Глава 8

  

  

  

   "...Взяла королевна лягушонка двумя пальцами, понесла его к себе в спаленку, посадила в углу, а сама улеглась в постельку. А он прыгнул и говорит:

  - Я устал, мне тоже спать хочется. Возьми меня к себе.

  Рассердилась тут королевна и ударила его изо всех сил об стену.

  - Ну, уж теперь, мерзкий лягушонок, ты успокоишься!

  Но только упал он наземь, как вдруг обернулся королевичем с прекрасными, ласковыми глазами. Он рассказал ей, что его околдовала злая ведьма. И никто бы не мог освободить его из колодца, кроме неё одной..." - отрывок из "Сказки о Короле-лягушонке или о Железном Генрихе".

  

   - Иван...

   - Да?

   - Так, а мы что, его... полноценно увели? - в вопросе Фроша было, скорее, удивление, чем страх.

   - Угу, мой кляйне лягушонок, - громко зевнул студент и перехватил веревку, заменяющую в данный момент поводья. - Еще как увели.

   - Так, а мы что, теперь полноценные ко-но-крады?

   - Ну, не совсем. Потому что это - кобыла, а не конь. Хотя... по уголовному кодексу, да. Но, ты ж у нас - малолетний. В крайнем случае, скажешь: силой тебя на лошадиный зад водрузил. Кстати, держись ко за меня ответственно. Не расслабляйся.

   - Хорошо, - поддернул малец сумку, втиснутую между собою и теплой студенческой спиной, и снова обхватил Ивана руками. - Я тогда посплю пока. А ты управляй.

   - Поспи, - шёркая "песочные" от недосыпа глаза, улыбнулся парень. - Но, родимая! Или как там дед всегда говорит? В общем, но!..

   В общем, "приехали". Хотя, с места рванули еще пешком. Из утратившего свой "счастливый талисман" особняка, по дороге, ведущей обратно к столичному тракту. А как только справа, сразу за буковой рощей, сочно пахнуло лугом, решили через него свой маршрут сократить. И прошли мили две. Отчего не идти? В начале июня травы еще невысокие. К тому ж, ночную росу уже давно обдуло ветром, а на небе, бледно-голубым фонарем, висит предрассветное полнолуние. А вскоре и вовсе вынырнули на хорошо укатанную двухколейку, уводящую, видимо с тракта, как раз в нужную сторону. И, переглянувшись, двинули дальше по ней.

   А примерно, еще через милю, наши путники вместе с дорогой уткнулись в низкие ворота с точно таким же забором, опоясавшим строения внутри. Вот тут и встал вопрос. Однако, сначала чисто просветительский:

   - Это куда мы пришли? - в угасающем лунном свете, подростковая физиономия смотрелась как-то иначе. Взрослее, что ли? И Иван, внимательно в нее вглядываясь, даже с ответом промедлил. Фрош же, нервно потер сморщенный нос. - Это ферма какая-то? Воняет оттуда...

   - Лошадьми.

   - Что?

   - Конная ферма графа Титкина. Известна на всю страну своими серыми джингарскими скакунами, - а потом, вытянув шею, прищурился. - Угу...

   - Что, "угу"?

   - Табун не внутри, а в открытом загоне ночует. А охраны и конюхов что-то не видно... А, вижу. И костерок у будки уже затух, - с этим же прищуром глянул он на мальца.

   - И что с того? Предлагаешь перелезть и любезно подбросить поленьев?

   - Да нет. Раз костерок затух, значит, дрыхнут, трудолюбцы.

   - А, вдруг, нет? - сам не заметил, как вслед за студентом, свернул с просветительской темы, Фрош.

   - А вот сейчас и проверим, - бросив в траву сумку, подошел тот вплотную к низкому заборчику.

   - Иван, Иван, погоди, - видя такое дело, вскинул малец к груди руки.

   - Ну, ты чего? Здесь в милях десяти, городок будет, Зимень - как раз на рассвете доедем. А там привяжем к коновязи у какой-нибудь конторы. Или ты...

   - Я... только осторожнее. Если что, я Гешу вслед подтолкну... - ну что, студент Вичнюк, испортил внука ученой дамы? Нравственно разложил?

   - Ладно, - ободряюще кивнув, подтянулся парень и закинул на доски ногу. А через пару секунд и вовсе исчез с другой, недоступной подростковому взору, стороны.

