248 В.А. Мельник

ближайшую и отдаленную перспективу. Среди них следует назвать прежде всего ежегодные послания Президента страны А.Г. Лукашенко Национальному собранию Республики Беларусь, Концепцию социально-экономического развития Республики Бе­ларусь до 2015 г., Программу социально-экономического развития Республики Беларусь на 2006-2010 гг., принятую третьим Всебело-русским собранием, и Национальную стратегию устойчивого развития Республики Беларусь до 2010 г.

Устойчивое развитие «состоит и обеспечении стабильного социаль­но-экономического развития при сохранении благоприятвюй окружаю­щей среды и рационального использования природно-ресурспого потен­циала для удовлетворения потребностей нынешнего и будущего поколе­ний населения Беларуси при учете интересов других государств»¹. Термин «устойчивое развитие» появился в начале 70-х годов XX в. В 1992 г. в Рио-де-Жанейро состоялась Конференция ООН по окружа­ющей среде и развитию, которая приняла документ «Повестка дня па XXI в.», известный как «Повестка XXI». В соответствии с соглашением, подписанным и Беларусью, каждая страна должна была к 1997 г. разра­ботать собственную Концепцию и стратегию устойчивого развития. С пашей точки зрения, устойчивое развитие есть, скорее, способ движе­ния общества к своей стратегической цели в условиях истощающихся мировых энергетических ресурсов. Стабильное развитие не является стратегией в точном смысле этого слова. Стратегия предполагает дости­жение субъектом какой-либо заранее определенной цели, в результате чего субъект оказывается в качественно новом состоянии. Стабильность же развития (=устойчивое развитие) есть лишь необходимый момент движения к цели (хотя при развитии могут быть и замедления, и даже остановки), но ire сама цель и, следовательно, не стратегия. Стратегия общественного развития — это определение будущих параметров общест­ва, долговременных целей изменений в политической, социально-эконо­мической и духовной сферах общественной жизни. Реализация страте­гической цели предполагает решение крупномасштабных задач, а также мобилизацию соответствующих ресурсов. Сохранение благоприятной окружающей среды и рациональное использование природно-ресурспо­го потенциала страны есть, таким образом, необходимые условия реали­зации стратегической цели общественного развития.

В части теоретического обоснования стратегии общественно­го развития Беларуси в XXI в. и формулирования задач по ее реализации особое значение имеет Послание Главы государства

Национальная стратегия устойчивого развития Республики Бела­русь. Минск, 1997. С. 30.

Государственная идеология 249

А.Г. Лукашенко Национальному собранию Республики Бела­русь от 7 апреля 1999 г. В основе его содержания — идея о том, что современный мир характеризуется переходом от индустриа­льной стадии, господствовавшей почти два века, к новой — постиндустриальной. Эта всеобщая тенденция, подчеркивается в документе, обусловленная становлением нового технологи­ческого уклада производства, дальнейшим углублением общест­венного разделения труда и глобализацией хозяйственной жизни, ведет к глубоким сдвигам в уровне и структуре общест­венного производства и соответственно в характере обществен­ного развития.

Исходя из этой всеобщей тенденции, достигнутого в предшествующие годы уровня развития страны и потребностей социальной практики переживаемого страной исторического эта­па в послании выдвигается стратегическая цель постепенного пе­рехода Беларуси к постиндустриальному обществу на основе но­вых технологических укладов и формирования всесторонне развитого человека — члена нового общества. В качестве основ­ных составляющих этой цели указываются: 1) становление и развитие социально ориентированной рыночной экономики;

2. формирование сильного эффективного правового государства;

3. становление развитого гражданского общества.

«Конечная цель намечаемых преобразований, — указывает­ся в послании, — достижение такого качества жизни и среды обитания, какого заслуживает народ Беларуси.

