Акаев в. Х. Чеченское общество в поисках геополитической социокультурной идентичности

Настоящий доклад – итог многолетних наблюдений и соответствующих размышлений, в том числе в ходе поездки по населенным пунктам Чечни и Ингушетии, состоявшейся 26 февраля – 14 марта 2001 года. Визуальные наблюдения, прямое общение с чеченскими беженцами в Ингушетии и жителями Чечни, публикации в местной печати, эпизодические контакты с солдатами и офицерами российской армии на блок-постах, явились дополнительными источниками предлагаемого анализа. Цель поездки виделась в изучении военно-политической обстановки в Чечне, сложившейся в ходе очередной войны, настроения народа, оказавшегося в экстремальных условиях.

Оказавшись в очередной трагической ситуации, чеченцы не потеряли надежду на возрождение собственной республики, восстановление разрушенной экономики, политических и культурных институтов. Многие образованные чеченцы, с которыми автору приходилось общаться, задавались вопросами, относившимися к комплексу проблем этнокультурной и геополитической идентичности чеченцев. Ответы на них следует рассматривать как поиск чеченцами адекватной формы своей социокультурной идентичности.

Этническая идентичность не является раз и навсегда данным и неизменным социальным феноменом. В условиях социальных трансформаций она претерпевает заметное изменение, в силу чего актуализируются одни его содержательные компоненты, а другие остаются социально нейтральными. Для чеченского этноса проблемы идентичности приобрели в нынешних экстремальных условиях наибольшую остроту. Основополагающим компонентом этнической идентичности чеченцев является сакральное пространство - земля, рассматриваемая в национальной ментальности как источник жизни и благополучия. Свою родину чеченцы называют «Землей отцов» (Дай мохк-чеч) и отношение к ней оно глубоко сакрально. Предпочитая хранить умерших на земле предков, тело умершего где-то в России чеченца его родственники непременно перенесут в свое родное село и похоронят рядом с могилами предков.

Привязанность к земле, бережное отношение к ней, окультуривание и передача ее подрастающему поколению – святой долг чеченца. Отцы передают родовые семейные участки своим детям, чтобы они имели вечный источник существования. Редко, кто решится на продажу земельного участка, доставшегося ему в наследство, поскольку в ментальности чеченцев укоренена народная пословица, гласящая: «Не владеешь землей, не будешь иметь достатка». Чеченцы не видят свое будущее вне земли предков, ее благоустройство – залог возрождения этноса.

Экстремальные условия, в которых чеченцы оказались в последние десять лет, радикально изменили отношение к земле у многих, особенно проживающих в населенных пунктах, расположенных вблизи к нефтяным вышкам или нефтепроводу. Не без помощи «нефтяных нуворишей» определенная часть чеченских крестьян втянулась в совершенно новый для них вид деятельности – в кустарную переработку расхищаемой нефти. Этот нетрадиционный для них вид производства, оказавшийся весьма доходным, привел к резкому сокращению обрабатываемых земель. Данное обстоятельство в условиях безвластия в Чечне послужило примером дурного подражания, что привело к более широкому «освоению» этой сферы деятельности. Кустарная переработка нефти, которая была налажена в ходе первой войны в Чечне, продолжается и сегодня, но под «крышей» военных. По обочинам основных дорожных магистралей Чечни расположились многочисленные торговцы (мужчины, женщины и дети), продающие в бензовозах, десятилитровых стеклянных баллонах «самопальный» бензин. Но этот вид деятельности для части чеченского населения из восточной Чечни – пока единственный источник существования.

Чеченский нефтяной бизнес имеет четкую структуру. Если его тело находится в Чечне, то голова, без сомнения, в Москве. Сотни цистерн специализированных автомашин, груженных нефтью или конденсатом в сопровождении военных регулярно уходят в Россию, а оттуда за границу. Масштабы этого нефтяного бизнеса сегодня приобретают не меньший размах, чем в период «дудаевско-масхадовской эпохи». Трудно найти какую-либо информацию о количестве добываемой в Чечне нефти, получаемых средств за ее реализацию, расходы на восстановление экономики в республике.

В общественном мнении чеченцев сложился стойкий стереотип: нефть явилась причиной всех их бед. В массе своей чеченцы считают, что проблема нефти на Кавказе является главной причиной развязывания войны в Чечне.

