Историография
Как я уже упоминала выше, в своей работе в большинстве своем я опиралась на материалы источника, тогда как дополнительная литература была достаточно мало использована. Однако даже на основе прочитанного, можно сделать определенные выводы.
История завоевания Мексики далеко не считается спорной или дискуссионной. Ученые зачастую сходятся в своем критическом, порой отрицательном мнении относительно Эрнана Кортеса и политики конкистадоров. Конечно, возникают некоторые противоречия, когда речь заходит о самой идее завоевателей, о позиции ацтеков и вообще, о том, как так быстро мог покориться такой многочисленный народ.
Одним из самых ярких критиков Кортеса и конкистадоров является, безусловно, В.Гуляев. В своей книге “По следам конкистадоров” автор не ставит перед собой цель подробно описать испанское завоевание Мексики. Историк “взял несколько наиболее ярких и драматических событий из истории конкисты и рассмотрел их на фоне всех имеющихся источников информации”.7 Таким образом автор и приходит к своим выводам. По его мнению, что Берналь Диас, что Эрнан Кортес в своих произведениях очень пристрастны, а материалы источников крайне спорны. Гуляев критически подходит к анализу “Подлинной истории” и “Писем”, по- своему трактуя каждый шаг конкистадоров. Источники представляют перед нами, читателями, некий свой мир, в котором дейсвтия испанцев выглядят логичными и обоснованными. Мы – люди из другого века, которые находятся космически далеко от тех магических времен; нас можно обмануть, увести в самые невероятные просторы, столь лишенные любой истины. Однако Гуляев не поддается красивым и ладным рассказам Диаса и Кортеса. В его понимании конкистадоры – типичные завоеватели, кровожадные, гонимые наживой, прикрывающие свои низменные стремления благими намерениями распространения гуманной религии.
Конечно, доверять безоговорочно Гуляеву не стоит, но в тех моментах, где Диас и Кортес чересчур красноречивы и добродетельны, где понимание совсем отказывает переработать огромное количество противоречий, следует обращаться к книге “По следам конкистадоров”.
Совсем иначе к данной проблеме подходит другой видный ученый – К.Дюверже. Историк настолько любит своего героя, что ищет оправдание каждому, казалось бы отрицательному, поступку героя. Самое интересное, если Гуляев стремится во всем переосмыслить источники, найти опровержение в других материалах того времени, делает все, чтобы убедить читателя в исключительной ложности всех кортесовых речей, то Дюверже всецело полагается на “Подлинную историю” и “Письма”. Чего только стоит видение отношений Монтесумы и Кортеса! Для Дюверже Кортес взял в плен владыку ацтеков только под давлением обстоятельств. После чего “Кортес учился; он постигал нравы мексиканцев, образ мышления, восприятие мира и наблюдал за тем, как они говорят, смеются, ходят… Кортес постепенно понял то, что раньше казалось недоступным. Он растворился в окружавшем его мире”8.
Весьма симпатичную позицию, более или менее усреднённую, занимает А.Кофман. В своей замечательной работе “Рыцари Нового Света” ученый как подвергает сомнению правдивость некоторых моментов в источниках, так и защищает конкистадоров от чрезмерных предрассудков на их счет. Историк вывел “четыре лика конкисты”: “завоевание и связанный с ним грабеж, открытие и исследование новых земель, освоение покоренного пространства (колонизация) и христианизация индейцев.”9 По его мнению, христианизация не была пустым лозунгом для Кортеса и его товарищей. Конкистадоры также не стремились, награбив золото и несметные богатства, “вернуться восвояси”10. Они мечтали стать хозяевами новой земли.
Кофман дает краткое объяснение причинам, которые вызвали столь разрозненные представления относительно личности Кортеса и самого факта завоевания. Ученый сообщает, что явное отрицательное отношение к конкисте наблюдается в Латинской Америке и...в России. Если с первым регионом всё понятно, то причина, по которой Россия недолюбливает Кортеса весьма любопытна. Оказывается, еще с XVIII века, под влиянием французских просветителей, сформировался образ конкистадоров – угнетателей. В Советском союзе факт конкисты рассматривался с позиции первоначального накопления капитала и колониальных захватов, окончательного формирования капиталистического строя и складывания мирового экономического рынка.11
Кофман стремится показать читателю духовный облик конкистадора, чтобы на этой основе переосмыслить мотивы и поступки этих людей. Ученый отмечает, что географическое положение Иберийского полуострова не могло не сыграть одну из решающих ролей. “Относительная обособленность иберийского пространства рождала у испанцев и португальцев обостренное чувство самобытности и независимости, в то время как открытость этого пространства ветрам различных культур сформировала у них особую восприимчивость ко всему новому”.12 И, согласитесь, это многое объясняет!
Таким образом, можно сделать некоторые выводы относительно актуальности и изученности проблемы. Безусловно, данный вопрос исследован достаточно хорошо, в изучение вовлекаются новые источники, помимо Диаса и Кортеса, записи индейских авторов, новые исследования. Тема до сих пор поражает своей актуальностью.