Социально ориентированная рыночная экономика — это вы­сокоэффективная экономика с развитым предпринимательством и рыночной инфраструктурой, действенным государственным ре­гулированием распределения доходов, заинтересовывающим предпринимателей в расширении и совершенствовании производ­ства, а наемных работников — в высокопроизводительном труде. Она гарантирует высокий уровень благосостояния добросовестно работающим членам общества при соблюдении принципов конституционных гарантий прав и свобод граждан, выбора про­фессии и места работы, равенства всех форм собственности, гаран­тий ее неприкосновенности и использования в интересах лично­сти и общества, обеспечения увязки благосостояния работника и результатов его труда, социальной защиты нетрудоспособных и других групп населения, социального партнерства между государ­ством, профсоюзами и союзами предпринимателей.

250

В А. МЕЛЬНИК

Государственная идеология

251

Включая эти типичные черты и основные принципы, бело­русская модель [организации общества. — В.М.] отражает исто­рию страны, традиции народа, его национальный характер с обостренным чувством человеческой солидарности, коллективиз­ма и взаимопомощи. Поэтому, устремляясь к избранной модели, экономическая система страны, ее государственные и обществен­ные институты отсекают такие составляющие чисто рыночного хозяйства, как эгоцентризм, безработица, резкая имущественная дифференциация населения»¹.

В социально-политической литературе общественное устройство, которое приходит на смену обществу индустриаль­ного типа, принято называть по-разному: «постиндустриальное общество», «информационное общество», «ноосферное общест­во», «постэкономическое общество», «социально-демократичес­кое общество», «рыночный социализм», «демократический социа­лизм» и т.п. Все это — варианты обозначения одной и той же формирующейся социальной реальности. Но, видимо, оконча­тельное название нового типа общества далеко еще не опреде­лилось. В настоящее время в среде аналитиков обсуждается центральный, с научной точки зрения, вопрос: можно опреде­лить складывающуюся в западных странах общественную реа­льность в позитивных терминах или же следует и далее пользо­ваться определениями, основанными на применении префикса «пост-». По-видимому, грядущую эпоху невозможно будет обо­значить как «пост»-нечто, но одновременно очевидно, что ее по­зитивное обозначение невозможно определить вплоть до той поры, когда индустриальное общество не будет полностью заме­щено формирующимся.

6.5. Стратегия постмодернизации и программные установки политических партий Беларуси

Вопрос о соотношении стратегии постиндустриальной мо­дернизации страны и существующими в обществе идейно-поли­тическими ориентациями и установками представляет не толь-

¹ Послание Президента Республики Беларусь Национальному собра­нию Республики Беларусь 7 апреля 1.999 г. // Сов. Белоруссия. 1999. 8 апр.

ко теоретический интерес; ответ на него важен и с точки зрения задач консолидации белорусского общества. Заявленная страте­гическая цель развития Беларуси может приобрести статус на­циональной ценности или стать положением национально-госу­дарственной идеологии и, следовательно, выполнять консоли­дирующую роль только в том случае, если она будет признана всеми основными социально-политическими силами страны как отвечающая и их устремлениям.

Ряд политических партий Беларуси (например, Либерально-демократическая партия, Белорусская партия женщин «Надзея», Объединенная гражданская партия, Партия белорусская соци­ал-демократическая Громада, Белорусская социал-демократичес­кая партия (Народная Громада), Социал-демократическая партия народного согласия, Аграрная партия, Республиканская партия, партия БНФ и др.) в числе своих программных целей и задач прямо указывают на обеспечение перехода Беларуси к многоук­ладной социально ориентированной рыночной экономике, разви­тие демократических форм политической жизни, строительство правового государства, реализацию и расширение прав и свобод человека, формирование институтов гражданского общества . Все это есть не что иное, как характеристики индустриального и постиндустриального общества. Поэтому такое общественное уст­ройство не оспаривается партиями указанной ориентации в качест­ве цели развития Беларуси. Правда, они могут быть не согласны с темпами преобразований, очередностью принимаемых структура­ми власти мер по реализации избранного стратегического курса, но это уже, как говорится, другой вопрос.

