Література

1. Вовк С.Н., Маник О.Н. Неклассическая методология и многофакторный подход. – Черновцы: Прут. – 1996. – 293 с.

2. Алиханова Ю.М. Учение Абхинавагупты об эстетическом переживании (по тексту «Лочаны»). – Памятники письменности Востока. М., 1977

3. Шохин В.К. Ценности или блага? О «теоретических каркасах» одной «практической философии». – Сравнительная философия: Моральная философия в контексте многообразия культур. – М.: Вост. лит., 2004. – 319 с.

4. The Didha Nikāya. Ed. by Prof. T.W.Rhys Davids and Prof. J.E.Carpenter. Vol.І. L., 1967 (Pali Text Society).

5. Gupta Shanti Nath. The Indian Concept of Values. Manohar, 1978

6. Sharma A. The Puruşārthas: A Study in Hindu Axiology. Michigan State University, 1982

Summary

Stephan Vovk. The Basis of Multiways Synthesis of Moral Phenomenon in the East and West Axiology. The article reveals the main ways of the unconventional content generalizing in the format of the systemic worldview from the point of multivariate synthesis of axiology of East and West.

УДК 140.8

© Пётр Дулин

Национальный институт стратегических исследований

Возможности современной науки как духовной ценности

У статті завдяки аналізу гносеологічного статусу наукової картини світу, ціннісної суверенності науки, закономірностей її динаміки, обґрунтовується потенційна можливість консолідуючої функції науки у розвитку суспільства.

Общемировой системный кризис демократических и социальных институтов, глобализация, неоднозначность и острая полемичность отечественных реформ актуализируют проблему возможностей науки, в частности, специфики её консолидирующей функции науки в развитии общества. Цель данной статьи показать, что теоретическая возможность вышеназванной функции практически весьма амбивалентна, что обусловлено особенностями гносеологического статуса науки, спецификой её ценностной суверенности и закономерностями динамики.

Познанный мир репрезентуется картинами разной полноты. Мы ограничимся рассмотрением некоторых из них, начиная с современных конкурирующих космологических моделей – релятивистской и квантовой. Первая основывается на общей теории относительно­сти (ОТО), вторая – на квантовой теории поля. Согласно релятивистской модели, Вселенная эволюционировала из сингулярной точки (с беско­нечно малым объемом и бесконечно большой плотностью), взрыв которой примерно 18 млрд. лет назад ознаменовал начало эволюции. Теоретической основой релятивистской космологии слу­жат неэвклидовы геометрии и ОТО, а эмпирической базой – закон Хаббла и реликтовое излучение.

Квантово-механическая модель (КММ) преодо­левает известные трудности представлений о начале Вселенной, характерные для релятивистской космологии, и сосредотачивается на её ранних ступенях эволюции. Основной постулат КММ – веро­ятность рождения вселенных из физического вакуума. Последний не является ми­ром, лишённым энергии, частиц и поля. Соотношение неопре­делённостей В. Гейзенберга показывает возможность рождения в нём са­мых разнообразных частиц в соот­ветствии с законами сохранения. Свой­ства физического вакуума настолько неопределённы, что его можно рассматривать в качестве источника любых миров, рож­дение которых обуславливается флуктуациями любой энергии. Сравнительный анализ вышеназванных моделей показывает, что они обе постулативны, хотя физиче­ский вакуум содержательнее по своим гипотетическим возможностям, чем сингуляр­ная точка. Обе модели иллюстрируют естественно-причинное объяснение генезиса Вселенной – одно состояние материи порождает другое её состояние, естественные следствия возникают из естественных причин.

Конкретизируются космологические модели в космогонических гипотезах, которые не становятся пока достоверным знанием из-за недостатка информации о раннем состоянии Вселенной и о промежуточных процессах, связанных, например, с возникновением спутников планет. Гипотетичность космогонических доктрин не лишает их права быть ассимилированными научной картиной мира (НКМ), т.к. они содержат солидный массив доступных наблюдательных данных, достаточно прочно опирающихся на здравый смысл и математику.

