С.А. Воронцов Организованная преступность в Южном федеральном округе как геополитический фактор, стимулирующий сепаратизм

Геополитическое и экономическое положение Южного федерально­го округа, обусловливает его превращение в арену столкновения интересов ряда стран, в том числе исламского мира, которые при реализации сво­их политических и экономических целей активно опираются на внут­рироссийские деструктивные силы - сепаратистски настроенные эле­менты, незаконные вооруженные формирования и организованные прес­тупные сообщества, что создает реальную угрозу безопасности Рос­сийской Федерации. С другой стороны, организованная преступность, будучи заинтересованной в дестабилизации власти, оперативно-ро­зыскной, следственной и судебной деятельности, начинает ориенти­роваться в ряде республик Северного Кавказа на силовые методы противоборства с органами власти и управления, в том числе путем проведения акций устрашения в отношении определенных социальных и национальных групп и общества в целом.

Под организованной преступностью понимается не вид преступ­ности, а проявление особого качественного состояния и преступнос­ти, и общества в целом. Организованная преступность определенным образом интегрирует в единую систему отдельные преступления и их виды. В подобном понимании организованная преступность представ­ляет собой "систему организованных преступных формирований, их отношений и широкомасштабной преступной деятельности".[1]

Усилия правоохранительных органов в борьбе с организованной преступностью должны быть направлены на вскрытие и устранение внешних и внутренних угроз жизненно важным и уязвимым секторам экономической сферы, где со стороны организованных преступных со­обществ может быть нанесен наиболее существенный ущерб интересам России.

Рассматривая основные аспекты деятельности организованной преступности необходимо признать, что в последнее десятилетие сложилось направление ее политизации, связанное с латентными действиями деструктивных сил, рвущихся к власти при опоре на преступные, люмпенизированные элементы как на резерв "толпы", го­товый "атаковать" систему. Тем самым, организованная преступность по своей сущности и внутренней логике развития объективно создает предпосылки для стимулирования терроризма, который расширяет воз­можности преступных сообществ в достижении экономических и поли­тических целей. Сегодня, несмотря на продолжающуюся контртерро­ристическую операцию, на Северном Кавказе сохраняются объективные предпосылки для произрастания политического экстремизма и терроризма. В ряде территорий Южного федерального округа (в Ингушении, Чеченской Республике, Дагестане) занятие террористической дея­тельностью фактически стало способом существования части коренно­го населения, не обременяющей себя поиском других источников средств существования.

Помимо исторических корней межэтнической конфликтности и не­соответствия существующей системы национально-государственного устройства региона сложившимся ареалам расселения этносов, допол­нительным катализатором обострения конфликтов в этой сфере яви­лись процессы приватизации госимущества и капитализации промыш­ленных предприятий, сельхозугодий, объектов инфраструктуры. Иму­щественные споры зачастую приобретают межэтническую окраску, зас­тавляют влиятельные группы подкреплять свое право на владение имуществом и монопольный доступ к жизненно важным ресурсам де­монстрацией силы. В свете ставших массовыми захватов заложников и других преступных проявлений эксперты склонны говорить о появле­нии криминально-террористической технологии производства матери­альных благ и услуг. Так, например, похищение людей и переправка их на территорию Чечни с целью получения выкупа или использования в качестве рабов были одной из форм преступного бизнеса чеченских криминальных структур в Северо-Кавказском регионе. Бандиты имели значительные людские, материальные и финансовые возможности, мо­бильные средства передвижения, хорошее вооружение и экипировку, а также специально оборудованные места содержания похищенных лиц. Несомненные успехи федеральных сил в борьбе с терроризмом, предчувствие скорого уничтожения бандитов превративших Чечню в полигон "фундаменталистского интернационала" побуждают террорис­тов переходить к более жестоким методам преступной деятельности. Если 5-7 лет назад исламисты направляли свои акции на подрыв зда­ний, сооружений, объектов железнодорожного транспорта (например, только на участке "Гудермес - Хасав-Юрт" в 1995-1997 гг было со­вершено 15 террористических актов, связанных с подрывом ж.-д. пу­тей, мостов, подвижных составов и гибелью людей)[2], то в послед­ние годы отмечается переход к тактике взрывов в многолюдных мес­тах, целевой "охоте" за конкретными политическими деятелями че­ченского правительства и районных администраций, военными и представителями спецслужб. Преступные формирования, по примеру палестинского "Исламского джихада", переходят к использованию террористов-смертников, в качестве которых используют, как пока­зал теракт 29 ноября с.г. против коменданта Урус-Мартановского Чечни Гейдара Гаджиева, даже женщин. [3] Для инициирования подры­вов радиоуправляемых фугасов бандиты привлекают подростков, пола­гая, что они в момент преступления в меньшей степени привлекут внимание правоохранительных органов, а в случае задержания не будут привлечены к уголовной ответственности, как не достигшие 14-летнего возраста.

