1.5. Гибель «Худа».

Когда третий снаряд «Бисмарка» попал в британский линкор, артиллерийский офи­цер Шнайдер перешел к активным действи­ям. В 6.00 из восьми стволов «Бисмарка» был выпущен пятый залп и отправлен на расстояние 15 000 м. Спустя 20 секунд, как и при предыдущем залпе, Шнайдер получил информацию, что есть накрытие. Два снаряда упали в воду вблизи «Худа», а, по крайней мере, один попал в цель. Сколько всего снарядов попало в цель - на сегодняш­ний день нет однозначного ответа. Возмож­но, что часть не взорвалась сразу, но пробила броню линейного крейсера. Вскоре оказалось, что все намного лучше, чем кажется: на глазах у Шнайдера разыгрывался настоящий ад. Огненный шар вырос между мачтами «Худа», корабль сотряс гигантский взрыв. Над линейным крейсером поднялся огромный огненный столб высотой 200-300 м, из которого вылетали фрагменты корабля - кормовая башня тяжелой артиллерии и часть грот-мачты. Линейный крейсер разломился на две части, в течение нескольких секунд носовая и кормовая части торчали вертикально из воды, прежде чем затонули. Офицеры, служившие долго, вспоминали сражение под Скаггераком 1916 года, в котором три английских линей­ных крейсера постигла такая же участь. Четвертый артиллерийский офицер, Буркард фон Мюлленгейм-Рехберг, который в это время находился на своем кормовом посту управления артиллерией, так описал эту сцену: «Сначала я вообще не увидел «Худа», на том месте, где он находился, вздымался огромный черный, почти до самого неба, столб дыма. Постепенно у основания этого столба дыма я рассмотрел нос линкора, повернутый вверх под углом - признак того, что «Худ» разломился на две части. Потом я увидел что-то невероятное: в такой ситуа­ции, когда для корабля наступил конец, сверкнула оранжевая вспышка выстрела из его носовых орудий. Корабль произвел последний залп, а я испытал чувство уваже­ния к находившимся там морякам, которые сражались до последнего». Такая оценка была дана британскому боевому духу, однако, здесь наблюдатель серьезно ошибся. Другой наблюдатель на «Бисмарке» рассказал следующее: «То, что мы увидели, невозможно было себе представить, обладая даже самым необуз­данным воображением, мы остолбенели. Внезапно «Худ» разломился на две части. Тысячи тонн стали взлетели на воздух... Дистанция в этот момент составляла около 180 гектометров (1 гектометр = 100 м). Несмотря на это казалось, что огненный шар, образовавшийся там, где находился «Худ», совсем рядом, и его можно даже коснуться рукой. Я на мгновенье закрыл глаза... Казалось, что нас настиг ураган, каждой нервной клеткой я ощущал давление ударной волны. Я желал только одного - чтобы моим детям не довелось увидеть ничего подобного».

Согласно приказу вице-адмирала Холланда, «Принс оф Уэльс» с самого начала сражения был как бы тенью флагмана. Адмирал оба своих корабля считал тактическими и, тем самым, значительно ограничил свободу маневров линкора «Принс оф Уэльс». Когда «Худ» затонул, линкор шел за ним в кильватере, чуть правее, но чтобы не натолкнуться на обломки погибшего флагма­на, ему пришлось немного изменить курс. Благодаря этому маневру ему удалось избежать худшего, и корабль прошел через место гибели «Худа». Капитан Лич и его экипаж защищались всем, что имелось под рукой, а этого было не много, так как одно орудие четырехорудийной носовой башни было повреждено еще в самом начале сражения. Из-за механических неполадок периодически заедало и второе орудие. В среднем, полный залп теперь состоял из семи снарядов. Кроме того, были проблемы с наводкой, так как оба механизма управле­ния огнем не работали. Несмотря на это, орудийные расчеты продолжали стрелять и давали мужественный отпор обоим немец­ким кораблям.

Принимая во внимание описанные повреж­дения, собственную слабость и технические проблемы, неудивительно, что в 6.13 командир Лич принял чреватое последствиями решение. Он приказал резко повернуть на юго-восток, поставить дымовую завесу и хотел прекратить бой. У него уже не оставалось никаких надежд на успех, и он не хотел подвергать жизнь своих людей и свой корабль опасности. И, хотя впоследствии многие британские патриоты считали иначе, это было единственное правильное решение. В то время как «Принс оф Уэльс» начал уходить от врага и ставить дымовую завесу, вышла из строя тележка для транспортировки снарядов кормовой четырехорудийной башни. Однако Лютьенс не спешил преследовать врага. Почему?[1]