"Как вам повезло..."

Когда началась война, 10-летняя Люда была в лагере. Через какое-то время после начала смены воспитательница стала говорить детям во время прогулок: "Дети, ложитесь. Дети, садитесь". А потом их заставляли убегать в дом: боялись самолетов с черными крестами, которые уже летали. Вскоре приехал отец. Она навсегда запомнила, что когда они все вместе возвращались домой и уже подъезжали к городу, произошла остановка. В вагон зашел какой-то человек и сказал: "Как вам повезло, что вы успели проехать мост – его только что разбомбило".

Отец ушел на фронт и погиб в ноябре 1941-го на Ленинградском фронте. Люда с сестрой и матерью всю первую, самую страшную зиму прожили в одной из комнат коммунальной квартиры неподалеку от Театральной площади. Во вторую матери дали комнатку при заводе в Кировском районе, где она тогда работала. Женщина забрала с собой только младшую дочь. А старшая, по возможности, старалась ночевать в комнате на Театральной площади – завод могли разбомбить. Однажды мать запретила возвращаться в квартиру, потому что в этот день знакомые рабочие рассказали ей, что в дом напротив попала бомба, а стены дома, где они жили, от взрыва сложились, как карточный домик. И в этом разрушенном здании, которое каждую минуту могло окончательно обвалиться, уже успели пошарить мародеры. Красть особо было нечего – уволокли мешки с грязным бельем: в то время была ценна любая тряпица.

Несмотря на все трудности, Люда во время блокады училась в школе, а точнее, в школах – пришлось сменить несколько. В особо сильные морозы занимались в бомбоубежище. В одном из его отсеков установили столы. Туда собирали всех учеников – и маленьких, и больших. Пока старшие решали что-то у доски, учителя работали с младшими. Бумагу, которую давали в школе, каждый ученик бережно относил домой, чтобы растапливать времянки. В топку шло все, в том числе и своя мебель, и та, которую удалось выменять хоть на что-нибудь.

Самым сложным периодом для Людмилы Владимировны, как, наверное, и для всех блокадников, была зима 41-42 года, да и весь 42-ой в целом: "Люди начали уничтожать котов и собак. Было очень холодно и голодно. А от холода больше всего страдали ноги – они превращались в кровавое мясо. Людмила Владимировна вспоминает, как из старого одеяла они вырезали что-то типа сапожек и надевали на них галоши. Ее младшая сестренка заболела так называемым в то время "детским параличом". Одна нога у нее стала худеть, а потом и вовсе перестала расти. Огромных трудов стоило матери девочек найти красный стрептоцид – единственное лекарство, которое помогало спастись.

Еще одним поводом для паники были огромные крысы, которые приходили туда, где оставались маленькие дети. У кого нос откусывали, у кого ухо, в то время как родители были на работе.

От голодной смерти спасал сельскохозяйственный магазинчик, где продавали корм для скота. Особенно ценилась так называемая "дуранда" - спрессованные отжимки от производства растительного масла. К этому времени научились пить и соленый кипяток.

Большой радостью для Люды было, когда она вдруг вспомнила, что с какого-то Нового года вместе с другими елочными игрушками сохранились конфеты, пряники и мандарины. Найденные сокровища бережно хранили и грызли потихоньку.

Как вспоминает блокадница, об освобождении Ленинграда сообщили по радио: "Эта черная тарелка не выключалась никогда. Мать безумно обрадовалась, услышав новость. Был праздничный салют, но детей никуда не водили. Возможно, еще боялись. Да и не до этого пока было… Ну, а потом нам уже дали другую площадь из-за пострадавшего дома. Жить постепенно становилось все легче и легче...

8