6.2. Мебель первой половины XIX в.

Круг предметов мебели в этот период несколько расширяется. Входят в быт: кушетка горка для фарфора, сервант, витрина для показа коллекций и драгоценностей, подставка для скульптуры и цветов (жардиньерка) Появляется новая конструкция стола.

Конструктивно мебель была щитовой, рамочной и смешанной, с преобладанием рамочной с гнуто-клееными деталями. Естественным качествам древесины отводится одно из первых мест. Полная насыщенность ее цвета и выявление текстуры является художественным достоинством внешней отделки предмета, поэтому мастера проявляют большое внимание к композиционной законченности того или иного приема декоративного фанерования.

Древесные породы для мебели используются те же, что и для паркетов, правда преобладает красное дерево и карельская береза.

К середине XIX в. появляется и быстро входит в моду отделка мебели капо-корешком березы, ореха и других лиственных пород.

Если в начале века все ценные породы древесины применяли в массиве, то по мере усовершенствования способов получения фанеры все больше стали переходить к фанерованию, используя для остова мебели дешевые породы.

Такие столярные приспособления, как хомутовые зажимы, делаются; более удобными, вследствие чего улучшаются способы фанерование сложных и криволинейных поверхностей. Строгальный инструмент для фигурных отборок становится более разнообразным, а колодки строгального инструмента более удобными. Некоторые из них применяются и в настоящее время с небольшими изменениями.

Основным видом отделки является полирование. Оно производится сырым льняным маслом и политурой, цвет которой соответствует цвету отделываемой древесины. Поэтому русские мастера очень много работают в это время над рецептурой политур и стойких красителей. В газетах и журналах того времени часто встречаются сообщения, в которые мастер делится результатами своих опытов, излагая все до мельчайших подробностей.

Значительное место в украшениях мебели занимали резные плоско рельефные формы, выполненные на массиве, или накладные, из той же древесины, что и мебель, или из другой, гармонично подобранной. На пример, мебель из карельской березы, с желтовато-янтарной поверхностью, украшалась накладной резьбой из мореной груши розоватого цвета, или из мореного дуба, имеющего синеватый оттенок. Наряду с резьбой применяют золоченую лепнину из левкаса.

Для некоторых деталей (главным образом ножек мебели) была ти пична токарная обработка.

Точеные формы отличаются строгим, но вместе с тем изящным рисунком, построенным на спокойном ритме плавных кривых, а в узлах — на сочетании закругленных и острых форм.

Большое место отводилось столярным профилям: отборке карнизов калевок, штапиков, обкладок. Соразмерность, точность и чистота отборки столярного профиля никогда не стояли так высоко, как в первую половину XIX в.

Наборным деревом мебель украшали довольно редко; встречаются лишь узкие полоски (прожилки), которыми выделяют фриз или цен тральную часть. Хорошо найденные пропорции общих членений, а также цветовой подбор древесины составляют художественные достоинств, этого приема украшений. На мебели из карельской березы прожилки делали чаще всего из палисандра, персидского ореха, мореного дуба черной груши, а также латуни.

Цветные смальты и фарфор с живописью применяют редко и только для крышек преддиванных столиков. Чеканные орнаменты на русской мебели этого времени представляют собой исключение.

Выработка тканей на отечественных мануфактурах к этому времени значительно возрастает. Почти каждая фабрика вырабатывает специальные мебельные ткани, фактура, цвет и рисунок которых соответствуют их назначению, что дает возможность архитекторам и мастерам выбирать ткань с учетом общего облика интерьера.

Для обивки мебели применяют штоф, атлас, бархат, сукно, ситец. Шелковые ткани с атласным переплетением имеют гладкую, блестящую поверхность и создают в мебели определенную гармонию, перекликаясь с полированной, блестящей поверхностью древесины. Кроме того, они создают гармонию в цвете, построенную на разнице насыщенности цвета близкого к древесине, чаще всего желтого (или голубого, синего, зеленого).