Национальный язык, отношение к которому в не меньшей степени сакрально, чем к земле предков – следующий фундаментальный компонент этнической идентичности чеченцев. «Неан мотт» (язык матери) – так называют чеченцы свой язык. В нем имплицитно представлен дух, ментальность этноса. Чеченцы всегда оставались преданными своему родному языку, процент считавших русский язык своим родным среди них был значительно ниже, чем среди многих других народов России. Но и русский постепенно становился для них вторым родным языком.

Настойчивое стремление к свободе – базисный компонент бытия чеченцев. Чеченское общество за последние 300-400 лет не знало классового расслоения ни в его классическом, ни в его восточном вариантах. В отличие от дагестанцев, осетин, кабардинцев, калмыков и русских, чеченцы не имели ярко выраженного княжеского, феодального сословия, а стало быть, и зависимого сословия. Хотя можно привести отдельные случаи обратного характера, но они не составляли системы. Каждый чеченец считал себя свободным от сословной зависимости и действительно таковым являлся в течении нескольких последних веков. Нередко, спасаясь от классового угнетения или же от преследований за преступления немало кабардинцев, дагестанцев, русских оседало среди чеченцев. Повергаясь ассимиляции, они растворялись среди чеченцев, а часто становились основателями новых чеченских тайпов. Арабским словом тайфа (тайпа – чеч.), обозначающим группу или сообщество людей, не обязательно кровнородственных, чеченцы определяли локальные земельные объединения, занимавшие определенную территорию в Чечне. Тайп, будучи архаичным образованием, составляет важнейший компонент этнической идентичности чеченцев. Наряду с собственной территорией каждый тайп имел общинную гору, башню, кладбище. Некоренные тайпы не имели отличительные атрибуты, поэтому и сегодня в Чечне легко узнать, какой тайп является коренным, а какой некоренным. В историческом развитии чеченцев образовались свыше 135-ти земельных сообществ или тайпов, а из них более 20-ти не являются коренными.

Взаимоотношения между тайпами длительное время регулировались на основе адатов и шариата. При возникновении конфликтов между тайпами или более широкими земельными сообществами (тукхумами), знатоки обычного права выступали в качестве медиаторов, через взаимный компромисс находили приемлемые решения. В истории Чечни известны факты военного и материального усиления отдельных тайпов и их попыток возвыситься над всеми остальными, что порождало внутриэтнический конфликт. Как правило, против феодальных амбиций влиятельного тайпа и его притязаний на властное доминирование в чеченском обществе единым фронтом выступали остальные.

В исторических источниках сообщается, что в смутное время, когда межтайповская вражда длилась достаточно долго, то некоторые чеченские общества, рассчитывая на искоренение вражды и установление справедливости, приглашали на княжение кумыкских и кабардинских князей, которым устанавливалась соответствующая плата. От приглашенных князей требовалось справедливое управление и установление социального порядка. Часто приглашенные князья злоупотребляли своей властью, посягали на свободу чеченцев, что приводило к народным восстаниям и изгнанию князей. Чеченцы восстанавливали традиционный институт социального управления – Мехкан Кхиэл. (своего рода народный парламент), который в условиях стабильности чеченского общества, представлял собой для своего времени адекватную форму общественного устройства. Неприятие княжеской власти зафиксировано в следующей чеченской пословице: «Да не станет с колыбели княжичь, да не покинет нору волчонок». В этой пословице, возникшей в период борьбы с иноземными князьями, четко выражено неприятие чеченцами феодальной власти.

Представление о свободе у чеченцев не является чем-то внешним, второстепенным, но имплицитно их бытию и вплетено в ткань повседневное речи чеченцев. Слово «свобода» на чеченском языке переводится как «маршо». Чеченцы встречают друг друга приветствием «Марша г1ойла», а если кто-то остается на месте, то говорят «Марша 1ойла», что переводиться: «Уходи свободным» и «Оставайся свободным». Как видно, в представлении чеченцев категория «свобода» связана с разными состояниями их социальной динамики. Подобные приветствия в языках иных народов Северного Кавказа нами не обнаружены. В годы Кавказской войны (1817-1859) боевым девизом чеченцев является выражение «Свобода или смерть»; третьего не дано, таков диапазон, очерченный ментальностью народа, своему существованию в экстремальных условиях.

