Глава 4 индонезия в XVI — середине XVII в. Первая волна европейской колониальной экспансии (португальцы и испанцы)

Агония Маджапахита совпала по времени с началом эпохальных перемен в истории средневековых государств Нусангары, вызванных европейской колониальной экспансией. Первую волну ее, пришедшуюся на XVI век, составляли представители феодально-абсолютистскпх держав Европы — португальцы и испанцы.

Товары Востока: шелк и фарфор из Китая, непревзойденнее ткани Индии, слоновая кость и ценные породы дерева, олово Малаккского полуострова, но главное — черный и белый перец Больших Зондских островов и тонкие пряностп Молукк (гвоздика, мускатный орех, мускатный цвет), обладавшие консервирующими свойствами и ценившиеся буквально на вес золота, — все это уже прочно вошло в мировой тор­говый оборот и жизнь европейских народов. Из Европы в обмен шли стекло и зеркала Венеции, шерстяные ткани Фландрии и Италии.

Турки-османы, захватив Константинополь (1453), Малую Азию и черноморское побережье, пресекли два традиционных караванных пути из Европы в Азию: через Константинополь (устье Дона) и через Малую Азию (Алеппо — Евфрат). Третий, морской путь из Средиземноморья (через Красное и Аравийское моря) долго контролировали поочередно Венеция и Египет. Но далее все три пути вели на восток — в Индию, Китай и Страны Южных морей. При этом до начала XVI в., прямых рейсов даже по маршруту Персидский залив — Нусантара или, тем более, Европа — Китай не существовало: товары многократно перегружалнсь, переходили из рук в руки купцов-посредников.

К середине XV в. большого расцвета достиг султанат Малакка (карта № 9). Его столица, одноименный город-порт, расположенный в западной части Малаккского пролива, превратился в богатейший торгово-перевалочный пункт мирового значения. Помимо уже названных выше товаров сюда стекались также шелк и ковры из Персии, арома­тические смолы, камфора и олово Нусантары, овощи, рис, рабы и же­лезные изделия (топоры, секачи, ножи) о. Явы. В порту теснились араб­ские, персидские, китайские, индийские суда, корабли стран ЮВА. Тор­говцы Запада и Востока могли закупать все необходимое в Малайке, не подвергая себя превратностям более продолжительных плаваний. В ту эпоху китайские корабли обычно не ходили дальше Малакки или Индии, арабские и индийские — дальше Малакки, суматранские — Индостана. В местной посреднической торговле чрезвычайно значи­тельную роль играл мощный торговый флот Явы; нередко его суда фрахтовались и для транзитной перевозки иноземных товаров через Нусантару. Перекупка, посредничество, высокие пошлины в промежу­точных портах — все это редко повышало цены. Так, стоимость пряно­стей в Малакке в 5—10 раз превосходила закупочную цену на месте, а в Европе они стоили многократно дороже, чем в Малакке. Возникла острая потребность в новых торговых путях на Восток, и их проложи­ла Португалия.

Реконкиста — многолетняя освободительная война португальцев против завоевателей-арабов (мавров) — к середине XIII в. была в це­лом завершена. В многолетней борьбе с «нехристями» сложилось как класс-сословие португальское дворянство, окрепла королевская власть. Дворяне-фидалгу, составлявшие костяк армии, не мыслили себе иного достойного занятия, кроме войны. Продолжением реконкисты стал захват в 1415 г. португальцами богатого города-порта Сеуты (на терри­тории современного Марокко), бойко торговавшего с Востоком. Фидалгу перебили население и разграбили город.

