Внешняя политика Российской Федерации в 1990-е гг.

Исчезновение с политической карты мира Советского Союза, поставившее последнюю точку в драматической истории распада «мировой системы социализма», положило начало новому этапу в развитии международных отношений. Казалось бы, окончание холодной войны должно было способствовать формированию атмосферы всеобщего согласия и сотрудничества. Однако этого не произошло. Прекращение жесткого блокового противостояния, как это ни парадоксально, не привело к существенному сокращению общего числа локальных военных конфликтов. Отсутствие пресловутой «советской угрозы» не сделало мир безопаснее. В новых условиях Россия столкнулась с не менее сложными внешнеполитическими проблемами, решая которые, ей с большим трудом удавалось отстаивать свои интересы.

Важнейшим направлением во внешней политике страны, как и прежде, являлись отношения с наиболее развитыми странами Запада. Начиная с 1991 г., между Россией и Западом формируется качественно иной уровень взаимных контактов, характеризовавшийся как стратегическое партнерство. В ходе визита Б.Н.Ельцина в США в январе 1992 г. президентами двух стран была подписана Декларация «О принципах новых отношений». В этом документе, в частности, подчеркивалось, что на новом этапе развития внешнеполитического диалога отношения между Россией и США должны строиться на основе дружбы и партнерства. Стремясь сохранить сформировавшуюся атмосферу взаимного доверия и сотрудничества, российская сторона безоговорочно принимала предлагаемый Западом вариант нового мирового порядка. В первой половине 1990-х годов были достигнуты новые договоренности о взаимном сокращении вооружений. Наши войска были полностью выведены с территории Германии. Российская Федерация присоединилась к натовской программе «Партнерство во имя мира». Яркой приметой времени стало участие России в традиционных совещаниях лидеров так называемой «большой семерки». Этот «закрытый» для посторонних «клуб» объединял представителей семи ведущих стран мира: США, Великобритании, Германии, Франции, Италии, Канады и Японии. Россия стала еще одним, восьмым по счету, участником этих встреч.

Не менее важным свидетельством формирования нового внешнеполитического качества постсоветской России стало ее членство в Совете Европы. Став полноправным членом этой международной организации, Россия приняла на себя обязательство строго придерживаться западноевропейских стандартов в области соблюдения прав человека.

Дальнейшему укреплению добрососедских отношений с ведущими европейскими державами способствовало подписанное в 1994 г. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и Европейским Союзом (ЕС). Эта договоренность приобретала принципиально важное значение в контексте развития взаимовыгодных экономических связей, так как примерно с середины 90-х годов Европейский Союз стал основным торговым партнером России.

Однако, несмотря на убедительные примеры взаимовыгодного сотрудничества, сближение России и Запада имело свои пределы. Подлинно доверительным отношениям так и не суждено было сложиться. Более того, во второй половине 90-х годов в отношениях между Россией и странами Запада наметилось определенное охлаждение.

Причин тому было несколько. Прежде всего, изменению общего тона отношений способствовало неуклонное стремление Запада к расширению блока НАТО. Его активное продвижение на Восток к границам России не могло не вызывать определенной настороженности. И это вполне объяснимо, ведь включение в состав альянса Польши, Чехии и Венгрии, с перспективой присоединения к блоку других стран Центральной и Восточной Европы, создавало прямую угрозу безопасности наших западных рубежей.

Не меньшую тревогу вызывало и усиление западной (прежде всего американской) активности в тех регионах, которые традиционно рассматривались в качестве зоны жизненных интересов России. Подобная откровенно экспансионистская практика получила, в частности, распространение в Закавказье – регионе, самым тесным образом связанном с Российской Федерацией. Сама возможность американского присутствия в этой зоне не могла рассматриваться российскими властями иначе как угроза обороноспособности страны. К такой очевидной логике Россию подталкивала печальная участь Югославии, подвергнутой жесточайшим натовским бомбардировкам весной 1999 г. в разгар этнического конфликта в Косово.

Особую озабоченность российское внешнеполитическое ведомство проявляло и по поводу проводимой лидерами Запада политики двойных стандартов в отношении нашей страны. В частности, крайне жесткая критика в адрес российского руководства, вызванная «вопиющими фактами» нарушения прав человека в Чечне, абсолютно не соответствовала весьма снисходительному тону официальных западных оценок не менее острой ситуации с нарушениями прав русскоязычного населения в государствах Прибалтики. Такая разница в подходах к одной и той же, по сути, проблеме не могла не внушать недоверия и, безусловно, способствовала увеличению политической дистанции между Россией и Западным миром.

