает тебя и чему учит. Здесь надо посмотреть, что ты можешь ответить Богу, который требует ответа от тебя, может быть покаяния и изменения твоей жизни, - это и будет проповедь. Слова, которые ты говоришь, должны ударять тебя в душу и вонзаться стрелой в твоё собственное сердце и тогда они пройдут чужую душу и сердце. Но если проповедник будет говорить людям то, что ему кажется, им неплохо было бы знать, то по большей части это будет абсолютно бесполезно, потому, что это, возможно, коснется их ума, но не сердца и ничью жизнь не перевернет.

На памяти митрополита Антония была одна проповедь, которую он считал самой сильной из всех, что он когда-либо слышал в жизни. Вот его воспоминания: «Самая сильная проповедь, которую я слышал в жизни, была проповедь не «умного», скромного, самого обыкновенного священника, которого я знал. Он стал в Великую пятницу перед Плащаницей с намерением проповедовать, долго молчал и плакал, потом повернулся к нам и сказал: «Сегодня Христос умер за нас…», - стал на колени и зарыдал. И после этого было долгое, долгое молчание и истинный плач из глубин души у многих. О, про Распятие можно много сказать! Но этого нельзя так сказать, если твою душу не пронзило оружие. Вот так надо проповедовать»²⁰.

Без сомнения, какие-то определенные богословские знания иметь необходимо, потому, что надо понимать, о чём говорит Евангелие или любой другой отрывок Священного Писания, но этого недостаточно. Если твоя проповедь тебя самого не ранит в самое твоё существо, если ты сам не чувствуешь себя в ужасе предстоящим перед Богом и не говоришь в имя Его, может быть крайне осуждая себя и бередя свои раны, но на пользу другим, то такая проповедь ничью жизнь не перевернет.

Самое страшное, что может быть в отношении проповеди, - это если священник или архиерей, не важно, молодой или старый, который выходит учить народ и употребляет только лишь местоимение «Вы…вы…». Получается, что всё, что он говорит, к нему не относится: это вы грешны, это ваши ошибки, это вы не правильно живете.

Среди стоящих в храме людей может найтись человек, который бесконечно превосходит нас духовно, который как добрая земля принимает семя, примет и наши слова. Мы-то может быть, придорожный песок, в нас и тернии расти не хотят, а этот человек, возможно, примет всё до конца и потом принесет сторицей плод. Но это лишь при условии честной, добротной и правдивой проповеди.

Митрополит Антоний был проповедником с большой буквы, его даже в шутку называли «апостолом Православия на Британских островах». Он произносил свои проповеди совершенно особым образом: «он говорил, глядя нам прямо в глаза, - вспоминал Сергей Аверинцев, ученый с мировым именем, лично знавший владыку, - его речь шла так же прямо в сердце, каждое слово было живым и до краев, до тяжести, до переизбытка полно смыслом».²¹ С.Аверинцев очень высоко ценил труды владыки Антония, для него он явился знаменем эпохи, символом Христианского благовестия: «…общим для всех нас – для целого ряда поколений ныне живущих русских людей – символом аутентичного, чистого Христова Благовестия, не совместимого ни с фарисейством, ни с приноравливанием к духу времени…».²²

Владыка всегда призывал пастырей проповедовать, не молчать. Он приводил в пример слова апостола Павла, который восклицал: «…горе мне, если не благовествую!» (1Кор. 9: 16); и в другом месте: «ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать…» (1Кор. 1: 17). Митрополит Антоний отмечал: «Проповедник должен говорить о том, что является его опытом Бога».²³ Владыка призывал будущих пастырей готовиться к проповеди всей своей жизнью. Задачу каждого, епископа и священника, он видел именно в живом слове. Нужно дать человеку Божественную жизнь через животворное слово и животворные таинства, а потом помочь ему осознать, чем он обладает, и раскрыть перед ним всю глубину этой жизни в Боге.²⁴