Жена, работница, блюстительница моральных и религиозных устоев

Во время беременности крестьянка не переставала выполнять свои трудовые обязанности. Появляться на свет детям помогала деревенская повитуха, а иногда даже и муж, ведь женщина работала в поле вплоть до родов. Жизнь крестьянки была тяжелой. Она трудилась больше мужчин, которые зимой могли позволить себе подольше поспать на печке. Как писал поэт Некрасов: Ключи от счастья женского,

От нашей вольной волюшки

Заброшены, потеряны

У бога самого!

Иностранцы, изучавшие русский крестьянский быт, часто были потрясены обилием оскорбительных поговорок о женщинах, например: «У бабы волос долог, а ум короток», «У битой бабы щи вкуснее». Но если обратиться к свидетельствам авторов, вышедших из крестьянства, складывается впечатление, что женщин уважали как незаменимых тружениц.

Существует даже русская литературная традиция, в которой женщина превосходит мужчину по таким своим качествам, как чистота, самопожертвование, смирение, мужество, трудолюбие, вера. Иными словами, женщина считалась блюстительницей моральных и религиозных устоев.

Один из самых важных православных религиозных обрядов — свадебный — отождествляет супружеский союз с союзом Христа и Церкви, делая, таким образом, брак нерасторжимым. Правда, были некоторые исключения. Развод допускался в случае измены. Признанный пострадавшим супруг имел право вновь вступить в брак. Но эти возможности были, как правило, не известны крестьянству.

Космическое христианство

В русском дореволюционном обществе и, в частности, в деревне огромную роль играла церковь. Именно она устанавливала критерии добра и зла, красоты и безобразия, чести и позора. В своих приходских книгах церковь записывала акты гражданского состояния. Рождение, брак, смерть имели священный характер, так как были проникнуты религиозной обрядовостью, в которой участвовала вся семья.

В целом русский народ был очень набожен, и религия была тесно связана с повседневной жизнью. Христианство крестьян тех лет можно назвать «космическим». Следуя ритму времен года, оно сочеталось с традициями и верованиями, унаследованными от язычества. Будучи чрезвычайно набожными, крестьяне в то же время верили в домовых, леших и русалок.

Глубоко привязанная к своим вековым традициям, испытывавшая недоверие ко всему новому, крестьянская цивилизация была отделена пропастью от европеизированного мира русской интеллигенции. Интеллектуальная элита страны долгое время противоречиво оценивала крестьян: то их презирали и считали «хамами, погрязшими в невежестве», то идеализировали как «хранителей самобытной русской цивилизации».

Обе точки зрения обнаруживали непонимание подлинных истоков русской крестьянской жизни. Долго подвергавшиеся унижениям, освобожденные от крепостного права только в 1861 г., крестьяне могли сопротивляться давлению властей и нищете, лишь держась за общинную жизнь, опираясь на обычаи и верования, позволявшие им утверждать свое коллективное «я». Семья была для них прибежищем, где сохранялось и передавалось культурное наследие и отводились все напасти.

Империя предков. Ци Яньфэнь.

«Мужчина и женщина подобны Солнцу и Луне. Он ведет, она следует за ним, и таким образом торжествует гармония». В Древнем Китае традиционные семьи придерживались непреложного закона почитания предков и покорности женщин.

«Достоинство императора подобно ветру, а простого смертного — траве; трава должна склоняться перед порывами ветра».

«Князь должен держать себя по-княжески, подданный — вести себя как подданный, а сын — как подобает сыну».

В этих пословицах воплотился закон социальной иерархии, повинуясь которому Китай жил веками. В рамках этого нерушимого порядка, которому подчинялась Поднебесная империя, каждому отводилось свое особое место. Основу же всего общества, как учил Конфуций, составляла семья.

Нынешняя нуклеарная семья не может сравниться с традиционной, состоявшей из трех-четырех поколений, которые жили под одной крышей, и включавшей в себя не только прямых родственников, но и боковые ветви: дядьев и теток. Религиозные догмы и правила, а также законы и обычаи укрепляли такую семью и делали ее долговечной.

Сложность внутрисемейных уз сказалась и в языке. Если на Западе такие понятия, как «тетка», «дядя», «сестра», в равной мере относятся ко всем соответствующим членам семьи, то китайский язык куда точнее в определениях: «цзе цзе» — старшая сестра, «ди ди» — младший брат, «цзю цзю» — дядя с материнской стороны, «шу шу» — младший брат отца, «шэнь шэнь» — жена младшего брата отца.

Структура такого рода была характерна для буржуазии и аристократии, но не для бедных слоев населения. Содержать большую семью было просто невозможно из-за экономических трудностей, голода, болезней, а также из-за дробления земельных участков. И однажды распавшись, большая семья практически никогда не восстанавливалась.