3 Модуль прр

Развивающие сказки.

Сказка – это единственный речевой коммуникативный язык, который доходит до ребенка. Причем буквально с годовалого возраста. Я не вижу обратной связи от ребенка, однако в возрасте 2,5 и старше эта обратная связь уже есть, и выглядит это так: если я ему начинаю рассказывать сказки, если я начинаю общаться с ним на языке сказки, то в возрасте 2,5 – 3 лет ребенок начинает в этой сказке жить. И он с удовольствием и с легкостью становиться сказочным героем, начинает жить в пространстве сказки, в атмосфере сказки и дальше очень легко коммуницирует на этом языке. В возрасте 4 лет этот ребенок сочиняет свою сказку, и своих героев, и начинает, вместо того, чтобы вбирать в себя, начинает из себя имплицировать, отдавать наружу. И в возрасте 5 – 6 лет эти дети могут сами писать сказки, даже если они не умеют писать. Они пишут сказки без текста. Они пишут их рисунками – криптограммами.

Как мы начинаем вводить ребенка в мир сказки? Как ни странно, в возрасте, примерно полгода, мы начинаем обращать внимание ребенка на то, что находиться в его ближайшем поле зрения, какбуд-то бы это что-то А-А-АХ! Удивительное. А-А-А-АХ! Ухты! Вот так.

Если вспомнить эволюционную модель, то есть медуза, а над медузой стоит мышь. И мышка создает вот эти ценности мелочей. Основная тема мышки – это эмоция, и эмоция называется любопытство. Если мы простраиваем ребенку любопытство к тому, что есть рядом с ним, он дальше становиться впитывающий ценности этого мира и признающим его волшебное качество. Волшебное качество окружения. Т.е. сказку. И тогда на третьем уровне он создает фантазию-воображение, ритуалы, магию и на четвертом пишет свои сказки.

Я ввожу в сказку, которую рассказываю, эмоцию любопытства, восхищение (А-а-а-а-ах!) – эти вдохи. Я использую тело ребенка, т.е. самое ближайшее его ……. Это тело. Его одежда – это второй фактор. И третий фактор – я подбираю имена собственные. Тапочки обязательно как-то зовут, джинсики как-то зовут. У каждой вещи есть свои имена. Если бы вы взяли свой ментальный интеллект и направили его в сторону развития цивилизации, то вы бы вспомнили, что речь начинается с обозначения предметов. Нафига речь нужна? Чтобы обозначить предмет. Т.е. с имен. И если вы что-нибудь читали о древней магии там, раньше каждый предмет имел свое имя, и это была магия. А потом мы типа забыли имена предметов и магия ушла .

Имя! У каждого предмета должно быть имя! Для такого ребенка невозможно понять слово «стол» или слово «стул». Не существует такого. Вот этот конкретный мяч должен иметь свое имя, иначе мы сотрем в мозгу способность быть живым у ребенка! Мы должны дать каждому предмету в его окружении имя собственное. В особенности тем предметам, с которыми ребенок непосредственно контачит. И часто мы используем в этих именах то, что может произнести, воспроизвести ребенок. Он воспроизводит разные звуки. Примерно так же стоит и называть предметы. И ребенок на это начнет скоро очень реагировать. Он будет знать, что этот предмет обладает своим именем, значит своей душой, значит своей историей.

Если мы рассмотрим прогресс этого, потому что мы должны смотреть на детей не на таких, как они есть, а в перспективе роста, что может быть с этим потом? Например, у Ники есть кровать, которую зовут Дженнифер. Эта история началась с того, что Ника хотела спать только с нами и не хотела спать в своей кровати, естественно. Конечно, кровать Дженнифер – это то замечательное волшебное существо, которое очень о Нике заботится. Мало того, что она мягкая, приятная, она каждый раз спрашивает у меня – А как там Ника? А что она сегодня делала? И я ей рассказываю. Дженнифер очень гордиться Никой. Каждое утро Дженнифер спрашивает Нику – А как ты спала и что тебе снилось? И просит папу расспросить у Ники, что ей снилось? Дженнифер, если Ника спит в ней всю ночь, дарит ей подарки. И это что-нибудь вкусненькое – либо сок, либо шоколадки, либо что-нибудь еще. И самое удивительное, что когда мы приезжаем в супермаркет и начинаем покупать всякие соки и конфетки, мы говорим – А это для Дженнифер. Дженнифер просила купить, чтобы она тебе подарила. Т.е. без всяких…. Ника заходит в магазин и говорит – Я куплю один сок для себя, один для Дженнифер. И это чудесно! Во-первых, она спит в своей кровати, у них любовь, в-третьих она заботиться о Дженнифер, у нее сказка такая .