   - Мать же твою, альма матер, Геша, - притянул к себе пса за металлический ошейник малец. - Если с ним что-нибудь случится, я себе никогда этого не прощу.

  Пес, уткнувшись лбом в его коленки, оптимистично замахал хвостом...

  

   - ... и совсем стыд с совестью потеряли! Я кому сказала, морду отдвинь?!.. Эй, а, ну, отдай и морду отдвинь!

   - Что?.. - Иван вскинул голову и удивленно уставился на орущую прямо у его левой ноги конопатую тетку. Тетка, с общипанным пучком зелени в одной руке, подбоченилась другой и набрала в могучую грудь воздуха:

   - Лошадь свою от моей петрушки убери! И плати давай за ущерб, охальник! Она мне на два меденя товару сжевала!

   - Иван, - обалдевшим шепотом выдохнул, прижавшийся к студенту Фрош. - Мы где?

  Тот, скосясь на застывшую в ожидании торговку, таким же шепотом сообщил:

   - В Зимени. Только я, кажется, того...

   - Ага. И я тоже.

   - Вы меня извините. Я нечаянно на ходу уснул, - пробежался наш герой глазами по пестрому ряду перегнувшихся через столы товарок "пострадавшей", а потом вернулся к ней самой. И даже попытался изобразить покаянную улыбку. Но, толи улыбка вышла кривой, толи у тетки к такого рода "аргументам" профиммунитет выработался:

   - А чё ты мне скалишься? - зыркнув вдоль пустой улицы, применила она встречные "аргументы". - Плати, давай или я сейчас стражу городскую кликну! Нет, вы видали? - две ближние по ряду соседки, одна с пожухлой прошлогодней морковкой, другая - с шеренгой веселеньких полосатых носков, утвердительно поджали рты. - Нажрала мне тут петрушки, пока я корзину вытрясала, аж на три меденя!

   - На сколько? - отозвались с прожорливой лошади Фрош с Иваном.

   - А чего? - выкатила торговка глаза, сподвигнув последнего к срочному переходу на новый уровень переговоров.

  Правда, из собственных "аргументов" у него остались лишь "шедевральные братья" в сумке. Но, данный артефакт сгодился бы сейчас разве как "ударная единица". Да к тому же, весьма сомнительная (и саму книгу жалко и, вдруг, знак сохранности на ней был одноразовым). Поэтому Иван решил начать издалека:

   - Да вы не расстраивайтесь. У нас здесь родственник живет, в самом конце этой улицы. Так мы до его дома за деньгами сейчас...

   - Да через час!

   - Что?

   - Самый умный что ли? Со мной такие побасенки не прошнырят, - под многознающие ухмылки товарок, оповестила пострадавшая. Иван же упрямо продолжил:

   - Так мы же не просто так. Мы вам нашу лошадь в залог оставим. А как деньги принесем, ее заберем. А?

   - Да два! Оставляйте в залог три меденя и скачите хоть до самой столицы.

   - А какой же это залог? - удивленно пискнул из-за Ивановой спины Фрош, но тут рот открыло еще одно сильно заинтересованное лицо:

   - Гутя, а ты глянь ко внимательно.

   - Куда? - метнулась хозяйка элитной (судя по стоимости) петрушки к тоже элитной пасти кобылы. Но, не обнаружив торчащей из нее травы, развернулась к худощавой бабке. - Куда мне глядеть то?

  Бабка, заинтересовав теперь всех без исключения, ткнула кривым пальцем в высокую лошадиную холку:

   - Породу мышиную не признаешь? У тебя ж кум на такой же неделю назад к тебе ж и приезжал, только хромой, выбракованной по-ихнему. А кум у тебя где работает?

   - Мать же твою... Фрош, медленно сползаем и быстро валим.

   - Ага-а...

   - Так это... А ведь точно, - распахнула потерпевшая рот, - А ну, стоять!!!

   - Р-р-гаф! Р-р-гаф!

   - Всем здравствуйте. Что за крик с утра пораньше?

   - Господин стражный начальник, я воров поймала! Вот эти... э-э, вы куда?! А ну...

  Дальше события пошли с завидной для любого нарушителя закона скоростью, но, к несчастию, наша криминальная пара, результатом блеснуть не смогла. И Иван, с сумкой в руке, уже обогнул двух стражников на подходе, когда сзади него раздался победный женский вопль:

   - Поймала! Держу! - недавняя пострадавшая, ухватив распластанного на земле Фроша за штанину, явно метилась прижать оного для надежности еще и собой.