Шелковые ткани были гладкие, полосатые и узорные, с хорошей проработкой форм полевых и садовых растений, изображенных не крупнее натуральной величины в букетах или гирляндах.

Рисунок и цвет ситцевой обивки мебели имел много общих черт с бумажными обоями, которые стали с этого времени входить в быт горожан.

Были случаи, когда архитекторы и мастера-мебельщики делали специальные заказы на ткань, давая ее эскиз в цвете (архитекторы К. И. Рооси, В. П. Стасов). Ткань в убранстве интерьера (для обивки мебели и оконных драпировок) обычно использовали одну и ту же.

Расстановка мебели имела определенную композицию. Основным ее принципом была уравновешенность и стремление усилить декоративное значение мебели в интерьере (рис. 121). Каждый предмет мебели имел достаточное пространство в интерьере, так что можно было максимально воспринять всю его форму (см. рис. 113 и 114).

По внешним признакам мебель первой трети XIX в. может быть подразделена на три труппы.

К одной из них относится дворцовая мебель, отличающаяся официальностью, торжественностью, подчеркнутостью объема и богатыми крашениями, содержанием которых являлись символы и эмблемы военных побед, венки, египетские мотивы (сфинксы, львиные лапы), античные мотивы (грифоны, фантастические животные и др.). Большое применение в дворцовой мебели, как и в архитектуре, нашли творчески осмысленные и переработанные античные архитектурные формы (колонны, полуколонны, пилястры, карнизы, волюты, пальметы, розеты), античные растительные формы (акант, каприфолий, лавр) и излюбленый геометрический мотив — меандр. Украшения в мебели применялись резные, позолоченные и чеканные из бронзы.

Другую группу, количественно большую и также значительную по художественным достоинствам, составляет мебель, находившаяся в обиходе дворянства и средних слоев городского населения. Эта мебель более проста по очертаниям и отделке. В ее декоре преобладают русские народные формы —токарные и резные детали, фигурная профилировка.

K третьей группе относится мебель близкая по своим формам, пропорциям и украшениям к мебели второй группы, но изготовленная из недорогих пород древесины, вследствие чего она была несколько проще и грубее.

Общей чертой мебели этого периода является подчеркнутая прямолинейностъ объема, гармония пропорций, простота, строгость и предельная выразительность форм.

Гармония пропорций составляет главное, основное художественное достоинство мебели начала XIX в.

Удобство мебели нужно рассматривать как результат найденной гармонии пропорций основных и второстепенных, больших и малых частей.

При характеристике мебели этой эпохи необходимо учитывать различие в историческом развитии архитектуры и характера обстановки привилигированных слоев общества двух столиц—Москвы и Петербурга.

В XVIII и начале XIX в. в Москве сосредоточивалось главным образом дворянство и купечество, Петербург же складывался как административно-политический центр управления страной, город дворцов и особняков высшей аристократии. В Петербурге была сосредоточена гвардия, и русские офицеры, находясь во Франции после победы над Наполеоном, приобретали там предметы обстановки, которые отправляли на Родину. Французское мебельное производство в XVII, а затем и в XVIII в. было высоко развито. Таким образом, в городских особняках и дворянских поместьях среди мебели русской работы появлялись привозные предметы заграничной обстановки, которым зачастую подражали наши мастера.

Мебель из московских особняков имела черты большей интимности и народности. К тому же, ее исполнители — подмосковные мастера или крепостные дворянских мастерских находились в других условиях и в иной культурно-художественной обстановке, чем мастера Охты — основные исполнители мебели для дворцов и особняков высшей аристократии Петербурга .

Столы. Обеденных столов XIX в. также как и конца XVIII в. сохранилось мало. По конструктивному устройству они были с глухой, раздвижной и, реже, раскладной крышкой. Столы имели несколько массивный вид и были лишены украшений.

Интересную конструкцию представляет раздвижной стол «сороконожка» (рис. 122). В первоначальном виде стол имеет .круглую крышку с четырьмя комплектами раздвигающихся ножек, предельное число которых могло быть 40 штук. Столы этого типа делались различной величины с разным числом дополнительных вставных досок и ножек.