Учитывая повышенную общественную опасность подобных акций, на первый план в деятельности правоохранительных органов и спецс­лужб должны быть поставлены вопросы выявления, предотвращения и пресечения террористических актов на начальных этапах преступной деятельности. Качественное решение данной задачи возможно лишь при условии конструктивного взаимодействия правоохранительных ор­ганов и спецслужб, использования всех предоставленных законода­тельством возможностей.

Особенностью терроризма в условиях Северного Кавказа являет­ся симбиоз жестоких актов насилия, религиозности, этнического фактора, фанатизма и расчета инициаторов террористических акций на широкий общественный резонанс. Террор сепаратистов щедро под­питываемый религиозно-политическими кругами и радикальными предс­тавителями северокавказских диаспор на Ближнем и Среднем Востоке, имеет тенденцию к выходу за пределы Северного Кавказа на другие российские регионы и сопредельные государства. Исламский полити­зированный фундаментализм, опирающийся на мощную поддержку из-за рубежа и во многом инспирируемый извне, представляет реальную уг­розу не только российской государственности, но и демократическим устоям всего мирового сообщества, в чем мы все наглядно убедились на примере безумных террористических актов, совершенных в США. Помимо террористических акций криминальная обстановка в субъектах Южного федерального округа характеризуется ростом числа убийств, похищения людей, обстрелами жилых домов и помещений ор­ганов власти, автоколонн, военных патрулей и нарядов милиции. Число организованных преступных формирований в ЮФО с 1994 по 2000 год, совершающих наиболее опасные преступления, в том числе непосредственно против жизни и здоровья человека, выросло в 3,6 раза, а бандитских формирований в 1,7 раз; число насильственных преступлений против человека, а также преступлений против его свободы, чести и достоинства против половой неприкосновенности и половой свободы выросло в 1,4 раза. [4]

Рост проявлений криминального характера в определенной мере обуславливается высокой степенью вооруженности отдельных групп населения и преступных группировок в ЮФО. Периодически отмечаемые спады не имеют объективных оснований и по видимому являются следствием высокой латентности вооруженных преступлений. Коли­чество оружия, находящегося в незаконном владении постоянно рас­тет, следовательно, рост должен коррелировать с его использовани­ем в преступных целях. Все чаще вооруженные преступления соверша­ются группами лиц, что дает основания говорить о новой неблагоп­риятной тенденции. Так, с 1990 по 1999 год их число возросло в 4 раза, тогда как общее число групповых преступлений в 2,3 раза. в структуре вооруженной преступности лидируют разбои (61%), прирост которых за 10 лет составил 371%. Доля применения оружия увеличи­лась при совершении убийств с 11,3% в 1990 году до 16,5% в 1999 году, при разбойных нападениях с - 6,1% до 14,4%. [5]