Это о том, что в перспективе можно придумывать замечательные истории, манипулировать ребенком, т.е. приводить его к каким-то поведенческим реакциям, которые нам нужны. И через сказку это «дешевле всего» и нам и ребенку. Это экономично, красиво и правильно.

Итак, вводим ребенка в сказку через знакомство с его ближайшим окружением, через его тело, называем это собственными именами. Мы закладываем в это удивление через дыхание, и ребенок готов слушать целый день язык сказки, потому что вместо моей тупой речи, которой я общаюсь со взрослыми, я сам в этой сказке! А у меня в программах глубинных программах, прописано здесь генетическим кодом по всей нервной системе, что сказка – это А-а-а-ах! Это про раскрытие и про наполнение. И как только я начинаю придумывать сказку, моя нервная система мне не разрешает быть тупым взрослым, мне ничего не остается, она сразу меня делает открывающим, волшебным, удивительным.

Сказки, которые мы создаем с детьми прямо из того, что есть.

Бытовая сказка.

Когда я создаю бытовую сказку с ребенком до года, я обращаю внимание на качество объектов, которые входят в эту сказку. Иными словами я обращаю внимание на качество предметов и во время сказки я даю хотя бы пять разных форматов. Например, тапочек - легкий, шершавый, пахнет кожей, мягкий, коричневый, вот так стучит. Зубки – белые, твердые, кусючие.

Когда я начинаю идти с ребенком в предметную сказку, я обязательно обращаю внимание, чтобы он шел в разные стороны. И иногда этого достаточно. В самом начале сказка не имеет никакого сюжета, нам не нужен сюжет, нам надо показать разные возможности, как идти в разные стороны, раскрываться. Основная тема предметных сказок – это показать разнообразие мира. Показать многовектоность. Например, жил был барабан, он был круглым, у него был белый пузик, по которому любили стучать ручками. Пузик дрожал и говорил: б-б-б-б-б! а еще у него были красные бочка.

И когда мы обращаем внимание на это в предметной сказке, ребенок учится исследовать мир, он может знать, что некоторые части этого мира могут быть для него опасными, травматичными. Мир имеет право быть разным, он не может быть медузоподобным – мягким, комфортным, у него есть разные части. Мир не обязан быть простым. И он может быть травматичным. Дети готовы к травмам. Они прямо для этого сделаны, они готовы ударяться, биться, резаться, резать что-нибудь, ломать.

Рисуночные сказки.

Для детей в год, полтора и т.д. берем бумагу, ручку и начинаем рисовать вместе с ребенком. Часто дети включаются в это и начинают рисовать. Часто ребенок берет и зачеркивает рисунок, и вы говорите – И наступила ночь…. Вышла луна и зажгла звездочки. И дальше следующая серия начинается . Начинаем с чистого листа.

Важно чтобы в этой сказке участвовали те персонажи, которые ребенок знает. Здесь нет волшебных сказок. Здесь не может быть ни эльфов, ни фей, это для ребенка пустой звук. Ему нужно в рисуночной сказке те предметы, которые он знает. Мы начинаем их рисовать и он начинает видеть их изображение.

Основной смысл и цель рисуночной сказки в том, чтобы показать ребенку, что любое его действие во-первых, уместно, во-вторых интересно, и в-третьих имеет развитие, перспективу.

Иными словами, я даю ребенку самостоятельность, равную мне, плюс инициативу. И бонус – я закладываю в него право быть автором. Право на творчество. Уже в полтора года я это закладываю. Чудесной возможностью рисуночных сказок является возможность разрисовывать книжки. В детстве нас учили, что нельзя разрисовывать книжки, они были редкими, то, что редкое, является ценностью, сейчас книжки не являются ценностью, и слава богу, являются просто материалом для творчества, поэтому разукрашивать книжки можно, нужно и хорошо, так же можно вырывать страницы, резать их ножницами и т.д. Т.е., прежде, чем я узнаю, что книжка – это то, что нужно беречь, я узнаю, что книжкой нужно пользоваться. И я буду пользоваться как угодно.