Даже в условиях стабильности чеченская ментальность функционирует между крайностями, хотя ей известны и посредствующие звенья. Тем не менее, проведение четких границ между крайностями – привычная логическая процедура нравственно-этического мышления чеченцев. Дружба, товарищество у чеченцев глубоко сакральны, как приверженность к земле предков. Порою, друг чеченца, особенно друг детства, ближе брата и ему он доверяет самые сокровенные мысли. «Если не друг, то враг», - считают чеченцы. Чеченцу понятно поведение друга и врага, но часто не понятно поведение тех, кто занимает промежуточное положение между этими противоположностями. Те, кто не имеет четких социальных и духовных ориентиров, личностями не считаются, про них говорят, что они – «вещи» или «животные».

Малокомпетентные «специалисты» совершенно не знакомые с этнической культурой чеченцев, распространяют ложные сведения, резко принижающие уровень экономического, политического и культурного развития чеченцев. Современное социальное развитие чеченского этноса ими сводится к родоплеменным, патриархальным отношениям, что, мягко говоря, не соответствует действительности.

В царский период, а позже в связи с советской модернизацией, традиционное чеченское общество, равно как и другие народы Северного Кавказа, подверглось существенной социально-политической и культурной трансформации. Радикальные изменения произошли в хозяйственном быте, образе жизни, мировосприятии чеченцев. Уровень социокультурного развития чеченцев в условиях социализма, преодоление этнополитической и культурной отсталости, позволил советским специалистам по национальному вопросу зачислить их в «советскую социалистическую нацию».

Некоторые исследователи ставят знак равенства между родом и тайпом, а современное чеченское общество отождествляют с родоплеменным строем. Этот примитивизм в анализе социальной структуры чеченского общества либо – дремучее невежество, либо – идеологическая заданность., берущая начало в царско-дворянской историографии и продолжающаяся в некоторых современных штудиях. Чеченский тайп еще несколько веков назад перестал быть общностью, основанной только на кровном родстве. Почти все чеченские тайпы принимали в свой состав представителей других этносов. В Чечне как сегодня, так и в прошлом невозможно найти село, жители которого состоят только из членов одного рода или даже тайпа. Даже в самом маленьком чеченском селении, как правило, проживают представители двух или нескольких тайпов. Совместное их проживание основано на общинном и частном землевладении, общенациональных социокультурных ценностях.

Часто тайп пополнялся за счет принятия в свой состав представителей пришлых народов. Для этого у чеченцев бытовал специальный обряд побратимства. Вступающие в тайп инородцы были обязаны зарезать быка и устроить «той» (форма пиршества), на котором совершался ритуал побратимства. Новых членов тайпа чеченцы называли (дословно) тайповые братья, принятые, зарезав быка. После такой инкорпорации в тайп они становились его равноправными членами.

Как в прошлом, так и сегодня трудно найти населенный пункт, состоящий только из одного тайпа. Так, в моем родном селении Гуш-Корт Шатуйского района горной Чечни проживают 50 семей. Среди жителей селения, кроме основного тайпа «памятой» есть представители других тайпов. А в предгорном селении Новые Атаги, с населением до 8 тысяч человек, совместно проживают представители тайпов: «беной», «гендергеной», «чермой», «чеберлой» и т.д. Хотя часто тайпы расселялись компактно, но, тем не менее, между ними не существовало четких разделительных границ. Почти каждый населенный пункт в Чечне представляет собой смешанное расселение тайпов и найти компактное расселение отдельно взятого тайпа сегодня невозможно.

В решении хозяйственных и политических вопросов в чеченских селениях главная роль принадлежит не тайпу, а джамаату (общественному совету населенного пункта). Придерживаясь тайповых интересов, в Чечне практически невозможно решить ни один общенациональный вопрос. В чеченском обществе авторитетами обладает не тот, кто носится с тайповыми интересами, а тот, кто отстаивает общенациональные, общечеловеческие ценности, хотя тот или иной руководитель в Чечне часто в возглавляемую им структуру власти привлекают однотайповцев, видя в них свою политическую и экономическую опору. Но клановость власти – широко распространенное явление в мире и в России.

1 апреля 2001 года в телепередачи «Времена» депутат госдумы Б. Немцов заявил, что между чеченцами существует тайповская вражда и поэтому необходимо расчленить Чечню на две части: горную и равнинную и при этом отгородить их колючей проволокой. Утверждение, что чеченские тайпы находятся во вражде - нонсенс. Ссылка Б. Немцова на опыт Израиля и Англии, сопоставление чеченцев с ирландцами и палестинцами, по меньшей мере, несерьезно. Будучи далекими, от внутренних проблем чеченцев и их ментальности, а также игнорируя Конституцию РФ, можно предполагать план расчленения Чечни. Реализация такого плана означала бы создание опасного прецедента, могущего повлечь за собой целую серию территориальных разделов уже внутри России.

