7.8. Физика и политика г.И. Молоканов

Очень большая и художественно написанная, украшенная насмешливо-ироническими рисунками статья Всеволода Тихомирова, опубликованная в газете "Вольная Кубань" (3.02.93 г.), направлена против профессора, доктора технических наук Канарёва Ф.М. и призвана разоблачить его "антинаучные взгляды", пригвоздить к позорному столбу научного обскурантизма.

Прежде всего, о сути разногласий между В. Тихомировым и Ф. Канарёвым. Профессор Ф.М. Канарёв, показывая слабые места Теории относительности, выступает против культа этой теории, используемого в политических целях. В. Тихомиров пытается доказать, что никаких слабых мест в Теории относительности нет, это "безукоризненно логичная" и абсолютно истинная теория без каких-либо внутренних противоречий. Такая позиция физика Тихомирова не может не вызывать удивления. Весь опыт истории науки за все время существования цивилизации неотвратимо свидетельствует, что абсолютно истинных теорий в прошлом никогда не было, хотя и делались попытки канонизировать и превратить в абсолютное учение Аристотеля, космогонию Птолемея, физику Ньютона, философию Гегеля, а потом Маркса. Но проходило время и оказывалось, что все эти теории и учения не были идеальными, а были лишь частично правильными теориями, применимыми в известных пределах, за которыми они приводили к бессмыслице и противоречиям. Все это В. Тихомиров прекрасно знает и понимает. Но почему же он встал в позу бескомпромиссного защитника ТО? Тихомиров много лет проработал на кафедре, возглавляемой проф. Пугачевым, крупным специалистом, всю жизнь отдавшим тому, чтобы как-то улучшить ТО, устранить ее слабые места, освободить от противоречий. Эти слабые места и противоречия Тихомирову известны лучше, чем кому-либо. Почему же он говорит о ее безупречной логичности? ....

Краснеешь за Тихомирова, когда он переносит спор о ТО в националистическую плоскость: дескать, немецкие нацисты отрицали ТО, потому что ее создатель был евреем; и А.А. Жданов, переживший блокаду Ленинграда и бившийся насмерть с нацистами, тоже якобы "антисемит", потому и назвал ТО "Чертовщиной". С такой логикой недолго и всех нас, участников войны, обвинить в "защите коммунистического режима" и, следовательно, занести в "антисемиты", хотя мы защитники и спасли европейские народы от фашистского геноцида. Поистине, как в поговорке: "Если нельзя, но очень хочется, то можно". Но кому хочется?

Одна из "научно-партийных" конференций АН СССР еще в 1960 г. постановила: считать ТО абсолютно непогрешимой теорией, запретить ее критику (то есть дальнейшую разработку и совершенствование), не публиковать статей, если в них содержится хотя бы намек на критику. И заработала научная инквизиция серых личностей. Глубоко разбираться в научных проблемах они не способны, а вот рассматривать в лупу каждую строчку и искать там критику ТО, это они могли. Такому исследователю они немедленно приклеивали ярлык "опровергатель Эйнштейна" или "невежественный гипотезотоман", а то и "шизофреник", вся научно-партийная школа дружно подхватывала нелепое обвинение, потоком шли доносы в ЦК КПСС, и вот уже хороший крупный ученый хватался за сердце, получал инсульт или увольнялся с работы, понижался в должности или раньше времени отправлялся на пенсию. Через такой кошмар прошел основоположник Общественного института энергетической инверсии (ОИ ЭНИН) П.К. Ощепков, или упомянутый Тихомировым краснодарский физик Пугачев. Удары научно - политизированной школы эпигонов Эйнштейна испытал на себе и я. Рецидивом этого же процесса является статья Тихомирова, пытающегося навешать ярлыки на профессора Канарёва Ф.М.

На совести серой гвардии политиканов от физики немало хороших, умных, творческих людей, отправленных в психушки - Канарёв об этом писал в своей статье. Но политиканам в академических тогах этого было мало. Они придумали еще один ярлык антисемита. Едва кто-то из любознательных исследователей и физиков осмеливался сказать о слабых местах ТО и попытаться выдвинуть свою теорию, как ему сразу же привешивался ярлык антисемита, его приравнивали к антисемитам фашистской Германии, на него сыпались доносы, появлялись шельмующие лживые статьи, их подхватывали другие представители политической научной организации, часто имевшие звания академиков, и доверчивые массы, местные советы, партийные руководители верили этой злонамеренной лжи и репрессивная машина тоталитаризма обрушивалась на смельчака. Этот много раз проверенный и безотказный прием еще раз применил В.Тихомиров, пытаясь опорочить профессора Канарёва.

Русская научная физическая школа не могла смириться с тем антинаучным переворотом, который произошел в 1960 г. и ее последователи сразу же собрались на свой форум в Ленинграде, на котором они создали свою организацию. Зарегистрировать эту оппозиционную к основному составу физиков АН СССР организацию было, конечно, невозможно. И они назвали ее безобидным "Физическим кружком". Академики русской школы, как, например, П.Н. Кропоткин, не осмелились напрямую входить в этот кружок, хотя и сочувствовали ему. Идеологом (или одним из официальных идеологов) этого "кружка" был профессор Ленинградского политехнического института Лебедев Т.А. Этот "кружок" и основал тот самый журнал ЖНФК, о котором так неодобрительно отзывается В. Тихомиров, намекая о связях его с КГБ. Но это, конечно, очередная ложь политика, которого интересует не истина, а власть, и который ради этого готов на любые инсинуации. В действительности, только за одну попытку подписаться на ЖНФК человека могли посадить в лагерь или психушку, что произошло, например, с инженером Н. Троицким, работавшим вместе со мной в НИИ. Кстати говоря, ЖНФК никогда в Витебске не выпускался, а выпускался в Могилеве кандидатом технических наук, доцентом А.К. Шуруповым в рукописном варианте как самиздатовский журнал. А когда я попытался заступиться за журнал и написал в его защиту статью, которая хотя и не была опубликована, но пошла по рукам и стала самиздатовским методом тиражироваться, в конце концов попав в КГБ, то "выдернули" и меня. Оказывается, как мне объяснили, академики - это неразрывная часть советской власти, ругать академиков - это все равно, что ругать партию и клеветать на советскую власть.