Одновременно под покровительством брата короля Энрике (Генри­ха) строился новейший океанский флот^. Принц создал «Школу море­плавания», пригласив лучших кораблестроителей, картографов и нави­гаторов со всего мира. Скоро на воду была спущена первая каравелла — трехмачтовое торгово-военное судно, намного превосуодившее корабли Востока по водоизмещению и тлпши вооружения. С Н16 г начинается 80-летняя серич разведывательных португальских морских экспедиций вдоль западного побережья Африки, положившая начало Ве­ликим географическим открытиям. Каравеллы доставляли в Лиссабон золото, ценные породы дерева, чернокожих невольников. В мае 1493 г. корабли Васко да Гамы впервые появляются на рейде Калиггута — бо­гатейшего перевалочного центра евро-азиатской торговли. Монополия арабских и индийских торговцев была нарушена. При этом прибыли в 60 раз (!) превысили затраты на экспедицию. Уже тогда ярко прояви­лись и методу завоевательной политики, свойственные португальским мореплавателям: алчность, неразборчивость в средствах, предпочтение прямого грабежа торговле, жестокость и нетерпимость к исламу. В 1510 г. эскадра котшстадора Аффонсу д'Албукерки захватила Гоа, другой важнейший торговый порт на западном побережье Индии, за что Албукерки получил титул вице-короля Востока и неограниченные полномочия от португальского монарха. Свыше 6 тыс. «мавров» было перебито в Гоа, который надолго стал столицей португальской колони­альной империи. Реконкиста сменилась конкистой — завоевательной на Востоке.

Но целью португальцнв было пробиться к средоточию драгоценных пряностей — Молуккским о-вам и кратчайшему пути к ним — Малаккскому проливу, создав цепочку промежуточных опорных пунктов. Для опытного конкистадора Албукерки была очевидна необходимость любой ценой получить торговую монополию на пряности, а это было органически связано с задачей установить военно-морскую гегемонию в Ост-Индии. Летом 1511 г. флот Албукерки из 18 кораблей атаковал бастионы Малакки. 25 июля 1400 солдат конкистадора двинулись на штурм. Сильный гарнизон города, в состав которого входили яванские наемники, боевые слоны, успешно отразил атаку. Второй штурм последовал полмесяца спустя, К этому времени Албукерки успел подкупом переманить на свою сторону верхушку яванской колония, многих немусуль­манских защитников города, а его солдаты — построить плавучую крепость, которая вторглась в устье реки и губительным артиллерийским огнем решила судьбу сражения. 24 августа 1511 г. Малакка пала. Султан Махмуд с кучкой приближенных успел бежать. Богатейший город был разграблен и почти полностью разрушен, многие жители-мусульмане истреблены. Албукерки немедленно приступил к созданию на руинах города новой, неизмеримо более обширной и мошной крепосгн и цитадели. Малакка была превращена в главный португальский опорный пункт, ведущий торговый центр и основную базу ВМФ в Нусантаре^. Ее порт был объявлен местом обязательного захода всех торговых судов, следовавших на Восток и с Востока, и уплаты высоких пошлин. Все корабли любого государства, уклонявшиеся от этого правила, захватывались или топились постоянно дежурившей в Малаккском про­ливе португальской эскадрой. Но все эти жестокости, сочетающиеся с практикой религиозной нетерпимости, не послужили установлению португальскими завоевателями эффективной торговой монополии. Богатые мусульманские купцы переселились нз Малакки либо в поднимающийся султанат Аче на крайнем севере Суматры, либо в порты Бантен и Сунда Калапа, расположенные на крайнем северо-западе Явы.

Характерно, что, едва захватив Малакку, Албукерки немедленно послал эскадру д'Абреу на Молуккские острова. С архипелага Банда вернулся лишь один корабль, но он доставил в метрополию богатую добычу: мускатный орех и гвоздику, вымененные на индийские ткани. Так было положено начало прямой океанской, торговле между Островами пряностей и Европой.