Однако некоторые политические партии Беларуси, особен­но левой и левоцентристской идейной ориентации, предпочита­ют не употреблять в своих программных документах указанную терминологию и само понятие «постиндустриальное (информа­ционное) общество». В качестве программной цели своей дея­тельности они декларируют движение к социализму (комму­низму) в своем понимании сути такого общественного устрой­ства. Коммунистическая партия Белоруссии, например, считает своим идеалом установление общественного строя, «в котором будет ликвидирована эксплуатация человека человеком и

¹ См.: Политические партии: Беларусь и современный мир. Минск, 2002. С. 161, 177-178, 184, 208, 216, 269, 277, 284.

252

В.А. МЕЛЬНИК

Государственная идеология

253

обеспечено свободное развитие каждого, являющееся условием свободного развития всех, — коммунизма»¹. Руководство бывшей Партии коммунистов Белорусской считало, что «в республике происходит окончательное уничтожение социализ­ма, углубляются процессы капитализации», и своей конечной целью провозглашало «построение коммунистического общест­ва»². Белорусская патриотическая партия в своих программных документах понятие «социализм» не употребляет, но и не поль­зуется категориями теории постиндустриального общества; основной своей задачей она провозглашает представительство и защиту интересов людей наемного труда, обеспечение социаль­ной справедливости путем усиления административных мето­дов управления обществом³.

Согласуются ли программные цели и задачи указанных партий со стратегией движения Беларуси к обществу постин­дустриального (информационного) типа? Для того чтобы полу­чить ответ на данный вопрос, необходимо предварительно ра­зобраться с ключевым методологическим вопросом: что есть со­циализм?

Под таковым начиная с 1930-х годов принято понимать общество, в котором господствует государственная форма собственности (национализация средств производства), которое находится на индустриальной стадии экономического роста (индустриализация страны), в котором сельскохозяйственное производство осуществляется в рамках крупных механизирован­ных предприятий (коллективизация сельского хозяйства) и в ко­тором обеспечены всеобщая грамотность населения, доступность профессионального образования и т.д. (культурная революция).

Однако действительно ли перечисленные признаки состав­ляют родовые свойства социализма как принципиально нового типа общества? Так ли понимал социализм К. Маркс? Данный вопрос нами уже рассматривался ранее в статье, опубликован­ной в журнале «Беларуская думка»⁴, поэтому приведем только ее ключевые положения.

По-видимому, нельзя смешивать тактические политические задачи, которые выдвигал К. Маркс как революционер («Мани­фест коммунистической партии»), с его пониманием сути коммунизма как третичной общественной формации. Согласно Марксу, социализм (коммунизм) означает освобождение чело­века от всех форм отчуждения его деятельности. Он есть разре­шение противоречия между человеком и результатами его тру­да, между человеком и природой, между человеком и другими людьми¹. Иными словами, социализм есть такой общественный порядок, в котором осуществляется возврат человека к самому себе, обеспечивается возможность его свободной самореализа­ции. Процесс преодоления отчуждения человека, по Марксу, и составляет суть коммунизма как действительного движения². В работе «Немецкая идеология» об этом- сказано так: «Комму­низм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние»³.

По Марксу, проблема отчуждения человека, т.е. превраще­ние продуктов его деятельности в господствующую над ним и враждебную ему силу, возникает с появлением разделения тру­да и потому решаться она будет не действиями административ­ного порядка, а естественно-историческим путем по мере пре­одоления нынешнего разделения труда⁴. Процесс снятия отчуждения человека займет весьма длительный исторический период, трудно даже предположить, сколько времени для этого понадобится человечеству. И только с превращением простого процесса труда во всеобщий научный процесс можно будет ожидать полного соединения человека с продуктами своей дея­тельности, превращения всего накопленного человечеством бо­гатства материальной и духовной культуры в индивидуальную собственность каждого отдельного индивида. Именно при нали­чии таких условий, по Марксу и Энгельсу, на месте классового

¹ См.: Политические партии: Беларусь и современный мир. С. 229.

