Общественно-экономический строй, социальный состав и административная система государства матарам (XVII — начало XVIII в.)

В обозначенный период султанат Матарам являлся абсолютной монархией. Правителем и главой государства был сусухунан (сунан), соединявший в своах руках высшую политическую, военную, судебную и духовную власть. Ислам был государственной религией; в титуловании государя имелся титул «халифатуллах» (халиф). Генеалогия сунана по одной линии возводилась к пророкам мусульманства, по другой — ему приписывалось прямое происхождение от индуистских богов. Это сви­детельствовало, что легитимизирующие аспекты индуизма далеко не были еще изжиты. Престолонаследие устанавливалось по законам май­ората, по мужской линии. При отсутствии мужского потомства престол мог наследовать брат, дядя иди племянник государя.

Территория государства подразделялась на несколько типов владе­ний, концентрически расположенных вокруг кратона — дворца госуда­ря. Он был центром столицы, именуемой кутанегара. Столица вместе с обширной сельскохозяйственной округой именовалась «негара агунг» (великое государство). Все остальные территории империи, простирав­шиеся до самых отдаленных ее окраин, именовались «манчанегара» (внешнее государство, периферия). Отдельную их категорию представ­лял Пасисир(ан), северное побережье Центральной и Восточной Явы.

Верховным собственником всех земель Матарама являлся сусуху­нан. Кутанегара была его доменом, где он осуществлял право реальной собственности (маджикан), эксплуатируя барщинный труд крестьян и взимая оброк. В негара агунг, состоявшей из областей Кеду, Багелен, Паджанг и Буми Гедэ, располагались лены: земли, пожалованные сунаном в уделы (лунггух) своим родичам-пангеранам (принцам) или вельможам (представителям служилой бюрократии — прияи), выдви­нувшимся благодаря личным заслугам. Они обычно носили титул туменггунг и постоянно проживали при дворе. Владения аристократов управлялись наемными служащими — демангами. Негара агунг под­разделялась на 8 территорий под управлением сановника — ведана^, осуществлявших фискальные функции. Координатором управления кутанегарой и всем государством в целом был патих джави или просто патих, своего рода великий везир империи.

Крупнейшей была территория манчанегара. При Агунге она под­разделялась на бенефиции, условные держания бупати, вассальных удельных князьков. Бупати были администраторами и военачальника­ми, кормившимися с пожалованных сусухунданом земель (палунггухан). Взамен они обязывались по требованию сунана выставлять вой­ско и регулярно отправлять в его казну установленное количество дани в натуральной форме. За это бупати пользовались административным и судебным иммунитетом. Требовалось систематическое возобновление права на бенефиции эдиктами сунана (наволо), оно легко могло быть изъято^. Бупати титуловались — туменггунг, радэн арья и т. п. В Паси-сире ситуация была аналогичной. Но там кроме держаний бупати су­ществовало и немало пожалованных уделов — лунгтухов, находивших­ся в наследственном владении принцев и принцесс как правящей, так и уже сошедших с политической арены династий.

В категорию духовных феодалов султаната и вассальных княжеств входили пенгулу, катиб, модин и прочие священнослужители (уламы). Источником их существования служила не только повсеместно собирав­шаяся десятина. Обычно они распоряжались также вакафами — земля­ми и имуществом, пожалованным мечетям и служителям культа на религиозные цели. Нередко уламы управляли целыми вакафными райо­нами (пердикан). Высшим духовным авторитетом считался пенгулу нстана (дворцовый священнослужитель), руководивший религиозными церемониями при дворе, участвовавший в коронациях, возносивший мо­литвы за благополучие сунана и его династии, считавшийся высшим ре­лигиозным наставником. Любопытно, что народная молва наделяла большинство уламов способностями к чародейству и предсказанию бу­дущего, магической силой — явный реликт доисламских верований.

Что касается прямого землепользования, то его осуществляли со­седские общины (вануа, деса), объединявшие непосредственных производителей-крестьян и деревенскую верхушку^. В кутанегара и негара агунг общинные старосты не выбирались, а назначались патихом.

Помимо лиц административно-территориальной иерархии существовали, разумеется, и другие категории привилегированного сословия, а также своеобразные «цеховые» предводители-феодалы. Так, существовал туменггунг, возглавлявший 6 тыс. дровосеков и возчиков; другой объе­динял под своей властью плотников-строителей, третий — охотников и т. п. Ряды центральной бюрократии пополняли также джекса (проку­рор), обвинитель на судебных процессах, где председательствовал сунан, а также сборщики податей, служащие казначейства. Заметный слой придворных составляли пуджангги, люди интеллектуальных специально­стей: хронисты, лица, сведущие в обычном праве (адате), стихосложе­нии и литературе, унаследованном от Маджапахита изощренном двор­цовом искусстве, а также музыканты.

