Глава двадцать вторая

Глава посвящена в основном преступлениям против порядка управления и суда.

Apт. 196—198 устанавливают ответственность за лживую присягу и лжесвидетельство. За лживую присягу полага­лись отсечение двух пальцев и каторга. Толкование к арт. 196 и арт. 197 требуют от суда выяснить все обстоя­тельства, как смягчающие, так и отягчающие вину. Если лживая присяга дана не омыслясь, т. е. в беспамятстве, то в этом случае наказание отменялось; если же лживая присяга причиняла кому-то большой вред, наказание могло быть и более суровым — смертная казнь.

Арт. 199 говорит о фальшивомонетчестве, за которое уста­навливалась смертная казнь, иногда и сожжение. Очень инте­ресно толкование, четко определившее состав указанного пре­ступления. Фальшивомонетчество могло заключаться в из­готовлении монеты не государственным чеканом (при этом употреблен термин воровски в том смысле, как он использовался в Соборном уложении, т. е. в смысле «преступно»), в изготовлении монеты с примесью из неблагородных метал­лов, в изготовлении монеты меньшего веса. Это последнее могло наказываться не смертной казнью, но лишением иму­щества и чести.

Арт. 200 карал обмер и обвешивание. Виновный должен был втрое возместить причиненный убыток, заплатить денеж­ный штраф и подвергнуться телесному наказанию.

Изготовление фальшивых печатей, документов арт. 201 рас­сматривал как тяжкое преступление против порядка упра­вления.

Арт. 202 наказывает умышленное присвоение другого име­ни или прозвища. Если это причинит вред, то виновный объявляется бесчестным и наказывается по усмотрению суда.

В случае отсутствия умысла причинить вред изменением име­ни наказание не устанавливалось.

Арт. 203 говорит еще об одном очень важном преступле­нии против порядка управления—срывании, порче правительственных указов и распоряжений. Этот артикул, как и многие другие, правил непосредственно Петр I. За престу­пление, совершенное умышленно, полагались каторга и жесто­кое наказание (видимо, телесное) или смертная казнь.

Преступление, совершенное по небрежности, наказывалось значительно мягче — денежным штрафом, тюрьмой, шпицрутенами. Суд мог наказать и по своему усмотрению (и про­чим по великости преступления).

В составе этого преступления был очень важен умысел (нарочно и нагло), так как он означал сопротивление госу­дарственной власти нарушение существовавшего политическо­го режима.

Суровое наказание вполне совпадало с общей тенденцией того времени жестоко карать всех государственных преступ­ников (преступников и повредителей интересов государствен­ных) Интересен специальный указ Петра 24 апреля 1713 г. о беспощадной казни за эти преступления («Сказать во всем государстве, дабы неведением нихто не отговаривался, что все преступники и повредители интересов государственных с вы­мыслу... без всякия пощады казнит смертью...»).

Глава двадцать третья

Глава продолжает перечень преступлений против порядка управления и суда. Речь в ней идет о сопротивлении различ­ным судейским служителям, палачам и профосам при испол­нении ими служебных обязанностей.

Толкование к арт. 204 разъясняет, что они слуги начальст­ва (государства) и сопротивление им должно рассматривать­ся как выступление против существующего порядка.

Арт. 205, дополняя содержание арт. 204. говорит о кон­кретном случае сопротивления представителям власти — со­противлении осужденного конвою. Конвой при этом мог убить осужденного, но только в том случае, когда последний не являлся государственным преступником (бунтовщиком или изменником). Государственные преступники должны быть со­хранены для следствия и пыток (их убийством могут многие товарыщи покрыты быть). Арт. 205 употребляет термин «вор» в смысле преступника вообще.

Интересно толкование к арт. 204, содержащее рекоменда­цию осуществлять смертную казнь до наступления конечного результата, т. е. до наступления смерти осужденного. Существовавший ранее порядок освобождения осужденного, сорвавшегося, например, с виселицы, Артикул воинский oтменил.