Глава 1.9 философия нестабильности

В философии издавна известен принцип Оккама: не следует вводить новых сущностей, если в этом нет необходимости. Среди всех областей позитивного знания философия отличается тем, что имеет, пожалуй, наибольшее количество самостоятельных направлений. В их числе философия жизни, философия чувства, фило­софия тождества, философия ценностей и даже философия суици­да. Так, может быть, эти направления в совокупности охватывают наш круг проблем и нет необходимости вводить в философскую науку еще одно, новое направление?

Чтобы дать на этот вопрос как можно более точный ответ, вос­пользуемся нестандартным приемом. В 1959 г. знаменитый фило­соф и логик Бертран Рассел дал интервью В. Хайэтту [34]. Мы сохраним все сказанное Расселом, но заменим вопросы интервьюе­ра собственными. Темой интервью был вопрос «Что такое филосо­фия?» Вот как ответил на него лорд Рассел:

74

— Мой собственный ответ прозвучал бы так: философия представ­ляет собой размышление о предметах, точное знание о которых невоз­можно. Наука — это то, что мы знаем, а философия — то, чего не знаем. Философия имеет две реальные области применения. Одна из них — поддержка размышлений о предметах, которые еще не попали в сферу науки. Существует множество вещей, представляющих огром­ный интерес, о которых наука, во всяком случае, в настоящий момент, знает мало.

В этом месте позволим себе прервать рассуждения философа и сделать собственное замечание:

— Но у нас именно такой случай! Наша основная тема — исследо­вание поведения социальных систем в области бифуркации и модели­рование их последующей эволюции. Наука не знает пока окончатель­ных ответов на эти вопросы. Между тем, их практическое значение исключительно велико, так как наше время — это эпоха гигантской бифуркации, охватившей всю планету и грозящей гибелью человече­ству.

— Я думаю, — заметил по этому поводу Рассел, — что одно из применений философии состоит в увеличении наших воображаемых конструкций о мире и доведении их до уровня гипотез.

— Именно в этом и состоит задача футуросинергетики, — вы­разим наше согласие. — Но скажите, лорд Рассел, что в таком случае остается на долю собственно философии? На каких философских вопросах, учитывая это, вы посоветовали бы сосредоточить наше внимание?

— На мой взгляд, — ответил наш высокочтимый собеседник, — существует и другое назначение философии, не менее важное, которое помогает нам понять, что есть множество вещей, которые только кажутся известными, но на самом деле неизвестны нам.

— Благодарим за подсказку, — говорим мы. — Хотя синергетика сама по себе точная наука, но не в применении к социальным пробле­мам. Безусловно, в этой сфере есть немало вопросов, которые плохо поддаются математической формализации. Кроме того, для анализа такой сложной проблемы, которой является поиск путей преодоления глобального кризиса и перехода к устойчивому будущему, не обойтись без междисциплинарного подхода. Роль философии при этом должна состоять в аналитическом обобщении полученных результатов. Можно надеяться, что в итоге объединения разных методологических подходов будут получены полезные рекомендации по способам решения нашей проблемы.

75

— Я считаю, что дело философии не изменять мир, — в голосе Рассела послышалось раздражение, — а познавать его. И это прямо противоположно тому, что говорил Маркс.

Выслушав такой ответ, прервем на минуту беседу и задумаемся: совет, который мы получили от умудренного собеседника, оказал­ся прямо противоположным основным принципам футуросинергетики: во-первых, рассматривать проблему прежде всего в ее це­лостности, а во-вторых, определять критерии запрета тупиковых эволюционных паттернов. Но вчитаемся еще раз в слова Рассела: ведь они, в сущности, наводят нас на ценную мысль — именно исследование современной глобальной мегабифуркации во всей ее целостности, со всеми ее нелинейными внутренними связями, с ее входами и выходами и являются основным предметом философии нестабильности. Осознав это, поспешим задать философу следую­щий вопрос:

— А какой практический смысл может иметь философия для чело­века, способна ли она подсказать, как ему жить?