Сунан имел регулярное войско, состоявшее из дружины профессио­нальных воинов, лучшие из которых зачислялись в отряд его телохра­нителей, своего рода лейб-гвардию. Названия военных чинов, бывшие изначально яванскими (сенапати, панджи, лурах праджурит и т, д.), в XVIII в. сменились на европейские (полковник, майор, лейтенант и т. п.). На содержание войска выделялось жалованье. При необходи­мости сусухунан мог созывать ополчение, в том числе из манчанегара и Пасисира. Во время войны сунаи нередко назначал сенапати пранг (главнокомандующего) из числа крупных вельмож. Существовала в Матараме и содержащаяся на жалованье полиция, следившая за об­щественным порядком, преимущественно в столице, крупных портах.

При дзоре существовала обширная и разнообразная категория дворцовой челяди. Особый интерес представляет разветвленная группа придворных ремесленников (златокузнеаы, ювелиры, кузнецы по желе­зу, латуни; камнерезы, кирпичники, резчики по дереву, портные, изго­товители музыкальных инструментов). Они (а также слуги) обычно по­лучали денежное или натуральное содержание, тогда как дворцовой бюрократии и интеллигенции в виде вознаграждения выделялись не­большие земельные держания (гадухан), часть доходов с которых от­числялась в казну.

Вся эта система в миниатюре воспроизводилась в своих владени­ях как ленниками-вельможами, так и областными удельными владете­лями — бупати. При них также состояла многочисленная свита из пуджангга, духовенства, дворцовых слуг, писцов; имелись дружины.

Пожалуй, лишь одна из служб оставалась изобретением и моно­польным достоянием верховной власти. Это была всепроникающая сеть тайных агентов и осведомителей в центре и на периферии. Она вела неусыпное наблюдение за членами фамилии сунана, его вассалами, представителями служилой бюрократии (прияи) с целью выявления и своевременного пресечения государственной измены, сепаратистских тенденций, злоупотреблений и коррупции, а также зондажа настроений масс.

Огромное и этнически неоднородное государство, каким был Ма-тарам, с развитием феодализма испытывал растущие центробежные тенденции. Вассалы-бупати, окрепнув, нередко прекращали ежегодную выплату дани, переставали появляться при дворе, что воспринималось

Как вызов. Следующим этапом был обычно военный мятеж. Хотя, как праивло, эти вспышки неповиновения заканчивались поражением вассала, они ощутимо расшатывали устои власти монарха. Ддя предотвращения сепаратистских тенденций сунан и его патих искусственно срздавали чересполосицу владений бупати, чтобы переключить их недвольство и воинственность друг на друга; они постоянно осуществляли «ротацию» феодалов, перемещая их из удела в удел. Центральная власть сознательно подолгу задерживала потенциально опасных вассалов при дворе под своим контролем; стремилась привязать их к властвующему семейству династическими браками. Эффективно функицонировла сеть тайной полиции. Государство стремилось предотвратиттьь и возможные выступления социальных низов. Чтобы пресечь бродяжничество, была введена система своеобразных пропусков для тех, кто временно или навсегда оставлял свое место жительства. Сунаны, со своей стороны, по традиции должны были нести определеныне обязательства в отношении вассалов: выступать третейскими судьями в их спорах, оказывать экономическую или иную помощь при стихийных бедствиях, содействовать в строительстве крупных мостов, дорог, складов.

Низшие слои служащих и дворцовой челяди по имущественному положению близко стояли к народу, «подлому люду» (вонг чилик). Положение купечества, даже богатого, оказывалось приниженным, непрестижным. На социальной лестнице они стояли ниже полиции и дворцовой прислуги. Еще более низкую ступень, ниже крестьян, занимали неднорцовые ремесленники и кустари, изготавливающие свою продукцию (ткани, плетения, кирпич и черепицу, поделки из железа) как по заказу, так и на свободную продажу (базар). Примерно таков же был статус узкого, но постоянного слоя наемных рабочих, обслуживавших порты, осуществлявших перевозки грузов с базаров и т. п. Наконец, ниже всех, у основания социальной пирамиды, находились рабы. Этот слой был немногочисленным и формировался из военнопленных или не­состоятельных должников. Рабы использовались в феодальных имениях как прислуга и работали за кров и пищу. Но еще хуже было положение-изгоев, отвергнутых традиционным обществом, — бунтарей, грабите­лей, воров. Отринутые «миром», они и составляли основную массу бродяг, не допускались к проживанию в деревнях и, преследуемые поли­цией, скрывались в пещерах и прочих природных укрытиях, часто ме­няя место пребывания.