История Земли объясняется геоло­гией, палеонтологией, палеографией. Человеческая история изображается антропологией, археологией, историей. Современное состояние человека и биосферы описывается иной совокупностью конкрет­ных наук. С помощью компьютера достигается интегральная НКМ достаточной степени полноты. Гносеологический статус этой НКМ постоянно растёт, ибо достоверных знаний в ней становится всё больше, а гипотетичных – всё меньше. В этом контексте несомненен и рост ценностной суверенности науки (ЦСН). Последняя двоякая: наука самоценна и ценна для общества. К ценностям науки относятся – существенность, истинность, непротиворечивость, доказательность, последовательность и другие гносеологические, логичес­кие и прагматические характеристики научного знания, схемы объяснения и предсказания, критерии оценки и демаркации от ненауки, процедуры выбора альтернатив. Онтологическим основанием ЦСН является качественное многообразие мира, идентифицированность объектов и процессов.

ЦСН обусловливает требования, предъявляемые к учёному. Эти требования касаются стиля научного мышления (СНМ), языка и моральных норм: беспристрастность, бескомпромиссность, преданность идее (школе), толерантность, честность и добросовестность.

Самоценность науки даёт основания говорить об её ответственности за то, что она продуцирует. Наука ответствен­на за достоверность своих предсказаний, а пользователи отвечают за применение или неприменение её достижений во благо или зло.

Этические оценки в науке, как и в ненауке предопределяются признанными источниками морали – естественными или боже­ственными. Когда источником морали считают человека, сущность которого постигает наука, тогда любой вклад науки в это постижение расценивается как добро, благо и польза. Хотя, расшире­ние и углубление антропологических знаний ещё не означает необходи­мости изменения человека, путём вторжения в интимно-личную сферу его бытия.

В обществе, исповедующем ортодоксальные религии и признающем божественный источник мо­рали, рели­гия монополизирует понимание сущности человека. Ею освяща­ются традиции, семейно-бытовые отношения и моральные оценки. Поскольку изме­нение созданного Богом не является уделом только Богоподобного чело­века, постольку рекомендации науки по изменению самого человека, деторождению, геронтологии и т.д. если и принимаются, то очень взвешенно и осторожно. Сегодня религиозная мораль терпи­мо относится к исследованию природы и человека. Если же наука вторгается в изменение божественной природы человека, то религи­я преимущественно отрицательно относится к таким исследованиям, и добилась в ряде стран запрета на них.

Секулярная мораль, тоже ограничивает выбор объектов научного исследования через установление приоритетов и областей, затрагивающих жизненные интересы человека. Наприме­р, была свёрнута американская программа исследования Луны в 1970-х годах, звучали требования закрытия стэнфордского и серпу­ховского ускорителей частиц и другие, причиной которых послу­жило, в частности, предпочтение земных, обыденных проблем космическим, фундаментальным.

Светская мораль динамичней религиозной и её огра­ничения на объекты научного исследования весьма относитель­ны. В зависимости от социально-экономической и военно-технической и политической ситуации, то, что позволяется учёным одной страны или одного времени, не позволяется учёным другой страны или дру­гого времени. Но объективная тенденция растущей взаимозависимости землян вынуждает искать общее для всех народов понимание сущности человека (самым простым выражением чего, видимо, служит декла­рация прав человека) и вводить моратории на исследования, угрожающие существованию чело­вечества.

Наука углубляет и расширяет знания о мире, что достигается ростом: а) эмпирически наблюдаемого; б) дифференциации и интеграции знания; в) опосредованности изучаемого объекта теоретическими допущениями. Последнее в известной степени проблематизирует различение существую­щего и несуществующего. Впрочем, этому, возможно, есть альтернатива в лице трансперсональной психологии, которая предлагает обратиться к изучению мира по его внутренней связанности с сознанием. Здесь предполагается, что во Вселенной и любом её объекте нет прин­ципиального различия между материей и сознанием, плотнос­тью и пустотой. В каждом объекте есть информа­ционно-энергетическая сторона, в которой закодирован весь мир. Сознание человека, уг­лубляясь в себя (через психоделики, аутотренинг, медитацию и аскезу), может пости­гать своё бессознательное и сверхсознательное, сопричастные ко всем объектам мира, и сопереживать, познавать любое состо­яние мира, преодолевая пространство и время в любом направлении с бесконечно большой скоростью.

В тенденции дифференциация-интеграция наблюдаются два разнонаправленных процесса роста – разнообразия и единообразия. С одной стороны, круг познания всё более расширяется и открываются новые алгоритмы, а с другой – всё более широкий круг явлений сводится к конечному перечню законов. В то время, как явления составляют потенциально бесконечное многообразие, сущности и законы всегда представляются вполне обозримыми, конечными многообразиями. Присутствие разнонаправленных процессов, иллюстрируемых разными науками, позволяет заключить о том, что будущее науки обречено на постоянное расширение и углубление знаний.

