Дочь Ивана, мать Ивана.

Главная героиня повести - Тамара Ивановна,у которой есть 16-летняя дочь Светка. После девятого класса Светка окончила курсы продавцов, начав затем искать работу на городском рынке. В один из дней она подвергается изнасилованию со стороны рыночного торговца-азербайджанца, который в течение дня угрозами удерживал её. После задержания преступника Тамара Ивановна надеется на его наказание, однако сотрудники прокуратуры готовят освобождение под залог. Тамара Ивановна приносит в здание прокуратуры обрез, спрятанный в сумку, и убивает насильника. После суда она попадает в тюрьму.

]Отзывы критики

В ряде рецензий на повесть критики сосредоточили внимание на том, что преступником в произведении является «кавказец»[5].

И событие-исток (то есть событие, дающее жизнь сюжету) и сам сюжет новой повести Валентина Распутина "Дочь Ивана, мать Ивана", - страшно просты: русская девочка Света изнасилована рыночным торговцем азербайджанцем. Мать Светланы, Тамара Ивановна, убедившись, что судебная система не в силах осуществить наказание - пасует перед преступником, сама вершит возмездие - убивает насильника из собственноручно изготовленного обреза. Вот собственно и все. Но что такое для русской литературы сюжет? Лишь повод для разговора и не более. Валентину Распутину удается на этом страшно простом материале дать картину жизни современной России, обозначить все болевые точки сегодняшней народной трагедии.

Убийство или Возмездие? автор художественными средствами совершенно однозначно отвечает - Возмездие. Обратимся к фактам текста повести.

Сущностный смысл поступка Тамары Ивановны Распутин раскрывает через рассказ отца Тамары, Ивана Савельевича, о Ефроиме. Ефроим - человек на Ангаре чужой, пришлый. Человек с темным прошлым, в котором и добыл свое неправедное богатство - живет он гораздо богаче односельчан, которых считает людьми "десятого сорта". И сам Ефроим, и его сын, преследующий маленькую Тамару на мотоцикле и однажды покалечивший ее - "месяц на ногу не приступала", живут по принципу "Все позволено". И здесь, в своем рассказе, Иван Савельевич, произносит, на мой взгляд, ключевые для всей повести слова: "Мы, русские, большой наглости не выдерживаем. Маленькой, гонору всякого, этого и у нас самих в достатке, а большую, которая больше самого человека, то ли боимся, то ли стыдимся. В нас какой-то стопор есть". Так и ходит русский Иван в дураках до решительного столкновения:

Иван Савельевич спасает Ефроима. Но будь у шитика скорость повыше - Ефроим возможно бы и не вынырнул. И что - Иван Савельевич стал бы убийцей? Любой нормальный человек скажет: "Нет". Ефроим разбивается о собственную наглость. Ведь это он идет на таран. Соответственно и за исход столкновения несет ответственность тот, кто его спровоцировал. Но ведь та же самая ситуация и в столкновении Тамары Ивановны и азербайджанца, изнасиловавшего Свету. Более того, параллельны не только сами ситуации, но и герои: Ефроим из тех кто "нигде не растеряются, повсюду найдут кума и брата", но и азербайджанец-насильник так же; Ефроим - "Ангару за свою собственность стал считать", насильник - Россию; и т.д. Насильник-азербайджанец так же, как Ефроим идет на таран, хорошо понимая последствия своего преступления. Соверши он подобное у себя на родине, в Азербайджане - до суда бы не дожил, там - такое преступление верная смерть. Но ведь сущность преступления от изменения места его совершения не меняется. Насильник уверен - перед ним спасуют, отвернут, но - нет, он нарывается на залп. Это не только не убийство, это даже и не возмездие - это естественный ход вещей.

29. Пьесы Ал. Вампилова появились на сцене в конце 60-х—начале 70-х годов ХХ века. В это время в развитии драмы обозначился явный кризис. Безликое однообразие многих новых пьес не могло стимулировать бурно развивающийся режиссерский театр. А прочная привычка к героям и театральным персонажам Ал. Арбузова, В. Розова, Ал. Володина стала перерастать в замкнутую традицию.Драматургия Ал. Вампилова стала выходом из создавшегося положения. Она предъявила нового героя, более сложного и непривычного; разрушила заданный оптимизм сюжета, схематизм основного конфликта.Художественный мир вампиловской драматургии обладает одной достаточно редкой особенностью. Драматургии Вампилова присущи два рода театра, которые, условно говоря, можно назвать трагическим и эксцентрическим типами освоения и преломления действительности, и соответственно два типа пьес, которые по характеру их архитектоники можно было бы определить как пьесы центростремительной и центробежной композиции.К первому типу пьес относятся «Прощание в июне», «Утиная охота», «Прошлым летом в Смоленске», ко второму — «Старший сын», «Провинциальные анекдоты».Первому типу пьес присуще иерархическое построение системы героев с выведением на первый план центрального персонажа, острая нравственная коллизия, на разрешении которой сосредоточено все действие. Для второго типа характерно отсутствие центрального героя и иерархической упорядоченности действующих лиц. Здесь обстоятельства властвуют над людьми.Главное достижение Вампилова — сложная полифония живых человеческих характеров, цельных, завершенных, во многом диалектически продолжающих друг друга и вместе с тем отличающихся неповторимостью, ярко выраженным индивидуальным своеобразием. Особый интерес драматург проявлял к судьбе молодого героя, вступающего в жизнь и стремящегося найти себя, свое место в окружающем его многообразном и сложном мире. Предъявляя особую меру требовательности к своему герою, Вампилов видит всю сложность его жизни и верит в него, в его способность выстоять и победить.Хотя драматическое наследие писателя сравнительно невелико (всего четыре многоактных и три одноактных пьесы), оно характеризуется внутренним единством и образует художественное явление, которое можно назвать театром Вампилова.В театре Вампилова, при всей неожиданности сюжетных ходов, неизменно действуют реальные человеческие характеры, живые конкретные люди со своими противоречиями и сомнениями. В неповторимом художественном мире пьес драматурга целеустремленно, выразительно и ярко раскрывается процесс духовного созревания современного героя, отстаивающего справедливость и подлинную человечность.

24. «Старик» Трифонова Вершина трифоновской прозы — роман «Старик». Его главная тема — человек в истории. Все повествование в романе ведется от лица семидесятилетнего Павла Евграфовича Летунова. Его образ раскрыт психологически тонко и достоверно. В памяти Павла Летунова постоянно возникает комдив времен Гражданской войны Сергей Мигулин, позднее оклеветанный и погибший. Именно воспомина ния о нем заставляют Летунова оценивать свои дела и мысли, свою судьбу. Своеобразна композиция романа «Старик». Начав с описания жаркого лета 1974 г., писатель переносит повествование на Дон времен Гражданской войны. Почти весь рассказ об этих давних событиях ведется в категориях грамматики настоящего времени. Летунов как бы

и живет в этих далеких годах. Персонажи тех лет получают своих современных «двойников» — людей 1970-х годов (Олег Кандауров, зять Летунова Николай Эрастович).