Часть I

(38) Правой белой рукой он только изредка делал короткие и плавные жесты, точно ставил в воздухе небольшие вехи в рассказе... (М. Булгаков. Записки юного врача);

(39) С час стоит, глядясь в зеркало, и не наглядится, и еще хвалит себя вслух! «Да, парубки, вам ли чета я? вы поглядите на меня, — продолжала хорошенькая кокетка, — как я плавно выступаю...» (Н. Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки, ч. II).

А женские или чисто женские движения и жесты подчеркивают женственность женщины, естественные движения, когда о них специально ведется речь, неявно противопоставляются неестественным, а потому и женские, и естественные движения свободно сочетаются с прилагательным красивый; ср. (40) и (41):

(40) Красивым, чисто женским движением поправляет волосы и идет на сцену (ремарка из киносценария);

(41) Трудно что-нибудь представить кошмарней танцплощадки тех лет. Вот она перед моими глазами — со стареющими девицами, годами кружащимися на этом асфальтовом пятачке, и казалось, с годами, с каждым танцем что-то женское, человеческое выплескивалось и выплескивалось из них, пока не выработалась эта профессиональная маска с голодными провалами глаз (Ф. Искандер. Письмо).

4.10. На этом я закончу описание отдельных видов красивых женских движений и остановлюсь очень коротко на красивых частях лица и связанных с ними жестах.

Элементы культурной и жестовой реконструкции говорят о том, что в Западной Европе в XVI в. основными, наиболее примечательными частями лица были губы и глаза (см. Заха-рин 2003). Я рассмотрю здесь только губы и некоторые связанные с ними жесты (о глазах и визуальном коммуникативном поведении мужчин и женщин во время общения подробно написано в книге Крейдлин 2002, особенно в главе 6, где речь идет о науке окулесике, изучающей язык глаз).

Губы служат не только для приема пищи, но и для лобзания (ср. лобзать, лизать, облизывать, ласкать друг друга), для любовных поцелуев и оральных сексуальных действий (начиная с XVII в.). Рот всегда считался местом для проявления

Невербальные гендерные стереотипы 131

желаний и удовольствий, местом ликования плоти (ср. сочетания вложить в уста, входит в уста). Из прекрасного рта падают жемчуг и прекрасные слова, но из плохого рта (Афанасьев) могут выходить змеи и неприятные, злые слова.

Крупные губы считались сексуально привлекательными (хотя византийский канон — это маленький рот). Имела место перверсия женского лона: уста подобны лону и могут заменить его. В сочетание женский рот вчитывалось «тайный уд», т. е. половые губы. Существовало представление о правильном и неправильном использовании рта для поцелуя.

Европейские языки все имеют специальные выражения для жестов, выполняемых при помощи губ, а именно любовных поцелуев: сначала был татарский, т. е. «обычный» любовный поцелуй, затем — «вредное заимствование» — французский поцелуй. С губами связаны наиболее сильные человеческие страсти — страсть к обладанию другим человеком, похоть и влечение, чувственное вожделение, ср. выражения приоткрытые от страсти губы, тянуться губами, жаркие губы. Все эти выражения со словом губы говорят именно о чувственных телесных страстях, а «познав страсти, человек обрел кожу, т. е. телесную форму» (Св. Григорий Нисский. О душе и воскресении // PG. 46,148С—149А).

А вот примеры другого отношения между частями тела, в том числе и перверсии. Это чрезвычайно типичные для любовной лирики русских поэтов XIX в. приемы субституции, или замены, невербальных знаков, например замены знаков необходимого, желаемого или вожделенного для тела на знаки утешения и подбадривания. См. примеры (42)—(43), а также пример (44), которым открывается настоящая книга:

(42) Кто этот русский? с саблею в руке, В фуражке белой? страха он не знает! Он между всех отличен вдалеке, И казаков примером ободряет (М. Лермонтов. Измаил-Бей);

(43) И скучно, и грустно, и некому руку подать В минуту душевной невзгоды (М. Лермонтов. И скучно и грустно...);

(44) Но светлый мир уныл и пуст, Когда душе ничто не мило; Руки пожатье заменило Мне поцелуй прекрасных уст (Е. Баратынский. Когда неопытен я был...).

5*

132 Часть I

■к * *

Подводя итоги всему сказанному в Части I, хочется еще подчеркнуть, что тендерные сходства и расхождения в рамках одной культуры и одной национальной ментальности и в рамках разных культур, по-видимому, подчиняются некоторым общим принципам и установкам или, если воспользоваться терминологией А. Вежбицкой, культурным невербальным сценариям (или: скриптам). Так, общее позитивное отношение американцев к жизни и их оптимизм противопоставлены представлению русских о неадекватности текущей жизни, их ощущению вины и постоянным жалобам на жизненные неурядицы. Эти и другие культурные представления, как мы видели, находят отражение не только в естественноязыковой, но и в невербальной коммуникации.