Общество

«Общество – это такой тип социальной системы (среди всего универсума социальных систем), который как система достигает по отношению к окружающей среде наивысшего уровня самодостаточности».

Общество должно представлять собой социетальное сообщество, которое имеет адекватный уровень интеграции и отличительный статус членства; оно должно быть носителем культурной системы, достаточно генерализованной и интегрированной для того, чтобы легитимизировать нормативный порядок; оно должно предоставлять индивидам набор ролевых возможностей, достаточный для реализации их фундаментальных жизненных потребностей без выхода за рамки общества, а также для реализации потребностей самого общества.

Культурные системы, личностные системы и поведенческие организмы трактуются Парсонсом как компоненты окружающей среды общества.

В обществе, как и в общей системе действия, можно выделить все те же четыре основных функции. Для их выполнения в обществе образуются четыре подсистемы – экономическая подсистема (экономия) выполняет функцию адаптации, политическая подсистема (полития) – функцию целеполагания, социетальная общность – функцию интеграции (в масштабах всего общества, в отличие от других социальных систем), система социализации (фидуциарная система – система отношений, которые держатся на общественном доверии) – функцию поддержания образца. В иерархии подсистем общества высшее место занимает фидуциарная система, оказывающая наибольшее контролирующее воздействие на другие системы.

На достаточно высоком уровне дифференциации общества эти подсистемы становятся эмпирически различимыми. Вместе с этим возникает проблема взаимодействия и взаимообмена между подсистемами общества. Эту проблему Парсонс решает, выделяя различные обобщенные символические средства взаимообмена и коммуникации (обобщенные средства коммуникации), такие как деньги, власть, влияние, ценностные обязательства. Каждое из них в рамках своей подсистемы является как бы «свободным оборотным средством», обслуживающим самые разные ситуации без ограничения строго определенным контекстом отношений. Однако символическое значение они имеют только в системе определенных институциональных отношений, которые и наделяют их соответствующим «институциональным кодом». Так, деньги выступают обобщенным символическим средством только в контексте и в рамках определенного институционального порядка в экономической (под)системе. Их ценность зависит не от их натуральных свойств, а от системы человеческих отношений, от определенных правил, соглашений – кода, вне которого они не будут стоить ничего.

Всякое действительно символическое средство обладает способностью порождать нечто вроде «прибавочной социокультурной значимости (ценности)», превышающей «реально-натуральные» свойства этого средства. К примеру, власть как обобщенное символическое средство («авторитетная власть») вызывает «прибавочную эффективность» подчинения ей по сравнению с подчинением, достигаемым принуждением.

«Власть … есть обобщенная способность гарантировать исполнение обязанностей единицами в системе коллективной организации, когда эти обязанности легитимированы опорой на коллективные цели и где на случай сопротивления имеется презумпция принуждения негативными санкциями соответственно ситуации - какая бы сила фактически ни осуществляла это принуждение.»

Как значение денег зависит от институционального контекста, так и действенность власти как символического средства зависит от особого институционального кода, внутри которого организовано и легитимировано использование власти. Для «авторитетной власти» достаточно лишь намека на действие, т.е. можно говорить о «прибавочном характере» подчинения ей по сравнению с подчинением, достигаемым чисто физическим принуждением. Власть, прибегающая к насилию, не может считаться символическим средством обмена. Точно так же и деньги перестали бы действовать как символические средства обмена, держащегося, по сути, на общих культурных ожиданиях, если бы общество по каким-то причинам вернулось к измерению ценности денег в реальной и натуральной стоимости их металлического эквивалента. Поэтому власть у Парсонса – не константа, но переменная: в обществе происходят колебания «количества власти», ее инфляция и дефляция, когда «расход» власти может значительно превышать ее «приход» через каналы политической поддержки, когда происходит исчерпание или отзыв кредита доверия, выданного политическим лидерам, и они почти утрачивают свободу принятия решений.

Обобщенные символические средства, по Парсонсу, также обнаруживают определенную иерархию в отношениях друг с другом. Верховную направляющую функцию выполняют ценностные обязательства, за ними следует влияние, а затем – власть и деньги.

Влияние как обобщенное символическое средство обмена и коммуникации обслуживает самые разные ситуации в интегративной (под)системе. Основа этого средства - солидарность, сплоченность, ощущение людьми себя как «мы», общности; лояльность, основанная на плюралистическом членстве в современном сложном обществе (семья, профессия, гражданство и т.п.).

Ценностные обязательства, «обобщенная способность внедрять ценности в жизнь» - продукт фидуциарной системы, системы отношений, которые держатся на общественном доверии, общей вере. Сотворение общего духа – главный вклад этой (под)системы в создание и поддержание общества. Вся прочность общества опирается на поддержание общего духа, «символическое взаимное проникновение», на котором основана его легитимность. Именно здесь – основа авторитета власти, уверенности в стабильности денежной единицы. Ценностные обязательства могут также накапливаться некоторыми лицами и институтами, которые оказываются способными сыграть роль моральных лидеров общества. Увеличение в обороте неисполняемых ценностных обязательств ведет к их «инфляции».

Таким образом, символические средства «высшего порядка» способны влиять на процессы, происходящие в подсистемах, контролируемых символическими средствами «низшего порядка», в соответствии с кибернетической иерархией информационного контроля, существующей между подсистемами общей системы действия.