   - Да мать же твою! - рванул студент обратно и бедный подросток чуть этой части гардероба вовсе не лишился. Но, тут в действо включилась городская стража. Правда, начальник ее сам в драку не полез, но студенту вполне хватило и двоих его подчиненных. И он только успел перебросить ношу мальцу, а потом ему страшным голосом проорать. - Уходи, давай!

   - А ты?! - придерживая штаны, запрыгал Фрош на другой стороне улицы.

   - Уходи, я сказал! - ныряя в сторону от прямого удара, выкрикнул Иван. А потом нашему герою уже стало не до упрямого подростка... Правда, минуты через две...

  

   Вот если в жизни своей всегда искать хорошие стороны, то, по сравнению с последними днями, Ивану Вичнюку очень даже повезло. Во-первых, его в городской тюрьме накормили. Сначала завтраком, потом - обедом. А сейчас он предвкушал ужин. А, во-вторых, он, наконец, отоспался. В тишине и покое, никуда больше не спеша. Это - из хорошего. Теперь, из "остального": Прокурату нашего конокрада не сдали. Да его и допросить толком не удосужились. Хотя, данный сценарий был вполне предсказуем, потому как в любом населенном пункте любой стражник желает есть и пить не хуже любого прокуратского приора. Но, в отличие от этого самого приора, он, бедолага, жалованьем не вышел. А, значит, приходится кое с кем "тесно дружить", компенсируя разницу в оном. В Зимени городская стража, по всей видимости, дружила с графом Титкиным. А значит, нашему студенту суда не видать. Точнее, он будет, но, не в привычном смысле этого слова (с обвинителем, защитником, тремя судьями и румяными от стыда родственниками). Все пройдет гораздо скромнее и интимнее. Хотя, если бы, например, Ивана Вичнюка судил тот самый, бывший покровитель недавно знакомого ему суккуба, приговор бы вышел не менее красочным... Да... А интересная у вас жизнь, студент Вичнюк. Насыщенная... И к чему она вас приведет?

   Но, как ни странно, Иван, лёжа на тюремной лавке, думал сейчас не об этом. Он вспоминал тщедушного Фроша. Вспоминал, прикидывал и подсчитывал. В итоге выходило не так "хорошо", как у него самого сейчас. Ведь, оставшиеся до Куполграда около тридцати миль, подростку за день явно не пройти. Это, если пешком. Правда, когда он начинал представлять, кто и на чем может Фроша бесплатно подбросить, выходило совсем уж муторно. Ведь не всегда на пути попадаются такие, как почтарь с сыном - студентом. Да и опыт общения последних дней тоже наводил на определенные мысли. Не то о фатуме, над одним из них уж точно зависшем. Не то о какой-то "загадке" судьбы, где все величины до сих пор неизвестны... И Иван Вичнюк бы многое сейчас отдал, чтобы взглянуть хоть одним глазом на худого подростка, шагающего по обочине тракта в сопровождении черного лохматого пса. Взглянуть и удостовериться, что...

   - И нечего так пихаться. Я ведь сам сюда...

   - Мать же твою, лиственницу! Словили?

  Усатый тюремщик, толкнувший в камеру Фроша, насмешливо раззявил рот:

   - Ага, как же. Сам сдался. Камушки в окно пулял, идиот малой. Сказал, что, это он - главарь банды. Смешно, конечно, да таких идиотов на свободе держать... - уже закрывая дверь, физиономией изобразил он полную в том нецелесообразность. И громко задвинул внешний засов.

  Бывшие же подельники уставились друг на друга. Хотя, сами ведь желание изъявляли, господин Вичнюк? Вот вам - "худой подросток". Хоть двумя глазами на него пяльтесь, хоть...

   - Иван, как тебя избили и ты весь в...

   - Я тебе что сказал? - сжав содранные кулаки, процедил студент.

   - Ива...

   - Я тебе что сказал делать?! - вовсе подскочил тот с лавки. - Какого хоба ты вытворяешь?! Ты хоть понимаешь, во что встрял? Ты понимаешь, что нас властям сдавать не станут? И поблажек по возрасту тебе не дадут, а лучшее, что тебя ждет - месяц бесплатной чистки элитных конюшен. Лучшее. Не говоря уж...