Сохраняющаяся нечеткость роли государственного регулирования в экономике, отсутствие единой жестко проводимой стратегии приво­дит к процессам ослабления механизмов государственной власти, способствует переводу борьбы теневых кланов за стратегически важ­ную собственность в плоскость межнационального противостояния и сепаратизма. Общественная опасность указанного фактора многократ­но возрастает в связи с мощной экономической базой, на которую опираются крупные преступные сообщества. Организованная преступ­ность стремится легализоваться в создаваемых ею коммерческих структурах. Значительно повысилась экономическая активность кри­минальных структур, увеличился удельный вес и укрепились позиции тех из них, которые специализировались на совершении  финансовых и  иных экономических преступлений. По экспертным оценкам, основная часть полученных в результате противоправной деятельности доходов легализуется путем неконтролируемого ввода их в коммерческий обо­рот.

Инвестирование капиталов в производственные и коммерческие предприятия, способствующие развитию нормальных рыночных отношений в регионе, по-прежнему рассматривается частью предпринимате­лей как невыгодное, поскольку извлекаемая из этого норма прибыли на несколько порядков ниже, чем от вложений в сферы теневого и криминального бизнеса. Отсутствие реальных шагов по преодолению указанной тенденции создает благоприятные условия для расширения "теневых" отношений в экономике региона, которые стали мощным фактором, препятствующим экономическому росту, не позволяя соз­дать действенный механизм инвестирования капиталов в производс­твенную сферу.

Дефицит инвестиционного потенциала российской стороны неред­ко приводит к завладению крупными пакетами акций предприятий не­известными за рубежом компаниями, за которыми стоят транснацио­нальные преступные сообщества, рассматривающие деятельность на российском рынке ценных бумаг в качестве одного из направлений легализации доходов от криминальных видов бизнеса.

В кредитно-финансовой сфере продолжают иметь место факты хи­щения кредитных средств, выдачи заведомо безвозвратных кредитов. В целях создания благоприятных условий для финансовых махинаций, "отмывания" денег, криминальные сообщества переводят отдельные коммерческие банки под свой полный контроль.

Характерный канал противоправного обогащения организованной преступности - нецелевое использование и хищение бюджетных средств. Неприятие эффективных мер борьбы с возрастающим интере­сом криминалитета к бюджетным средствам может привести к серьез­ным затруднениям с финансированием отдельных статей бюджета, на­коплению на российском рынке значительного количества рублевой массы, не обеспеченной товарами и услугами.

Число преступлений экономической направленности, выявленных в Южном федеральном округе неуклонно растет. Проверка целевого использования финансовых средств, материально-технических и про­довольственных ресурсов, выделяемых для жизнеобеспечения пересе­ленцев из Чечни на территории республик Ингушетия, Северная Осе­тия-Алания, выявила массовые должностные преступления. За совер­шение тяжких экономических преступлений, связанных с хищением и нецелевым использованием пенсионных средств были привлечены к уголовной ответственности руководители отделений пенсионных фон­дов республик Дагестан, Кабардино-Балкарии, Ставропольского края. [6]

Все большую значимость приобретает рост масштабов невозвра­щения из-за рубежа валютной выручки, а также вывоза капитала, происходящего под прикрытием внешнеэкономических операций. Так, в 1998 - 1999 г.г. в Южном федеральном округе было возбуждено 12 уголовных дел по фактам невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте (в 1998 году - 1 дело, в 1999 году - 11 дел). Следственным отделом УФСБ России по Ростовской области было расс­ледовано и передано в Ленинский суд г. Ростова-на-Дону два уго­ловных дела по ст. 193 УК РФ. Однако, расследование уголовных дел данной категории осложняется необходимостью проведения следствен­ных действий на территории других государств в порядке исполнения ходатайств об оказании правовой помощи, необходимостью доказыва­ния прямого умысла руководителя организации, пробелом в уголовном законодательстве, не включающем в круг субъектов ответственности за невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте предпринимателей без образования юридического лица. Как правило, совершаются данные преступления организованными группами или преступными организациями с участием иностранных предпринимателей и фирм. Привлечь к уголовной ответственности указанных лиц очень затруднительно.[7]