² Там же. С. 181-182.

³ Там же. С. 197-202.

⁴ Мельник, В. Так как же понимал социализм Карл Маркс? // Бела- рус. думка. 1995. № 12. С. 22-28.

¹ Маркс, К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Маркс, К, Энгельс, Ф. Соч. Т. 42. С. 86-99, 113-127.

² Маркс, К, Энгельс, Ф. Соч. Т. 3. С. 34.

³ Там же. С. 34.

⁴ Там же. С. 30-35, 75.

254

В.А. МЕЛЬНИК

общества утвердится «ассоциация, в которой свободное разви­тие каждого является условием свободного развития всех»¹.

Таким образом, родовая черта социализма как типа общест­венного устройства, по Марксу, состоит в преодолении возник­шей вместе с разделением труда проблемы отчуждения челове­ка, т.е. в устранении из человеческих отношений не только личной зависимости, как это было в первобытном, рабовладель­ческом и феодальном обществе, а также вещной зависимости при сохранении личной независимости, как это имеет место во всех современных индустриально развитых обществах, но и в утверждении отношений свободных индивидуальностей, что пока является лишь перспективой развития человечества².

Существенными также являются положения Маркса о том, что социализм есть бесклассовое, безрыночное и, следовательно, безгосударственное общество. Как уже отмечалось, оно станет естественной реальностью на такой стадии развития производи­тельных сил, когда простой процесс труда превратится во всеоб­щий научный процесс. В своих произведениях основоположники марксизма постоянно подчеркивали, что по мере движения общества к социализму (коммунизму) государство как орудие классового господства будет отмирать. Поэтому, с марксистской точки зрения, постановка вопроса о существенных чертах «социа­листического государства» должна быть признана теоретически бессмысленной. И действительно, у Маркса ни разу не встречает­ся понятие «социалистическое государство». Одновременно Маркс полагал, что в период революционного перехода от капи­тализма к коммунизму государство изменит свой характер, а именно: из орудия господства имущего меньшинства оно превра­тится в орудие реализации интересов большинства. Однако та­кой тип государства он назвал не социалистическим, а «револю­ционной диктатурой пролетариата»³.

В связи с вышеизложенным логично будет задать следую­щий вопрос: соответствовало ли советское общество образца 1936 г. (год принятия Конституции «победившего социализ­ма»); 1977 г. (год принятия Конституции «развитого социализ­ма») или 1991 г. (год начала «демонтажа социализма») выше-

¹ Маркс, К., Энгельс, Ф. Соч. Т. 4. С. 447.

² Там же. Т. 46. Ч. 1. С. 100-101.

³ Там же. Т. 19. С. 271.

Государственная идеология 255

приведенному критерию социализма (коммунизма)? Ответ однозначен: нет, не соответствовало.

Во-первых, проблема отчуждения человека в советском обществе не была снята: к 1991 г. ее наличие было осознано обществом со всей остротой. Кроме того, стало очевидно, что объективных предпосылок для полного преодоления всех форм отчуждения человека — замены физического труда умственным и превращения науки в непосредственную производительную силу — и поныне не создано нигде в мире. Тем более таковых предпосылок не было в рассматриваемый период отечественной истории.

Во-вторых, советское общество не было бесклассовым, безрыночным и безгосударственным. Неправомерно называть «социалистическим» и советское государство. По Марксу, в со­циалистическом обществе вообще нет места государству как орудию господства людей над людьми. Советское общество, в основе которого была единая государственная собственность, унаследовало типологические черты традиционного (докапита­листического) восточного общества. Характерной чертой по­следнего является то, что государство в нем выступает в качест­ве собственника на основные средства производства. В совет­ском обществе, как было показано выше, в ходе так называемых социалистических преобразований был осуществлен переход от доиндустриальной к индустриальной стадии развития произ­водства при сохранении цивилизационных основ самого общест­ва. И хотя при этом были ликвидированы классы частных собственников, все же реальным распорядителем государствен­ной собственности являлся партийно-государственный аппарат. Он же обладал и неограниченной властью. Участие народа в распоряжении собственностью, распределении произведенного продукта и осуществлении власти было чисто формальным. Это означает, что советское государство обладало типологичес­кими чертами восточного государства.

