Литература.

1. Лакоба С.З. Очерки политической истории Абхазии. Сухуми, 1990.

2. Дзидзария Г.А. Махаджирство и проблемы истории Абхазии XIX столетия. Сухуми, 1975.

3. Анчабадзе З.В. Очерк этнической истории абхазского народа. Сухуми, 1976.

4. Федоров Я.А. Историческая этнография Северного Кавказа. М., 1983.

5. Лежава Г.П. Изменение классово-национальной структуры населения Абхазии (конец XIX – 70-е годы XX века). Сухуми, 1989.

Блохин в.П. Власть как геополитический фактор (на примере современной Чечни)

Указ Президента РФ В.Путина (№1071 от 08.6.00 г.) «Об организации временной системы органов исполнительной власти в Чеченской Республике» положил начало образованию в республике исполнительной власти, подчиненной непосредственно федеральному центру,

Однако, созданные в соответствии с «Положением об организации временной системы органов исполнительной власти в Чеченской Республике», властные структуры, в лице администрации ЧР и территориальных подразделений федеральных сил (ФС) во главе с А.Кадыровым в тот период испытывали значительные затруднения в консолидации чеченского общества. Как образно отметил И.Косиков, «действенная управленческая вертикаль так и не была выстроена…, был создан некий властный гибрид» [1, С. 55]. Слабость выстроенной управленческой вертикали в этот период проявлялась в следующем:

частичное пересечение полномочий гражданских властей в ЧР с функциями силовых структур федеральной власти: МВД, Минобороны и др.)

отсутствие четкого разграничения сфер полномочий и компетенции временной администрации (ВА) ЧР и аппарата полпреда в ЮФО;

необходимые финансовые и материальные ресурсы для выполнения поставленных задач перед ВА ЧР по-прежнему концентрировались в Центре и распределялись федеральным правительством;

полностью отсутствовала законодательная и частично судебная ветви власти.

Подтверждением сказанному могут служить следующие факты. Глава Временной администрации (ВА) ЧР А.Кадыров до ноября 2000 г. фактически не имел права самостоятельно назначать чиновников в администрацию республики, поскольку обязан был согласовывать все кандидатуры в органы исполнительной власти с аттестационной комиссией во главе с полпредом президента РФ в ЮФО В.Казанцевым. Что касается должностных лиц районных администраций, то все кандидатуры необходимо было прежде согласовать с военным комендантом Чечни – генерал-лейтенантом И.Бабичевым, который возглавлял комиссию по отбору кандидатов в исполнительные республиканские органы власти. Если вначале такое положение дел в кадровой политике было продиктовано определенной необходимостью соблюдения интересов ФЦ, то в дальнейшем оно серьезно подрывало авторитет созданного президентом республиканского органа власти перед населением Чечни.

Что касается положения ВА ЧР в финансовом отношении, то следует подчеркнуть, что реальных средств для обеспечения экономических программ восстановления хозяйства в рамках своих полномочий она практически не имела. С одной стороны, администрация ЧР являлась «главным распорядителем средств федерального бюджета, предназначенных для финансирования ЧР». С другой стороны, до принятия специального документа – Комплекса первоочередных мер по обеспечению нормального функционирования экономики и социальной сферы в 2000 г. (его приняли лишь в августе 2000.г) - финансирование всех расходов осуществлялось через органы федерального казначейства по расчетам, предоставляемым ВА [2].

Полная зависимость Временной администрации ЧР от решений Кремля и федерального финансов негативно влияла на ее дееспособность, порождала различные слухи среди населения о возможной отставке А.Кадырова. Кроме того, тем самым создавались благоприятные условия для развития перманентных противоречий, как среди пророссийски настроенных чеченцев, уже наделенных властными полномочиями, так и тех, которые вели активную общественно-политическую деятельность в интересах ЧР на территории других субъектов РФ.