Одним из распространенных видов экономической преступности в Южном федеральном округе является изготовление и сбыт поддельных денег и ценных бумаг. Анализ оперативной обстановки в сфере борь­бы с фальшивомонетничеством свидетельствует о том, что значитель­ная часть поддельных долларов США, выявленных на территории Рос­сии в 2000 году, была произведена в Чеченской республике. Только за 1999 год подразделениями по борьбе с экономическими преступлениями задержано более 30 граждан Чеченской республики, у которых обнаружено и изъято поддельных банкнот на общую сумму 872 тыс. долларов США, что составляет 29% от всех изъятых по России за указанный период.[8]

Лидеры преступного мира предпринимают меры по сращиванию с руководителями крупнейших предприятий региона. Произошел переход от эпизодического вымогательства к долгосрочным соглашениям с хо­зяйствующими структурами о выплате установленной доли из прибыли, получаемой руководством предприятий от осуществления как легаль­ной, так и сомнительной, с точки зрения закона, экономической де­ятельности. Установление системы подобного контроля со стороны организованной преступности дало возможность наряду с получением дополнительных доходов, использовать некоторые предприятия в це­лях прикрытия масштабных финансово-хозяйственных махинаций. В свою очередь, создание криминальными структурами собственной сети действующих фирм позволяет осуществлять масштабную легализацию преступных доходов для более интенсивного внедрения в экономику региона.

Анализ оперативной обстановки в регионе позволяет сделать вывод о расширении сферы преступной деятельности криминальных структур, действующих в сфере агропромышленного комплекса. Одним из основных алгоритмов противоправной деятельности в сфеpе АПК, является использование неучтённых финансовых сpедств пpи осущест­влении коммерческих сделок, участие в формировании теневого рынка зерна.

Намечается тенденция роста числа преступлений в топливно-энер­гетическом комплексе. Пользуясь сложившейся обстановкой организо­ванные преступные группировки активным образом осуществляют вывоз по криминальным каналам стратегически важного для России сырья (нефтепродуктов, цветного металла, бурового оборудования), в страны ближнего и дальнего зарубежья. Фиксируется стремление кри­минальных структур укрепить позиции в так называемом "нефтяном бизнесе". Стимулирующее влияние на активизацию их преступной дея­тельности оказывает нестабильность обстановки в Чеченской респуб­лике, экономические связи с которой сводятся к попыткам различных организаций и физических лиц организовать массовые поставки горю­че-смазочных материалов из Чечни, за отдельными из которых стоят криминальные структуры. Следует отметить, что за период проведе­ния контртеррористической операции в Чеченской республике крими­нальный "нефтяной бизнес" распространился на территорию республик и краев Южного федерального округа. Хищения, незаконная добыча и изготовление нефтепродуктов наносят значительный ущерб российской экономике. Кроме того, средства, получаемые от незаконной торгов­ли нефтепродуктами, стали одним из источников финансирования незаконных вооруженных формирований и организованных преступных группировок.

Привлекательным направлением деятельности для криминальных структур региона является производство, контрабанда и реализация фальсифицированной алкогольной продукции. Пока усилиями правоох­ранительных органов ликвидируются преимущественно мелкие неле­гальные производители и принадлежащие им цеха, в то время как на­иболее крупные "теневые" дельцы, в силу наличия связей среди вы­сокопоставленных чиновников во властных структурах продолжают по­лучать сверхприбыли.

