О какой защите идет речь в п.2 ст. 234 ГК РФ? В п.2 ст. 234 ГК РФ речь идёт не о поссессорной защите, подобной той, которая предоставлялась в римском праве владельческими интердиктами, а о петиторной защите давностного владения как вещного права.

Об этом свидетельствует тот факт, что предъявление данного иска против собственника и иного лица, управомоченного на владение спорной вещью, не допускается, то есть этому иску можно противопоставить возражение о том, что ответчик является титульным владельцем, а в классическом поссессорном процессе ссылки на управомоченность ответчика на обладание вещью в принципе невозможны

Иск предусмотренный в п.2 ст. 234 ГК РФ подобен виндикации (Скворцов О.Ю. Вещные иски в судебно-арбитражной практике. М. 1998. С. 29).

Этот иск является российским аналогом римского Публицианова иска (actio in rem Publiciana), поскольку и тот и другой иски основаны на фикции якобы истекшей давности. (См.: Толстой Ю.К. Давность в Гражданском кодексе Российской Федерации // Правоведение. 1995. №1.С.23).

Публицианов иск традиционно относится к средствам не посессорной, а петиторной защиты, а правовое положение защищенного таким иском давностного владельца определяется в литературе римского права как особого рода относительно-вещное право. (Подробнее см.: Рудоквас А.Д. О непрерывном, открытом и добросовестном давностном владении // Цивилистические исследования. Выпуск 1-й. Сборник научных трудов памяти профессора И.В. Федорова / Под ред. Б.Л. Хаскельберга, Д.О. Тузова. М., “Статут”. 2004. С. 181 – 187)

• Какие практические последствия имеет квалификация давностного владения как вещного права, а не фактического состояния? Защита владения возможна только против его непосредственного нарушителя, и в этом смысле имеет деликтный характер, а вещный иск может быть предъявлен против любого третьего лица (в случае с давностным владельцем – против любого недобросовестного приобретателя).

Так, п.21 постановления Пленума ВАС РФ от 25.02.1998 №8 было признано, а постановлением Президиума ВАС РФ от 06.07. 1999 № 962/99 было еще раз подтверждено, что по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения, заявленному лицом, у которого титул собственника основан на ничтожной сделке, арбитражный суд вправе дать оценку такой сделке независимо от того, предъявлялось ли требование о признании сделки недействительной, и в иске на этом основании отказать.

Нетрудно заметить, что такая практика создает возможность отказать в иске добросовестного приобретателя, лишившегося владения приобретенным объектом, против приобретателя недобросовестного, ссылаясь на то, что истец не является титульным владельцем, поскольку владение ранее было им приобретено на основании недействительной сделки. Если в такой ситуации собственник также не проявит заинтересованности в истребовании своей вещи, то она навсегда окажется за пределами легального оборота.

Разумеется, коль скоро речь идет о виндикационном иске, с точки зрения ст.301 ГК РФ позиция ВАС РФ вполне оправданна. Однако, такой истец вполне подлежит защите согласно п.2 ст. 234 ГК РФ, поскольку неправомерность его обладания вещью является вопросом его взаимоотношений с собственником, а по отношению к недобросовестным третьим лицами он, будучи хотя и незаконным, но добросовестным владельцем, в силу самого этого факта имеет преимущественную правовую позицию

• Можно ли говорить о наличии в действующем российском гражданском праве поссессорной защиты как целостного института? Возможность защиты владения как факта, в том числе владения неправомерного и недобросовестного, была отвергнута еще в советской цивилистической доктрине, и в этом смысле современная российская цивилистика следует сформировавшейся традиции.

В оправдание такого подхода указывалось, что цели поссессорной защиты вполне реализуются:

1. в рамках институтов уголовного и административного права, защищающих владельцев имущества от противоправных посягательств

2. благодаря наличию презумпции правомерности владения, облегчающей его защиту в рамках петиторного процесса. (Подробнее см.: Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность / Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2. М., “Статут” . 2004. С.335 – 358).

Наличие в обществе государственной монополии на применение насилия должно подразумевать наличие поссессорной защиты, как явления, сопутствующего общей охране общественного порядка, и Россия в этом смысле не является исключением.

В императорской России изначально защита владения являлась функцией полиции и осуществлялась в административном порядке, и лишь впоследствии была передана в ведение мировых судей. (Коновалов А.В. Владение и владельческая защита. СПб., 2001. С.118 – 123).

