Как плутонианцы стали такими

Я вовсе не подразумеваю, что плутонианцы намеренно выбрали такую болезненную модель поведения. Полезно помнить, что защитные механизмы, причиняющие такую боль этим взрослым, в детстве позволили им выжить в трудном и часто враждебном окружении. В детстве им приходилось сталкиваться с отверженностью, смертью, обидой, виной, тайнами, сексом или местью. Часто могли быть тяжелые семейные ситуации, связанные со злоупотреблением или угрозой жизни. Как мы увидим в Главе 5, сильный Плутон часто встречается у детей алкоголиков, детей, подвергшихся насилию, и жертв кровосмешения. Другие могли потерять кого-то из родителей в результате смерти или конфликтного развода, или это были дети, сильно страдавшие от руки всемогущего взрослого.

Часто была властная мать, злоупотреблявшая своей естественной властью над ребенком, или сильно подавлявшая его, или манипулировавшая им. Иногда один из родителей груб и скор на руку, а другой, на вид более слабый, в действительности в большей степени и контролирует ситуацию. Он говорит ребенку: "Мы с тобой вмести против этого чудовища, поэтому держись-ка ближе ко мне и делай, что я говорю". Этот "хороший" родитель создает на самом деле больше всего проблем, потому что гнев против подавляющего родителя - это открытая рана, тогда как родитель - "святой мученик" создает чувство вины и кажущуюся незаслуженной обиду.

Часто плутонианцы - это дети, которых не хотели иметь, но потом в результате сверхкомпенсации родители их балуют, и этим портят. Иногда у родителей так много проблем и они так захвачены борьбой друг с другом, что ребенок рассматривается просто как дополнительная тягота. Иногда беременность сама по себе может быть не более чем хитрость. Это случается, например, в "браке по принуждению" или когда брак грозит распасться, а жена "чисто случайно" становится беременной в самый критический момент. Такие хитрости не особенно эффективны, но даже если они и удерживают родителей вместе, возникает обида. Ребенок может стать средоточием родительского гнева, особенно если похож на одного из супругов.

Другая ситуация, которая могла наложить печать на плутонианца - это семейный траур в то время, когда он был еще ребенком. Могла случиться чья-то смерть:или в течение года до рождения ребенка, или иногда в течение года после рождения. Вся семья находится в печали, и дитя впитывает эту печаль, она становится частью его существа. Может быть, ребенок был зачат ради того, чтобы он заменил потерянного любимого человека. Это почти как инстинкт, не поддается рассудку. Даже я, никогда не хотевшая иметь детей, рыдала над детьми на улице, когда у меня умирала моя мать. Как мы увидим из Главы 6, обездоленный человек испытывает гнев, а ребенок чувствует этот гнев и воспринимает его как нечто относящееся лично к нему и к окружающему миру. Кроме того, печаль лишает сил, необходимых для жизни, поэтому эмоциональные потребности ребенка могут или не удовлетворяться, или удовлетворяться нерегулярно. И наоборот, если потерянный человек особенно важен для матери (например, это отец ребенка), она может симбиотически "прикипеть" к ребенку-плутонианцу, чтобы восполнить утрату.

Также вероятны одна или более незабытых, глубоко наболевших смертей или потерь. Создается впечатление, что плутонианцам выпадает в судьбе больше обычного смертей, и каждая новая может возрождать застарелую печаль. Как сказал Дайлэн Томас: "Есть только первая смерть, другие уже не существуют". Горе должно быть каким-то образом исчерпано, чтобы плутонианец смог избавиться от уныния.

Иногда периодически возникает лишь только угроза потери или отверженности, угроза, которая вредит ребенку не меньше, чем истинная потеря. Я вспоминаю свою недолговечную группу, состоявшую из матерей и дочерей, причем все семь человек имели аспект между Луной и Плутоном, и я, "чисто случайно", проходила с ними транзитный аспект между Луной и Плутоном. Заинтригованные, мы пытались найти, что у нас всех было общего. Все женщины в детстве в течение продолжительного времени испытывали какой-либо страх, связанный с матерью:то ли что она умрет, то ли что ее не окажется дома, когда они придут из школы. Группа оказалась недолговечной, потому что во время нашей второй встречи зазвонил телефон, и мне сказали, что моя мать умерла. Это шокирующее свидетельство, добавившись к угрозе, которую они испытывали в течение всей своей жизни, оказалось настолько травматическим, что никто не смог продолжить занятия. (Я, однако, подозреваю, что они испытывали потребность столкнуться с реальностью возможной смерти их собственных матерей, и именно в этом была истинная цель группы).