К нарастанию взаимного недоверия между Россией и Западом приводили также и неоднократные попытки США демонтировать договор о противоракетной обороне (ПРО). При этом Вашингтон открыто вынашивал планы создания альтернативной национальной системы противоракетной обороны, что также не способствовало развитию духа добрососедства.

В числе других обстоятельств, заставивших Россию трезво оценить перспективы своего партнерства со странами Запада, было и отсутствие реальной экономической поддержки российских реформ.

Свои причины воздерживаться от дальнейшего сближения с Россией были и у стран Запада. Немаловажное значение в связи с этим приобретал внешний имидж новой российской государственности. Воцарившийся в стране экономический и политический хаос абсолютно не способствовал возрастанию уважения и интереса к России за рубежом. Ничем не обоснованные попытки крайне ослабленной в экономическом плане страны проводить прежний имперский курс по отношению к бывшим союзным республикам вызывали на Западе бурю возмущения. В вину России ставилось и «чрезмерное применение военной силы» в Чечне, и военно-экономическое сотрудничество с враждебными Западу режимами, и многое другое.

Начиная с 1996 г., когда пост министра иностранных дел занял Е.М.Примаков, Россия стала последовательно проводить в жизнь концепцию многополюсного мира. Пришедший на смену неоправданному заискиванию перед Западом трезвый взгляд на формирующийся мировой порядок предполагал, что ни одна держава не может брать на себя роль абсолютного лидера, навязывающего свою волю другим государствам. Концепция многополюсного мироустройства была благожелательно воспринята руководством таких государств, как Китай, Индия, Иран и Бразилия. На Западе к российским внешнеполитическим инициативам отнеслись сдержанно и в какой-то мере даже настороженно. Сама по себе замена активного сторонника прозападного курса А.В.Козырева на «стража» российских национальных интересов Е.М.Примакова не могла не вызвать отрицательной реакции западных политиков. После назначения Примакова председателем Правительства Российской Федерации в 1998 г. министром иностранных дел стал И.С.Иванов, в целом сохранивший приверженность прежнему курсу.

Однако, несмотря на массу разногласий, Россия на протяжении всего последнего десятилетия XX века продолжала сохранять заинтересованность в укреплении отношений со странами Запада, так как именно они являлись ее основными торговыми партнерами, инвесторами и кредиторами. По этой причине российское руководство нередко было вынуждено идти на определенные жертвы и политические уступки, неизбежно следуя критерию экономической целесообразности.

Отношения с бывшими советскими республиками развивались так же неоднозначно. Созданное в декабре 1991 г. Содружество Независимых Государств на поверку оказалось крайне неуклюжим новообразованием. Уровень интеграции оставлял желать лучшего. В этих условиях важнейшей проблемой российской внешней политики на постсоветском пространстве стала защита прав русскоязычного населения, проживающего за пределами Российской Федерации. Наиболее остро эта проблема стоит в отношении представителей русского этноса в странах Прибалтики, на Украине, в Молдавии и Казахстане. Другим камнем преткновения в развитии цивилизованных отношений между бывшими республиками СССР стали экономические проблемы. Главным образом это касается задолженностей по поставкам российских энергоносителей (нефти и газа). Возникшие в 90-е годы так называемые «непризнанные территориальные образования», такие как Приднестровская республика, Абхазия, Южная Осетия и др. добавили немало трудностей в и без того непростой процесс налаживания отношений между соседями. В итоге России пришлось выступать в роли миротворца на территории ряда бывших советских республик. Наиболее масштабные операции российских миротворческих сил были проведены в Молдавии, Грузии и Таджикистане.

Примерами более успешного развития отношений между государствами, образовавшимися на постсоветском пространстве, могут служить динамично развивающиеся экономические и политические контакты России с Белоруссией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном. Сделав ставку на взаимовыгодное сотрудничество, эти страны объединились в Евразийский экономический союз (ЕврАзЭС). Не менее плодотворно развиваются отношения с Белоруссией. В 1996 г. между двумя государствами был подписан Договор о создании Сообщества России и Белоруссии, впоследствии трансформировавшегося в Союз.

Отношения России со странами «третьего мира» стали строиться преимущественно на основе рационального, прагматического подхода, не имеющего ничего общего с прежними традициями «пролетарского интернационализма». Делая акцент на заинтересованности в развитии взаимовыгодных хозяйственных связей, российская сторона достаточно успешно развивала экономическое и военное (теперь, главным образом, в плане заключения контрактов на поставки вооружения) сотрудничество со многими странами – лидерами «третьего мира» – Китаем, Индией, Ираном и др.