Следующим идентификационным компонентом ментальности чеченцев является понятие «къонах» (рыцарь, гражданин страны). Этим именем чеченцы нарекали того, кто отстаивал общенародные интересы: защищал родину от иноземных захватчиков, отстаивал справедливость, боролся за свободу народа, защищал слабых. Чеченский «къонах» аккумулирует все лучшие стороны национальной духовности, он – эталон подражания для подрастающих поколений, вершина физического, нравственного, гражданского развития личности. О таких личностях народ сложил героические песни, в которых фиксируются их героические деяния, пронизанные духом гуманизма. Или как эпический жанр – важнейший компонент, характеризующий национальную идентичность чеченцев, в них выражена их душа, патриотические и общечеловеческие представления.

Тех, кто совершают преступления, нарушают веками сложившийся институт нравственности, чеченцы называют »грязные» вещи, твари. Период безвластия, сопряженный со всевозможными преступлениями, чеченцы называют эпохой «грязных тварей». «Именно истинные чеченцы возродят Землю отцов», - считается в Чечне.

Депортация чеченцев, первая и вторая войны в Чечне, приведшие к разрушениям, многочисленным жертвам среди мирного населения, сформировали у чеченцев устойчивый стереотип, что власть намеренно истребляет чеченцев. Высказывая его, мои собеседники задавались вопросом: как спасти чеченцев от уничтожения? Находились самые разные решения, от умеренных до радикальных. Одни считают, что чеченцы в целях самосохранения должны дисперсно расселиться в городах и весях России, иные полагают, что в знак протеста против насилия над народом им необходимо покинуть Россию, третьи, несмотря ни на что, призывают остаться на землях предков, сохраняя и приумножая лучшее, что у нас есть в национальной культуре.

«Мы виноваты, поэтому нас уничтожают», - тезис, укоренившийся в самосознании части чеченцев. Причины насилия над собой они видят в грабежах, похищениях людей, нападениях на пограничные территории, имевших место в «дудаевско-масхадовскую» эпоху. «Мы не виноваты, кремлевские политики и московские олигархи, чтобы скрыть свои преступления перед российским народом, направили на нас войска, и мы им не простим», - заявляют радикалы. Таковы колебания настроений, бытующих в общественном мнении чеченцев, и ,как видно, их амплитуда значительна.

Один из важных факторов, определяющих нынешнюю внутриполитическую ситуацию и состояние безопасности в Чеченской республике. Взаимоотношения военных и чеченского населения. Многие чеченцы, с которыми приходилось общаться, признались в том, что первоначально воспринимали военных как освободителей от преступников и ваххабитов, терроризировавших мирное население. Непропорциональное применение силы, приведшее к многочисленным жертвам среди мирного населения, случаи мародерства, насилия в корне изменили отношение народа к «силовикам». Многие военные и сотрудники МВД относились к чеченцам как к потенциальным террористам. Здесь уместно вспомнить как некоторые генералы во время второй войны в Чечне угрожали арестом всех чеченских подростков и мужчин в возрасте от 10 до 65 лет, зачисляли их в категорию эвентуальных террористов.

Источниками, генерирующими негативное отношение мирного населения к военным, является их поведение на блок-постах, во время зачисток в населенных пунктах, на рынках, в комендатурах, на службе. Действия военных в отмеченных ситуациях нередко сопровождались оскорблениями, насилием, нарушением прав человека, грабежами, обстрелами населенных пунктов, убийствами мирных жителей. Любое преступление, совершаемое военными, стремительно становится известным чеченскому населению, что усиливает общую неприязнь к ним. До сих пор нет ни одного случая наказания военных за их многочисленные противоправные действиями на территории одного из субъектов государства. Чиновники из администрации ЧР утверждали, что на территории республики функционируют 7 силовых структур федерального значения (МО, МВД, ФСБ, внутренние войска, войска министерства юстиции и т.дщ.), независящие друг от друга и не имеющие единого командования. Многие негативные явления, имеющие место в Чечне, сопряжены с отсутствием гражданской власти. «Власть больше всегда у того, у кого больше силы. Пока республика наводнена войсками, гражданские структуры не могут в полной мере выполнять свои функции»¹, - утверждал А-Х. Кадыров в интервью газете «Грозненский рабочий». Признаки существования гражданской власти в Чечне сложно отыскать. Вся Чечня в блок-постах, везде действуют военные комендатуры, на всех главных автомобильных магистралях курсируют танки, БТР, БМП, БРД. По дорогам Чечни гражданский транспорт перемещается вместе с военной техникой, сопровождаемый боевыми вертолетами. В любое время дня военные могут перекрыть дорогу, начать зачистку населенных пунктов, игнорируя при этом местные и республиканские власти.