В этот период А.Кадыров настойчиво добивается от Кремля расширения своих властных полномочий, требует создания МВД ЧР и даже предлагает приравнять статус Временной администрации Чеченской Республики к статусу республиканского правительства. Однако ФЦ не спешил с изменениями в системе государственного управления Чечней. Объективно этому мешали и активные диверсионные действия боевиков, и неразбериха с расчетами объемов конкретных средств по восстановлению народного хозяйства, и наличие определенных политических разногласий между самим А.Кадыровым и отдельными членами его временной администрации, в частности с Б.Гантомировым.

Все же федеральная власть вынуждена была принять определенные меры, чтобы не допустить кризиса власти в республике. И первым шагом в этом направлении стало введение в ноябре 2000 г. новой должности в федеральном правительстве – министра РФ по координации деятельности федеральных органов исполнительной власти (более 20 министерств, ведомств), непосредственно принимающих участие в процессе восстановления и социально-экономического развития ЧР. На эту должность был назначен В.Елагин. Главная задача, поставленная перед новым министром, состоит в том, чтобы «добиться реальных улучшений жизни чеченского населения, обеспечить возвращение в места прежнего проживания вынужденных переселенцев». Кроме того, важным и очень своевременным политическим шагом Кремля явилось принятие окончательной позиции по отношению к ВА ЧР и, в первую очередь, по отношению к А.Кадырову: не менять, а укреплять.

В январе 2001 г. Президент РФ подписал Указ «О системе органов исполнительной власти Чеченской республики», согласно которому внесены кардинальные изменения в предыдущий Указ по Чечне (от 08.06.00 г.):

ВА ЧР получила статус постоянной и именуется «администрация Чеченской Республики»;

- в Чечне формируется собственное правительство;

финансирование ЧР будет осуществляться из федерального, а в ближайшем будущем, по мере восстановления экономики, и из собственного бюджета.

В соответствии с данным Указом, А.Кадыров наделялся значительными полномочиями и функциями:

утверждение положения о структуре республиканского правительства и его формирование;

- общее руководство деятельностью администрации;

представительство ЧР в отношениях с федеральными органами государственной власти субъектов РФ и с органами местного самоуправления;

- формирование аппарата главы администрации.

Вместе с тем, Указ содержал оговорки по отношению к некоторым полномочиям и функциям руководителя исполнительной власти Чечни. В частности, кандидатуры в правительство республики глава администрации подбирает и назначает не единолично, а по согласованию с полпредом Президента РФ в ЮФО.

Председателем правительства ЧР был назначен С.Ильясов, хорошо знающий Северный Кавказ и Чечню. Его статус определялся указом Президента РФ №52 от 19.01.01 г. «О системе органов исполнительной власти ЧР». В соответствии с п.6 этого указа, «глава администрации исполняет обязанности высшего должностного лица республики», а «председатель правительства ЧР – заместитель главы администрации, назначается на должность и освобождается с должности непосредственно главой администрации по согласованию с полпредом Президента РФ в ЮФО».

Функции правительства ЧР в соответствии с данным указом заключались в следующем:

разрабатывать и осуществлять меры по обеспечению комплексного социально-экономического развития республики;

участвовать в проведении единой государственной политики в области финансов, образования, здравоохранения, социального обеспечения и экологии;

осуществлять в пределах своих полномочий меры по защите прав и свобод человека и гражданина, охране собственности и правопорядка, по борьбе с преступностью;

представлять администрацию ЧР в качестве главного распорядителя федерального бюджета для целей финансирования республики и готовить отчет об исполнении указанного бюджета и о выполнении программ социально-экономического развития ЧР для представления их в правительство РФ;

формировать иные органы исполнительной власти ЧР, управлять и распоряжаться собственностью ЧР.

Наделение администрации ЧР широкими полномочиями и создание правительства создали предпосылки для решения таких вопросов как разработка Конституции республики и нормативной базы для проведения выборов. Специальный консультативный Совет получил полномочия по разработке основного республиканского Закона [3]. По мнению А.Кадырова, общечеченский референдум должен определить, какой в перспективе станет Чечня – парламентской или президентской.

Кадровый состав правительства, помимо председателя С.Ильясова, включает 7 его заместителей, курирующих 34 отраслевых министерства и ведомства.

