51. Мозг и психика

 

Идеалистическое и материалистическое понимание взаимо­отношения психики и мозга. Вопрос о взаимоотношении мозга и психики в советской науке решается на основе философии диалектического материализма, обеспечивающей правильное по­нимание огромного, накопленного мировой наукой фактического материала.

Нельзя изучать головной мозг человека, игнорируя психику как функцию мозга. И также невозможно научно изучать пси­хику, не исследуя ее как функцию, как свойство мозга. Совет­ская общая психология и медицинская психология изучают мозг и психику в их единстве. В таком изучении важнейшую роль играет павловское учение.

Стоящие на идеалистических позициях ученые отрывают психику от мозга. Kretschmer, крупный психиатр, автор широко распространенного руководства по медицинской психологии, писал недавно в последнем издании этой книги, что наиболее «соответствует особенностям мышления современного ученого концепция спиритуалистического монизма», т. е. откровенного идеализма. С тех же позиций другой немецкий ученый Klages утверждает, что «тело есть лишь высшее выражение психиче­ского».

В последнее время большинство ученых идеалистического направления переходит на позиции эклектического дуализма. Вы­дающийся физиолог Sherrington в своей книге «Человек и его природа» (1946) писал, что «мозг сотрудничает с психикой», рассматривая мозг и психику, как независимые и отделенные друг от друга. ДляSherrington  как и его учеников (Eccles, 1953) психика и мозг связаны лишь по принципу взаимодействия. Ученые капиталистических стран, понимая невозможность научного решения проблемы с идеалистических позиций и не будучи способными и готовыми усвоить материалистические воззрения, вообще пытаются уйти от ее решения, по существу становятся агностиками, утверждая непознаваемость соотноше­ния мозга и психики.

Gruhle (1956) в большом труде по психологии недавно пи­сал: «Вопрос о том, следует ли понимать, что мозг и психика взаимовлияют друг на друга или функционируют параллельно или их двойственность лишь кажущаяся, а в самом деле пси­хическое и физическое идентичны, не имеет отношения к психо­логии». Здесь все неверно. Первый вопрос всякой психологии – что такое психика? Его невозможно решить без решения вопро­са о происхождении психики. Является ли последняя душой, данной богом, или же она есть свойство материи? Перечисляя возможные варианты решения этой проблемы, Gruhle называет любые решения, кроме того, которое строится на основе мате­риалистического монизма и последовательно материалистиче­ского учения И. П. Павлова.

Ученые феноменологического направления (Jaspers и др.) отрицают вообще возможность изучения психики и ее механиз­мов, сводя свою задачу лишь к описанию отдельных моментов в сознании больного (феноменология). Здесь, конечно, не может быть и речи об изучении соотношения психики и мозга.

Советская наука исходит из положений марксизма-лениниз­ма о том, что психика является высшим продуктом особым об­разом организованной материи. Являясь продуктом мозга, пси­хическое не может быть отождествлено с ним.

Материя первична, психика вторична; мозг и психика едины, но не тождественны. Головной мозг является органом отраже­ния объективной действительности и взаимоотношения организ­ма с окружающей средой. Отражение осуществляется в процессе деятельности человека и лежит в основе ее. При изучении мозга, как и в изучении психики с этих позиций, одним из важнейших вопросов является вопрос о локализации функций в мозгу, т. е. о характере зависимости различных психических процессов, раз­личных форм деятельности как от мозга (и организма) в целом, так и от отдельных его частей. Изучение проблемы локализации психических функций в мозгу человека имеет важнейшее теоре­тическое и практическое значение. Последнее особенно велико в нейрохирургической клинике.

Ряд видных ученых за рубежом высказываются с теми или иными оговорками в пользу концепции эквипотенционализма, т. е. тождества функциональных возможностей различных отде­лов коры головного мозга. Lashley (1933) пишет: «Механизмы интеграции следует искать в динамических отношениях частей нервной системы, а не в деталях структурной дифференциации», отрывая динамику от структуры, не видя их органической свя­зи, их единства. Концепция эквипотенционализма противоречит фактам. Различно локализованные поражения головного мозга по-разному определяют психопатологический синдром. Отвергая положение о том, что эти различия в структуре отдельных уча­стков головного мозга необходимо связаны с различием их функций, концепция эквипотенционализма вступает в противо­речие с данными клиники и эксперимента.