11. Проблема насилия и милосердия в литературе 20х годов.

Рассказать о социо-культурной ситуации + сказать, что на размышления о насилии и милосердии русских поэтов и писателей натолкнула революция.

Булгаков ставит проблему насилия и милосердия по-другому. Он, как и Цветаева, не принял революцию. Свой роман «Белая гвардия» начинает так «Велик был год и страшен по рождестве Христовом 1918, от начала революции второй». Роман не о революции, а о гражданской войне – (бессмысленной резне).А эпиграф к роману – слова из «Капитанской дочки»: Пошел мелкий снег и вдруг повалил хлопьями.

Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение

темное небо смешалось с снежным морем. Все

исчезло.

- Ну, барин, - закричал ямщик, - беда: буран!

“Капитанская дочка”

И судимы были мертвые по написанному в книгах

сообразно с делами своими...

Буран – стихия.

1. Булгаков не принимает насилия. Он не идеализирует ни белых, ни красных. Жестоки и те, и другие. Война страшна. Зуб за зуб – и даже больше. Страшно жить в такое время – даже тем, кто в борьбе активно не участвует.

2.1.Нелепость, что ли, неожиданность смерти. И хрупкость жизни (кому как не доктору это понимать)

2.2 Насилие – прежде всего, исходит от народа. Петлюра представлен как мифический персонаж, а вот ‘четыреста сорок раз четыреста тысяч мужиков с сердцами, наполненными неутоленной злобой’ к ‘офицерне’ и помещикам – вполне реальны. Гражданскую войну движет, по сути, народ.

3.1 Серенькие люди в солдатских шинелях. В романе есть сцена, где Николка видит таких же сереньких людей, думает, что враги. Оказывается, что юнкера – свои. Одинаково.

Охота. Убьют, по сути, по подозрению, без доказательств. Потому что бежал.

3.2 Спасение – Юлия Рейс. Милосердие?

3.3 Вина – убийство – мучает Турбина.

4. Под шумок гражданской войны – разбой. Прикрываясь тем, что из штаба, какие-то маргиналы грабят.

5. Насилие у народа в крови??? Стихийное зло.

5.1 Убийство еврея. Нашли причину, почему можно убить. Зло стихийно.

6 Молитва Елены. Просит не только за себя и за своих близких.

7. Сострадание к погибшим. Не могу придумать примеры. Но оно есть.

Зачем отдан этот человек бессмысленному кошмару? Зачем отданы этому тысячи и миллионы других? В эпоху битв и потрясений хрупка, как никогда, отдельная человеческая жизнь. В эпилоге – об ответственности перед историей и о том, что все проходит.

12. Экспериментальное искусство конца 20х годов. Группа Обериу (ранний Заболоцкий и Хармс)

ОБЭРИУ – объединение реального искусства.

Пытались возродить авангардистскую эстетику. Форма – эпатаж, вели себя неординарно. Дух алогизма, бунт против стандарта. Реклама и программы (могли выдвинуть шкаф на сцену - скандал). Творчество – вразрез со стандартной эстетикой. Искусство умерло. долой ваше искусство. Да здравствует искусство. (Малевич). Символ – черный квадрат (все, что было – уничтожено, но в этом каждый видит что-то свое – изображается не деталь, а весь мир). «Белый лист» – попытка увидеть то, что эмпирически не видимо. Историческое время – есть модернизм («романтическое искусство») + оформившийся соц.реализм. Монизм советского искусства – против плюрализма творческих возможностей.

Хармс: апология ереси, художественная чушь, чудаки. Близки Козьме Пруткову + Алиса в стране чудес (интересна только чушь).

ОБЭРИУ: люди, экспериментировавшие со словом, изображением, предметом и действием – поэты и драматурги, художники и режиссеры, критики и философы. Ядро группы: А.Введенский, Н.Заболоцкий, Д. Хармс, рядом с ними – К.Вагинов, Н.Олейников, не входивший в группу, но близкий по убеждениям, юные И.Бахтерев и Ю.Владимиров, начинающий прозаик Левин. Примыкали к ним или были связаны: киносценарист Минц и режиссер Разумовский, Шварц. Среди ближайших союзников – Малевич, театральный постановщик Терентьев.

Официально существовала 2.5 года (конец 1927-начало 1930), но реальная история взаимоотношения членов содружества более длительна. Но остановимся именно на ОБЭРИУ.