Нельзя, однако, не отметить, что оно имело и собственную специфику. Так, советское государство, несмотря на свой бюрок­ратический характер, обеспечивало весьма эффективную соци­альную защиту всех категорий граждан и одновременно сдержи­вало устремления служащих аппарата управления к личному обо­гащению. В отличие от восточного общества классического образца здесь сословное деление и сословные привилегии сущее-

256

В.А. МЕЛЬНИК

Государственная идеология

257

твовали в неявном и смягченном виде. Основная масса граждан отдавала свои силы и способности обществу и получала через свои трудовые коллективы и общественные фонды потребления примерно равные средства существования. Данное положение де­сятилетиями большинство населения страны воспринимало как естественную норму социальной справедливости, как отличи­тельную черту социализма. На этом основании некоторые анали­тики, как, например, известный философ А.А. Зиновьев, называ­ют советское общество реальным коммунизмом¹.

Разумеется, советское общество никому не запрещено ха­рактеризовать и как социалистическое или коммунистическое, если при этом отдается отчет в том, что понятия «социализм» и «коммунизм» употребляются в ином, нежели у Маркса, смысле. Но в таком случае было бы целесообразно указывать и отличи­тельную черту данного типа общественного устройства: напри­мер, государственный социализм. Маркс в подобных случаях именно так и поступал. В его произведениях неоднократно встречаются такие понятия, как «феодальный социализм», «мелкобуржуазный социализм», «немецкий социализм», «ка­зарменный коммунизм», «демократический коммунизм» и т.п. Данными эпитетами Маркс стремился подчеркнуть отличие той или иной теоретической конструкции общества или опреде­ленного реального общественного устройства от подлинной сути социализма как принципиально новой общественной формации, в которой обеспечены условия для отношений сво­бодных индивидуальностей. По этой же причине он никогда не употреблял понятие «социалистическое государство».

Кстати, из того факта, что советское государство, как и лю­бое иное, нельзя характеризовать как социалистическое, отнюдь не следует, что его непременно надо было отправлять на слом. Как верно отмечал А.А. Зиновьев, советский общественный строй был не отступлением от магистрального направления русской истории, а ее закономерным продолжением и развити­ем. Для России на протяжении всей ее истории характерна не добровольная самоорганизация масс людей снизу, как это име­ло место, например, в истории становления США, а принуди­тельная их организация сверху. При такой организации решаю-

Зиновьев, А.А. Коммунизм как реальность. М., 1994. С. 297-299.

щая роль в объединении людей в целое принадлежит системе власти и управления, а не другим факторам. В советский пери­од этот тип организации был развит до предела¹. Объективные условия, которые вызвали к жизни данный тип государства и общества, не исчезли и не исчезнут. Из этого следует, что, несмотря на все усилия изменить цивилизационный тип наше­го общества, некоторые присущие советскому государству ха­рактерные черты неизбежно будут вновь воспроизведены в но­вых формах. Можно, в частности, утверждать, что в Беларуси и России, как и в большинстве других стран бывшего СССР, го­сударство и впредь будет решающим фактором организации и развития экономики, а также других сфер общественной жизни.

Все вышесказанное ни в коей мере не умаляет всемир­но-исторического значения опыта советского государства в ре­шении насущных проблем жизни людей труда. Хотя и нет осно­ваний определять советское общество как социализм в Марксо-вом его понимании, тем не менее автор разделяет мнение А. Зиновьева о том, что советский период явился вершиной оте­чественной истории. С позиций интересов широких слоев насе­ления ни одно общество, ни один социальный строй не сделали для них столько, сколько сделано в советском обществе. В этом отношении Советский Союз был уникальным государством, разрушение которого обернулось для миллионов людей не­исчислимыми бедствиями.