Указанные изменения в структуре исполнительной власти Чечни в целом позитивно сказались на развитии ситуации в республике и позволили провести сокращение российского воинского контингента. По решению военных и административных органов управления, в ЧР должны остаться 42-я мотострелковая дивизия численностью до 15 тыс. человек и бригада внутренних войск МВД (6-7 тыс. чел.). В течение всего 2001 года проводится паспортизация населения, около 200 тыс. человек прошли перерегистрацию, более 100 тыс. получили паспорта.

Благодаря совместным действиям ФЦ и администрации ЧР в течение 2001 г. шло формирование судебной системы. Верховный суд республики расположен в городе Гудермесе. Судьи республиканского и районных судов были назначены сроком на один год, по распоряжению председателя Верховного Суда РФ. На прокурорских должностях задействованы граждане из других регионов РФ, которые приезжают как во временную командировку (по «вахтовому методу»). Постоянно в Чечне находится лишь прокурор республики. Однако следует подчеркнуть, несмотря на самоотверженный труд большинства представителей исполнительной власти в 2001 году, политической консолидации чеченского общества так и не наступило. Более того, в последнее время резко возросло количество тяжких преступлений, в том числе убийств (рост - 173%), хотя раскрываемость преступлений в последнее время увеличилась и составила 62%. По данным начальника штаба УВД Чечни полковника Ахмеда Дакаева, за 10 месяцев текущего года в боевых столкновениях с бандитами и их пособниками погибли 81 и ранены 129 сотрудников из числа местных жителей [4].

Как видно из сложившейся обстановки в настоящее время на территории ЧР, долгожданного мира и правопорядка так и не наступило. Скорее всего, это свидетельствует о неприятии российских законов, как частью административных лиц, так и значительной частью рядовых жителей Чечни. Сопоставляя вооруженные конфликты в национальных субъектах РФ, можно допустить, что они являются следствием, с одной стороны, специфического отношения, формируемого сепаратистки настроенными национальными политическими элитами к федеральной власти и лояльным к ней национальным лидерам; с другой, результатом весьма противоречивого понимания Москвой своей роли в разрешении конфликтных ситуаций в национальных субъектах РФ. Следовательно, одной из центральных проблем ФЦ в Чечне остается проблема власти.

Однако, как представляется, ошибочно полагать, что власть можно свести к процессу простого управления, в котором согласование действий и позиций всех элементов достигается механически, без учета их воли и активности сознания. Следовательно, было бы логичным подключить к процессу управления в Чечне максимально возможную часть населения Чечни, оговорив с их представителями приемлемые для федеральной и местной властей варианты их выбора. При этом необходимо учитывать тот факт, большинство чеченцев считает, что национальных кадров для управляемого процесса восстановления власти нет, равно как наблюдается и отсутствие перспектив для последовательного строительства социума. В силу национального менталитета, в сегодняшней Чечне нет харизматического лидера, способного увлечь за собой подавляющее большинство граждан. Это признается многими представителями чеченской элиты. В частности, членом Совета потомков Пророка Мухаммада, устазов и шейхов ЧР Чемерзаевым Насруды Калугичем было заявлено следующее: «…У респуб­лики нет и не может быть едино­личного лидера. Но есть большая группа лидеров с примерно оди­наковым влиянием. Занятие каж­дым из них своей ниши усилило бы их потенциал…» [5].

Власть всегда присуща человеческому сообществу, которое чувствует себя таковым благодаря власти. Поэтому борьба за власть – это, как правило, борьба интересов определенных социальных групп и ведется между лидерами, претендующими на максимальное выражение интересов своей группы. Что касается Чечни, то примером жестокой борьбы за право символизировать собой чеченскую общность является деятельность бандформирований (БФ), формально взаимодействующих между собой, но подразделяющихся на две основные группировки: религиозно-экстремистскую («непримиримые» - Ш.Басаев и Хаттаб) и национал-сепаратистскую (А.Масхадов, В.Арсанов, А.Закаев).

