Понятно рисовой изменчивости

чества па расовые варианты, чем предполагалось до сих пор, и о сложных путях исторической реализации этой дифференциа­ции. Соответственно этому географический критерий является основным и в расовом анализе

Антропологический анализ любой территории в целях выяв­ления исторического родства населяющих эту территорию наро­дов начинается поэтому с рассмотрения географической измен­чивости. Чем однороднее ареал любого признака, тем, очевидно, он устойчивее в генетическом отношении (при неясной наслед­ственной основе многих морфологических признаков это априор­ное интуитивное предположение, никем строго не доказанное, но вероятное, дает единственную основу для перехода от фенотипа к генотипу), тем, следовательно, важнее генетически сходство и различия по этому признаку между группами. Некоторые антро­пологи полагают, что обширность и однородность ареала любого признака свидетельствует о его древности ². В связи с этим право­мерно было обращено внимание на то обстоятельство, что такая экстраполяция изучения географии изменчивости на ее историю справедлива только в том случае, если закономерный характер из­менчивости по одним признакам сопровождается географической дисперсностью, или чересполосностью, распределения других при­знаков ³. В противном случае мы имеем дело не с ранними эта­пами расообразования, а как раз с поздней миграцией. Яркий пример тому — закономерный характер географической измен­чивости на всех тех территориях, которые были заселены после эпохи великих географических открытий европейцами. Ареалы характерных признаков европеоидной расы очень обширны вслед­ствие интенсивности миграций европейского населения, последо­вавших за эпохой великих географических открытий. Ни о какой древности формирования признаков они, однако, не свидетель­ствуют.

Последняя тема, которую нужно затронуть в этом разделе,— отношение возрастной изменчивости к географической. Те морфо­логические различия, которые обнаруживаются между взрослыми индивидуумами отдельных популяций, в конечном итоге пред­ставляют собой функцию разной энергии роста. Несмотря на об-

■ ¹ См.: Чепурковский Е. М. Географическое распределение формы головы

и цветности крестьянского населения преимущественно Великороссии в свяли С колонизацией ее славянами,— Известия Общества любителей естествознания, , антропологии и этнографии. М., 1013, т. 124, вып. 2; Он же. Материалы для антро­пологии России (Опыт выделения типов по географическому методу). М., 1017; Он же. Очерки по общей антропологии.— Труды Дальневосточного университета. Владивосток, 1924, т. 1, кн. 3.

Ь См.: Дебец /’. Ф. Антропологические исследования в Камчатской области.— Труды Института этнографии All СССР (Новая серия). М., 1951, т. 17.

См.: Левин М. Г. Этническая антропология и проблемы этногенеза народов Дальнего Востока.— Труды Института этнографии АН СССР (Новая серия). М., 11958, т. 36.ширные работы, посвященные возрастной изменчивости вообще, несмотря также на огромное количество статей о возрастной из­менчивости расовых признаков, уже собранных к настоящему времени и продолжающих пополняться, пока не удалось уловить | четких закономерностей в возрастной динамике отдельных приз­наков. Единственное исключение, в известной мере рассеивающее пессимизм в оценке результатов всех уже проведенных исследо­ваний,— установление Я. Я. Ногинским разной динамики расовых признаков у представителей больших рас, хотя оно и нуждается в дополнительном подтверждении. Таким образом, до иснользо- ; вания высказанного около 50 лет тому назад пророчества Л. И. Ярхо о возможности сопоставления рас «по кривым возрастной измен- 1 чивости» пока еще далеко. Географический критерий как основа расовой изменчивости может быть сейчас с уверенностью рас- j пространен лишь на вариации признаков взрослых форм.