Как я неделю работала учителем

Идея поработать для разнообразия учителем в школе и описать потом свои ощущения не вызвала у меня внутренней дрожи. «Подумаешь, я и сама недавно со школьной скамьи. Что может быть проще?» - сказала себе я и отправилась в школу номер 259, совершенно обыкновенную среднюю школу, не спец, не платную – в общем, такую, каких полно в Москве и других городах России.

ПОНЕДЕЛЬНИК. Мое первое знакомство с 9-м «В» состоялось на уроке русского языка, который вела еще их настоящая учительница Светлана Борисовна. Я просто сижу и смотрю, притворившись посторонним человеком.

Скажу честно – этот 9-й «В» не понравился мне тогда даже в качестве простого наполнителя улиц. Я погрустнела, и розовые очки с треском и звоном начали лопаться прямо у меня на глазах.

ВТОРНИК показал мне, что новое поколение выбирает телевизор и не любит читать.

Я могу понять, что им совершенно неинтересны Мольер, Шекспир, Ломоносов и тому подобные. Но Дюма! Ведь если бы они прочитали хотя бы «Двадцать лет спустя», мне не пришлось бы целый день, как шуту-попрыгунчику, объяснять всем трем классам политическую обстановку во Франции времен Мольера. Но они смотрели Дюма лишь по телевизору.

УЧИТЕЛЬ ДОЛЖЕН БЫТЬ ПСИХОЛОГОМ. И уметь к каждому ребенку подбирать персональный ключик. Потому что отмычкой можно только сломать.

Вторник прошел на едином дыхании, но под конец господин Журден расплылся у меня в глазах, поменялся женами с Мольером и общественным положением с Мавроди. Я поняла, что ТЕБЯ БУДУТ СЛУШАТЬ, ТОЛЬКО ЕСЛИ ТЫ ГОВОРИШЬ ИНТЕРЕСНО.

Вторник, конец урокам. Классы – лица, фамилии, характеры – все смешалось. Если бы не звонок, я бы сошла с ума. Но здравым умом стоило рискнуть, чтобы узнать, что: УЧИТЕЛЬ ДОЛЖЕН БЫТЬ ЛИЧНОСТЬЮ. Заходя в класс, ты должен знать, что ты несешь в себе. Про что бы ты ни говорил, в тебе должна сидеть внутренняя уверенность в чем-то, что составляет твой стержень. Главное – не быть никаким. Не быть серостью.

Восприятие на уроке идет на двух уровнях: класс воспринимает твои слова и тебя самого. И второе – важнее.

УЧИТЕЛЬ ДОЛЖЕН БЫТЬ СИЛЬНЫМ. Быть выше на две головы. Видеть на два хода вперед. Ни возраст, ни образование не дают тебе ни капли превосходства. Урок в классе – как заезд на бешеной четверке коней. Надо уметь управлять ими, чувствовать в руках, как вожжи, малейшие точки внимания. Надо ощущать себя сильнее их, а то сомнут. Какими бы хорошими они ни были. Ведь недаром говорят, что подростки жестоки.

СРЕДА ЗАСТАЛА МЕНЯ в стадии лимона, только что вынутого из соковыжималки.

Но учитель не должен быть апатичен, он не может себе позволить расслабиться даже на минуту.

Да, это моя настоящая неудача. Я ухожу из школы с твердым пониманием того, что в кажущейся тупости учеников есть вина учителя, и каждая «двойка», какой бы она ни была заслуженной, прежде всего «двойка» учителю. За непонимание учеников, за то, что не раскусил, не донес сути, не заставил понять, не заинтересовал.

ПЯТНИЦА. Мой последний день. Перво-наперво я занялась искуплением грехов – объяснила классу то, что не сумела объяснить в среду. Эксперимент экспериментом, но на знаниях это не должно отразиться никаким образом, и то, что я – почти подросток и корреспондент «АП», а не учитель, ничего не значит. И вот тут-то я поняла, насколько изменилась за эти несколько дней. Я стала жестче, в голосе появились властные нотки, кое-где даже требую и (что самое главное) чувствую, что почему-то имею на это право. Имею право требовать по мере их сил, потому что отдаю взамен по мере своих.

И вот, наконец, желанный момент, ради которого и затевался весь эксперимент, - треп по душам с 9-м «В». Результаты этого трепа меня поразили…

О чем же говорили они?

О том, что РОДИТЕЛИ не только не понимают своих детей, но и не хотят понять. Они живут со своими дочерьми, как с соседками, и выясняют отношения с сыновьями только при помощи кулаков.

Они сами знают, что ИХ ПОКОЛЕНИЕ ПОТЕРЯНО. Мы, те, что старше их всего на 3-4 года, выросли на сломе эпох и потому знаем, как зыбок окружающий мир. Но вместе с тем, мы знаем, что все возможно и нужно изменить. Потому что мы читаем Стругацких, Баха и начинаем верить в Бога. Мы сможем быть учителями тех, кто станет действительно новым поколением, способным что-то изменить. А они – не смогут. Так они сами мне сказали.

Разговор с учителем:

- Кого учить, если 80% населения замешаны на алкоголе? Людей надо сначала лечить, а потом учить. Это дети, зачатые без любви. Это дети родителей, которым все равно, что читают дети, потому что они не читают сами.

Но так ли уж они плохи? Нет. В результате маленького соцопроса, проведенного мной в 9-м «В» и 9-м «Г», оказалось, что образование считают важным 100% опрошенных. Для 47% самое главное в человеке – душа и характер, затем – доброта, понимание и честность. Заценило «потерянное поколение» любовь и… красоту собственных улиц. А одному парню, автору таких шедевров, как «наврятли» (в смысле «навряд ли») и «неочень», понравилась в человеке мечта.

На мой вопрос «Чего ты постараешься никогда не делать?» многие ответили – не убивать, не обманывать и не попасть в тюрьму… Так, может, они не настолько потеряны?

/Ира БЖАХОВА, 20 лет,

«КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА»,

14 декабря 1994 г./