— Огромное большинство людей, — не спеша ответил Рассел, — сейчас совершенно запутались, как им следует вести себя. По моему мнению, никому не следует быть уверенным в чем-либо. Если у вас нет сомнений, вы, несомненно, ошибаетесь, так как ничто не заслуживает полной уверенности, а следовательно, всегда все свои убеждения нужно подвергать некоторой доле сомнения и, несмотря на сомнения, дейст­вовать решительно. В практической жизни приходится действовать, основываясь на вероятностях, и я жду от философии, что она поощрит людей действовать решительно, хоть и без абсолютной уверен­ности.

Так мало слов и столько ценных советов! Во-первых, оценка вероятностей — это ведь именно то, что делает футуросинергетика. А там, где ей трудно будет справиться с задачей, на помощь ей должна прийти философия — это во-вторых. Но это и есть следую­щая задача философии нестабильности — работать в тесном союзе с футуросинергетикой над общими проблемами.

И третья подсказка мудрого философа — выход на живого че­ловека, на его действия. А это уже вопрос этики. И следовательно, третья проблема, над разработкой которой должна трудиться фи­лософия нестабильности, — это вопросы морали в условиях Мегакризиса и переходных процессов к альтернативным сценариям грядущего. Тут, правда, похоже, Рассел противоречит самому себе:

76

дело философии, говорит он, познавать «мир, а не изменять его. Это у Маркса сказано: философы различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его».

И если говорить о преодолении Мегабифуркации, то прав Маркс, а не Рассел. Однако и Рассел, словно забыв свои предыду­щие слова, дает людям совет действовать решительно. Причем с помощью именно философии.

Насколько же плодотворным оказался разговор со славным философом! Философия нестабильности получила не только под­держку в качестве самостоятельного актуального направления фи­лософской мысли, но и конкретное наполнение своей тематичес­кой направленности. Речь, очевидно, должна идти об исследова­нии трех фундаментальных проблем:

1. Глобальная Мегабифуркация и пути выхода из нее.

2. Этика процессов перехода к устойчивому будущему.

3. «Если вы обладаете хорошим научным воображением, то вы можете размышлять о всевозможных явлениях, которые могут быть истинными. И в этом суть науки». Что это, как не еще одна подсказка, которую дает нам Рассел в поисках решения нашей задачи? Смысл его слов очевиден: это совет заглянуть за горизонт современного позитивного знания, очерченный существующей на­учной парадигмой.

Формулируя перечень основных проблем философии неста­бильности, мы получили результат, который трудно было предви­деть заранее, — новую синергетическую триаду, на этот раз триаду философии нестабильности. Очевидно, исследование этих про­блем следует проводить, опираясь на объединенные методологи­ческие усилия и футуросинергетики, и философии нестабильнос­ти. И здесь тоже присутствует третий элемент — нелинейное мыш­ление, — который позволяет говорить еще об одной, на этот раз методологической, триаде.

И теперь, когда вопрос о философии нестабильности, кажется, стал ясным, хочется задать лорду Расселу, который, сам того не зная, так сильно помог нам, последний вопрос:

— Насколько ценные результаты может дать философия для наших целей?

Ответ старого ученого был твердым:

— Я думаю, что философия имеет большое значение в сегодняшнем мире. Во-первых, потому, что, как я уже сказал, она заставляет нас осознавать существование очень многих и очень важных вопросов, не

77

входящих, по крайней мере сейчас, в сферу науки. А во-вторых, она все же делает людей немного скромнее интеллектуально и заставляет их осознавать, что нет короткой дороги к знаниям. И что постижение мира — это очень долгое и сложное дело, в котором мы не должны быть догматиками.

Рассмотрению того, что представляет собой общая методологи­ческая основа философии нестабильности и футуросинергетики — нелинейного мышления, была посвящена первая часть этой моно­графии. В следующих главах речь пойдет об исследовании на базе этой методологии основных проблем, сформулированных в этой главе:

1. Современная глобальная Мегабифуркация.

2. Переход к устойчивому будущему.

3. Попытка заглянуть за горизонт существующей научной па­радигмы.

[78]