39. 3. Понятие научно-исследовательская программы в современной философии науки.

В современной западной философии проблема роста и развития знания является центральной. Особенно активно проблему разрабатывали сторонники постпозитивизма – Поппер, Кун, Лакатос и другие.

Имре Лакатос - автор известных работ по методологии научного знания («Доказательства и опровержения», «Фальсификация и методология научно-исследовательских программ»).

Вслед за Поппером, Лакатос полагает, что основой теории научной рациональности должен стать принцип критицизма. Этот принцип является универсальным; однако «рациональный критицизм» не должен сводиться к требованию беспощадной фальсификации. Аномалии не должны побуждать ученых расправляться со своими теориями; рациональное поведение исследователя – идти вперед, не цепенея от отдельных неудач, если это движение обещает новые успехи.

У Лакатоса, сравниваются и оцениваются не две теории как у Поппера, а их серии, определяемые как исследовательская программа. Развитие науки – это «история рождения, жизни и гибели исследовательских программ».

Основной принцип Лакатоса - это соединение философии и истории науки. В связи с этим он формулирует важное положение: «Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа». Поэтому им разработана теория «научно-исследовательских программ».

Научно-исследовательская программа – это совокупность теорий, развивающихся на базе единых исследовательских и методологических принципов. Структурно включает в себя:

1) «жесткое ядро» - фундаментальные принципы всех теорий программы, помогающие сохранять ее целостность.

2) «защитный пояс» - вспомогательные гипотезы программы; он обеспечивает сохранность «жесткого ядра». Защитный пояс должен приспосабливаться и переделываться под давлением новых фактов.

3) методологические принципы, определяющие перспективы применения данной программы – «положительная» и «отрицательная эвристика».

«Отрицательная эвристика» – это ограничение в форме правил, позволяющих избегать ложных путей познания. «Отрицательная эвристика» определяет «твердое ядро» программы, считается «неопровержимым».

«Позитивная эвристика» – это набор правил, позволяющих модифицировать программу так, чтобы сохранить её или улучшить. «Позитивная эвристика» складывается из доводов более или менее ясных, и предположений более или менее вероятных, направленных на изменение и развитие исследовательской программы.

Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» означает отмену программы и замену её конкурирующей.

Главный критерий научности программы – это прирост знания. Пока программа даёт прирост знания (прогрессирующая программа), работа учёного в её рамках «рациональна». Когда программа теряет предсказательную силу и работает только на вспомогательные гипотезы, Лакатос предписывает отказаться от неё (регрессирующая программа).

В отличие от Куна, Лакатос предполагает, что периоды «нормальной науки», когда господствует одна исследовательская программа, крайне редки. И что куновская «парадигма» – это и есть исследовательская программа, временно захватившая монополию. Чаще бывают периоды, когда исследовательских программ много и они конкурируют друг с другом.

Но наука и не должна быть «нормальной», потому что чем быстрее начинается соперничество, тем лучше для прогресса.

Теория никогда не фальсифицируется, а замещается более лучшей.

Сила исследовательской программы определяется эвристической силой, которая обозначает способность программы теоретически предсказывать появление новых фактов.

Далее Лакатос выделяет два основных типа науки:

- «Зрелая наука» - это тип науки, где идет конкуренция исследовательских программ. Она состоит из исследовательских программ, не только объясняющих неизвестные факты, но и предвосхищающих новые теории. Только зрелая наука обладает «эвристической силой».

- «Незрелая наука» - это тип науки, где исследование осуществляется по образцу.

Смена основных научно-исследовательских программ – это научная революция. По мнению Лакатоса, произошло 3 научных революции, результатом которых стала последовательная смена индуктивизма[8], конвенционализма[9] и методологии исследовательских программ.

Но это явление – редкое. Если какой-то эксперимент показывает, что программа не работает, то её требуется заменить. Но если через некоторое время, другой ученый объяснит тот эксперимент в рамках «устаревшей программы», то это программа снова восстановиться. Пример, теория Дарвина и «кошмар Дженкинса».

Таким образом, из концепции Лакатоса видно, что научные революции не играют слишком существенной роли. В науке почти никогда не бывает периодов безраздельного господства одной «программы», т.к. происходит соперничество разных программ.

Сдвиги или незначительное изменение – все эти оценки совершаются лишь ретроспективно. По мнению Лакатоса, история науки является судьей любой концепции.

В отечественной философии науки эта «единица» историко-методологического знания нашла успешное применение, в частности в известных работах П. П. Гайденко, при исследовании становления и развития научных программ в античности, Средневековье, Новом времени в системе культурно-исторического целого. Это потребовало выяснения природы и обоснования допущений, которые не доказываются в рамках данной теории, но принимаются как необходимые для ее становления и существования. Именно в рамках определенной научно-исследовательской программы (НИП), имеющей целостный системный характер, теория получает базисные предпосылки, идеалы объяснения, обоснования и доказательства достоверности получаемого знания.