С назначением Главой Правительства Чеченской Республики С. Ильясова власть военных ничуть не поколеблена. С целью укрепления своей позиции во властных структурах Чечни С. Ильясов прибыл из Ставрополя со своей командой. Все члены его команды заняли ключевые позиции в правительстве ЧР: от должностей заместителей председателя правительства, министров до должностей заведующих отделами, секретарей в аппарате правительства. «Ставропольская команда» так и не добилась позитивных сдвигов в деле восстановления разрушенной чеченской экономики, возвращения беженцев, обеспечения безопасности населения. С. Ильясову, несмотря на его решительный настрой, до сих пор не удалось заменить военные структуры гражданскими институтами власти и республиканским силовым блоком. Он неоднократно заявлял, что комендантский час в Чечне не нужен, военные выполнили свои функции, и сейчас «лишний военный потенциал мешает»².

«Экономикой и финансами в Чечне должен заниматься кто-то один»³, - полагает

С. Ильясов. Главе администрации ЧР он отводил следующий «участок работы»: разработка конституции и законов Чечни, создание законодательного собрания, политические и религиозные процессы. «Главное – создать рабочие места. Армия никогда не решит всех проблем, обязательно должна быть экономическая составляющая»⁴, - заявил председатель правительства ЧР. Отсутствие рабочих мест в Чечне, особенно в сельской местности, начиная с советской власти и кончая нынешней ситуацией – корень многих бед и проблем чеченцев. Успешное решение проблемы создания рабочих мест, условий для нормальной работы станет одним из основных стабилизационных факторов в Чечне. Задачу, которую ставит перед собой С. Ильясов, была не под силу даже советской власти.

В своем последнем посещении Чечни президент В. Путин заявил, что в Чечне будет столько войск, сколько будет в этом необходимость. Учитывая, что в Чечне происходит ежеквартальная ротация войск, и это будет продолжаться в течение нескольких лет, то нетрудно предвидеть, в каком положении окажется здесь гражданское население, какими правами будут обладать чеченцы и какую форму приобретает гражданская власть. Тем не менее, федеративная власть, если она заинтересована в стабилизации ситуации в Чеченской республике, должна и может поменять свои подходы к ней. Начать нужно с демилитаризации Чечни.

Важным фактором социально-политического процесса являются беженцы. 4 марта 2001г. в Слепцовске состоялся съезд беженцев, на повестке дня которого стояли три вопроса:

1. О ситуации в Чечне и положении беженцев.

2. О путях прекращения военного конфликта и вариантах политического урегулирования российско-чеченских отношений.

3. О выдвижении президента республики Ингушетии Р. Аушева на Нобелевскую премию мира

4. Разное.

Съезд, по утверждению моих информаторов, в организационном плане оказался плохо подготовленным, выступавшие делегаты больше говорили о тяжелейшем положении, в котором оказались беженцы, подвергали критике политику федерального центра, но конструктивные предложения по выходу из создавшейся ситуации не выдвигались. Делегат съезда Зайнди Мовлатов, заместитель руководителя миграционной службы Ингушетии, осмелившейся подвергнуть критике политику Масхадова, был освистан аудиторией, что вынудило его покинуть трибуну. В резолюции, принятой съездом беженцев, требовалось от федеральной власти:

1. Переговоров с Масхадовым.

2. Вывода войск.

3. Улучшение положения беженцев.

4. Возвращение беженцев в Чечню.

«Это был промасхадовский съезд», - пришли к выводу некоторые его участники.

Тем временем, в Гудермесе также шла подготовка съезда народов Чечни. 5 марта состоялось первое заседание оргкомитета, возглавляемого Адамом Дениевым, лидером общественно-политического движения «Адамалла - Человечность». На заседании оргкомитета обсуждались вопросы статуса предстоящего съезда, процедуры избрания делегатов и их количественного состава съезда. Оргкомитет определил следующие темы дискуссий:

1. Общественно-политическая ситуация в Чеченской республике и пути выхода из кризиса.