Комплексный анализ мнений экспертов о современном состоянии организованной преступности позволяет сделать прогноз о том, что в ближайшей перспективе следует ожидать укрупнения преступных ор­ганизаций, контролирующих отдельные сферы экономики, промышленно­го производства, конкретные территории и регионы. В стремлении к более глубокому проникновению в легальную экономику, лидерами преступных сообществ будут преследоваться цели монополизации дея­тельности предприятий агро-промышленного комплекса, угольной от­расли, на потребительском рынке, а также создание собственных ле­гальных и теневых коммерческих структур, которые заняли бы лиди­рующее положение в сфере торговли подакцизными, продовольственны­ми и иными товарами жизнеобеспечения населения.

Политическая и экономическая нестабильность в отдельных субъектах Южного федерального округа - мощный фактор развития наркобизнеса. Это связано с получением значительных финансовых ресурсов от производства и продажи наркотиков, которые направля­ются на достижение политических целей. Подтверждением этому явля­ются случаи, когда финансы, получаемые от контрабанды наркотиков, идут на закупку оружия для развязывания и поддержания межнацио­нальных конфликтов, совершения террористических актов.

Фиксируется стремление к масштабному использованию территории Южного федерального округа для транзита наркотиков. Это явля­ется серьезной угрозой безопасности, поскольку республики, края и области, через которые прокладывают свои маршруты наркобизнесме­ны, могут стать активными регионами спроса на контрабандные нар­котики.

Динамика преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков в Южном федеральном округе оценивается как неблагоприятная. При­рост числа зарегистрированных преступлений в 2000 году по сравне­нию с 1999 годом в Астраханской области составил 123,1%, в Ин­гушской республике - 86,6%, в Ростовской и Волгоградской областях соответственно 21,1% и 30,4%. Растет контрабанда наркотических средств. Так, в 1999 году таможенными органами при проведении та­моженного досмотра и в ходе оперативно-розыскных мероприятий было выявлено 297 фактов незаконного перемещения наркотических средств. Основными поставщиками наркотиков и сырья для их произ­водства являются Украина, Турция, Азербайджан, республики цент­ральной Азии и Афганистан.[9]

Ростовская область входит в число регионов с наиболее тяже­лой наркотической ситуацией. Преступными сообществами активно ис­пользуется транспортная инфраструктура области в транзитном пере­мещении наркотических средств из Средней Азии, Закавказья и Укра­ины в европейскую часть России и очаги военного противостояния на Северном Кавказе. Отмечается устойчивая тенденция роста в области числа лиц, употребляющих наркотики. В 1998 году их число возросло на 7,2% (1485 чел.), в 1999 - на 12,8% (1500 чел), в 2000 - на 12,4% (1630 чел.) Всего на учете состоит более 15000 чел. Однако, это лишь видимая часть айсберга, реально же число лиц, употребля­ющих наркотики значительно выше. Адекватно росту числа наркоманов растет количество выявленных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств. Так, в 2000 году выявлено 11693 преступления, что на 2041 (21,2%) выше уровня 1999 года.[10]

Проблема распространения наркотических средств тесно связана с угрозой криминализации муниципальных образований, так как наря­ду с ростом числа употребляющих наркотики примерно в такой же прогрессии возрастает и количество преступлений, связанных с нар­кобизнесом. Согласно статистике из 10 имущественных преступлений, каждые шесть совершаются наркоманами.

Сегодня наркобизнесу уже тесно существовать только в сфере экономики. Он рвется в сферу политики, государственного управле­ния. Ему необходимы такие порядки и законы, которые обеспечили бы наилучшие условия для его процветания. Доходы от наркобизнеса направляются на создание незаконных вооруженных формирований, дестабилизацию политической обстановки в стране, как это имело место до недавнего времени в Чечне, где лидеры НВФ использовали доходы от контрабанды наркотиков для пополнения своего бюджета. События, произошедшие в ряде государств СНГ, подтвердили, что наркоманы становятся разрушительным орудием в руках наиболее оголтелых экстремистских политических сил и используются ими в организации массовых беспорядков, разжигании этнических конфлик­тов.[11]

Эффективный контроль над наркобизнесом может быть обеспечен посредством реализации государственными и муниципальными структу­рами в контакте с правоохранительными органами комплекса мер, среди которых наиболее важное значение принадлежит следующим:

разработка и реализация единой концепции и стратегии борь­бы с наркопреступностью на национальном и международном уровнях;

выявление и разрушение мозговых центров наркопреступности;

Организация исследований механизмов функционирования рын­ков сбыта наркотиков;

создание эффективной системы мер, направленной на выявле­ние и конфискацию незаконных доходов, ликвидацию каналов "отмыва­ния" денег.

