1.4. Бой в Датском проливе.

Где-то через 30 секунд после «Худа» открыл огонь «Принс оф Уэльс». Командир Лич проигнорировал ошибочный приказ адмирала и после первого залпа начал стрелять по «Бисмарку». Он довольно-таки быстро понял ошибку командира эскадры и приказал направить свою артиллерию на «Бисмарка».

Залпы «Принс оф Уэльс» легли с большим переле­том. Однако один снаряд из шестого залпа попал в носовую часть «Бисмарка», но не взорвался и образовал два отверстия. Входное отвер­стие от вражеского снаряда 356 мм находилось над ватерлинией, но выходное отверстие - ниже уровня носового буруна. В то время, т.е. в 5.45 немцы еще не открыли ответный огонь.

Со своего поста на мостике «Бисмарка» адмирал Лю­тьенс и командир Лидеманн наблюдали, как два враже­ских корабля подходят все ближе. Расстояние составля­ло 22 900 м, когда в 5.52 и 30 секунд британцы открыли огонь. Огромные вспышки свидетельствовали о том, что это орудия тяже­лой артиллерии крупных британских кораблей. Таким образом, «теория, что это крейсеры» была лишена оснований. Когда впереди идущий вражеский корабль спустя мгновение немного отвернул влево, его, наконец, удалось опознать. Это был легендарный «Худ», который на протяжении более 20 лет бороздил моря мира и стал легендой. В мол­ниеносном темпе эта информация пролетела по постам «Бисмарка». Орудийные расчеты ждали приказ открыть огонь. Однако приказ не поступал. По внутренней связи послышался голос I артиллерийского офицера Адальбер­та Шнайдера: «Прошу разрешения открыть огонь». Ответа не последовало. Спустя неко­торое время опять прозвучал его голос: «Враг открыл огонь» и добавил: «Залп врага ложится кучно». В ответ - тишина. И вновь, на этот раз более настойчиво: «Прошу разрешения открыть огонь». Казалось, что адмирал медлит. Наконец через 2,5 минуты с момента начала боя британцами, с мостика прозвучали слова: «Разрешаю открыть огонь».

В 5.59 «Принц Ойген» перенес огонь на второй корабль. Он вел стрельбу всем бор­том по находящемуся на расстоянии 16 000 м «Принс оф Уэльс», и уже первые снаряды легли близко к цели. В этом не было ничего удивительного - британские корабли по приказу Холланда шли очень близко друг к другу, и офицеру артиллерии «Принца Ойгена» достаточно было сделать лишь небольшую корректировку в наводке орудий. В журнале боевых действий тяжелого крейсера говорится о том, что в британский линкор попали два раза, и в результате на нем возник пожар.

Однако не только попадания и полыхающее на «Худе» пламя занимали мысли командора Лича на мостике его линкора. Беспокойство ему доставляла очень плохая боевая пози­ция. Только после приказа Холланда в 5.55 изменить курс, британцы заняли более выгодную позицию по отношению к врагу. Первые залпы «Принс оф Уэльс» по «Бис­марку» дали перелеты. Неблаго­приятные условия значительно усложняли артиллеристам их работу. Оба британских корабля ввиду своей конструкции считались экстремально «мокрыми», то есть при высоких волнах и больших скоростях (как в это утро) низкие носовые надстройки и башни постоянно заливались брызгами и фонтанами воды. В частно­сти, большой проблемой это было для «Худа», на котором главный дальномер установили не на носовом марсе, а позади второй башни тяжелой артиллерии. По этой причине оборудование не всегда могло обеспечить точные данные для прицельной аппаратуры. Чуть лучше ситуация была на «Принс оф Уэльс». Там по приказу Холланда выключили современный радар типа 284, из-за опасения обнаружения его немцами. Поэтому он не давал никаких данных. В результате, артиллерийскому офицеру пришлось надеяться только на данные, пере­даваемые от дальномера на главном посту командования. Однако все эти проблемы в 6.01 отошли на второй план, когда каза­лось, что на «Худе» творится настоящий ад. Британская группа делала правый разворот, чтобы взять курс 260°, когда на флагмане произошел мощный взрыв, и взметнулось огромное пламя, которое огненным шаром поднялось к небу. Что же произошло?