6. Философское творческое воображение

Философское творчество – это особая форма творчества, сущность которого в творении новых смыслов, резонирующих с наличными философскими смыслами. На этом поприще воображение играет первостепенную роль⁴². Оно помогает философу вообразить себя единым со смысловым пространством философской предметности, держать фрагменты философской предметности перед своим взором как особого рода смысловые целостности [С.Катречко] и воображать (не мнить, а реализовать) форму развития этих смыслов.

Обратимся за примером к Витгенштейну. Вот что пишет Малкольм о его манере читать лекции: «Он читал свои лекции без всякой подготовки и предварительных записей. …Всё, что происходило на занятиях, было в значительной степени новым исследованием»⁴³. Таким образом, Витгенштейн в процессе лекции творил такие смыслы и формы, которые потом входили в сокровищницу мировой мысли. Естественно, при этом и сам Витгенштейн и его слушатели испытывали творческий резонанс.

Новое в философском творчестве – это, кроме прочего, добавка к философскому смыслу, рожденная в творческом резонансе. Но откуда возникает эта добавка, если при резонансе один смысл всего лишь отождествляется с другим смыслом? Ответ прост: добавка смысла вылепливается из резонансной энергии амплитудного всплеска. Да, резонирующие смыслы тождественны, но если энергию резонанса (энергию удовольствия, энергию гиперэкстаза, энергию синтеза) удастся перевести в корпускулу понятия (образа), то эта корпускула как раз и явится приращением философского смысла или его новым эйдосом.

Подвидом творческого резонанса, важным для философского познания в целом, является сотворческий резонанс, который возникает тогда, когда отождествляются смыслы разных субъектов философского творчества. Допустим, один философ творит новый смысл N, фиксируя его в тексте «N», а другой философ творит смысл М, фиксируя его, в свою очередь, в тексте «М». Когда второй философ читает текст «N», то в его сознании возникает смысл N. Если творческая энергетика смысла N совпадает с энергетикой творимого смысла M, то между ними возникает феномен, который я и называю «сотворческим резонансом». В сотворческом резонансе смыслы N и M становятся тождественными.

Можно ли испытать сотворческий резонанс, не являясь творцом в каком либо виде творчества, а лишь потребляя чужие творения? Согласно определению, нельзя. Но как тогда объяснить случаи, когда нефилософы, читая философские произведения, испытывают удовольствие и даже гиперэкстаз (подобно тому, как непоэты, читая стихи, способны в полной мере отождествиться с миром поэтов)?

Такое положение дел объясняется, во-первых, тем, что у философов, не взирая на весь их логос и разум, имеется способность выражать и сообщать другим людям через понятия энергию своей души. Кант об этом так пишет: «…Гений заключается… в счастливом сочетании, которое… позволяет найти идеи для данного понятия, а также выразить их таким образом, чтобы вызванная этим душевная настроенность могла быть как сопутствующая понятию сообщена другим»⁴⁴.

А во-вторых, у читателей – нефилософов или нетворцов в области читаемого –тоже имеется некая способность души (сознания), которая при чтении философских текстов резонирует с миром авторов. Правда, у нефилософов творческая амплитуда этой способности минимальна и даже в случае творческого резонанса не может выплеснуться в создание произведения (в написание текста), но внутри их сознания все же происходит кристаллизация удовольствия в новую форму сознания. Эта способность и есть творческое воображение.

Отдельный разговор в интернет-дискуссии вызвала тема интерпретации философских текстов. С. Катречко постулировал концепцию анархоперервода, с которой я полностью солидарен. Для того чтобы понять смыслы, заключенные в философских текстах, а в конечном итоге – жизнь и душу их творцов, недостаточно научиться просто читать и переводить. Необходимо уметь при этом 1) воссоздавать и реконструировать те жизнетворческие состояния, в которых пребывали философы, творя свои смыслы и тексты, 2) со-творять идентичные жизнесмыслы и (я бы добавил вслед за С.Катречко) «анархические» (т.е. со смысловым сдвигом) тексты. И только когда произойдет резонанс процессов творчества и со-творчества, только тогда интерпретация может считаться адекватной, а философский текст понятым.

Итак, философское воображение в силу естественной для него творческой энергетики обладает способностью резонировать с воображением, заключенным в философских продуктах. Резонанс здесь происходит как между содержанием, так и между формами творчества, как между творцами, так и между творцами и читателями, но в любом случае он задействует философское творческое воображение. Даже тот, кто впервые прикасается к философии и после резонанса воображения начинает творчески осмыслять и, более того, творить философскую предметность, может по праву быть причислен к цеху философов. И даже если он при этом не начнет писать тексты, то все равно опыт творческое воображения будет кристаллизоваться у него в приращения личности и характеризовать её философское развитие.