2. 3 Проблема перевода архаизмов английского языка на русский язык

Практикуясь в переводе, В. С. Виноградов различает два этапа работы с текстом [6]. Один из них имеет связь с осознанием текста на иностранном языке, а иной - с выражением его на родном языке. Первый этап перевода называется восприятие текста. Он предполагает допереводное восприятие произведения, в том случае, когда переводчик глубоко осмысливает и прочувствует текст, а также переводное восприятие, которое характеризуется непосредственным восприятием определенных слов, предложений, фраз в процессе перевода.

В том случае, если значение фразы произведения определено, имеет место быть переход ко второму этапу перевода. Второй этап перевода предполагает воссоздание на языке перевода формы оригинала. переводчик восстанавливает информацию, сохраняя ее полный объем, воспринимая семантическую и эмоционально-экспрессивную информацию, которая заключается в подлежащей переводу фразе.

Учитывая вышесказанное, проблема перевода архаических слов представлена следующим образом:

1. Автор демонстрирует определенную историческую эпоху и копирует ее язык, показывая реалии. В данном случае основные помощники переводчика – это словари. Затем он применяет адекватный перевод. Адекватность характеризуется не только соответствием данному переводимому слову, но и всему словесному окружению, то есть контексту, потому что традиционно делают перевод не отдельных слов, а мыслей, которые выражены не одним, а несколькими словами. Поэтому необходимо понимать в качестве минимальной единицы перевода не слово, а словосочетание или даже смысловую группу, которая выражает сравнительно законченный отрезок мысли.

Преобладают две категории словарных совпадений: эквиваленты и вариантные соответствия. Так как эквивалент характеризуется единственным постоянным и равнозначным соответствием, то в присутствии эквивалента переводчик лишается права выбора. Однако применение эквивалента не возводят в абсолют. В том случае, когда необходимо избегать нудные повторы одного и того же слова или по иным причинам стилистического порядка, необходимо сделать отказ от существующего эквивалента и обнаружить ему синонимическую замену в переводе.

Приведем пример, если сочетание слов «friendly relations» является взаимоотношением между государствами, то это уже не дружеские, а дружественные отношения. В данном случае русский язык предъявляет требование наиболее дифференцированного подхода к отбору слова, чем английский.

А в английском языке существует синоним «amicable», однако сочетание «amicable relations» довольно редко используется в английской и американской прессе. «The forbidden fruit» в русском языке означает «запретный плод», однако «a forbidden performance» переводится как «запрещённый спектакль».

«No smoking» традиционно имеет следующий перевод: «Курить воспрещается», однако никто скажет: «Я воспретил своему сыну курить» взамен «Я запретил». Разных глаголов, которые соответствуют русским глаголам «воспретить» и «запретить», в английском языке нет.

Задача переводчика состоит в точной и верной передаче содержания и формы оригинала посредством иного языка. К примеру, переводя поэму А. С. Пушкина «Каменный гость» заимствованное в русский язык слово «гитана», толкующееся в словарях в качестве словосочетания «бродячий цыган-музыкант» передается в качестве «gypsy slut», а дословно это означает «цыган-неряха» [19]. Использование подобного эквивалента является оправданным фактом, поскольку переводчик в этом случае опирается на ассоциации, которые вызывает у читателя упоминание о бродячих цыганах, на известный всем стереотип.

2. Автор показывает вымышленный мир, в котором язык близок к языку определенной исторической эпохи в этом мире. В данном случае переводчик прибегает к уподобляющему переводу. Уподобляющий перевод применяется при передаче архаических слов в «Сказке о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина [39]. В данном произведении автор для демонстрации национального русского своеобразия использует наибольшее количество архаических слов, интересных с точки зрения их передачи с русского на английский язык. Таким образом, русское понятие «землянка» имеет перевод на английский язык с применением приближенного соответствия, который имеет форму описания: «the hovel of clay and wattle» (дословно – «лачуга из глины и соломы»). «Столбовая дворянка» также переведена при помощи уподобляющего перевода: «a high-born lady».

Подобный способ применяется, переводя словосочетание «за чупрун таскает», который передается английским вариантом «pulls their hair». В анализируемых примерах переводчик старается передать смысловое содержание слов и теряет при этом их национальное своеобразие. Данный способ считается более успешным, так как он принимает во внимание возможность нацеливания текста на читателя. Сказка, которая рассчитана рассчитанная на детей, не перегружена языковыми единицами, значение которых оставалось бы за пределами восприятия читателя. В этом произведении смысловое содержание стоит на первом плане, благодаря чему обеспечивается предельная ясность текста перевода и его доступность читателю.

В процессе перевода произведения «Сказка о рыбаке и рыбке» используется замена: обращение «барыня-сударыня-дворянка» переведено подходящим сочетанием обращений в английском языке – «Mistress-Madam-M’lady». Также в данном произведении словосочетание «бояре да дворяне» имеет следующий перевод: «nobles and lords». Замена национального своеобразия является очевидной, но необходимо учесть тот факт, что возможный читатель сказки - ребенок, из-за избытка чуждого относительно к языку читателя в произведении является нежелательным.