Преддиванные, гостинные столы (рис. 123) отличались изысканностью и строгими формами. Крышки были квадратной, прямоугольной, круглой, овальной и многогранной формы с различным подбором текстуры, дополненным иногда прожилками. Крышки со вставками из фарфора и смальты встречаются как исключение.

Подстолье чаще всего состояло из одной массивной ножки цилиндрической или многогранной формы, опирающейся на широкий устой, поставленный на четыре ножки-каблучка, которые украшались резьбой. Иногда подстолье состояло из четырех изогнутых ножек, соединенных широкой проножкой с накладной розеткой.

Кроме гостинных столов, продолжают изготовлять ломберные столы, рабочие столики типа «бобик» и консольные

Большой художественный интерес представляют столы, находящиеся настоящее время в краеведческом музее г. Калуги. К их числу относится гостиный стол, круглая крышка которого украшена сложным по рисунку геометрическим орнаментом, выполненным мозаикой из различных дорогих пород дерева в сочетании с инкрустацией из перламутра. На царге стола набран год выполнения —1839 и имя мастера — П. М. Олимпиев.

Не менее примечательны наборные украшения на крышках столов-«бобиков». К более сложным рисункам относится пейзаж с изображением дворца, пруда и лодок с людьми. Пространственность изображения передается линейной перспективой, которая усиливается контрастом размеров переднего и заднего планов. Крышки других столов-«бобиков» украшают наборами менее сложного рисунка (ваза с цветами, лошадь с жеребенком, ветка березы с птичкой и др.). Но все эти великолепные композиции составлены соответственно крышке стола, имеющей довольно сложную форму, с учетом специфики материала и техники выполнения.

Письменные столы делают разнообразной конструкции: на четырех и на восьми ножках, с одним или тремя ящиками. У некоторых вместо боковых ящиков имеются ряды открытых полок, а вместо среднего — небольшая выдвижная доска.

Наиболее широкое распространение получают письменные столы на двух тумбах (в каждой не менее четырех ящиков) и с невысокой надстройкой на крышке, состоящей из ящичков и полочек.

Письменные столы этого времени (рис. 124) отличаются суровым и монументальным видом.

Столы-бюро (рис. 125) делают двух размеров: большими и малыми, с конструкцией, мало чем отличающейся от конструкции столов XVIII .

Только форма подстолья принимает спокойный и прямолинейный вид. Типичные ранее для бюро наборные украшения совершенно исчезают и лишь малые бюро-цилиндры имеют вставки из бронзы или фарфора, с эмалевой росписью.

Туалетные столы не получают новых интересных решений. Модными стали зеркала типа трюмо, трельяжи и псише.

Трюмо — это большое, продолговатой формы, подвесное зеркало, заключенное в резную деревянную раму, в украшении которой выделена верхняя завершающая часть. Зеркальное стекло иногда состояло из двух частей: верхняя, находящаяся на уровне лица человека— имела розоватый оттенок и была меньшего размера, чем нижняя. Иногда как составную часть в композицию трюмо включали подзеркальный столик (рис. 126). В начале XIX в. подзеркальные столики делали довольно высокими. Их форма и украшения, как и рамы зеркала, имели строгое, лаконичное решение.

Трельяжное зеркало состоит из трех частей, из которых боковые уже средней. 'Каждое зеркало заключено в деревянную раму и соединено с другой петлями. Трельяж ставили на туалетный столик, поэтому он имел небольшие размеры.

Особенностью конструкции зеркала типа псише является возможность придавать зеркалу любой наклон. Подставка с рамой зеркала составляла наиболее монолитную композицию. Такие зеркала в начале XIX в. делали большими и устанавливали на полу. Маленькие зеркала типа псише устанавливали на туалетные столики. Чаще всего эти зеркала имели овальную форму.

Мебель для сиденья. Стулья, кресла и диваны делают жесткими, полужесткими, полумягкими и мягкими. Спинки встречаются весьма разнообразные по формам (рис. 127): прямые, вогнутые в виде овального щитка, корытообразные и в ряде случаев двояковыгнутые, составленные из отдельных выпиленных или гнутых частей, красивые по силуэту и удобные.

