VIII. Points for discussion.

1. What problem does the article highlight?

2. Which is more difficult: teaching or learning?

3. What does the journalist mean by exposure to different stimuli?

4. What does the journalist have in mind when he speaks about the broadening of the learning process through the extension of social interaction and myriad of other experiences?

5. What does the formalisation of teaching presuppose?

6. How do studies at school differ from university studies?

7. Is forced learning through compulsion fruitful?

8. What is a key to quality teaching?

9. Can technology substitute good teaching? Is the shift to automatic and independent learning necessary?

10. How do content, structure and quality teaching correlate in the process of learning and teaching?

11. Is it difficult to determine whether teaching is good?

12. Do you share the opinion that students are the best judges of quality teaching?

IX. What’s your impression of Richard Collins as a teacher? What is the idea expressed in the final paragraph? What is Professor Collins’s thesis? Are you of the same opinion?

КАК УПРАВЛЯТЬ УЧИТЕЛЕМ

(ПОСОБИЕ ДЛЯ ДЕВУШЕК ПРИЯТНОГО ВОЗРАСТА)

Лекция 3

Его слабые места

Я уже представляю, милая девушка, как ты счастливо потираешь свои прелестные розовые ручки в предвкушении, что тот, кто бывает тебе так обременителен, сейчас предстанет пред тобой совершенно безоружным. Но я вынужден огорчить тебя: этого не произойдет. И не потому, что из профессиональной солидарности я буду выгораживать твоего основного обидчика или того, кем ты так страстно желаешь управлять. Совсем не потому. Более того: я как раз своей целью вижу полное и безоговорочное раскрытие всех учительских карт перед твоим - смею надеяться, таким же, как ручки, - прелестным носиком. Просто запомни одно: слабые места любого учителя - это всего лишь продолжение его достоинств. А следовательно, ты должна быть начеку. Больше всего на свете учитель боится, что ты не станешь воспринимать все всерьез. А вытекает его эта самая болезнь не из того, что он недостаточно авторитетен для тебя, или что его вид вызывает у тебя желание, безудержно и завлекательно (как это ты думаешь) смеяться, или еще какая-нибудь другая причина. Нет, больше всего учитель боится, что ты не станешь воспринимать его всерьез, потому что... он всегда играет. Да-да, играет, как играют актеры в театре или твоим кумиры (если это возможно назвать игрой) в клипах «Диск-канала» Ивана Демидова.

Все дело в том, что таких, как ты, у него в каждом классе минимум двадцать, классов у него - как минимум три, а уроков - шесть. Поэтому ни о какой гибели всерьез на каждом уроке, ни о какой эмоциональной искренности при объяснении материала, выговаривании тебе за дурные отметки и прочая и прочая - никакой речи идти просто не может. Если ты смиришься с этим и твоя романтическая натура после небольшой внутренней борьбы признает такое положение вещей законным - не лучше ли нам сразу перейти к учительской классификации по этому выявленному признаку?

Ну, с самого начала - учителя-артисты могут быть плохими, хорошими и средними. А определять жанровые особенности того или иного явления всегда проще по образцам худшего качества. Ведь настоящий мастер не позволит стороннему наблюдателю проникнуть в его творческую мастерскую.

Итак, учителя-артисты могут быть служителями:

а) высокого драматического искусства,

б) циркового,

в) массово-развлекательного.

Учителя-артисты цирка, в свою очередь, делятся на учителей-дрессировщиков (по зловредности), клоунов (по природной склонности) и фокусников (весьма предсказуемый тип).

Учителя-дрессировщики считают ли они тебя хищником или собачкой, предпочитают держать учеников в узде и поэтому часто сердятся. Не верь им - это всего лишь составляющая их жанра. Как любой дрессировщик они требуют повиновения и, следовательно, боятся бунта. «Не поворачиваться к хищникам спиной» - это правило они усвоили с институтской скамьи. Подыгрывай им, прыгай через горящий обруч, стой спокойно на цирковых тумбах, показывая всем видом, что ты их боишься - они в глубине души будут тебе признательны. Самое страшное, если ты проявишь норов - учителя этого подвида не терпят, когда им показывают зубы. Последствия бывают непредсказуемы, но неизбежны. Они непременно тем или иным образом тебя публично «высекут» для устрашения остальных. Они это умеют.