Другой вопрос, что для предоставления такой защиты необходимо установить факт владения, а это не всегда просто, учитывая сложность самой категории владения. Именно этим объясняется необходимость создания специального поссессорного процесса, в рамках которого не рассматривается спор о праве, а устанавливается факт владения и факт его нарушения.

С учетом зарубежного опыта и практических трудностей, порождаемых отсутствием самостоятельной защиты владения в российском гражданском праве, недавно было высказано предложение о введении в отечественный правопорядок поссессорной защиты путем соответствующей модификации института судебного приказа. (См.: Коновалов А.В. Владение и владельческая защита. СПб., 2001. С.178 – 191).

Сформулируйте свое мнение, нужно ли вводить институт владельческой (поссессорной) защиты в действующее законодательство.

2. Можно ли говорить лишь о наличии в отечественном правопорядке “функциональных суррогатов” владельческой защиты?

   1. Для немедленного пресечения действий, нарушающих владение, владелец может на основании ст. 99 АПК РФ ходатайствовать перед арбитражным судом о применении такой предусмотренной ст.91 АПК предварительной обеспечительной меры, как запрещение совершать определенные действия, касающиеся предмета спора (в данном случае - нарушать владение).

Однако в таком случае заявитель должен заранее произвести встречное обеспечение (ч.4 ст. 99 АПК), и при удовлетворении данного ходатайства для него назначается не превышающий 15 дней срок для подачи искового заявления по требованию, в связи с которым судом приняты предварительные обеспечительные меры. Таким образом, и в этом случае защита владения, в конечном счете, осуществляется лишь в рамках спора о праве.

2. Некоторые авторы квалифицируют в качестве инструмента владельческой защиты предусмотренную п.2 ст. 167 ГК РФ в качестве особого последствия недействительности сделки двустороннюю реституцию.

Основанием для такого вывода является буквальное прочтение текста данной статьи ГК, позволяющее заключить, что законодатель не связывает возможность обратного истребования предоставления, совершенного во исполнение недействительной сделки, с наличием у стороны данной сделки какого-либо права на владение переданной вещью.

С таким выводом можно согласиться, лишь если речь идет о сделках:

3. с пороками воли, то есть совершенных под влиянием обмана, насилия или угрозы (ст. 179 ГК)

4. совершенных при отсутствии воли (например, при совершении сделки лицом, неспособным понимать значение своих действий и руководить ими – ст. 177 ГК). (Тузов Д. О. Реституция и виндикация: проблемы соотношения // Вестник ВАС РФ. №3. 2002. С. 120)

Напротив, в тех ситуациях, когда лицо добровольно и сознательно пошло на заключение и последующее исполнение недействительной сделки, говорить о реституции как инструменте владельческой защиты было бы неправильно, поскольку отсутствует посягательство на владение.

3. Почему законодатель в ст. 305 ГК РФ наделяет правом на вещные иски не только собственников, но и титульных владельцев? Основанием предоставления самостоятельной защиты титульному владению является конструкция, согласно которой при передаче вещи в титульное владение собственник легитимирует владельца на защиту переданного ему владения в интересах собственника. (Советское гражданское право. Ч.I. 2-е изд. / Отв. ред. В. Т. Смирнов, Ю. К. Толстой, А.К. Юрченко. Л., 1982. С. 318).

На это указывает тот факт, что в некоторых случаях действующее законодательство признает право на предъявление виндикационного иска несобственником в интересах собственника даже в ситуации, когда истец не является титульным владельцем.

<MASHTEST3< FONT>Так, согласно п. 3. ст. 33 Федерального Закона от 16 июля 1998 г. N 102 – ФЗ “Об ипотеке (залоге недвижимости)”, если имущество, заложенное по договору об ипотеке, оказалось в незаконном владении третьих лиц, залогодержатель вправе, действуя от собственного имени, истребовать это имущество из чужого незаконного владения в соответствии со ст. 301 и 302 ГК РФ для передачи его во владение залогодателя.

4. Имеет ли право на вещный иск титульный владелец, который не имеет самостоятельного интереса во владении вещью? Поскольку самостоятельная защита титульного владения гарантирована законом прежде всего в интересах собственника, а не самого титульного владельца, последний управомочен на предъявление иска о защите своего владения не только в том случае, когда он имеет самостоятельный интерес во владении вещью (как например, арендатор), но и тогда, когда он такого интереса не имеет (комиссионер, перевозчик, хранитель).

