История промысла

С ама лепка игрушек — искусство древнее. А вот роспись в Филимонове не старше ста пятидесяти лет. Такими яркими крас­ками и с такой щедростью игрушку стали расписывать лишь с тех пор, как появились фабричные анилино­вые краски.

По местным преданиям деревня была названа так в честь горшечника Филимона, открывшего залежи высокосортной глины. По преданию, в старину некий дед Филимон начал гончарное производство.

Много в нашей стране мест, где делают игрушки. Деревня Филимо-ново стала широко известна своими глиняными расписными свистулька­ми сравнительно недавно. Находится она в самом центре России, в Туль­ской области. Деревня стоит в кра­сивом месте, на берегу реки Упы, не­далеко от древнего города Одоева. В старину он как военная крепость должен был защищать Московскую землю от нашествий врагов. О Фили­монове упоминается в исторических документах четырехсотлетней дав­ности.

Здесь и зародился игрушечный промысел, но не сам по себе, а возле серьезного дела мужчин, занимав­шихся гончарством. Гончары изготовляли глиняную посуду — кринки, миски, кувшины, а женщины ле­пили веселые игрушки. Возникнове­нию промыслов в Филимонове спо­собствовали два обстоятельства. Во-первых, кругом имеются глины, при­годные для работы: более «тощие» — для гончарства, «жирные», пластич­ные, напоминающие пластилин («синика») — для лепки игрушек. Во-вторых, было где сбывать товар. В Одоеве, не в пример другим туль­ским городам, ярмарки устраива­лись семь раз в год. Игрушки спе­циально готовились к каждой ярмар­ке. Стоили они копейки. Чтобы за­работать, надо было сидеть, не раз­гибаясь, целыми днями. Иные масте­рицы лепили по сотне игрушек в день.

Взрослым помогали дети. Девочек приучали делать игрушки с семи — восьми лет. Приемы лепки и росписи передавались от бабушек внучкам. Внучек, занимающихся лепкой игрушек, здесь называли свистульками. Готовые игрушки возили продавать на ярмарки, а вырученные от продажи деньги откладывались для приданого. Так что "свистульки" были богатыми невестами.

Игрушке, которая родом из старинного села Филимонова Одоевского района, семьсот лет. Впрочем, срок этот достаточно условный: счет ведь идет от первого упоминания в летописи. Но первое упоминание не есть самое начало производства. В возрасте этого уникального промысла должны разбираться археологи и ученые-историки. Пока же ясно одно: он уходит корнями в глубокую старину, к первым древнеславянским поселениям, которых немало в Одоевском районе.

Есть предположение, что в самой ее композиции, принципах создания "записаны" представления древних славян о мироздании. Три круга (или эллипса), составляющие основу многих игрушек из Филимонова, якобы символизируют Время, Пространство и Вечную Материю.

И теперь в Филимонове почти все пожилые женщины умеют лепить фигурки. Постоянно же работает лишь несколько человек. Мастери­цы объединены при мастерской, но игрушки они делают дома и обжи­гают в своих горнах, сохранившихся от дедов-гончаров.

Технология изготовления

Уникален, по-своему загадочен и материал, из которого филимоновская игрушка изготовлена. Это так называемая белая (или серая) глина, добываемая только в окрестностях Филимонова. Такой глины не добывают больше нигде в России, да и в других странах тоже. Что за природный феномен?

Интересно, что природные свойства местной глины, на редкость пластичной и жирной, отразились на облике игру­шек, сообщив им своеобразие: поскольку филимоновская глина при просушке быстро покрывается трещинами, ее при­ходится все время заглаживать влажной рукой, невольно сужая и вытягивая туловище фигурки. Пластичность глины позволяет сохранять в лепке удлиненные пропорции.

