18. Эстетические принципы модернизма в творчестве ф. Кафки. Анализ новеллы «Превращение».

«Превращение» - самый знаменитый рассказ Кафки; его можно рассматривать как персонификацию уничижительной оценки собственной личности. Образ человека-насекомого и раньше всплывал в его сочинениях, символизируя неприспособленность персонажа к жизни среди людей. Но «Превращение» - не зашифрованный автобиографический документ. Личное – лишь посыл для возникновения чего-то более значительного и всеохватного. Попытка объяснить загадочное превращение затравленного чиновника Грегора Замзы только социальной отчужденностью не выдерживают критики. Кафка, скорее, имел в виду человека вообще, а не конкретный типаж. От всей истории исходит тревожное, мучительно-необъяснимое чувство, вызывающее не только страх или нездоровое любопытство, но и внутренний протест. В ней странным образом соединены пугающее, жуткое, эмпирически просто невозможное, недопустимое превращение человека в насекомое и вполне реальные, воссозданные в запоминающихся деталях взаимоотношения, сложившиеся в семье, которая некоторыми своими приметами напоминает семью Кафки. Между этими двумя уровнями нет дистанции. Немыслимое превращение воспроизведено с массой натуралистических подробностей, призванных убедить читателя в правдоподобии происходящего. Удивительно, что убедившись, что случившееся с главным героем не кошмарный сон, а жуткая реальность, Грегор Замза смиряется, воспринимает происшедшее с ним как должное. Собственно, с первых страниц герой – уже не жалкий коммвивояжер, а то, что из него получилось в результате превращения, которое не было для него таким уж неожиданным. Автор разными способами доказывает читателю, что Грегор нижчтожество, вполне заслужившее свою участь. Сохранив способность видеть, слышать, он пытается найти общий язык с еще недавно близкими людьми, но те глухи к его усилиям и откровенно радуются, когда он издыхает, и его иссохшее тело служанка веником сметает из дома. Сквозь индивидуальную катастрофу у Кафки, как всегда, просвечивается катастрофа иного масштаба – глобальная катастрофа, подготавливаемая теми, кто не отдает себе отчета в губительности своего равнодушия к живой природе, к силящемуся выразить свои тревоги и страхи животному миру.

19. Антифашистская тема в зарубежной литературе 1930-х годов.

В 30-е гг. начинает формироваться антифашистская литература. Гитлер и его приближённые очень ясно понимали, что культура, книга – вещь опасная. Недаром во времена реформации выходили списки запрещённых книг.

В тоталитаристических государствах с книгами боролись по-разному. Объявляли книги, противоречащие идеям 3 рейха, сжигали.

В России, если человек признан врагом народа, книги не жгли, а тихо забирали из библиотек, часть оставляли в спецхранилищах, часть пускали под лезвие.

Началась эмиграция. Из Германии выехали братья Манн, Стефан Цвейх, Ремарк, Анна Зелис. Их книги считались опасными.

Антифашистские настроения свойственны немецкой литературе. Леон Фейхтвангер. Тема преследования еврейства. «Семья Оппенгеймеров», «Еврей Зюсс». Произведение исторического характера, где фашизм – аналог жестоких и катастрофических эпох.

Антифашистския тема в творчестве Т. Манна. Философские романы: «Волшебная гора», «Доктор Фаустус», «Иосиф и его братья».

«Марио и волшебник» Возникает метафора фашизма. Действие происходит в курортном городке, в Италии. Главный герой – иностранец. В центре рассказа – один единственный эпизод. На гастроли пребывает фокусник. Главный герой не хочет идти, но его уговаривает жена. На сцену выходит в бархатном плаще уродливый маленький человек. Он владеет даром гипнотизёра и вскоре толпа взирает на него как на божество. Среди присутствующих оказывается молодой рыбак Марио. Он красив, скромен, мощный. Его волшебник превращает в послушную куклу. Волшебник отключает сознание и Марио меняется. Он становится вульгарным. В зале от эффекта начинает нарастать протест, люди начинают выходить. Волшебник теряет свою мощь. Его власть оказывается не столь неотвратимой, как показалось поначалу. Рассказ заканчивается бегством.