Развитие  нелегальных миграционных процессов  в международном масштабе сегодня приобретает черты динамичной и тщательно органи­зованной преступной деятельности, обусловленной непосредственным участием международных криминальных структур в незаконном переме­щении мигрантов через государственную границу различных госу­дарств.

Основной причиной незаконной миграции на Северный Кавказ яв­ляется нестабильная военно-политическая и социально-экономическая обстановка в Афганистане, Пакистане, Китае, других государствах Юго-Восточной Азии и Индокитая, вынудившая определенную часть жи­телей указанных стран мигрировать в более развитые страны Европы. Немаловажную роль при этом играет правовой статус СНГ, "прозрач­ные" внутренние границы которого позволяют мигрантам беспрепятс­твенно передвигаться по территории бывшего СССР.

Первоочередной целью незаконных мигрантов является въезд в одну из стран СНГ (Туркменистан, Таджикистан, Азербайджан) с пос­ледующей переправкой через российско-украинскую границу и далее в Западную Европу.

В качестве организаторов переправы мигрантов выступают представители афганских, пакистанских, китайских и иных общин, осевших на территории России, Украины и Белоруссии. Как правило, это владельцы и сотрудники коммерческих фирм, члены организован­ных преступных групп.

Необходимо отметить, что незаконная миграция характеризуется организованностью, динамичностью (изменением маршрутов в зависи­мости от ситуации), сопровождается ростом криминогенной напряжен­ности в местах компактного проживания иностранцев и их окружения.

Учитывая вышеизложенное, представляется очевидным, что каналы незаконной миграции могут использоваться структурами экстре­мистской направленности, для нелегального перемещения через рос­сийско-украинскую государственную границу как для совершения тер­рористических актов, так и в иных противоправных целях. Так, в 1999 году был выявлен и пресечен канал незаконной миграции через территорию Ростовской области членов национальной экстремистской организации Шри-Ланки "Тигры освобождения Тамил Илама". В резуль­тате своевременно принятых мер на территории области были задер­жаны и высланы на родину 34 гражданина Шри-Ланки, пытавшихся не­законно выехать в Европу. Предотвращен въезд в РФ по данному ка­налу еще 33 ланкийских граждан.

Неконтролируемое пребывание в городах Южного федерального округа постоянно возрастающего контингента иностранных граждан рождает ряд проблем, в числе которых:

- экономические - обусловленные активной коммерческой дея­тельностью, осуществляемой, как правило, в обход российских зако­нов и с уклонением от налогообложения;

- социально-политические - вызванные возможностью обострения обстановки в местах компактного проживания мигрантов;

- криминальные - участие незаконно находящихся на территории Южного федерального округа иностранных граждан в организованных преступных сообществах, организации незаконного оборота наркоти­ческих веществ, оружия, боеприпасов, проблемы коррупции, связан­ные с неопределенностью правового статуса мигрантов. Не исключена также возможность использования иностранцев, находящихся факти­чески на нелегальном положении, различными террористическими и экстремистскими организациями.

Таким образом, комплекс проблем, связанных с незаконной миг­рацией, колоссален по своему объему и требует учета конкретных условий каждого региона, разработки нормативной базы на уровне субъекта Федерации, позволяющей регулировать миграционные процес­сы. Не менее важным представляется координация действий правоох­ранительных органов и муниципалитетов, имеющих отношение к работе с мигрантами как на региональном, так и на международном уровнях с целью более эффективного обмена имеющейся информацией, принятия скоординированных мер.