Жесткие спинки делают глухими или ажурными (рис. 128, 129). Фигурная профилировка частей спинки и нижней обвязи становится излюбленным приемом (рис. 130). Подобным украшением отличаются и многие крестьянские стулья XIX в.

Резные и токарные детали на мебели этого времени также разнообразны (рис. 131, 132, 133, 134).

Спинка стула отличается от спинки кресла простотой композиции (рис. 135). Характерной деталью являются ножки: прямые или несколько изогнутые задние и прямые передние, квадратного или круглого сечения немного суживающиеся книзу. В большинстве случаев гладкий стержень точеной ножки внизу имеет перехваты, пояски различных размеров, а низ обрабатывается в виде «напуска» с каблучком (см. рис. 132). Рисунок точеной ножки умело увязан с рисунком резных форм спинки, подлокотников и других частей. Бруски обвязи сиденья преимущественно прямые, но иногда им придана криволинейная форма.

У мягких кресел и диванов обвязь их спинок не закрывается тканью (см. рис. 114, 121, 127). Она имеет строгий, красивый силуэт, и делают ее довольно широкой. Диваны имеют жесткие прямые или двояковыгнутые спинки (рис. 136).

Когда применена одна из дорогих цветных пород древесины, обвязь и другие детали благодаря контрасту с более светлой обивкой и стеной усиливают общие очертания предмета.

К числу новых предметов, появившихся в начале XIX в., относится кушетка. Обычно ее включают в гарнитур мягкой гостиной или столовой мебели. Иногда кушетку включали и в обстановку спальни. Деревянная рама, в которую вкладывается матрац, у изголовья имеет прямую, наклонную или изогнутую спинку небольшой высоты для опоры круглого валика или пологой подушки. Валик и подушка бывают откидными или съемными, но чаще прикрепляются наглухо, являясь как бы продолжением матраца.

В кушетках начала XIX в. декоративное решение ножек, орнаментация деревянных частей и обивки однотипны креслам и диванам.

У многих гарнитуров мягкой гостиной мебели деревянные ее детали красили в белый цвет; рельефные орнаменты часто золотили, а ткань для обивки использовали светлых тонов или белую. В этом случае очертаниямебели ярко выступали на цветном фоне стены.

Буфеты. Буфеты XIX в (рис.137,138) были более крупных размеров, чем XVIII в. Они состояли из двух частей: низа и верха. Нижняя часть предназначалась для столовой посуды. В ней устраивались полки, закрывающиеся глухими створками (две — четыре). Соответственно числу створок имелись выдвижные ящики для ножей, вилок и др. мелких предметов сервировки стола и выдвижная доска ( одна или несколько) для резки хлеба. Верхняя часть буфета, предназначнная для чайной посуды, имела только полки и глухие или застекленные дверцы.

Сервант состоит только из одной нижней части, но решен как законченная, самостоятельная форма. Имеет внутри две — четыре полки, глухие створки, выдвижные ящики. На крышке серванта с задней, a иногда и с двух боковых сторон делается невысокое ограждение, внешним краям стенок которого придан красивый профиль. Иногда на верху серванта делают небольшую пристройку из узких полочек (двух или одной).

Шкафы. Книжные шкафы (рис. 139) делали различных видов – большие и малые, одностворчатые и двустворчатые, глухие и остекленные. В библиотеках или кабинетах книжные шкафы расставляли вдоль стен. Книжные шкафы отличались строгими формами и строгими, но красивыми рисунками переплетов остекленных дверец. Довольно часто делали специальные шкафы с несколькими дверцами под одним карнизом.