2. Урегулирование отношений федерального центра и ЧР.

3. Пути реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина.

4. Обсуждение проектов конституции ЧР.

Намечающийся съезд, в отличии от съезда беженцев,,, поддерживался, судя по высказываниям председателя и членов оргкомитета, нынешним руководством ЧР.

12 апреля в своем родном селе Автуры в результате покушения был убит Адам Дениев, назначенный на должность заместителя главы администрации ЧР. По поводу этого убийства высказываются разные точки зрения. А-Х. Кадыров обвинил в убийстве Дениева А. Масхадова, который угрожал лично ему и его бывшему заместителю В таком же духе высказался генерал ФСБ А. Зданович, считавший, что это убийство является непосредственным выполнением приказа Аслана Масхадова, который он якобы отдал «под давлением Хаттаба»⁵. Причина убийства А. Дениева многим видится в его антимасхадовской и антиваххабистской деятельности, в активном участии в подготовке съезда народов Чечни. Однако существует и другая точка зрения, согласно которой, это убийство – результат мести кровников. В связи с этим убийством глава Администрации ЧР запретил проведение на территории республики массовых мероприятий.

Важным фактором чеченской действительности являются гуманитарные организации и беженцы. На территории Ингушской республики зафиксировано 49 международных и местных гуманитарных организаций, деятельность которых нацелена на оказание помощи чеченским беженцам. Главной гуманитарной организацией, располагающей материальными и продовольственными ресурсами, являются УВКБ ООН и ВПП. Всего беженцев в Ингушетии, учтенных УВКБ ООН 153011 человек. Значительное большинство из них дислоцируется в частном секторе, но более 25 тысяч проживают в специально оборудованных палаточных лагерях в Слепцовске и Карабулаке. Лишенные жилья, имущества и возможности работать, не имея средств к существованию, они находятся в прямой зависимости гуманитарной помощи, поступаемой прежде всего от УВКБ ООН и ВПП, российской миграционной службы.

Чеченские беженцы встречаются с тяжелыми социальными проблемами. Среди беженцев, проживающих в палатках, распространен туберкулез, почти все чеченские дети болеют дисбактериозом, на лечение этих болезней не хватает врачей и лекарств. «Дефицитные лекарства, до нас не доходят, они на рынке, а на их приобретение у нас нет денег», - заявляют беженцы.

На территориях Ингушетии и Чечни приходилось наблюдать огромные очереди беженцев, часами ожидающих выдачу гуманитарной помощи. Многие беженцы убеждены, что чиновники, связанные с гуманитарной помощью, сколотили состояния за счет помощи, поступающей от международных гуманитарных организаций. В целом позитивно оценивается деятельность партнера УВКБ ООН «Датского Совета», хотя и в его адрес высказываются некоторые критические замечания. «Датский Совет» приступает к реализации программы «Крыша над головой», что является исключительно важной задачей для разрушенной Чечни. Вместе с тем развертывание этой программы таит в себе возможности хищения средств, собираемых гуманитарными организациями Европы для оказания помощи чеченским беженцам. Думается, руководству УВКБ ООН и его представителям в России следовало бы усилить контроль над адресным распределением как гуманитарной помощи, так и средств, выделяемых на восстановление жилья. В связи с этим совсем недавно житель Г. Грозного Дока Катерманов в своем в воем письме газету «Вести Грозного» прямо отмечает наряду с позитивной работой, осуществляемой «Датским Советом» негативную сторону, подтверждает факты хищения⁶.

Одним из важных каналов пресечения хищений могло бы стать перемещение штаб-квартир гуманитарных организаций на территорию Чеченской республики при обеспечении безопасности сотрудников. Однако эта идея встречает серьезное противодействия со стороны сил, не заинтересованных в стабилизации ситуации в Чечне.

Экстремальная ситуация, в которой оказались чеченцы в результате двух воин, деформирующе воздействует на их образ жизни, этнокультурные традиции, миропонимание, что отражается на их ментальных особенностей. Все эти обстоятельства затрудняют выбор чеченцами адекватной модели социально-политического развития, которая соответствовало бы основным параметрам их социокультурной идентичности формирование гражданского общества.