Анализ изложенного позволяет сделать вывод о том, что высо­кий уровень эффективности реализации преступных целей криминаль­ными структурами Южного федерального округа обусловливается:

возрастанием роли лидеров организованной преступности, ко­торые частично либо полностью отходят от конкретного участия в противоправной деятельности, сохраняя лишь организаторские функ­ции;

монополизацией преступной деятельности в наиболее рента­бельных отраслях экономики, стремлением к проникновению в другие сферы преступной деятельности;

планированием преступной деятельности и обеспечением высо­кого уровня конспирации, созданием структур собственной безопас­ности в ОПГ;

использованием пробелов уголовно-процессуального законода­тельства;

установлением и расширением международных и межрегиональ­ных связей;

целенаправленным установлением коррумпированных связей, проникновением в средства массовой информации с целью компрометации неугодных лиц в органах власти и управления, а также создания благоприятного общественного мнения о своей деятельности.

Совершенствование системы мер борьбы сорганизованной преступностью должно предполагать разработку соответствующих отрасле­вых долгосрочных программ, создание механизма мониторинга каждого вида преступлений и эффективной деятельности по борьбе с ними.

Для успешного решение указанных задач представляется целесообразным:

усилить координацию и взаимодействие правоохранительных ор­ганов и спецслужб;

сосредоточить ограниченные силы и средства правоохранитель­ных органов на наиболее значимых направлениях борьбы с указанными явлениями на базе проблемно-целевого подхода;

перевести на новый качественный уровень информационно-ана­литическое обеспечение борьбы с организованной преступностью;

продолжить совершенствование правовой основы борьбы с орга­низованной преступностью;

силами правоохранительных органов, РЮИ МВД, органов образо­вания и муниципальной власти разработать и реализовать в субъек­тах Южного федерального округа систему правового обучения и вос­питания молодежи.

Литература

1. Долгова А.И. Преступность, ее виды и организованная прес­тупность//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступностью. Материалы конференции. М., Российс­кая криминологическая ассоциация. 2001. С.4.

2. Мелешко Н.П. Криминологические проблемы становления пра­вовой системы России. Ростов-на-Дону: ИУБиП,2000.С.84.

3. Агентство Интерфакс/Интерфакс Новости. 29.11.01. 15:08. Россия-Чечня-Теракт-Подробности.

4. Муртазин В., Салапов А. Влияние воинских преступлений на общую характеристику преступности в ЮФО//Проблемы борьбы с крими­нальным рынком, экономической и организованной преступностью. Ма­териалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.105.

5. Корецкий Д.А., Пособина Т.А. Некоторые характеристики во­оруженной преступности в Ростовской области//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступ­ностью. Материалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.90-91.

6. Омаров А.Л. Экономическая преступность в ЮФО, ее взаимос­вязь с организованной преступностью и коррупцией//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступ­ностью. Материалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.103.

7. Галушко А.В. Вопросы практики применения норм о преступлениях в сфере экономической деятельности//Проблемы борьбы с кри­минальным рынком, экономической и организованной преступностью. Материалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциа­ция. 2001. С.43.

8. Омаров А.Л. Экономическая преступность в ЮФО, ее взаимосвязь с организованной преступностью и коррупцией//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступ­ностью. Материалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.102.

9. Жбанков В.А. Факторы, влияющие на состояние таможенных правонарушений в Северо-Кавказском регионе//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступ­ностью. Материалы конференции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.88.

10. Мелкумян С.С. Проблемы борьбы с наркоманией и наркобизнесом в Ростовской области//Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступностью. Материалы конферен­ции. М., Российская криминологическая ассоциация. 2001. С.93.

11. О наркотической ситуации в СНГ и в мире: Международная конференция по борьбе с наркоманией и наркобизнесом. М., 1994.