Исходя из приведенного выше понимания содержания со­ветской истории, сущности советского общества и типологичес­кой принадлежности советского государства борьба за социа­лизм в современных условиях предстает не как стремление к реставрации бюрократических форм организации обществен­ной жизни и не как реализация принципов классического либе­рализма, а как дальнейший поиск путей преодоления отчужде­ния человека, как движение к такому общественному устрой­ству, в котором свободное развитие каждого будет являться условием свободного развития всех. И эмпирическим материа­лом поиска при таком подходе будет являться опыт уже не только Советского Союза, но и других стран.

' Зиновьев, А.А. На пути к сверхобществу. С. 408.

258

ВА. МЕЛЬНИК

Государственная идеология

259

Это означает, что стратегия движения Беларуси к обществу постиндустриального типа по своей сути, целям и задачам, со­гласно критериям традиционных (глобальных) идеологий, имеет одновременно и неолиберальную (т.е. лежащую в русле идей со­циального либерализма), и неосоциалистичиую (т.е. социально-де­мократическую) направленность при сохранении цивилизацион-пой, социокультурной идентичности белорусского общества.

Данное положение лишь на первый взгляд может казаться теоре­тически противоречивым. На самом деле здесь противоречия нет. Вопреки тому, что исторически либерализм и социализм как полити­ческие течения состоят в оппозиции друг к другу, базовая идея либера­лизма («свобода индивида») и базовая идея социализма («свободное развитие каждого как условие свободного развития всех») совпадают. Исторически либерализм утверждение свободы индивида видел в обеспечении формально-юридического равенства людей, что вело к их фактическому неравенству. Однако неолиберализм, или социальный либерализм, к числу важнейших функций государства относит социа­льную защиту граждан, что сближает его с социализмом. Социализм же утверждение своего идеала видел в обеспечении равного, или «справедливого», распределения благ, что вело к несвободе индивида. Но и сторонники новых подходов к пониманию социализма (комму­низма) рассматривают такое общество как весьма отдаленную перспек­тиву цивилизации, а социально ориентированную многоукладную эко­номику — как адекватную современному уровню развития производи­тельных сил¹. Полное разрешение внутреннего противоречия между исходной посылкой и результатами попыток ее реализации как либе­рализмом, так и социализмом возможно лишь в ходе естественно-исто­рического процесса по мере изменения положения человека по отно­шению к собственности, ко всем достижениям материальной и духов­ной культуры . Поэтому социальные изменения, ведущие к снятию внутреннего противоречия, присущего как либерализму, так и социа­лизму, в одно и то же время имеют как неолиберальную (т.е. социаль­но-либеральную), так и неосоциалистичиую (т.е. социально-демокра­тическую) идейную направленность.

В частности, постиндустриальная модернизация наряду с дальнейшим развитием привычных для индустриального общества институтов и ценностей — правового характера госу­дарства, структур гражданского общества, общеизвестных

¹ См.: Дэн Сяопин. Основные вопросы современного Китая. М., 1988.

² См.: Межуев, В.М. Есть ли будущее у социализма? // Свобод, мысль. 1991. № 14.

принципов и институтов демократии — предполагает утвержде­ние в различных сферах жизни ассоциативных форм социаль­ного взаимодействия, таких как солидаризм (согласованность в действиях и взглядах людей на основе близости или общности их интересов и целей) и коммунитаризм (формирование общностей свободных граждан, которая существует на началах самоуправления). Это означает, что постиндустриальное общест­во, отрицая индустриальное и снимая тем самым отрицание традиционного общества, возвращается к неотрадиционалист­ским, коллективистским по своей сути, формам жизни.