А.Масхадов, остающийся легитимным президентом ЧРИ, за 3 года своего довоенного правления в значительной степени утратил свой политический авторитет, поскольку никогда не имел реальную власть и возможность воздействия на чеченское общество. В сегодняшних условиях социальная база, на которую всегда опирался А. Масхадов, еще более сократилась, поскольку его политические идеи завели «суверенную Ичкерию» в тупик, а что-либо нового для консолидации чеченского общества, судя по немногочисленным интервью в российских и зарубежных СМИ, у чеченского президента не имеется. Теракты в США 11.9.01 г. поставили А.Масхадова в двусмысленное положение, поскольку его сотрудничество (прямое или косвенное) с международными террористами Хаттабом и Ш.Басаевым, связанными с У. Бен Ладеном, будет однозначно расценено Западом как пособничество мировому исламскому экстремизму.

Лидеры БФ пытаются воспрепятствовать проявлению чеченским населением лояльного отношения к местной и федеральной власти, не останавливаясь не перед чем, вплоть до физического уничтожения представителей административной власти ЧР, назначенных Грозным и Москвой. С этой целью руководство боевиков используют также меры морально-психологического воздействия на мирное население, лояльно относящееся к ФС и активно сотрудничающее с представителями новой власти в ЧР. В частности, они постоянно расклеивают листовки антироссийского содержания, содержащие угрозы в адрес простых чеченцев и представителей административной власти в Чечне (Приложение 1).

Лидеры БФ, и особенно «непримиримые» щедро финансируют тех, кто приводит в исполнение решения «Верховного Шариатского суда ЧРИ». Так, в 2001 году Хаттаб и Ш.Басаев поставили задачу своим полевым командирам вести активную диверсионно-террористическую борьбу, направленную, прежде всего, против представителей административной власти, как республиканского, так и местного уровней с тем, чтобы «выбить почву из под ног «кяфиров», оставить представителей Москвы в ЧР без поддержки населения. Подтверждением тому выступают многочисленные диверсионно-террористические акции боевиков, осуществленные в 2001 г.

В частности, жертвами бандитов стали главы администраций: Рамзан Гацаев (глава администрации селения Алхан-Кала); Лема Идрисов (глава администрации селения Гехи-чу Урусмартановского района); Заур Дадашев (сотрудник администрации Алхан Юрт); Р.Товза­ева (заместитель главы администрации Веденского района) и др. На главу администрации ЧР А.Кадырова в текущем году совершено более десяти покушений, в результате которых получили ранение и погибли около 10 человек.

Выступая 18.10.01 г. на совещании в доме правительства, А.Кадыров заявил, что в республике … «сегодня царит полный разгул бандитизма практически во всех населенных пунктах. Большую часть суток в селах диктуют свои условия боевики. Противодействие им никто не оказывает. С начала темного времени суток они чувствуют себя вольготно…». Это, по мнению А.Кадырова, может привести к массовым отставкам представителей административных органов ЧР. «…Кто-то должен нести персональную ответственность за целую серию нападений боевиков на населенные пункты Чечни, начиная от Гудермеса на востоке и кончая Ачхой-Мартаном на западе… Есть коменданты районов, есть начальники временных отделов внутренних дел, но никто ни за что не отвечает, что бы в районе ни происходило».

Все более становится очевидным, что пока федеральные и местные органы не обеспечат надежную защиту представителей политической элиты, активно сотрудничающей с ФЦ, о восстановлении власти, а, следовательно, и права, в республике не может быть и речи.

Отсюда следует то, что органам власти РФ и ЧР необходимо более жестко пресекать противоправную деятельность сепаратистов, преследующих цели незаконного изменения конституционного строя и прикрывающих оголтелый терроризм псевдорелигиозными ценностями. Для этого необходимо совершенствование координации и взаимодействия силовых структур и специальных служб, адекватных угрозам безопасности.

В обществе неблагоустроенном и разрушенном, как Чечня, власть, безусловно, должна обладать достаточной силой для восстановления государственности, прав и свобод личности. Однако, как справедливо заметил Наполеону один из его соратников, «на штыках можно прийти к власти, но удержать ее, опираясь на штыки – нельзя». Опыт первой чеченской кампании 1994-96 гг. как нельзя лучше подтверждает это.

Приложение 1