5. Исключает ли наличие у титульного владельца права на вещный иск предъявление соответствующего иска собственником? Наличие у титульного владельца права на иск против нарушителя владения не исключает предъявления соответствующего иска собственником. (Сравни: Грибанов В.П. К вопросу о понятии права собственности // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 379)

Хотя в п.2 ст. 209 ГК говорится о том, что собственник вправе передавать другим лицам права владения, пользования и распоряжения вещью, такое словоупотребление не отражает сути дела, поскольку, оставаясь собственником, он не утрачивает правомочий по владению, пользованию и распоряжению объектом права собственности даже в том случае, если аналогичные правомочия в отношении данной вещи принадлежат другим лицам.

Наличие прав третьих лиц на принадлежащую собственнику вещь лишь заставляет его воздерживаться от осуществления принадлежащих ему правомочий постольку, поскольку такое осуществление может воспрепятствовать этим третьим лицам в реализации принадлежащих им правомочий в отношении данной вещи, что недопустимо согласно п. 2 ст. 209 ГК РФ

6. Как объяснить гарантированное ст. 305 ГК РФ титульному владельцу право на защиту не только против третьих лиц, но и против собственника?

   1. Эта норма применяется только в том случае, если между собственником и титульным владельцем не существует обязательственных правоотношений.

Таким образом, возможностью предусмотренной ст. 301 – 305 ГК РФ защиты титульного владения против собственника обладают только субъекты пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения и оперативного управления.

Поскольку отечественная цивилистическая доктрина считает невозможной конкуренцию исков, владение на основе гражданско-правового договора (например, если речь идет об отношениях арендатора и арендодателя) должно защищаться против собственника не вещным иском, а личным иском из договора. (п. 23 Постановления Пленума ВАС РФ от 25.02.1998 N 8 “О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав”).

2. Нарушая титульное владение принадлежащей ему вещью субъектом иного вещного права, собственник злоупотребляет своим правом. Согласно п.2 ст. 10 ГК РФ в таком случае его право собственности не подлежит судебной защите, и он не может

§ 11. Ограниченные вещные права

1

<QUEST21< FONT>Право хозяйственного ведения. При рассмотрении этой темы следует обратить внимание на следующие вопросы:

1. Кто может быть субъектом права хозяйственного ведения? Государственные и муниципальные унитарные предприятия (кроме казенных предприятий, которые обладают имуществом не на праве хозяйственного ведения, а на праве оперативного управления (см. ст.115 ГК).

Учитывая установление законом специального субъектного состава обладателей права хозяйственного ведения и права оперативного управления на государственное имущество, такое право не может быть признано за акционерным обществом, созданным в процессе приватизации, (п.11 Информационного письма Президиума ВАС от 28 апреля 1997 г. № 13 “Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав” // Вестник ВАС. 1997. № 7).

2. Что может быть объектом права хозяйственного ведения? Те виды имущества, которые переданы унитарному предприятию и предназначены для его деятельности (включая здания, сооружения, оборудование, инвентарь, права требования и т.п.).

3. Какие правомочия входят в состав права хозяйственного ведения? Государственные и муниципальные унитарные предприятия обладают правом не только владения и пользования, но и распоряжения закрепленным за ними на праве хозяйственного ведения имуществом.

4. Насколько ограничено правомочие распоряжения имуществом у субъекта права хозяйственного ведения?

   1. отношении недвижимости данное правомочие осуществляется унитарным предприятием лишь с согласия собственника (уполномоченного им органа) - п.2 ст.295 ГК РФ.

   2. унитарное предприятие распоряжается закрепленным за ним имуществом только в пределах, не лишающих его возможности осуществлять деятельность, цели, предмет и виды которой определены уставом такого предприятия. (ст.18 Федерального Закона предприятиях от 14.11.2002 № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях»).

5. В каких пределах субъект права хозяйственного ведения свободен в осуществлении принадлежащих ему правомочий? Унитарное предприятие (обладатель права хозяйственного ведения) может владеть, распоряжаться и пользоваться предоставленным ему имуществом по своему усмотрению в пределах, определяемых ст.294, 295 ГК и Законом об унитарных предприятиях.

6. В каких случаях сделки, совершенные субъектом права хозяйственного ведения, являются ничтожными, даже если они совершены с согласия собственника? Если эти действия:

1. приводят к невозможности использовать имущество по назначению (отчуждение или предоставление в долгосрочное пользование др. лицам)

2. ограничивают возможности предприятия в выполнении уставных задач - (п.9 Постановления Пленума ВАС РФ от 25.02.1998 № 8 “О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав”).