Хармс и Введенский в середине 20х годов становятся членами Ленинградского отделения поэтов, представительствую «чинарей» (литературная группа, или по другому мнению – скорее эзотерическое интеллектуальное сообщество, куда входили еще Липавский и Друскин). Хармс и Введенский сближаются с группой поэтов-заумников («Орден заумников» (1925-1926) назывался то «Левый фланг», то «Академия левых классиков»), возглавляемой Тухановым, также участвовали Марков, Матвеев (следовали традициям Гуро и Хлебникова). + театральная группа «Радикс» (Левин, Цимбал, Бахтерев), которую составляли студенты того же института, где учился Хармс. Подружившись к тому времени с Заболоцким, Хармс и Введенский задумали для постановки в театре «Радикс» новаторскую пьесу «Моя мама вся в часах», но план сорвался. Замыслы концертных выступлений того времени предвосхищают будущие сценические игры обэриутов. Концерты были шумными и не всегда встречали благожелательный прием. Но «чинари» были верны выбранному пути и, называя себя «левыми классиками», отстаивали принципы нетрадиционного искусства. Появляются первые опубликованные стихотворения, в к.1927 директор ленинградского дома печати предложил содружеству войти в состав творческих секций Дома с условием, что в названии не будет слова «левый» =>Объединение Реального Искусства.. Статья «Обэриу» (авторы – Заболоцкий, Бахтерев, Левин, Разумовский) - теоретический манифест: группа отвергла методы «старых школ» и принципы «старого искусства». Право на «новое мироощущение» и «новый поэтический язык», сторонники «левого пути искусства», сочувственно оценивая деятельность художников Малевича и Филонова. В духе времени группа утверждала революционность своего «универсального» метода, с помощью которого ОБЭРИУ «не скользит по темам и верхушкам творчества», а «вгрызается в сердцевину слова, драматического действия и кинокадра». Главная особенность художественного метода - в «новом подходе к вещам», а именно в «конкретном материалистическом ощущении вещи и явления». Новое видение «реальных и конкретных до мозга костей» обэриутов =>активизация познавательных возможностей искусства: «В своем творчестве мы расширяем и углубляем смысл предмета и слова, но никак не разрушаем его. Конкретный предмет, очищенный от литературной и обиходной шелухи, делается достоянием искусства. В поэзии – столкновение словесных смыслов выражает этот предмет с точностью механики». Задача – возродить мир, «замусоленный языками множества глупцов», во всей чистоте форм. Возрождение «чистоты» мира происходит, когда на него смотрят «голыми» глазами и руководствуются не «житейской логикой», а логикой искусства. На этом пути возможен отход от простоты «общепринятого искусства», его жизнеподобия: «Может быть, вы будете утверждать, что наши сюжеты «нереальны» и «нелогичны»? А кто сказал, что «житейская» логика обязательна для искусства? Мы поражаемся красотой нарисованной женщины, несмотря на то, что вопреки анатомической логике, художник вывернул лопатку своей героине и отвел ее в сторону». Своя художественная условность отличает и обэриутский театр. Почему «реального искусства» – «Ощущать мир рабочим движением руки, очищать предмет от мусора стародавних истлевших культур, - разве это не реальная потребность нашего времени?». Обэриуты осознавали себя эстетическими реформаторами, обновляющими искусство, дерзко экспериментировали, создавая необычные художественные миры.

Обэриуты были разными, каждый имел свои художественные интересы, свое творческое лицо. Но были и объединяющие моменты: общие подходы и групповые установки – все то, что вытекало из теоретической программы. Эстетическая платформа обэриутов - в оппозиции к бездуховному мещанскому существованию, подчиненному утилитарной регламентации, рационализму и рассудочности. Антиобывательское начало => к конфронтации с действительностью, подвергаемой деструкции в жизненной и литературной практике обэриутов. Другим полюсом отталкивания было гладкое, невыразительное и посредственное в искусстве. Заболоцкий называл это «наивным реализмом». Оригинальное творчество обэриутов - раскованность воображения, преобразующего серые будни. Многое из того, к чему прибегали Обэриуты, было иллюзорным средством преодоления дисгармонии, говорило о разладе с действительностью, негативизме. Но – яркое искусство. Новое мироощущение базируется на чудаковатом, детски-привычном взгляде, не знающем причинности и видящем поэтому свои, внерациональные способы постижения действительности. Предметы взаимосвязаны и легко переходят друг в друга. все может быть уподоблено всему. Случайные метафоры. «Непонятность» мира освобождала от строгих рамок логики. Игра – универсальный принцип мироотношения. Маргинальное положение «после литературы». Скоморошины – аналоги некоторых фигур обэриутов. небылицы, неслыхальщины. Человеческая фантазия способна устанавливать связи между любыми реалиями. Всеобщая связь вещей. Задача – проникновение в суть вещей и процессов. В итоге – постижение красоты и трагизма мира. Гротеск, ирония, абсурд – взгляд на человека как на существо, которое вряд ли может быть венцом творения. Соотношение шутливой инфантильности с углубленно-философским подходом. Бессмыслица и абсурд – как заклинание кошмарного мира. «Странное» творчество обэриутов раздвигало границы искусства. Поэтика абсурда. Автор – как бы производная текста, его активность творца – виде медиатора, он теряет власть над текстом. Творческая свобода, свобода в обращении с объектом. В основе творчества – принцип бессмыслицы (Введенский): дискредитация языковых моделей, эсхатологическая сущность мира, эквивалент нового понимания. Как этого добиться? Обэриуты сомневались.

Не все обэриуты преодолевали ограниченность разума форсированной бессмыслицей. Заболоцкий не соглашался с Введенским, возражал против обессмысливания поэзии.

+Ранний Заболоцкий.