Но из длительной беседы с краснодарскими кэгэбистами я понял, что они сами несколько смущены нелепостью своей аргументации - такая установка пришла им из Москвы. И вообще, в этой организации, как я считаю, не так уж мало порядочных мыслящих людей, которые очевидно понимали пагубность монополизации одной школы и возможно, как - то симпатизировали и Шурупову, они не дали посадить нас в психушку и в лагеря. Но говорить о какой-то сознательной политике КГБ в отношении ЖНФК в связи с его "антисемитизмом" - это не более, чем политический прием, очень далекий от науки и истины. Дело, начатое физическим кружком, нашло продолжение. В 1967 г. последователь русской научной школы П.К. Ощепков почти на грани чуда сумел создать и даже зарегистрировать Общественный институт энергетической инверсии (ОИ ЭНИН), который с первого дня своего существования стал прибежищем для всех творческих, принципиальных, честных неполитизированных физиков и ученых, которые не соглашались признавать нелепые "научные сказки" о рождении Вселенной из точки, кривом пространстве, абсолютно пустом вакууме, порождающем мистические силы, о невозможности познания микромира и прочие благоглупости, и естественно, сразу же попадали под удар научной партии, лишались работы, оказывались вне государственных учреждений. Этих отверженных правдолюбцев и собирал под крышу П.К. Ощепков. А в Ленинграде образовался его филиал, который возглавил профессор Т.А. Лебедев.

С первых лет существования ОИ ЭНИН членом его стал и я, поняв жульническую природу культа Эйнштейна и ТО. В конце 70-х гг. я организовал Краснодарский филиал ОИ ЭНИН, который и стал затем одним из организаторов Кубанской народной академии, которая через него унаследовала связи и идеологию ОИ ЭНИН.

Ф.М. Канарев, как типичный представитель русской школы, покровитель и друг многих горемычных членов ОИ ЭНИН, с первого дня был с нами. Более того, без его поддержки в его бытность председателем совета Краснодарского Дома ученых, где состоялась учредительная конференция народной академии, еще неизвестно, удалось ли или нет организовать нам академию.

Разумеется, вползание "серых кардиналов" в науку происходило далеко не безболезненно для обыкновенных, а тем более талантливых, уважающих себя, принципиальных ученых: в них видели конкурентов, их нужно было устранить, их травили, шельмовали, на них писали фальшивые доносы, их обвиняли в "невежестве", "ретроградстве", снимали с работы, их лишали финансирования, их очень нужные и важные для народа научные темы и лаборатории закрывали и расформировывали (как в 1976 г. расформировали мой головной в стране по так называемой невзрывной кодо-импульсной сейсморазведке научный сектор, задержав на долгие годы развитие этого направления). Путь к власти научного иезуитского ордена был непростым: советская наука заплатила за это тем, что была на десятилетия отброшена назад и потеряла мировое лидерство.

В Тихомиров считает себя физиком - но ведь он сам признается, что физика была для него просто "убежищем внутреннего диссиденства". Его призвание в другом: он написал очень неплохие книжки по туризму и природе Кубани - и ни одной по физике. Если нет призвания к чему-то, то больших высот в этой области человек достичь не сможет, оставаясь посредственным специалистом. Неглубокое понимание В. Тихомировым физических проблем проходит через всю статью. Попросите его, например, объяснить, что такое "происхождение Вселенной из точки" и что же находилось вне этой точки - и вы почувствуете это. Или, например, его объяснение конечности Вселенной парадоксом Ольберста. Но ведь этому парадоксу верили тогда, когда считали межзвездный вакуум абсолютно проницаемым - в этом случае звездное небо действительно было бы сплошь сияющим. Но в действительности межзвездное пространство - это физический вакуум, он лишь относительно прозрачен и обладает поглощающими свойствами, скрывая от нас безбрежную картину материи.

В. Тихомиров защищает все эти нелепости не потому, что понимает картину, а потому что выполняет установку лидеров научной партии, верит им, опирается на авторитет академиков, уверенный в своей безнаказанности. И таковы все научные партийные боссы, посредственные физики и ученые, загнавшие отечественную науку в тупик, доведшие народ своими бездарными научными экономическими экспериментами до полной нищеты и вымирания. Но они очень ловкие политики, каменные сердца, железной рукой устраняющие, как это делали в недавнем прошлом громилы Берии, своих возможных конкурентов, то есть подлинных ученых и физиков.

Всеми делами в КПСС правила верхушка и номенклатура, но народ проклинает всю партию и даже вполне гуманную идею коммунистического общества; всю политику в СССР определял спаянный коррумпированный слой высшего чиновничества, - но народ ныне проклинает социализм в целом. Всю научную политику в стране проводит сравнительно немногочисленная партия научных чиновников и бюрократов, но народ ныне проклинает всю науку. Давно пора разобраться, кто есть, кто и очистить авгиевы конюшни российской науки.