   - Иван, я все понимаю, - храбро выкрикнул Фрош. Так храбро, что студент на миг даже удивился:

   - Да, неужели?

   - Ага, - кивнул малец. - Я все прекрасно понимаю. И поэтому так поступил. И так... поступлю! - и, с ходу обхватив студента за шею, повис на нем в неумелом, но очень убедительном поцелуе.

  В первый момент наш герой, вместе со способностью дышать, потерял и все эмоции оптом, а уже через мгновенье, внезапное осознание случившегося так его потрясло, что он, взревев, с силой отбросил подростка к противоположной стене. Фрош звучно об нее приложившись, на подогнутых ногах сполз прямо на пол. И, не открывая глаз, там затих. А вот Иван, очнувшись вновь, испугался уже всерьез:

   - Фрош! Да хобьи выкрутасы и что ты вообще... - подскочил он к мальцу и шлепнулся перед ним на колени. Потом осторожно потряс за плечи. - Фрош, ты живой? - худенькое тело, вдруг дернулось, и прямо под пальцами Ивана пошло мелкой дрожью. - Фрош! - сгреб его парень в охапку, прижав к себе. И в следующий миг своим собственным торсом ощутил наличие на груди Фроша того, что совсем не вписывалось в образ обычного пацана. В голове у студента, вдруг, будто прояснилось, как молочная пелена с глаз сошла, и наш "прозревший" герой ошарашено выдохнул. - Что здесь вообще происходит? Ты, вообще... кто?

   - Хороший вопрос, - тихо хмыкнули ему в правое плечо. - И у меня обязательно будет время ответить. Но, я точно Фрош. Меня так, и в правду, зовут. Только лет мне не четырнадцать, а шестнадцать, - шевельнулся, да, тьфу ты, шевельнулась в руках парня девушка. - Иван?

   - Что? - опомнившись, разжал тот руки, выпуская на свободу преображенного подельника.

   - Погоди чуть-чуть. Мне надо проверить и мы отсюда с тобой...

   - Куда?

   - В столицу, мать твою альма матер. Через ближайшую канаву, где у меня сумка и Геша. Только, погоди, - подскочила Фрош и принялась разминать кисти рук. - Я три года этим не занималась. Надо вспомнить... Иван.

   - Что?

   - Отомри и... смотри, - маленький прозрачный шар со светящимися внутри него мотыльками завис прямо перед студенческим носом, и через миг рассыпался. - Мое любимое детское волшебство... Ну, пробую, - еще раз тряхнув правой рукой, сложила она пальцы в знак, и прямо посреди сумрачной камеры огненным канатом вспыхнула высокая полукруглая арка. - Иван, нам пора. Сюда в любой момент могут нагрянуть. Меня на входе проверили, но я тогда была еще "пустая". Да и мало ли где у них помимо дверей "оповещателей" натыкано. Иван, пошли.

   - Пошли, - выдавил студент, поднимаясь на ноги...

  

   - Нет, ты мне, друг, скажи: я сильно смахиваю на идиота?

   - Ты? - Марат, уже давно клюющий за столом носом, приподнял из ладони подбородок и усердно прищурился. - Нет. За прошедшие три минуты значительных перемен в тебе не произошло.

  Иван, даже с сожалением, вздохнул:

   - А я вот не уверен, что, не идиот. Иначе бы точно заметил, - изобразил он руками сначала хлопающие ресницы, а потом некоторые выпуклости, скорректировал их по размеру и, наконец, остановившись на среднем, так и замер. - Ну как такое можно не заметить?

  Марат терпеливо скривился:

   - Она ж тебе сама сказала, что бабка ее ученая меры приняла - накинула на тебя кое-что. А иначе бы ты ее так и не шандарахнул об стену. Там бы, в этой камере, совсем другая развязка нарисовалась.

   - Угу, - уставился в пустую чарку Иван. Он себе, честно сказать, подобный вариант представлял с огромным трудом. И вообще на "обновленного" Фроша смотреть лишний раз опасался. И тут ничего с собой не поделать. - Шандарахнул, не шандарахнул. Да как вообще можно отправляться в путь с тем, кто неминуемо должен тебя возненавидеть? Причем до такой степени, чтоб еще и... шандарахнуть. Мать же вашу, магию.

   - Это... да. А, знаешь, что?

   - Что? - вскинул наш герой на друга глаза.

   - Иди ко ты спать. А завтра с утра - к нашему лекарю и потом, что?