Общество финансирует науку, т.е. обеспечивает и поддерживает её функционирование и развитие. Технологический потенциал человечества растёт ценой растущего риска, требующего экономических ком­пенсаций. Например, совершенствова­ние летательных аппаратов ведёт к удорожанию компенсации от их потерь; глобализация компьютерной связи удорожает её надёжность и информационную защиту. Многие экономически развитые страны не ведут научных исследований в космо­навтике, фундаментальной физике, астрономии, генетике, тяжелом машино­строении, т.к. это дорого. Рост наукоматериалоэнергоёмкости вынуждает финансировать в первую очередь – прикладную науку. Кроме того, экономика движима групповыми интересами, организован­ное отношение которых составляет суть политики, обеспечивающей экономические инте­ресы социальных групп. Культ современного общества – это культ быстрого успеха, эффективности и прибыльности, который поощряет прикладные исследования, рационализаторство и изобретательство, а фундаментальные иссле­дования переводит в разряд бескорыстных и любительских. Вместе с тем, в науке есть внутрен­ние возможности обеспечения своих перспектив, т.е. собственная внутренняя логика развития, которую интерналисты считают самодостаточной. И эту самодостаточность, видимо, удачно выражает известная максима: «Мысль остановить нельзя».

Говоря о возможностях науки как духовной ценности, нельзя не сказать об актуальности синергетической методологии в контексте проблем и перспектив консолидации общества.

Моделирование, основывающееся на линейном мышления и на экстраполяциях от наличного, недооценивало: неоднозначность будущего, факторы детерминации эволюционных процессов последним, конструктивность хаоса в эволюции, роль виртуальных процессов в развитии сложного и многое другое. Информационная революция качественно изменила моделирование сложных социоприродных и духовно-культурных процессов.

Синергетика как постдарвиновская парадигма эволюции, предложила новые принципы моделирования и прогнозирования процессов в социоприродных системах. Она стала теоретической основой футурологических исследований, конструирования образов желаемого и достижимого будущего. Синергетика сформулировала эволюционные правила запрета, т.е. знание того, что в принципе не реализуемо в дан­ном социуме.

Синергетическая методология позволяет: 1) моделировать спектр путей социальной динамики; 2) вести обоснованный поиск и находить конструктивные принципы коэволюции сложных систем; 3) строить модели самоподдерживаемого (самодостаточного) развития стран и регионов; 4) строить язык (включающий в себя всю лексику) становящихся структур-процессов, развивающихся, соединяющихся и распадающихся; 5) вести речь об устойчивом, сбалансированном развитии, организованном и консолидированном обществе. Последнее особенно актуально для современного украинского общества, которое настолько гетерогенно, что расколото сегодня не просто на Запад и Юго-Восток, в нём расколота даже Православная Церковь. В нём 3 года бушуют политические страсти и маловероятно, что они утихнут после досрочных парламентских выборов. Какие же методологические идеи синергетики наиболее востребованы и актуальны в контексте проблем и перспектив консолидации украинского общества?