На Молукках (карта № 11) в это время продолжалось ожесточен­ное соперничество и борьба двух крупных островных султанатов Тернате и Тидоре. Султаны поначалу радушно встретили португальцев, надеясь найти в них не только новых торговых партнеров, но и возможных военных союзников. На о. Тернате адмиралу ди Бриту было позволено основать торговую факторию и форт Сан-Паулу^. Султан обязался соблюдать потуга лье кую монополию на торговлю пряностями. Второй опорный пункт португальцы заполучили на боровшемся за независимость от Тернате острове Амбон, центре производства мускатного ореха и цвета. Там пришельцы не только приступили к постройке крепости, но и принялись деятельно обращать местное языческое населе­ние в христианство (в противовес мусульманским Тернате и Тидоре). На Молукках интересы португальцев столкнулись с недолгой экс­пансией испанцев, достигших этого архипелага с востока в 1521 г. во время кругосветного путешествия Магеллана. В 1526 г. они появились на о. Тидоре. Ожесточенное соперничество пиренейских феодально-аб­солютистских монархий продолжалось на Островах пряностей до 1534 г., когда в развитие Тордесильясского трактата 1494 г. (разделив­шего сферы влияния Иепяншг и Португалии в Атлантике) апалогичная мера была предпринята и в Тихом океане. Разграничительная линия пролегла восточнее Молукк. Таким образом, вся Африка и Азия (кро­ме Филиппин) оказались в зоне Португалии.

Существует мнение, что повсюду, где торговый капитал имеет пре­обладающее господство, он представляет собой систему грабежа, — и недаром его развитие у торговых народов как древнего, так и нового времени непосредственно связано с насильственным грабежом, мор­ским разбоем, хищением рабов, порабощением колоний.

Все это в полной мере ощутили на себе жители Островов прянос­тей. Разорительная португальская монополия, вмешательство во внут­ренние дела султаната, особенно на Амбоне, насилия и грабежи, рели­гиозная нетерпимость фидалгу — все это скоро заставило население Тернате во главе с султаном Хайруном взяться за оружие. В 1565 г. войска Хайруна ликвидировали католическую миссию на Амбоне. Дол­гие переговоры с султаном в 1570 г. закончились подписанием мирного договора, но скоро Хайрун был вероломно убит в португальском фор­ту. Сын убитого Баабулла в ответ поднял восстание на самом о. Тернате и осадил форт Сан-Паулу, После четырехлетней блокады крепость пала. Амбонский гарнизон португальцев держался с неимоверным тру­дом, опираясь на новообращенных христиан. Тем не менее основную свою базу португальцам пришлось перенести на о. Тидоре, хотя она и там то и дело подвергалась нападениям отрядов обоих соперничающих султанатов, часто придававших им характер джихада — священной вой­ны против «неверных».

В 1580 г Филипп II Испанский присоединял Португалию к своему королевству. Колониальное ограбление Нусантары обогащало теперь объединенную пиренейскую монархию, короля, дворянство, церковь. Интересы нарождающейся торговой буржуазии отодвигались ча второй план.

Историки Запада склонны объяснять мотивы колониальной экс­пансии Лиссабона на Востоке прежде всего «продолжением реконкисты вовне», то есть религиозными мотивами^, кроме того, любознательно­стью, желанием «открыть для себя н всего мира» легендарное «царство Востока», а также корыстью, страстью к наживе. Однако сказанное выше, по-видимому, не оставляет сомнений, что алчность и жаждя ско­рой наживы португальских дворянства и церкви, а не прозелитическая деятельность, являлись первым по значению мотивом. Насильственно втягивая феодальные княжества Нусантары в обеспечение потребнос­тей мирового рынка, эта ранненолоннальная экспансия феодальных пи­ренейских государств объективно была продиктована потребностями развития капитализма на Западе и одновременно способствовала сох­ранению феодализма на Востоке.

Последствия экспанисии пиренейских держав были неоднозначными для Нусантары. С одной стороны, она привела к революционному изменению международных торговых путей. Старые, частично сухопутные, уступили место великим океанским путям. В то же время с введением европейской торговой монополии и захватом Малакки пострадала и Ява, «извозчик Нусантары», ее торговец-посредник. В дальнейшем по­ложение восстановилось и даже улучшилось, но только для западно-яванских городов — портов Бантена и Сунда Калапы (позже Джаякерты), ввиду обращения многих купцов к другому пути — вдоль запад­ного побережья Суматры и через Зондский пролив. Старые торговые центры Пасасира (центральной и восточной части северного побережья Явы), их торговые флотилии понесли невосполнимый урон, а долгая изматывающая война против захваченной португальцами Малакки еще усугубила их положение. Флот Пасисира (Гресика, Тубана, Сурабаи, Джепары) так никогда и не оправился от удара.