Вывод напрашивается только один - не высовывайся, держи круговую оборону, прижав уши и ощущая шелковистый леопардовый бок своего товарища. Ни один дрессировщик не попрет на стройный фланг взбесившихся подопечных.

Единственное, что ему останется делать - это призвать служащих со шлангами холодной воды (завуч, директор, педсовет), а это хотя и неприятно, но вполне переносимо и, главное, без последствий.

Учителя-клоуны требуют от учеников только одного – восторга от их (иногда весьма плоских) острот. Дай им это – и они останутся довольны. Играющий клоун очень опасается серьезной тишины зала (читай класса). Зная это, таким учителем очень легко манипулировать. Его даже можно исподволь заставить так и не открыть на протяжении всего урока ваш классный журнал. Главное смейтесь и поглядывайте украдкой на часы. До конца урока осталось 15 минут.

Учитель-фокусник не любит, когда над ним смеются (для него это означает, что фокус не удался). Наоборот, он старается поражать неожиданной подачей материала, своим умом, парадоксальным обращением. С этим подтипом цирковой учительской породы можно и следует обходиться уже описанным способом (см. «Учителя-клоуны»).

Теперь об учителях-служителях высокого драматического искусства. Это, если так можно выразиться, артисты в квадрате. Они играют во всем: в своей печали по поводу вашей неуспеваемости, в проявлениях своей тихой и умудренной радости по поводу вашей необычайной ранней одаренности и прочая, прочая. В театре есть такое определение статуса артиста - прима (это касается как женского, так и мужского пола). Так вот - учителя-артисты, выбравшие себе драматическое амплуа, обычно и считают себя примадонной. Класс для них - это зрительный зал, причем не зал какого-то уже сотого рядового спектакля. Нет, каждый урок для примы - это премьера. Затаи же дыхание, любуйся своим кумиром (а именно таковым этот учитель себя и считает), отыгрывай все его реплики, как он хочет. Ну, а если все это тебе надоело или артист уж больно плох - будь равнодушной: ни один театральный актер не позволит себе отсутствующего зрительского взгляда - он приложит все усилия, чтобы тебя пленить (комплиментом ли, отметкой, доверительным отношением) и все, что ты хочешь, у тебя почти в кармане. Я говорю «почти», поскольку учитель все-таки не дурак, хотя тебе и хочется так думать.

Ну и последняя группа. Учителя - массовики-затейники. Они хуже всех, так как обычно выбирают себе вторую профессию сознательно, ибо являются плохими специалистами по предмету. На первый взгляд, можно подумать, что этот подвид в чем-то похож на учителя-фокусника, но это не так. Учителя-фокусники обычно виртуозны и очень амбициозны (значит, обидчивы). Массовики-затейники никогда не обижаются, они беспрестанно развлекают, заигрывают, подставляются и делают вид, что ужасно тебя любят. Не верь. Чтобы лучше понять этот тип, сходи когда-нибудь в День города в какой-нибудь Нецентральный парк культуры и отдыха: вон та пронзительная тетенька, которая все время что-то выкрикивает и всех зачем-то подбадривает, это и есть самый беспримесный образчик массовика-затейника.

Ну, вот, пожалуй, и все, что касается классификации, но отнюдь не все, что касается привычки учителя к игре. Пожалуйста, не думай, что «учитель играющий» - это какая-то аномалия или просто неискренний человек. Это неправда, ты сама очень часто (если не всегда) играешь очень многие роли: ученицы, дочери, старшей сестры, подруги и возлюбленной. Это нормально, более того, все это просто необходимо для жизни. Надо только не заигрываться. Ну а чтобы не быть голословным - вот тебе мой жест доброй воли: перечти эту статью и попытайся понять, где я заискивал, а где пытался говорить с поднятым забралом.

Искренне твой

Дмитрий Борисович

/Тонких Д.Б.

Литературная газета, №15, 2000/