В рассказе М. Шолохова «Чужая кровь» появляются русские реалии советского периода, для их перевода на английский язык переводчик употребляет уподобляющий перевод [34]. К примеру, «продразверстка» переводится на английский язык словосочетанием «Food Requisitioning» (дословно – «изъятие продуктов питания»). При подобном переводе мы теряем временную и национальную окраску реалий, однако ее смысл всецело сохраняется. Современный энциклопедический словарь русского языка дает толкование слова «продразверстка» как «система заготовок продуктов сельского хозяйства Советским государством в 1919-1921 гг., которая обязывает крестьян сдавать государству все излишки хлеба и иных продуктов по твердым ценам» [10].

Использование подобного способа нельзя назвать верным в том смысле, что он ведет к замене своеобразия произведения, из-за этого возникает нежелательный (иногда комичный) эффект и различие в общем фоне текста.

Приведем пример, переводя роман В. Скотта «Айвенго» изображение кольчуги рыцаря («…curiously plaited and interwoven, as flexible to the body as those which are now wrought in the stocking-loom, out of less obdurate material») выглядит так: «…она была сделана чрезвычайно искусно и также плотно и упруго прилегала к телу, как наши фуфайки, связанные из мягкой шерсти» [23]. Следовательно, обычный английский термин «stocking-loom» (вид ткацкого станка) переводится на русский язык с использованием русской реалии «фуфайка», которая в русском языке имеет значение, близкое по понятию «ватник» и показывает вид рабочей одежды, а также не имеет никакого отношения к рыцарским доспехам. Отмеченный в одном из эпизодов романа английский титул «baron» («барон») переводится на русский язык понятием «помещик», что считатся грубым нарушение и временного, и национального своеобразия: «помещик» - «в России до 1917 г: землевладелец (обычно дворянин)» [22]. Действия романа происходят в XII веке, когда в России подобного понятия еще не было.

Расхождения в строе двух языков предъявляют требования каких-либо дополнений в переводе. К примеру, английское слово «industry» имеет форму множественного числа – «industries», в то время как русское существительное «промышленность» считается собирательным и используется лишь в единственном числе. В некоторых случаях множественное число английского слова «industry» представлено собирательным характером и совершенно соответствует единственному числу в русском языке: «the industries of Britain» - «промышленность Англии». В иных случаях, когда следует сохранить в переводе значение множественного числа, переводчик вводит дополнительное слово «отрасли»: «delegates from various industries» - «представители разных отраслей промышленности». Дополнения подобного рода порождены необходимостью, в другом случае, переводчик нарушает нормы русского языка или искажает значение.

Грубой ошибкой, которая ведет к искажению мысли автора, считается замена слова, которое принадлежит к одному пласту словаря, словом, которое принадлежит к другому. Подобная ошибка зачастую встречается у американских переводчиков романа Л. Н. Толстого «Война и мир» Доул и Винер, подменяя в своих переводах общеупотребительные слова редкими словами, научными или высоколитературными []. Приведем пример, «столь различных» Доул переводит как «so antipodal». Либо «Ах, вам ножик? - обратился он к офицеру, который хотел отрезать баранины» переведено: «Akh! Would you like a knife? - he asked, turning to an officer who was trying to dissect a slice of mutton». В двух случаях общеупотребительные слова оригинала имеют неудачную замену научными терминами. Подобный перевод не считается адекватным, поскольку он создает неверное понятие о языке автора. Замена используемого и просторечного слова, словом литературным в прямой речи искажает общественный облик этого персонажа. Данная ошибка также относится к переводчикам романа «Война и мир». Следующие восклицания солдат: «Вишь, засумятились! Горит, ишь дым-то! Ловко! Важно!"» переведены Винером словами, которые совсем не носят просторечного характера: «I declare, they are in a turmoil! It's burning! What a smoke! Elegant! Fine!» [14]. Элементы просторечия в устах орудийной прислуги передаются несоответствующими словами: «I declare, turmoil, elegant, fine», которые не относятся ко всей ситуации и звучат странно и фальшиво в крестьянской речи солдат.

Серьезной ошибкой считается и обратное явление, а именно появление вульгаризмов и просторечия в авторском тексте, который написан строго литературным стилем, или в речь персонажей, которые принадлежат к кругу образованных людей. Подобные ошибки создают у читателей неверное понятие об общественном положении, характере и воспитании этих персонажей, а также об общественных отношениях между ними. Данный недочет допускается в хорошем переводе романа Теккерея «Генри Эсмонд» Е. Д. Калашниковой, где в X главе 3-й части фаворитка королевы миссис Мэшем говорит претенденту на английский престол Якову III: «Enough, enough, sir, for this time» - «Ну пока хватит, сэр» [27]. Русский перевод является разговорным и фамильярным: подобные слова считаются недопустимыми по понятиям этикета при обращении придворной дамы к племяннику королевы и претенденту на престол.

Таким образом, необходимо отметить, что переводя архаические слова, переводчик следует авторскому замыслу и с помощью выбранного приема перевода пытается максимально донести до читателя не только значение произведения, но и его своеобразие и особенности авторской речи.