Шкаф-шифоньер относится к типу комбинированной мебели: в нижней части он имеет выдвижные ящики, в верхней части, закрывающейся глухими створками, устроены полки. Делали шифоньеры и с одной глухой дверцей (рис. 140) и внутренними полуящиками и полками. Большую роль в оформлении шифоньера играл подбор рисунка древесин Широкое распространение в начале XIX в. получили шкафчики небольших размеров. Они были самой разнообразной формы: кубовидныес гладкими прямыми поверхностями, с выпуклой передней стенкой: (рис. 141), одно- или двустворчатые, с задвигающейся передней стенкой — шторкой (как у секретеров и бюро, рис. 142) на высоких или низких ножках и т. д. На крышку шкафчиков ставили декоративные предметы или использовали ее как туалетный стол. Хранили в таких шкафчиках обычно белье.

Комоды (рис. 143) также были очень распространены. Делали и; небольших размеров с тремя или четырьмя рядами ящиков. Кроме обычных, в то время делали высокие комоды (рис. 144), занимавшие небольшое место на полу; в них устраивали от 6 до 8 ящиков различной глубины. Передний фасад таких комодов иногда был выпуклым.

Горки. Широкое изготовление отечественными заводами высоко художественных изделий из фарфора и стекла (посуда, статуэтки, вазы с красивой росписью и позолотой позволило рассматривать эти пред меты как произведения декоративно-прикладного искусства и дало возможность украшать ими интерьер. Для этой цели был создан шкафчик небольших размеров — горка (рис. 145), имеющий низкую глухую нижнюю часть с одной или двумя дверками и более высокую — верхнюю часть, остекленную с трех сторон. Позднее горкой или этажеркой стали называть и иную конструкцию — ряд открытых полок, скрепленных по углам общими стойками (верхняя полка иногда делалась меньшего размера).

Витрины. Основное назначение витрины — хранение и показ цен ных предметов, коллекций, произведений изобразительного искусств; и др. Для характеристики витрин начала XIX в. представляет интерес небольшая витрина с горизонтально расположенной коробкой и под ставкой в виде лиры и изящными накладными украшениями расти тельного орнамента (рис. 146).

В дальнейшем витрины были различной конструкции: в виде шкаф чика на высоких ножках, остекленного со всех четырех сторон, ряда вращающихся рамок, укрепленных на стержне, который решался как колонна или подставка и др.

Подставки. В украшении дворцовых зал и комнат жилых домов самостоятельное значение имели вазы и камерная скульптура, которым отводили видное место в интерьере, устанавливая их на специальные подставки в простенках или углах комнаты. Подставки делали высокими, напоминающими нижние части колонн, с базами и гладкими или коннелированными стволами и основаниями, обрамленными венками (резными или чеканными из бронзы). Подставки были также пирамидальной формы (рис. 147) с двух, трехступенчатым пьедесталом, на четырех небольщих ножках. Украшением им служили профилированные штапики, обкладки, венчики и розетки.

Наиболее сложными по конструкции были подставки с подвижным вращающимся верхом, что давало возможность, осматривать поставленный на нее предмет со всех сторон.

Жардиньерки. Новое отношение к природе нашло яркое отражение в интерьере, не только в пейзажах настенных росписей (панно), в растительном орнаменте интерьерных тканей, но и в стремлении ввести в быт живую природу. Во дворцах начинают устраивать так называемые «зимние сады» и оранжереи. В более скромных жилищах выделяют, не­большие уголки для растений или выращивают отдельные растения в кадушках, расставляя их в гостиных или в горшках, размещая их на окнах.

В связи с этим появляются новые формы мебели — специальные под­ставки для цветов — жардиньерки (рис. 148), отличающиеся разнообразием форм, простотой конструкции, изяществом и легкостью.

В своей основе конструкция жардиньерки состоит из поддерживающей несколько массивной нижней части и верхней, более легкой, решенной в форме неглубокого ящика или корзины, предназначенной для цветов. Размеры этой части бывают различные: для одного цветка или нескольких.

В мебели первой трети XIX в., различной по назначению, конструкции и оформлению, необычайно целостно проявлено единство стиля. В связи с этим различные предметы мебели могли всегда составить гарнитур. Образцы мебели «русской классики» сохраняют громадную практическую ценность для современного столярно-мебельного производства; они могут служить исходной точкой для творческой деятель­ности проектировщиков современной советской мебели.