Изображения людей монолитны, не детализированы, близ­ки по лепке древним примитивам. Рассматривая такую игруш­ку, ощущаешь, как мастерица тянула вверх глиняный цилинд­рик: неширокая юбка-колокол переходит в суженную талию, узкие покатые плечи, округлые руки-отростки, конусообраз­ную голову, составляющую одно целое с шеей и вырастающим прямо из головы раструбом, края которого, сложенные или скрученные умелыми пальцами, образуют кокетливую шляпку с непременным козырьком надо лбом. Иногда шляпу увен­чивает султан из куриного пера.

С таким же изяществом выполняются уши или рога за­мысловатых филимоновских животных-свистулек. Собст­венно, наличие или отсутствие рогов и их форма (например, у барана — круглые завитки, у коровы — большие, загнутые вверх) позволяют отличить одно животное от другого. В ос­тальном фигурки собак, козлов, коней одинаковы, у них тонко перехваченное в талии туловище, округленное сзади, а спере­ди переходящее в очень длинную, толстую, плавно изогну­тую шею с маленькой головой.

Своеобразен прием лепки свистка: после того как выпол­нено туловище животного, задняя его часть превращается в широкий раструб, края которого мастерица постепенно сближает, образуя полый шарик с оттянутым концом. Филимоновские барыни часто несут под мышкой птицу-свистульку.

Вот как выполняет лепку филимоновская мастерица Анна Иосифовна Дербе­нева. Вынула черный влаж­ный колобок глины и принялась его разминать. Рассказала, что копают эту глину — «синику» — в оврагах за деревней. Называют ее так пото­му, что она действительно в сыром виде отливает синевой. Колобок Дербенева разделила на кусочки, из которых скатала жгуты — одни потолще, другие потоньше. Из каж­дого жгута она начала вылепливать игрушку, всю целиком: коника, че­ловечка в штанах, курточке и боль­ших сапогах. Назвала его «солда­том». Затем продемонстрировала, как лепят куклу «барыню». Из тол­стого короткого жгута прямо на большом пальце руки, как на гончар­ном станочке, Анна Иосифовна сфор­мовала колокол юбки. А затем из оставшейся сверху глины, сжимая ее в ладонях, слегка вытягивая квер­ху и быстро работая пальцами, вы­лепила туловище, шею, голову кук­лы, ручки-колбаски уперла ей в бока. Встала «барыня», подбоченившись.

Но особенно интересно было смот­реть, как делаются свистульки. Поч­ти все филимоновские игрушки — это свистульки. И «барыне» и «сол­дату» полагается держать под мыш­кой птичку-свистульку. Животные, коники тоже часто имеют вместо хвоста свисток. А вылепливают его так. Задняя часть птичек, фигурок животных сначала представляет собой лепешку. Эту лепешку масте­рица быстрыми движениями соби­рает по краям в сборку, слепливает ее и вытягивает, протыкая в образо­вавшемся выступе два отверстия: одно — вверху, другое — пониже. Так образуется грушевидное утолще­ние, полое внутри, отличающее все филимоновские игрушки от игрушек из других мест. Благодаря этому своеобразному резонатору филимо­новские свистят особенно звонко. Дунешь в выступ хвоста — раздаст­ся громкий, торжествующий свист. С боков резонатора протыкаются еще две круглые дырочки. Попере­менно зажимая их, можно наигры­вать немудреные мелодии и трели.

Все приемы лепки, показанные ма­стерицей, очень традиционны. Они пришли из глубокой древности, ко­гда люди делали посуду, наращивая на глиняную лепешку — дно будуще­го сосуда — кольцеобразно сверну­тые жгуты глины, скатав их в ладо­нях. Так, кольцо за кольцом, выстра­ивался сосуд. Посудина росла, как сруб дома, венец за венцом. Подобным способом лепили посуду в те времена, когда еще не было гончар­ного круга.

Р оспись. Главное, что поражает при первом взгляде на филимоновские игрушки, их цветовое великолепие, звучная, смелая до дерзости роспись.