При изложенном понимании советского общества и тенден­ций развития современного мира становится логически обосно­ванной и нынешняя политика Президента Республики Беларусь А.Г. Лукашенко. Она предстает не как «демонтаж социализма», а как выстраивание приоритетов внутренней и внешней политики на основе признания существующих в нашем обществе и в мире реалий. Как было показано выше, эти реалии таковы, что на данном историческом этапе говорить о социализме где бы то ни было можно лишь условно, т.е. с определенными оговорками.

Таким образом, стратегия движения Беларуси к обществу постиндустриального (информационного) типа и к социализму (коммунизму) в марксистском понимании сущности такого дви­жения не противоречат друг другу. Все это должны сознавать идеологи политических сил нашей страны, ориентирующихся на социализм (коммунизм), и преодолеть предубеждения относи­тельно теории постиндустриального общества. Понимая комму­низм не как некое заранее определенное состояние, которое должно быть установлено, а как естественно-исторический про­цесс развития производительных сил и общества в целом, в ходе которого преодолевается отчуждение человека, они вполне могли бы рассматривать постиндустриальное (информационное) общество как закономерный этап данного процесса.

Кстати будет заметить, что истоки настороженного отношения идео­логов партий социалистической (коммунистической) ориентации к тео­рии постиндустриального общества относятся к временам холодной войны, когда западные исследователи противопоставляли данную тео­рию Марксовой интерпретации общественного развития, а советские обществоведы разоблачали «несостоятельность» теоретических построе­ний своих западных коллег. Между тем, Марксова теория общественного

260

В.А. МЕЛЬНИК

развития и концепция постиндустриального общества имеют гораздо больше общего, чем различий.

Во-первых, в учении Маркса об общественных формациях су­щественное значение имеет положение о материальных производи­тельных силах общества, которыми детерминируются производствен­ные отношения. Иными словами, в Марксов общественный базис входит «вся техника производства и транспорта» (Ф. Энгельс), кото­рая определяет, что и сколько общество на данном этане своего развития производит, каким способом оно осуществляет это произ­водство. Следовательно, в теории Маркса такие вещественные элемен­ты производительных сил, как средства труда, вполне могут рассмат­риваться как аналог технологического компонента концепций о ста­диях экономического роста. Это, несомненно, общее фундаменталь­ное положение этих двух теорий.

Во-вторых, возникшая в наши дни социально-экономическая реа­льность, которая описана в теориях постиндустриального (информа­ционного) общества, вполне подтверждает предугаданный и обосно­ванный Марксом процесс становления «научного производства», пре­вращения науки в главную производительную силу и вычленения че­ловека из непосредственного процесса производства. Данное положе­ние -находит свое экономико-математическое оформление в разрабо­танной модели инновационного устойчивого развития Беларуси'.

Таким образом, и с точки зрения полученных теоретических ре­зультатов, и Марксов анализ тенденций общественного развития, и тео­рия постиндустриального (информационного) общества тоже не проти­воречат друг другу. Фактически обе эти концепции в их глобальном по­нимании истории Moiyr быть причислены к формационным теориям общественного развития.

Безусловно, понимание этого неизбежно повлечет изменения и в политической тактике партий социалистической идейной направленности. В то же время политические партии либераль­но-демократической ориентации должны будут пересмотреть отношение к социалистическому движению как к своему антипо­ду, поскольку базовые идеи тех и • других и, следовательно, представления об общественном идеале не противоречат друг дру- ) гу. Разногласия между теми и другими в таких условиях будут сводиться главным образом к тактическим вопросам. Так и должно быть при нормальном течении политической жизни. Утверждение данного положения и будет вкладом политических сил разной идейной направленности в обеспечение консолидации

См.: Никитенко, П.Г. Модель устойчивого социально-экономическо­го развития Беларуси: проблемы формирования и эволюции. С. 22.

Государственная идеология 261

белорусского общества, придание оптимизма белорусской нации и ее уверенности в правильности избранного стратегического курса.