Сороковые — шестидесятые годы XIX в. для русской архитектуры и декоративно-прикладного искусства являются началом упадка Упадок выражается в отходе от задач ансамблевого градостроения, в отсутствия больших идейных и художественных решений, в тяготении к эклектизму, к поверхностному подражанию формам древнерусского искусства и стилям прошедших эпох. Но техническое выполнение краснодеревных работ отличалось весьма высоким мастерством. Двери залов и комнат Большого Кремлевского дворца в Москве представляют собой замечательные образцы столярного искусства. Отдельные их части составлены без применения клея так, что швы почти незаметны. Парадные двери

Рис. 148. Жардиньерки начала XIX в

Рис. 149. Кресло и стул, выполненные для залов Зимнего дворца

выполнены из цельного ореха, другие из кавказской чинары, палисндра и украшены сложным резным орнаментом в сочетании с инкрустацией, также технически совершенной.

Паркеты залов подобны исполинским коврам. Они набраны из очень большого числа (от 20 до 60) разнообразных цветных пород древесины и отличаются необычайно умелым подбором по цвету. Художественные работы по дереву для Большого Кремлевского дворца выполнялись русскими и иностранными мастерами, по рисункам архитектора Д. Н. Чичагова и академика Ф. Г. Солнцева.

В мебели, как и в архитектуре этого времени,утрачивается та гармония пропорций, которая отличает произведения русской классики. Вместо изящества появляется утяжеленность форм и перегрузка укра­шениями.

В мебели, выполненной по рисункам архитекторов В. П. Стасова и А. П. Брюллова для залов Зимнего дворца (рис. 149),эти черты только еще намечаются; в мебели, выполненной в большом количестве для гостиных и других аппартаментов Большого Кремлевского и Мариинского дворцов, эти черты выражены уже в наиболее яркой форме. Мебель для гостиных Большого Кремлевского дворца создана в характере рококо (рис. 150). Но взятые за основу ее формообразования черты значительно огрубели и в сочетании с изобилием позолоченных (резных или лепных) украшений, также несколько грубоватых, придали мебели ложную красоту и ложное богатство.

Однако в более скромном решении мебели, созданной под рококо для дворянских усадеб, городских особняков, рассчитанную на более широкий круг потребителей, русские архитекторы и мастера-мебельщики продолжали сохранять традиции высокой художественной культуры мебельного искусства периода классицизма. Потому им и удалось в условиях эклектичного направления в искусстве этого периода создать неплохие образцы.

Простота и благородство классических форм, сочетающиеся с уютом и удобством русской мебели середины XVIII в., являются характерными признаками мебели стиля нового рококо.

Строгие прямолинейные формы мебели первой четверти XIX в принимают более мягкие очертания (рис. 151). Округляется резкий рисунок профилей и углов, ножка получает некоторую изогнутость. Резкость членений также смягчается резными украшениями, расположенными в местах соединений. Вместо красного дерева и карельской березы применяют преимущественно орех, а также березу, липу и ясень, окрашивая древесину в темный цвет. Типичной обивкой становится плюш, бархат, ситец, а также стеганая или гладкая обивка из кожи.

Дальнейшее развитие отечественных мануфактур способствовало более широкому употреблению декоративных тканей.

Ткань в интерьере начинает приобретать господствующее значение. Например, ситец употребляют не только для обивки мягкой мебели, драпировки окон и дверей, но и оклеивают им стены. На диваны и крес­ла надевают чехлы, сшитые из полотна или иной льняной ткани.

Гостиный стол накрывают скатертью, пол устилают ковром; лаконич­ность цвета и простота композиции узоров тканей сменяется пестротой, •большей свободой в размещении форм растительного характера. Обивка в мебели реже гармонирует с оформлением стен, окон и дверей (рис. 152).

Лекция № 7. ОСНОВНЫЕ СВЕДЕНИЯ О РЕМЕСАХ И АРХИТЕКТУРЕ КОНЦА 19 В.