Синергетика как научная парадигма самоорганизации и нелинейности – сформировала новый стиль научного мышления, основными характеристиками которого являются: 1) всякое явление эволюционно и процессуально и содержит в себе информацию о своём прошлом и будущем развитии; 2) последнее необратимо, многовариативно и альтернативно как в исторической ретроспективе, так и в перспективе; 3) тупиковые ветви, маргиналии, девианты и даже архаика могут быть – в определенном отношении – совершеннее наличного, современного состояния, т.е. всё дело в ракурсе рассмотрения и анализа; 4) настоящее не только определяется прошлым, но и строится, формируется будущим. Ясные, осознанные и латентные подсознательные установки – определяют наше поведение сегодня, тянут нас из будущего; 5) всякая система зависит от процессов на нижележащих уровнях организации. При условиях неустойчивости микрофлуктуации могут прорываться на макроскопический уровень и определять макро­картину эволюционного процесса. Эффект разрастания (усиления) флуктуации означает, что малые причины могут порождать большие следствия; 6) развитие происходит через неустойчивость, а высшая устойчивость, динамизм развития имеет место благодаря чередованию состояний; 7) хаос разрушителен и в то же время он конструктивен, созидателен (хаос может быть защитой от хаоса, механизмом вывода на структуры-аттракторы эволюции). Хаос есть способ самообновления сложной организации; 8) новое появляется в результате бифуркаций как эмерджентное и непредсказуемое, и в то же время новое «запрограммировано» в виде спектра возможных путей развития, дискретного спектра относитель­но устойчивых структур-аттракторов эволюции; 9) в конкретном социуме реализуема отнюдь не любая структура, но только определенный дискретный набор структур, обусловлен­ных собственными свойствами этого социума. Человеческие действия обречены на провал, если они идут вразрез с внутренними потенциями общества, не соответствуют ни одной из дискретного спектра его структур-аттракторов; 10) нелинейное мышление – это понимание недостаточности схемы последовательной и постепенной кумулятивности в развитии; 11) развитие сочетает в себе две тенденции – дивергентные (увеличение разнообразия) и конвергентные (его свертывание, т.е. уменьшение); 12) эффективное управление сложными системами возможно только как «мягкое», нелинейное управление, когда ориентируются на собствен­ные тенденции (пути) эволюции этих систем, дают возможность им развернуться. Бездействие порой вызывает самое силь­ное действие. Эффективны не сильные, но топологически правильно организованные действия. Действуй с умом, и ты добьешься многого!; 13) существует возможность сокращать многочисленные зигзаги эволюции, миновать нелепости, многочисленные инферны, которые всё равно будут разрушены и размыты диссипативными процессами. Можно резонансно возбуждать правильные структуры в нелинейной среде, которые по­чти идеальны, близки к аттракторам эволюции. Причем резонанс – это эффективность малых, но топологически правильных воздействий; 14) правильное объединение частей в целое создаёт возможность ускорения темпов эволю­ции как целого, так и входящих в него систем [7].

Синергетика стала основой междисциплинарной коммуникации и синтеза знания, для диалогов: естественников и гуманитариев, науки, искусства и религии, западного и восточного миропонимания. Синергетика соединяет два взаимодополняющих друг друга способа постижения мира – образно-наглядный и математически-абстрактный. Синергетика сближает восточ­ное (наглядно-образное, интуитивное) восприятие мира и западное (ло­гико-вербальное). Синергетика предлагает новую методологию пони­мания путей эволюции сложных социальных и человекомерных систем, причин эволюционных кризисов, угроз катастроф, надёжности прогнозов и принципиальных пределов предсказуемости в экологии, экономике, социологии, геополитике. Синергетика сформулировала конструктив­ные принципы коэволюции и стала основой для принятия обоснованных решений и прогнозов в условиях неопределённости, стохастических потрясе­ний, периодической реорганизации геополитических структур. Иными словами, методология нелинейного синтеза, фундированная на принципах эволюции и коэволюции сложных структур мира, стала основой проектирования различных путей человечества в будущее. В этом смысле, благодаря синергетике человечество обрело новую философию надежды на возможность трансформации любого общества в направлении консолидированного и организованного, цивилизованного и демократического социума, в котором Богоподобный человек сможет созидать свою жизнедеятельность по законам Веры, Права, Истины, Добра, Красоты и Гармонии.

Говоря о возможностях науки, нельзя забывать, что научное знание существует в форме математики, естествознания и гуманитарного знания. Специфика последнего состоит в том, что надо признать: специализированной методологии гуманитарных наук, по своей разработанности, значительности, значимо­сти сопоставимой с методологией наук естественных, невзирая на несомненные находки – проницательные мысли и обобщения немногочисленных теоретиков-энтузиастов, до сих пор не сложилось. Причиной тому небе­зызвестные обстоятельства.

1.Революционно-просвещенческая интенция на упорядочение мира понятием, образом с подменой социальных законов политическими. Мир является жертвой властных решений.

2.Дегуманизация жизни, разрушение самоценности, самодостаточно­сти человеческого существования. Засилье тоталитарного бюрократиче­ского механизма, сектантский административный диктат, этакратические принципы социально-политического устройства, отсутствие гражданского общества, обязательств государства перед индивидом, стереотипизация идейной жизни, насаждение большевистской синодики, идеологиче­ская поднадзорность и подцензурность, устои казарменного социализма, – буквально вытравливали экзистенциальное начало, упраздняли пер­сонально-личностное в человеке. Там же, где последнего нет, руководством понимания человеческого служила чиновное умозрение и схемо-творчество в духе заклинательно-нормативных декламаций, циркуляров, декретов, постановлений и передовиц, не оставалось места учёту «несанк­ционированных», партикулярных интересов, намерений, стимулов и стра­стей, «эгоистических» побужде­ний и интенций, связанных с чувством «Я», с его гаммой отношений к действительности, к себе, другим, – там не было и не могло быть подлинной методологии гуманитарного.