Каждая исследовательская программа обладает «твердым ядром» — принятыми по соглашению (конвенции) исходными научными и философскими утверждениями о структуре объекта, которые рассматриваются как неопровержимые в этой НИП. Чтобы защитить «твердое ядро», вокруг него создается «защитный пояс» из вспомогательных гипотез, которые могут изменяться, обновляться, чтобы выдержать проверки и сохранить «ядро». Если усилия в рамках НИП дают прогрессивный сдвиг проблем, т. е. новые факты, то данную НИП можно считать успешной. Из этого следует, что противоречивые факты не приводят сразу к отказу от теории или НИП, рациональное поведение исследователя требует дальнейшего продвижения вперед, защищая исходные положения и создавая все новые вспомогательные гипотезы (прогрессивный сдвиг).

Классический пример успешной НИП, который приводит Лакатос, — это теория тяготения Ньютона. Вокруг нее было множество контрпримеров, аномалий, и она вступала в противоречие с теориями, подтверждающими эти аномалии. Ньютонианцы превращали контрпримеры в подтверждающие примеры, применив изобретательность и ловкость в ходе выдвижения новых вспомогательных гипотез, меняя оценки ложных «фактов», а также подвергая критике теории, лежащие в основе контрпримеров. Тем самым они превращали трудности и аномалии в подтверждение своей программы. «Твердое ядро» программы — три ньютоновских закона динамики, закон тяготения — оставалось неизменным и неопровержимым благодаря правилам позитивной эвристики, а также с помощью процедур фальсификации и подтверждения, активно менялся лишь «защитный пояс». В принципе разрушение «твердого ядра» возможно, что происходит в том случае, когда программа больше не позволяет предсказывать ранее неизвестные факты. Вместе с тем нельзя отбрасывать еще действующую программу, если у нее обнаружилась более сильная «соперница». Пока прежняя программа, подвергнутая реконструкции, сохраняет надежду на прогрессивный сдвиг, ее следует оберегать от ударов разрушительной критики.

Методология НИП объясняет относительную автономию теоретической науки, понимаемую как определенную независимость ее от столкновения с аномалиями и контрпримерами и сохранение рационального поиска новых резервов и возможностей данной программы независимо от них. Не аномалии, но именно положительная эвристика определяет в большей степени, какие проблемы подлежат рациональному выбору ученых, работающих в рамках НИП. Аномалии регистрируются в надежде, что они когда-нибудь обернутся в «факты», подкрепляющие программу. Очевидно, что такой подход противоречит традиционному представлению: раз теория «опровергнута» экспериментом, то было бы нерационально следовать этой теории, ее следует заменить еще не опровергнутой новой. За этим стоит «скороспелая рациональность» — утопическое стремление немедленно определить ценность, степень подтверждения теории, но «рациональность работает гораздо медленнее» и к тому же может заблуждаться. Нужны непрерывность в науке, упорство в борьбе за выживание некоторых теорий, известный догматизм (консерватизм), оправданные только в том случае, если наука понимается не как борьба отдельных теорий, но поле битвы НИП. Лакатос предложил свое понимание зрелой науки, состоящей из исследовательских программ, которые не только предсказывают ранее неизвестные факты, но предвосхищают также новые вспомогательные теории. В отличие от скучной последовательности «проб и ошибок» (по Попперу) она обладает «эвристической силой», которая и порождает автономию теоретической науки.

Такой подход позволяет увидеть слабость двух известных видов теоретической работы. «Во-первых, слабость программ, которые, подобно марксизму или фрейдизму, конечно, являются «едиными», предлагают грандиозный план... изобретают свои вспомогательные теории вослед одним фактам, не предвидя в то же время других (какие новые факты предсказал марксизм, скажем, начиная с 1917 г.?). Во-вторых, она бьет по приглаженным, не требующим воображения скучным сериям «эмпирических» подгонок, которые так часто встречаются, например, в современной социальной психологии.

Такого рода подгонки способны с помощью так называемой «статистической техники» сделать возможными некоторые «новые» предсказания и даже наволховать несколько неожиданных крупиц истины. Но в таком теоретизировании нет никакой объединяющей идеи, никакой эвристической силы, никакой непрерывности. Из них нельзя составить исследовательскую программу, и в целом они бесполезны» (Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995. С. 150-151). Если сравнивать методологию НИП с концепцией парадигмы, то выясняются ее определенные преимущества: она опровергает «нормальную» науку, поскольку всегда существуют конкурирующие теории, смена одной теории другой, проблема выбора теорий и методов, исторического признания и отвержения научных теорий. Отрицается резкая смена парадигм, поскольку каждая парадигма-программа предполагает прогрессивный сдвиг проблем и выдвижение новых вспомогательных гипотез, защищающих «твердое ядро», что снимает не объясненный Т. Куном феномен внезапного «сбрасывания» парадигмы-программы.

Сегодня методология НИП, как она разработана Лакатосом, принадлежит скорее истории философии и методологии науки, в целом она утопична, не выполняется в полной мере во многих случаях истории науки. Однако основные ее идеи — «твердого ядра», прогрессивного сдвига, автономности теоретического знания, его историзма и динамики и др. — значимы и сегодня как попытка учесть рациональными способами исторические, релятивные моменты, процедуры выбора, предпочтения и оценки в процессе роста теорий как базовых компонентов исследовательской программы.

Отвечая критикам, Лакатос подчеркнул, что, признавая истину высшей целью науки, следует понимать, что путь к ней ведет через «постепенно улучшающиеся ложные теории», и наивно полагать, что отдельные шаги уже дают часть истины или что они сделаны в нужном направлении.