Глава 6

Индонезия во второй половине XVIII — начале XIX в.

Голландские колониальные владения в условиях кризиса оик. Период господства англичан

Методы голландской колониальной эксплуатации в XVIII в. Загнивание оик

Характеризуя колониализм, часто подчеркивают его двоякую мис­сию: с одной стороны, уничтожить старое азиатское общество, а с дру­гой — заложить материальную основу западного общества в Азии. В первой половине XVIII в., однако, эта вторая, созидательная, функ­ция себя практически не проявила.

С превращением ОИК в территориальную державу сложились и распространялись на все более обширные ареалы такие формы колониального ограбления, как леференсии и контингенты. Леференсии, принудительные поставки сельскохозяйственного продукта по заниженным ценам, практиковались в княжествах, сумевших сохранить самостоятельность или хотя бы видимость ее. Контингенты были формой коло­ниальной дани — прямого продуктового налога на землях, непосредст­венно управлявшихся Компанией. Одна из первых леференсии была вырвана у Матарама в 1677 г. и предусматривала поставку сунаном 8 тыс. т риса по крайне низкой цене. В 1686 г. принудительные «торго­вые» поставки перца за бесценок были навязаны Бантену. Контингенты же взимались на Молукках, в Гова-Талло, в западнояванских владени­ях ОИК, а с 40-х гг. XVIII в. — и в Пасисире. Совершенно очевидно, что никаких новых прогрессивных форм общественного развития, про­изводства при этом не внедрялось.

Вместе с тем для рассматриваемого периода характерна стратегия перехода Компании в возрастающих темпах к регламентации производ­ства культур. Уже упоминалось, какими варварскими способами и бес­человечными средствами голландцы «регулировали» производство пря­ностей на Молукках еще в начале XVII в. Теперь, однако, не ограничи­ваясь поборами в виде традиционных продуктов Нусантары (рис, пря­ности^, олово и т. п.), ОИК ввела еще и принудительные насаждения новых, не известных в Индонезии прежде культур — кофе и сахарного тростника, индиго и хлопки. Кофе с конца XVII и. пытались культивировать близ Батавии. В 1711 г. ОИК получила первые 100 фунтов яванского кофе; в 1720 г. — уже 100 тыс. фунтов. Три года спустя он был объявлен монопольным продуктом Компании с ежегодным производством около 4 млн фунтов, в основном в Приангане и Чиребоне^. Вскоре начался кризис перепроизводства и закупочные цены упали на 75%; культура стала убыточной, и доведенные до отчаяния крестьяне принялись вырубать посадки. Крестьянину выплачивалось лишь 5— 5,5% от рыночной стоимости продукта. Аналогичная ситуация склады­валась с посадками сахарного тростника, хлопка, индиго. Нусантара к концу XVIII в. в возрастающих масштабах становилась районом произ­водства товарной продукции для мирового рынка, однако произведенный продукт превращался в товар уже за пределами Индонезии.

Преобразуя Нусантару, ОИК и сама испытывала метаморфозы. Расходы ее стремительно росли: завоевание Индонезии обходилось до­рого; многократно рос персонал служащих. Хотя ОИК продолжала вы­плачивать дивиденды в размере 20—40% годовых, ее финансы были расстроены, и только крупные правительственные займы позволяли ей держаться. К 1700 г. ее задолженность уже составляла 12 млн гульде­нов. Раковой опухолью, разъедавшей Компанию, была коррупция ее служащих, воспринявших девиз ОИК: скорейшее обогащение любой ценой. При невысоких окладах (солдат — 10 гульденов в месяц, офи­цер — 100—150, генерал-губернатор — 200) почти все они возвраща­лись на родину богачами. Вымогательства, взятки, контрабанда, раз­грабление покоренных княжеств были заурядным делом. Служащие ОИК сами были главными нарушителями ее торговой монополии. Они вступали в тайные сделки с богатыми хуацяо и даже заклятыми вра­гами Компании — англичанами, засевшими в Банкахулу. Капитаны от­плывавших в Нидерланды судов, подкупленные служащими Компании, как правило, опасно перегружали свои корабли незаконным товаром. Суровые меры, вплоть до казни уличенных в контрабанде и коррупции, не оказывали желаемого воздействия.