3.Редукционизм, проявляющийся в двояких попытках: лишить гуманитарное знание статуса науки и наделить его статусом, используя аналогии, заимствованные из других наук. В обоих случаях налицо некритическая унификация знания на базе узкого абсолютизируемого идеала.

Иная линия – на самоопределение гуманитарного знания – подчас влечёт гипертрофию его особенностей, противопоставление гуманитарных наук прочим. Её воплощением озабочивались Шлейермахер, неокантиан­цы, философы жизни, франкфуртцы. В этом случае также имел место редукционизм: тезис об отсутствии общности гумани­тарного и естественного знания с одновременным признанием за последним статуса науки автоматически вёл к исключению из её состава первого.

Через – политизацию масс, экологизацию сознания, возрождение милосердия, сострадательности, обострение внимания к собственной истории, опыту созидания жизни в иных странах, укоренение гуманистических идеалов, – оформляется широкое, пронизывающее все стороны общества, гуманитарное движение, подни­мающее на пьедестал Человека. Последний – самоценность и самоцель, высшая ипостась творения. Понимание этого обогащает наше существование доселе чуждым ему гуманитарным измерением, создавая относительно благоприятные условия для деятельности теоретика-гуманитария.

Сфера гумани­тарного – сфера человеческой деятельности, в которой различают объективную и субъективную компоненты. Объективное – социально-исторические законы, действующие в обществе и определяющие поведение людей. Субъективное – партикулярные интенции человека, который преследует в общест­ве свои цели, подбирая для этого кажущиеся ему оптимальными средства. Естественно, разведение объективного и субъективного в человеческой деятельности – плод сильного аналитического приёма. На деле социальные законы (объективное) и механизм их реализации в индивидуальной, «эгои­стической» активности людей (субъективное) неразделимы. Тем не менее, препарирование деятельности человека плодотворно в границах познания как отделённых от деятельности людей (хотя и данных в ней и через неё) социальных законов, так и мотивационно-смысловой, экзистенциальной стороны жизнедеятельности человека, вписывающегося в своих проявлениях в сферы влияния социума.

Итак, современная наука – феномен гносеологически весьма многомерный и разноплановый. Образующие её познавательные комплексы чрезвычайно полиморфичны, неоднопорядковы. Современная наука – широкая ассоциация математических, естественнонаучных, гуманитарных, технических отраслей, дисциплинарных и междисциплинарных исследований, узкоспециализированных и комплексных подразделов, функционирующих как дискретные единицы теоретических и эмпирических, формальных и содержательных, фундаментальных и прикладных и прочих знаний.

Вместе с тем имеются основания говорить о сущностном единстве современной науки, имея в виду своеобразие стратегии исследований, стиля постановки и изучения проблем, способа производства и функционирования знания, природы изыскательской деятельности и т.п. – словом, всего того, что составляет самобытность совокупного потенциала науки, фиксируемую средствами теоретико-познавательного анализа.

Чтобы выяснить природу этой общности, вычленить основания, объединяющие действительно различные явления в монолитное целое, каким выступает «современная наука», одного функционального анализа синхронно действующих её структур недостаточно. Следует привлечь средства анализа сравнительного, позволяющего типологически сопоставить совре­менную науку с генетически предшествующей ей теоретико-исследова­тельской формацией [8]. Но такое сопоставление требует отдельного анализа, выходящего за рамки данной статьи.

Таким образом, наука как духовная ценность – это инструмент в руках общества. Существует комплекс факторов, определяющих то, как общество владеет этим инструментом и распоряжается им. Определяющую роль среди этих факторов играют экономико-политические. Зависимость науки от общества в виде финансирования, создания адекватных условий для научной деятельности, в конечном счёте, определяют престиж науки, меру доверия и уважения к ней. Но общество живёт не только рационально. Властная элита может существенно игнорировать прогнозы и рекомендации науки, если таковые ей не выгодны. Аналогично – общество может иметь адекватные законы, а жить не по законам, а по политической целесообразности. Одним словом, теоретически наука может консолидировать общество путём предоставления соответствующей программы и рекомендаций. Как последними практически распорядится общество – другой вопрос!