   - Потом - дописывать практику. Мне ее послезавтра с утра сдавать, - осторожно потрогал Иван свой свежеподбитый левый глаз. - И я, действительно, того... пойду ко на свою койку.

   - Ну-ну, - со вздохом проводил его взглядом Марат. - Собиратель фольклора на рожу и другие части тела...

  

   Весь следующий день наш герой провел в заботах (о собственном здоровье) и трудах (на собственное же благо). Обложившись в университетской библиотеке книгами по символике, кое-как накарябал отчет. Потом по памяти воспроизвел утерянное "Лягушачье счастье". В итоге оно получилось раза в полтора меньше, и вообще вышло каким-то сомнительным. Потому как на образ сказочной лягушки все время накладывался совершенно другой. Но, о нем Иван вовсе старался не думать (а то, мало ли - вдруг, опять накроет фатумом?). А ветреным и солнечным утром тринадцатого июня наш студент пошел "сдаваться".

   Госпожа профессор встретила его настороженным прищуром. Хотя, это лишь в первый момент. Потом студент Вичнюк, качнувшись за стол напротив, отделился от слепящего прямоугольника окна...

   - Бог мой! Logicas ex inconveniens condita(1)!

   - И вам здравствуйте, госпожа Мефель, - совершенно искренне расплылся ей в улыбке Иван - наверное, впервые за все свои студенческие годы он, действительно, был рад видеть эту даму.

  Дама же, ответными чувствами явно не воспылав, сцепила над столом длинные пальцы:

   - Ну, чем вы меня не удивите, кроме своих новых "украшений"?

  Иван подал куратору изрядно потертую папку. Госпожа Мефель ее брезгливо открыла и, подтянув двумя пальчиками верхний лист, погрузилась в чтение... Наш герой ей не мешал. Он наслаждался.

   - Ага... Ага... Хм-м... Так-так. А это... Да нет... Хотя... - еще один взгляд с прищуром (будто синяки и ссадины студенческие считает). Потом вздох и... - Скажите мне правду, господин Вичнюк: вы дальше архива в Барщике выдвигались?

   - Точно так, - предвкушая следующий вопрос, азартно замер Иван.

   - Ага... Ага... А куда именно вы... выдвигались?

   - Госпожа Мефель, вам большой привет от Примулы Брэмс со Скользкого пути, - не сдержался-таки, Иван. А то, что он сделал потом, поразило его же самого, в первую очередь. - И еще вот это, - легла на стол толстая книга в коричневых корочках, обрамленных в стертые золотые рамки.

  Госпожа профессор в ответ явила чудеса анатомии, потому как до этого самого дня Иван очень сильно сомневался, что можно так увеличить собственные глаза (причем, без дамского декора):

   - Это... они?

   - Шедевральные братья Гримм, - не отрываясь от глаз дамы, кивнул студент. - Только, имейте в виду, на книге может быть знак сохранности.

   - Да вы что, - каменным голосом произнесла Бонна Мефель. - Господин Вичнюк, вы, наверное, в этой поездке очень сильно пострадали?

   - Госпожа профессор, если вы намекаете на возможные встряски мозга, то, да - не без них.

   - Ага... В вашем отчете не хватает одной сказки. То есть, она там присутствует, но, лишь в очень приблизительном виде, - оторвалась, наконец, дама от книги. Студент в ответ скривился - вот делай после этого ей добро:

   - Ну да. Так получилось. И что теперь? Вы мне практику не зачтете?

   - Практику?.. Конечно, зачту, - отвернулась госпожа Мефель в окно. - А вы знаете, что вот в этой самой книге, что вы мне привезли, тоже есть сказка про лягушку? Точнее, про лягушонка. Самая первая из уникального цикла.

   - Откуда мне это знать, если я исходным немецким не владею и вообще книгу не открывал? - праведно изумился студент.

   - Это, конечно. Я вам сейчас ее перескажу, и будем считать - пятая сказка в вашем отчете тоже имеет место быть.

   - Ну, хорошо, - сцепив собственные руки, приготовился к лекции наш герой. А что, у него другой выход есть?

   - Сказка называется "Король-лягушонок". Хотя, есть и другие варианты заглавия, - вернувшись в аудиторию взглядом, встала госпожа профессор из-за стола...

  

  ______________________________________

  

  

  1 - в переводе с латыни на общеладменский: "Логичный итог нелогичного существования!"