Здесь применяются разведенные на яйце анилиновые краски, которые наносят на фигурку куриным пером, используя белый цвет черепка как фон. Гамма роспи­си почти не меняется: белое сочетается с малиновым, зеле­ным (реже — синим), лимонно-желтым. Для прочности и блеска окрашенные места обмазываются белком.

Животные или птицы всегда раскрашиваются по опреде­ленной схеме: поперек туловища и шеи идут, чередуясь, разноцветные полосы и только голова окрашивается одним, чаще зеленым, цветом.

В раскраске человеческих фигурок — барынь или толсто­ногих кавалеров — меньше всего внимания уделяется лицам: зеленые, черные или синие небрежные мазки и точки изобра­жают брови и глаза, малиновый штрих — рот. Главное — наряд: ярчайшая малиновая кофта, зеленая шляпка, две-три цветные каемки на тулье шляпки и вороте платья и пестрая, вся покрытая небрежно, лихо написанными узорами юбка. В орнаменте нет строгой геометричности дымковской росписи: желтые, красные, зеленые штрихи, веточки, звездчатые ро­зетки, овальные листики, пятна, иногда разделенные полоса­ми, иногда в веселом беспорядке разбросанные по фону, разновеликие, неровные, небрежно намалеванные, создают броский, праздничный декор.

Возможно, манера изображения одежды филимоновских фигурок возникла в прошлом под впечатлением, с одной стороны, городского барского костюма (отсюда — манерные шляпки), а с другой — крестьянских вышитых рубах и перед­ников, пестротканых юбок и поясов. Во всяком случае, на некоторых фигурках орнаментом явно выделен передник.

Мастерицы употребляют краску всегда только в виде порошка и рас­творяют ее на яйце. Краски глян­цевито блестят на побелевших пос­ле обжига глиняных фигурках.

Головы животных мастерицы окра­шивают в зеленый или синий цвет (чтобы мордочки заметнее были), рога и уши — в малиновый. Удиви­тельных зверей создают игрушечницы благодаря мастерству и фантазии.

Фантазерками и сказочницами становятся филимоновские женщины, когда они изображают птиц и чело­века отнюдь не в будничном обличье. Их индюки и петухи нарядны, рас­пускают хвосты веерами и пестры, как колибри. Куклы — «барыни» и «крестьянки» — одеты в пышные юбки колоколом, красные кофточки и передники. Их одежда расписана сложными геометрическими узора­ми, ветками растений, розетками-«солнышками» и лучистыми звез­дами. На головах у них замыслова­тые шапочки и шляпы, часто украшенные куриными перьями. На ру­ках они держат собачку, петуха или младенца, а под мышкой — обяза­тельно свистульку, схематичную фи­гурку птицы. Они величественны и вместе с тем комичны.

Мужские персонажи — «солдаты» и всадники — тоже как будто яви­лись с праздничного маскарада. Куклы «солдаты» только называют­ся так. Ничего воинственного в них нет. Стоят они, смешно подбоче­нясь, с птицами-свистульками и буд­то красуются пестрым нарядом и шляпкой, похожей на ту, что и на голове «барыни». Зато всадники — лихие наездники, крепко обхваты­вают короткими ручками и ножками длинные шеи коней. Кажется, сей­час пустятся вскачь. Эти пестро-по­лосатые «солдаты» и всадники, кото­рых мастерицы называют «басур­манами», не отражают ли смутно, сквозь призму сказки, сохранившие­ся в народе воспоминания о военном прошлом края? Не пришли ли эти образы в филимоновскую игрушку из тех далеких времен, когда у стен Одоева происходили сражения с мно­гочисленными врагами — татарами, литовцами?

Не всякий может увидеть мир гла­зами сказочника и раскрыть его кра­соту людям, а только тот, кто по на­туре поэт, художник. Народные ма­стера, делающие игрушки, обладают этим счастливым даром преобра­жать жизнь.